Дева — Вешатель (8:0)

Отзыв №1

С огромным отрывом побеждает Дева, красивый, жуткий, цепляющий рассказ. Дева превосходит Вешателя по стилю и сюжету, это рассказ с уместными временными слоями, более интересным антуражем, тщательно выписанным, достоверно-страшным. Вешатель же наивен и не всегда логичен, с поданными в лоб пороками и «ликами зла», фоном здесь – некий средневековый городок, наспех слепленный, невнятный, как и герои – типовые пацанята, которых путаешь во время чтения; концовка – тоже мимо. А автору Девы – большое спасибо; убийство обсосанным сахарным петушком – это сильно; и хвала ломким льдам, что добро пока может, хоть и с трудом, уравновесить зло.

Отзыв №2

Дева

Плюсы:

Идея рассказа, в целом, интересная. Образ Девы и общая подача данного персонажа интригуют и заставляют так или иначе дочитать до конца. Сцена - Москва времен Екатерины Второй - также подобрана, на мой взгляд, удачно, с точки зрения насыщенности историческими событиями. Хорошо переплетены описательные и сюжетные сегменты, есть ощущение целостности произведения, как минимум в голове автора. Главные герои (ровно как и вторичные персонажи), по сути, безлики и являются пешками в руках неких высших сил - данный факт передан умело и красиво. Также на пользу атмосфере служит окружение конкретных героев (к примеру, ярмарка в данном случае - вариант беспроигрышный).

О грустном:

Рассказ очень тяжело читается, во многом из-за перенасыщения историзмами и сложными речевыми оборотами. Даже атмосферное описание улиц города часто портится именно из-за чрезмерности количества деталей. Нет четкого восприятия смены времени суток (то ярко светит солнце, то на сером небе выступает луна), это немного дезориентирует. Часто сюжетные события прерываются избыточным описанием деталей окружения, из-за чего теряется нить повествования. По сути, именно из-за страшной перегруженности деталями, терминами, описаниями Москвы того времени и т.д., текст местами кажется просто скучным. Язык, которым говорит сам рассказчик, а также все герои, постоянно меняется, то обрастая старомодными фразами, то обретая вполне современный облик.

Вывод:

Видно, что автор разбирался в теме, а также в историческом периоде. И это явно сыграло с ним злую шутку: как будто стремясь показать свою эрудицию и толстый словарный запас, автор пренебрегает сюжетом, атмосферой и плавностью изложения. Таким образом, после прочтения, при всем желание остается ощущение попытки стилизации под исторический облик, но не участия автора в качестве абстрактного современника описанных событий. Если бы автор хорошенько поработал ножницами, рассказ, на мой взгляд, мог бы стать намного приятнее.

Вешатель

Плюсы:

Сюжет достаточно легкий, рассказ не обременен лишними деталями, все просто и на поверхности.

Минусы:

Герои безлики, характеры не раскрыты и постоянно меняются. Сцены описаны плохо. Действия героев нелогичны, как и их мотивы. Жестокость, несмотря на малое ее количество, выглядит неуместно, как и сцены сексуального характера. Атмосфера отсутствует вообще, как факт. Развязка, задуманная, видимо, в стиле "убийца - дворецкий!", выглядит очень блекло. Язык повествования постоянно страдает от тщетных попыток ввести старомодные речевые обороты для соответствующей стилизации.

Вывод:

Ощущение, будто автор пытался написать легкое приключение, понял в процессе, что не получается, и решил плескануть крови и секса, чтоб вышел хоррор. В итоге вышло нечто невнятное и местами очень затянутое.

Сравнение обоих рассказов:

Первым прочел "Деву" и подумал "господи, как тяжело читать, как затянуто-то... печально, могло быть много лучше." Потом прочел "Вешателя" и понял, что "Дева" на его фоне просто шикарна. Однозначно, "Дева" - лучше.

Отзыв №3

Выбрать победителя было сложно. Оба рассказа не вписываются в то понятие "темной" литературы, которое мне по вкусу.

Дева-напоминает погружение в яму с отбросами (и это комплимент). Здесь концентрация жестокости, грязи и мерзости зашкаливает. Особого сюжета не видно, более похоже на исторический экскурс в самые темные времена. Немного напомнило Клайва Баркера. Автор проделал огромную работу, и действительно чувствуешь себя частью происходящего, с исторической частью здесь все великолепно. Атмосфера безысходности, оргия в конце рассказа, массовые беспорядки-все вместилось в такой небольшой текст. И именно с этим и возникли трудности-слишком много грязи на квадратный метр. Но,из двух рассказов этот бесспорно лидер. Качество текста, видения Девы,людская глупость-захватывают читателя.

Вешатель более похож на мрачную сказку. История также не безынтересна, события разворачиваются также в прошлом, но здесь автору не удалось погрузить читателя во время, когда происходили события. Сюжет более стройный, есть герои, но им не сопереживаешь. Вешатель-колоритный злодей, но концовка испортила все впечатление, немного напомнив сюжетный ход фильма Шьямалана "Таинственный лес".

Оба рассказа достойны внимания, в каждом из них есть ряд моментов, портящих общее впечатление, но побеждает сильнейший. Свой голос отдаю за "Деву".

Отзыв №4

Ещё до начала конкурса, я понимал, что рано или поздно придется судить пары исключительно субъективно. «нравится-не нравится». Я не считаю, что это плохо. Любое творчество должно восприниматься личностно, а не на основе каких-то отстраненных критериев, и прежде всего резонировать со вкусом и эмоциями читателя, а уж потом подпадать под какие-то там нормы и каноны. «Суди по прихоти своей – в этом и будет высшая справедливость» - говорил Вантала. Не то, чтобы я разделял этот постулат, но применять объективные критерии в оценке субъективного – мне точно это кажется нелогичным.

Но, увы, в первой паре выбор оказался слишком уж очевидным – его определила колоссальная разница в профессиональном уровне авторов.

Итак, первая пара:

«Вешатель» - тёмное фэнтези;

«Дева» - исторический хоррор.

«Дева»

Историческая проза всегда была для меня привлекательным жанром. И здесь я просто не могу не отметить грамотный и педантичный подход автора, который во многом «делает» текст. Бегло проверив некоторые неизвестные мне исторические детали, признаю – готов тексту верить. В том и заключается сила веристичности текста – когда перед тобой детализованный, достоверный фон и мощный фундамент из мелких сюжетных деталей, уходящих гораздо глубже самого текста, то и в основной сюжет ты хочешь-не хочешь, а веришь.

Мне даже придраться особо не к чему, если честно. Пара мелких замечаний, которые не влияют принципиально на восприятие текста:

Главный герой, Фёдор Стахов во втором абзаце текста становится Димой: «Восемь лет прошло, а Дима слышал, как наяву, скрип верёвок, когда проворачивались казнённые, и команды унтер-офицера».

«…сплавляемые по реке тела диверсантов».

Термин «Диверсант» обрел свое современное значение где-то на полвека позже описываемых событий. Во времена Отечественной войны 1812 года, согласно «Устава воинского» Петра Первого (только в 1881-м заменен «Полевым уставом»): «Диверсіи и демонстраціи (отводы, ложные удары) являются второстепенными дѣйствіями, имѣющими цѣлью ввести пр-ка въ заблужденіе и облегчить этимъ выполненіе намѣченнаго предпріятія».

Т.е. диверсантами были, например, казаки Платова в рейде в Бородинском сражении. Но не поджигатели Москвы.

«карлики возбуждённо залепетали… порыв ветра донёс… оборвавшийся резко детский плач».

Федя наблюдает с берега. Он достаточно далеко и только по силуэтам узнает участников ритуала. Громкий детский плач слышит только благодаря порыву ветра. А вот лепетание (не вопли, а что-то невнятно-негромкое) – различает легко.

«Архиепископ Амвросий пытался схорониться в хорах».

Чисто фонетически «схоронится в хорах» читается и звучит комично. Хотя логической ошибки тут, понятное дело, нет.

«Публика съезжалась погожим январским утром на «Трубу» за Кузнецким мостом… На каменных ступенях моста за цельный рупь можно было купить заграничные леденцы и масляные орешки».

Может я ошибаюсь, но Вика говорит: «После заключения в 1818—1819 гг. реки в подземную трубу уровень улиц был поднят выше моста, а мост засыпан грунтом». Т.е. билетные проститутки и насильники, полагаю, занимались своими делами закопавшись в грунт.

«Настоящие [глаза] были блёклыми, точно подёрнутыми смальцем».

Тут нарушение устойчивого сочетания «подёрнуты поволокой». В принципе не страшно, но «подёрнутый» обычно не предполагает совершение действия (покрытия тонким слоем) кем-то конкретным, напротив это происходит как бы само собой. Сам собой смалец глаза не обмажет.

«Использовал серу, порох, берёзовую стружку для шума и легковоспламеняющийся плывун».

«Использовал»? «Легковоспламеняющийся»? Серьёзно? Я уже почти готов был рассыпаться в комплиментах и сравнить безупречность стилизации с «Гулящими людьми» Чапыгина. Чтение продолжал с чувством лёгкой контузии.

На самом деле, это, в принципе, всё. В остальном текст прекрасен: сюжет развивается грамотно, последовательно, без скачков и бестолковых твистов, каждому событию легко найти взаимосвязь и предпосылку в предыдущих фрагментах. Персонификация Чумы (или даже Смерти, или иного трансцендентного воплощения Божьей кары) прекрасна в своей отвратительности.

Отдельно стоит упомянуть флешбэк в Чумной бунт. Вообще такое впечатление, что именно он стоял в истоке написания. Но потом автор не смог построить сюжет исключительно в нём и пошел на расширение. Впрочем, это чисто субъективная догадка. Наряду с балаганной вакханалией в финале – это два самых ярких фрагмента рассказа.

Кстати, при всей брезгливости, которые вызывает большинство хоррор-сцен, явных перегибов нет. И это тоже признак авторского мастерства.

«Вешатель»

Ну что сказать. Тут всё хуже. Просто-таки обратный «Деве» пример, когда множество мелких несостыковок, логических ошибок и ляпов наглухо портят впечатление от и без того не самого оригинального сюжета и плоских персонажей.

Завязка сюжета вызывает стойкое ощущение дежа вю. Город вынужден приносить регулярную жертву дабы избежать неких страшных последствий. В жертву выбирают почему-то добродетельных и полезных граждан, как правило, совершивших благородный поступок (разово или многократно). При этом почти на первой странице оказывается, что позитивных последствий этих жертв никто не наблюдает. ОК, даже избитую еще со времен Минотавра тему всегда можно крутнуть по новому. Дадим автору шанс…

Прежде чем двигаться дальше по сюжету и персонажам, предлагаю пройтись по логике и построению сцен. На примерах:

«Над площадью стоял шум… Но с башен проревели трубы, и на собравшихся упала тишина».

Первый абзац без объявления войны и предупредительного выстрела вводит в ступор. В каком городе и по каким причинам площадь по периметру застраивают башнями? В том, что башни стоят по периметру площади – сомневаться не приходится. Но про это отдельно и ниже.

«стражник направился к нарушительнице. Она вздрогнула, запрокинула голову. Лицо побелело, изо рта хлынул фонтанчик крови».

Что сейчас произошло? Приближение стражника вызвало такой шок, что девушка умерла от массового разрыва сосудов? Кто-то ударил ее в спину? Это сделал сам стражник? Тогда почему не написать «Стражник подошел к нарушительнице»? Значительно позже мы узнаем, что девицу закололи, но кто – так и остается тайной. Зато узнаем, что за ее вскрик придётся платить штраф, причем не мужу, не отцу, а свёкру. А почему не троюродному дяде?

«фонтанчик крови обрызгал лицо и суконный колпак мясника, стоявшего впереди... Мясник достал платок, вытер затылок, а потом бросил заалевшую ткань на мостовую».

Кровь обрызгала лицо, а вытер мясник затылок. Логично же. А потом бросил платок. А колпак не бросил. Видимо, платки стирать его жене, в отличие от колпаков, религия не запрещает. И вообще – он мясник – у него половина вещей в крови выпачкана каждый день. Что за проблема – платок постирать?

«взор мутных, с красными прожилками, склер»

Прежде всего, лексикон. Автор уверенно ведет повествование на таком себе псевдо-старорусском («побродяжка», «молодь», «допрежде»), что должно создавать атмосферу средневековья. И тут же вставляет греческое, современно-медицинское «склера». У которой еще и взор. Склера – это наружная плотная соединительнотканная оболочка глаза, выполняющая защитную и опорную функции. Ей не смотрят. Бельмо покрывает роговицу. Да и мутной склера не бывает – она белая сама по себе. Мутнеть может что-то прозрачное. Склера может краснеть, желтеть, даже темнеть. Я перенес пять операций на глазах, я знаю как это. «Мутная склера» это почти то же самое, что «мутный базальт», например. И вообще, запомните этот момент. Лицо вешателя – отдельная тема, которая поднимется дальше.

«а потом вытянет единственный палец с кривым коричневым когтем».

Я понимаю, монструозная деталь, но почему палец «единственный». Остальные обрублены или их изначально не было? У Вешателя вместо кисти руки такая себе суставчатая тентакль с когтем на конце? Как он с повешением справляется с одним-то пальцем? Это неудобно!

«изделия [кружевницы], отправленные в подарок дюку, избавили город от новых подлостей коварного и охочего до золота и крови сюзерена».

Снова лексикон. Вкрученный в хоровод устаревших русских слов англицизм «Дюк» только сбивает читателя с ритма и восприятия. Почему «дюк»? Экзотичности не добавляет, смысловой нагрузки не несет. Мир автор нам никак не описывает, потому термин мог быть вообще любой. Даже корректное русское «герцог» и то было бы лучше!

Далее: что такое подарила кружевница «охочему до золота и крови» дюку, чтобы «избавить город от подлостей»? Полагаю, золота и крови. Не спрашивайте откуда она их взяла. В то, что суровый раубриттер, опаленный в грабежах и налётах по-девчачьи визжал при виде беленьких кружавчиков я верить отказываюсь.

И последнее: сюзерен. Судя по цехам, градоначальникам и прочим, пусть и довольно мутным деталям (например, карманам, которыми богата одежда уличного оборванца Кроля), перед нами – позднее средневековье, а может даже Ренессанс. И город, по всем признакам, подпадает под Магдебурское право. Какой к чёрту сюзерен? ОК, вопрос спорный, нигде в тексте прямо не сказано, что город вольный. Но даже если так, зачем сюзерену чинить «подлости» собственному лену? Не облагать поборами, не требовать права prima noctis, не забривать в дружину молодых парней, а делать какие-то загадочные «подлости»? В чём они вообще заключаются?

«Её крендели… часто спасали от заворота кишок бездомных бедолаг, которые с голодухи могли нажраться отбросов».

Не хочется расстраивать автора, но от спазматической непроходимости кишечника (иже заворота кишок) крендельки не спасут. Только наоборот – ускорят, залепив и без того перекрытую кишку полупереваренным тестом. Да и бывает заворот кишок не от того, что ешь отбросы, а от того, что в принципе не ешь. От отбросов бывает дизентерия, холера, банальное отравление и еще пачка инфекционных и не очень болезней ЖКТ. От них крендельки, к слову, тоже не спасают.

«Пелона отпаивала его тёплым молоком, когда он свалился, трясясь от лихорадки».

Она совсем дура? Давать человеку с высокой температурой теплое питье, да еще и молоко, которое может свернуться в желудке. К тому же, в то время уже уверенно знали, что лихорадка – симптом, а не болезнь. И лечили первопричину – что в случае Гуся, скорее всего ОРВИ или кишечная инфекция.

«Что может получить город от их повешения? Озерцо дерьма, не больше».

Некорректная метафора. Озерцо – это маленькое озеро. Маленькое, но все же озеро. Не пруд, не лужа. Либо любой из стражников настолько плох, равнозначен паре сотен кубометров фекалий («не больше», - заботливо уточняет автор), либо он собирался вешать всех стражей сразу, что противоречит описанному им ритуалу.

«Но Чесла, племянница Пелоны, вдруг вопреки правилам раскрыла глаза».

Каким еще правилам? На предыдущей странице глаза никто не закрывал – только «опускали глаза» потому что «ни в коем случае нельзя встретить взор… Вешателя». Это не правило. Просто люди считают, что «он не любит непокорных, смотрящих прямо, подающих голос». Нигде не сказано, что хоть кто-то глаза закрыл и уж тем более, что есть такое правило.

«Чесла увидела Вешателя и стражу, охнула и встала перед тёткой, заслоняя её от смертельного когтя. Снова проревели трубы».

Тут всё хорошо. Вешатель и стража вообще не парятся такой самовольной замене. Хотели Пелону, получили Чеслу. Ладно в данном случае обе Вешателю подходили нормально. Но разве не на каждой такой сходке мать бы бросалась защитить свое дитя (пусть и великовозрастное). И да, башни таки вокруг площади: Вешатель молча показал – и трубы взревели. Т.е. трубачи увидели в толпе палача и безоговорочно узнали его жест. Хотя он мог и «дотемна» выбирать. А в теноте как замечали? Профессиональная интуиция?

«кондитерша легла ничком, видимо, не собиралась жить после утраты племянницы».

Я все понимаю, драматичность момента, но простите – это всё-таки племянница, не родная дочь. Пелону и Чеслу связывают настолько сильные чувства, что одна приносит себя в жертву, а другая оказывается морально раздавленной? Может стоило хоть как-то намекнуть об этом в предыдущем тексте? Чтобы это не взрывало мозг неожиданным сюжетным заворотом?

«нужно увести… Пелону с площади… чтобы стража её вместе с мертвяками сволокла».

С какими «мертвяками»? Публично убили только одну молодуху. Чеслу прилюдно не казнили (что в принципе уже странно). Да и вообще, почему это опасно. Ну встрепенётся она, запротестует. Её и отпустят.

«Пелона посмотрела на своего выкормыша так, будто впервые увидела».

Некорректное использование фразеологизма. «как будто впервые увидел» применяется в ситуации, когда объект демонстрирует себя в совершенно новом, непривычном для смотрящего свете. Гусь не сказал и не сделал ничего такого уж необычайного. Мне кажется, автор хотел сказать, что Пелона посмотрела на него ошеломленно, вырванная его словами из кататонического провала.

«А почему Вешатель указал на тебя? – вдруг спросил Кроль

«Подкармливаю бродяжек, не даю умереть с голоду неимущим, - начала кондитерша»

Я, конечно, понимаю, что надо двигать сюжет и пояснить читателю мотивацию Вешателя (чтобы порядок был), но Кроль живя в городе с рождения и являясь по сути именно что «неимущим» и «бродяжкой», «вездесущим и неистребимым, как мухи над торговыми рядами», не может не знать точки с халявной раздачей сладкого. Так же как не может не знать, по каким признакам выбирают жертв.

«Она бы не смогла жить такой же, как все, - пробормотал Гусь».

Тут объяснение подольше. Герои, получив от мситетельной святой Пелоны отравленные пастилки, с неиллюзорным указанием, что они отравлены, отправляются травить городскую стражу во главе с отцом одного из героев. Почему стражу, а не Вешателя? Разве стража не просто выполняет приказы? Как смерть стражников повлияет на ситуацию? ОК, кондитерша убита горем и плохо соображает. Вместе с ней убился горем яд – потому как будучи эссенцией (в ретроспективе дальнейших пояснений), он вдруг превратился в руках Пелоны в порошок похожий на сахар. Эссенция, дорогой автор – это крепкий раствор летучих веществ. Вообще, хреновый способ травить – посыпать готовые, сухие пастилки порошком. Он обсыпется по дороге и может не попасть в жертв в достаточной концентрации. Если же сахар – это таки сахар (ибо нет прямых указаний, что порошок – таки яд), то бабьему коварству и дальновидности можно позавидовать – отравленные пастилки она приготовила заранее, еще до ритуала. Видать, ей автор рассказ имейлом выслал. Интересно, а если бы Чесла глаз не открыла, в потом, прийдя домой, полакомилась пастилками с ядом?

На этом мрачные глубины подлости кондитерши Пелоны не оканчиваются. Она решает отравиться, ибо «не могла жить такой же, как все». При этом, она без зазрения совести подставляет двух детей, превратив их в убийц и отравителей с бременем смертного греха на совести. А могла бы сама пойти к страже, накормить их с рук пастилками и сама ими закусить – и сим замкнуть круг убийств. Но подлой бабе смертью не накушаться – надо еще двух детей на тот свет отправить.

«нужно успеть, пока блюстители городского порядка не перепьются до недвижности башен и стен».

Кроме сказочно прекрасной метафоры о «недвижности башен и стен» тут и тайминг вызывает восхищение. Какими хлипкими должны быть стражники, чтобы упиться до комы за то скромное время, пока ребята ходили от площади к кондитерке и обратно, с небольшой паузой на разговор? Особенно учитывая, что стражи еще и половым излишествам предавались, помимо алкогольного разврата. Да у мальчишек времени было – до утра, если не больше!

«У Гуся было убежище за городскими стенами».

В которое через закрытые на ночь ворота они попали… никак?

«когда появился Вешатель и нужда в человеке, исполнявшем наказания, отпала».

С хера бы, пардон, отпала, если Вешатель казнит не преступников, а сакральных жертв? Сразу все воровать и убивать перестали? По социопатке Пелоне не скажешь.

«- А что это за морская лилия, от которой все дохнут? – [спросил Кроль]. Кто бы ему рассказал-то?»

И то так! Кто бы рассказал местному главную городскую легенду, которую знает даже недавно осевший в городе приблуда? Кроль же ни с кем никогда не разговаривал за всю свою жизнь! Я понимаю, надо двигать сюжет, но всё время делать это, выставляя одного из главгеров идиотом – как-то некрасиво.

«Мать родами померла, а увечный крикливый малец стал ненужным».

… и умер через несколько дней. А под его личиной живет инопланетянин. Уважаемый автор, новорожденный младенец не в состоянии выжить сам. Ему нужен хоть кто-то, кто будет заботиться о нем. Минимум – кормить. А слово «никому» пока еще не означает «никому кроме сердобольной кормилицы-соседки». Когда, например, в «Красном драконе» мать бросила урода-Доллархайда (подозрительно похожего на нашего героя внешне, но не внутренне), Харрис вполне логично и кратко описал, как ребенок избежал неминуемой голодной смерти. Автор, видимо, круче Харриса. Это я к тому, что такое пояснение вместилось бы в одно предложение. Чёрт, да вообще эта сентенция про «мать умерла, никому не нужен» - лишняя. Она ничего не добавляет образу героя. Мы и так знаем, что он нелюбимый сын от первой покойной жены. С первых страниц знаем. Зачем это повторять? Чтобы объяснить незнание героем очевидного? Нет, это так не работает!

«Позвали её однажды в дом градоначальника – его дочь оцепенела, лежала в постели без движения и слов. Колдунье не разрешили осмотреть девушку, потребовали вылечить шепотками. Лилия сказала, что больная непременно умрёт, так у неё расшиблен затылок. На все вопросы, как она это узнала, отвечала: «Я вижу».

Что за бред? Вылечи по фотографии дырку в черепе? А остальные (мать, служанки, братья и сестры) не видели, что там дырка? Или батя никого не подпускал к доче? Почему от ЧМТ ее парализовало? Разве не позвоночник за это отвечает?

«Градоначальник похоронил дочь, а колдунью приказал вывезти в море на день пути и бросить связанную в волны. Но скоро объеденный рыбами труп оказался на мелководье».

А зачем – в море? Почему не сжег, что обычно делают с ведьмами? И почему именно «на день пути»? и в каком виде труп «вскоре оказался на мелководье» - в виде скелета? Почему он плавал, а не утонул? «Патамушта фантаси!» - самый логичный ответ, который мне пришел в голову.

«Его не смогли зацепить баграми, не достали ныряльщики – тело тотчас распалось на мельчайшие части».

Распалось, когда баграми цепляли или когда ныряли? Не могли же они сделать это одновременно? Зачем вообще его вытаскивать, если завтра его уже точно дожрут?

«Зато пловцы подняли много причудливых мелких ракушек, которые прелестно пахли и были тотчас названы морскими лилиями».

Так ныряльщики или пловцы? Логично, что пловцы, ведь труп плавает, если его пытались подцепить баграми. А теперь представим ситуацию: Пловец тянется к трупу, касается его рукой, труп распадается облаком гнили. Пловец, вместо того, чтобы в панике вернуться на лодку, ныряет поглубже и собирает там красивых мелких ракушек. Зачем ему эти ракушки? Есть? Так они мелкие, а может (точно, хе-хе) – ядовитые. Ему десять лет? На мелководье ловят жемчуг? Что вообще происходит в головах этих людей?

«Вдруг в Пелонином доме ещё есть отрава?.. чтобы никому в этом городе легко не было»

Вот так просто мальчик по кличке Кроль решает заморить весь город. А чего там? Интересно, почему я не слышал о детях-маньяках? Может потому что психическим отклонениям надо вызреть и сформироваться сначала?

«Солнце уже высветило все уголки в осиротевшем доме Пелоны. Над её телом жужжали мухи».

За каким-то хреном, герои не идут в дом Пелоны ночью, по тихой воде, пока все в чаде кутежа, а дожидаются утра. Но за прошедшие несколько ночных часов мухи уже собрались над телом, которое еще и гнить-то не начало, да и ночью мухи вообще-то спят или не активничают.

«Едва ощутимое благоухание шло от чёрных, искривлённых смертной судорогой губ. Ох ты… Проглотила крохотную склянку и запила водой».

Вот я даже не знаю, что сказать. Зачем глотать склянку?!

Дальше героев посещает гениальная идея:

«Теперь яд в её желудке и крови. Тащи сюда горшок с крышкой и большой нож».

Гениально. Суть большинства ядов в том, что попав в организм, они вступают в химическую реакцию, нарушая внутренние процессы организма (часто на клеточном уровне), но и сами изменяя и теряя свои свойства. Какова вероятность, что слив даже всю кровь ты получишь достаточную концентрацию активного яда? Правильно – нулевая.

«Когда бурая жижа хлынула в горшок из лежавшего на боку тела, аромат морской лилии перебил нутряную вонь распотрошённого тела».

Автор таким образом хочет показать, что выпито Пелоной было неприлично огромное количество яда. В крохотной склянке, да. Кстати, так что же сливали – кровь или выдавливали содержимое ЖКТ? Судя по тому, что бурое – второе. Но его не так-то и просто выдавить. Одним надрезом не обойдешься.

«Подростки повернули было назад, но оказались окружены изрыгавшей ругательства толпой».

Прожженые беспризорники, «вездесущие и неистребимые» дали себя окружить похмельной толпе. Да, ОК. Меня это вообще не смущает. И это вообще не рояль в кустах, нет-нет.

«несколько стражников в чёрных масках».

Они надели их в знак траура по начальнику? Или для дезинфекции? Или всегда носили? Почему эта деталь всплывает только сейчас?

«они лишились клочков волос и целостности одежды, но вырвались. Чтобы остановиться перед копьями, нацеленными им в грудь».

Это ж не пистолеты. Это копья, тяжелые и неуклюжие! От них увернуться легче, чем от десятка цепких рук толпы! Почему не убежали, тем паче, что стражников было всего «несколько», а не македонская фаланга.

«- Кроль, горшок привяжи, - тихо сказал... Потом… изобразил припадок. Кроль перекинул через плечо полотенце и завязал узлом концы».

Не самая быстрая манипуляция. Все это время стражник, видимо, задумчиво наблюдает за Кролем.

«Стражник нагнулся к Гусю и хотел приподнять его голову за лохмы. Но Гусь вдруг схватился за копьё, отвёл в сторону. Стражник рванул оружие вверх. Гусь, крепко уцепившись за древко, оказался на ногах».

Я даже не спрашиваю «как?» Тут вопрос в том, «зачем?» Зачем все эти маневры. Чтобы стражник поднял Гуся, взявшегося за копье? Может лучше было просто не падать? Копье длинное – как стражник собирался «поднять за лохмы», не убрав копья и не сделав хотя бы шаг вперед? Какой вообще смысл всех махинаций, если ты окружен толпой – тебе надо на прорыв идти, а не комедию ломать! Впрочем, финал закономерен. Пацанов повязали:

«на затылки подростков обрушились удары железных рукавиц».

Хотя стражник – не рыцарь и латная перчатка ему не нужна от слова совсем.

Подростки попадают в тюрьму, по ходу обменявшись амплуа «идиот/всезнайка». Теперь глупые вопросы задает Гусь, а Кроль – поясняет очевидное:

«каменные мешки. В них Вешатель занимается своим делом».

Каким делом? Повешением? В каменном мешке? Это ж неудобно! Ах, каким-то другим делом…

«Он жрёт человечину. Не тех, кого выбирает на площади. Тех, кого тайком приводят к нему».

В маленьком городке, где все друг друга знают остается незамеченным факт регулярных пропаж людей? Кровавый навет на евреев обычно возводили с первой же жертвой. И шли разбираться всей общиной, не прибегая к помощи властей. А Гусь, опять процитирую автора «вездесущий и неистребимый» об этом первый раз слышит?

«Он стал снимать широкий пояс».

Ого! Теперь беспризорные бродяги щеголяют широкими поясами, а не поддерживают штаны веревкой. А стражники настолько богаты, что не стащили у паренька ценный предмет перед тем, как кинуть его в кутузку. Дальше – лучше.

«Гусь извлёк из пояса гибкую металлическую ленту».

Технологии на грани фантастики. Тонкая, гибкая, прочная стальная лента. В поясе. У бродяги.

«- Это наше спасение, - сказал Гусь. – Мы расколупаем раствор между камнями.

- И попадём в другую темницу, - возразил Гусь.»

Мало того, что Гусь сам себе возражает, так он еще собирается в считанные часы пропилить тюремную кладку. И естественно успевает. «Побег из Шоушенка»? Глупа книга. Неправда там написана.

«Посыпался песок, и Гусь стал двигать своим орудием вперёд-назад».

Песок. Вот оказывается, чем кирпичи перекладывают. Нет, не разваливается. Цемент? Не было такого. Это фэнтези мир, чем хочу, тем кладку и скрепляю.

А еще в кладке есть дырочка, чтобы просунуть в нее полосу металла и двигать взад-вперед.

«Гусь выпиливал квадрат из четырёх камней».

Надо было просто пнуть посильнее – само бы развалилось. Мало того, что песком скреплено, так еще и камни не шахматным порядком уложены.

«И тут же донёсся звук выламываемой решётки».

Вешатель решил выломать решетку в собственной тюрьме. От которой у него просто должен быть (и есть, как потом выяснится!) ключ.

«В первой же нише они обнаружили труп. Покрытая коркой засохшей крови женщина. Живот вспорот. И… знакомый запах».

На кой ляд нести труп в темницу? Вешателю-некрофилу на съедение? Так у него два пацана есть, живых, тепленьких. Или он за раз может сожрать под сотню кило сырого мяса?

«Пелонушка, спаси меня в очередной раз, - чуть ли не простонал Гусь».

Уже выкачав из трупа немало непереваренной пищи и крови, герои уверены, что тело настолько пропитано ядом, что Вешатель умрет, отведав его.

Они бросают тело в свою камеру, и…

«Вешатель взревел, отчего чудовищная башка перекосилась, а из нарывов хлынул гной, и набросился на тело».

ОК. Чувак пришел, чтобы полакомиться двумя пацанами, которых только что видел через решетку. Но увидал выпотрошенный толстомясый труп… забыл обо все и предался страсти? Как он по улицам ходит? (а он ходит, читайте дальше).

Естественно, отведав Пелониного тела он тут же умирает (хотя стража, съев пастилок с большей концентрацией прожила достаточно, чтобы парни успели уйти и не услышать воплей поднятых выжившими).

«Его рука случайно попала на затылок Вешателя, и кожа чудовища стала слезать, как чулок».

И будучи в темноте и в шоке, Гусь, конечно же, сразу понял, что это – маска! Вот это поворот!

Правда, такое впечатление, что автор этот поворот сымпровизировал. В противном случае, Вешатель наложил лапы на какую-то сверхтехнологию. Или он оппаданец из Голливуда, который оказался здесь с полным набором инструментов и материалов. Судите сами: стража, в отличие от горожан глаз не закрывает и ходит за Вешателем – т.е. видит его вблизи. И не догадывается, что он носит маску. Далее: Он отлично видит сквозь «бельмастые» глаза. Далее: в маску встроены микро-насосы, которые подают в фурункулы гной, когда Вешатель ревёт. Очень круто, правда.

Можно конечно предположить, что Вешатель – новый Кожаное лицо и маску себе делает из кожи жертв. В таком случае, как Гусь одним прикосновением понял, что это маска? А вдруг Вешатель – прокаженный и у него кожа отслаивается?

«Гусь пнул голову чудовища, под маской оказалось окровавленное лицо».

Как можно пинком сбить маску, которая, судя по всему, полностью покрывает голову? Почему лицо окровавленное? Как Вешатель вообще жрал «неприготовленный» труп, будучи в маске? Это нелегко, знаете ли, надо кожу разрывать, хрящи…

«Кроль вытер рясой голову чудовища, известного как Вешатель, и отшатнулся: «Градоначальник!..»

Вот это поворот! - (2)

Злодей, убивший дочь, лекарку-колдунью еще и некрофил-социопат. И градоначальник. И сюзерену пофиг, что его людишки тают как снег весной. Зато порядок! Правда регулярно, в честь публичных казней устраиваются пьянки и оргии с членовредительством, насилием и наверняка убийствами, но это, видимо, порядок только укрепляет.

«- Чеслу не выпустят? – вознегодовал Кроль. – Пойдём и отыщем её!»

До этого момента я считал, что казнь Чеслы просто «осталась за кадром». Оказалось, что нет. И герои решают – она жива и надо ее спасти.

«Иногда они находили ниши, в которых раздавалось попискивание и было слышно какое-то шевеление. «Дальше», - тихо командовал Гусь».

Твою же Бога-душу-мать! Почему?! Если там не было людей, а были крысы, то зачем вообще акцентировать на этом внимание? Беспризорник (да и не только) отличит крысу от человека в любом состоянии, а для читателя пользы в этом описании нет ни грамма. Если же там были люди, почему их не стали спасать?

Герои находят Чеслу, представленную в лучших традициях обложек и текстов Cannibal Corpse. И дальше происходит поворот, который совершенно не беспокоит Героев, но меня просто добивает: Оказывается, Вешатель за всю свою карьеру никого не повесил. Он делал из жертв рагу и скармливал гостям на приемах. Почему, бляха, он тогда Вешатель?

«От боковой стены прозвучал хрип… У тела не было рук и ног, культи были затянуты проволокой».

Проволока в качестве жгута? Она давно умерла от кровопотери и хрипеть никак не может.

«Крюки пронзали рёбра, их острия выходили из… грудей. Голова закинута назад. По волнистым русым волосам можно было догадаться».

Если крюки торчат из груди, их воткнули сзади. А значит тело висит, наклонившись вперед. Как голова при этом может запрокинуться назад? ОК, даже если так, Чесла висит лицом к героям. Голова запрокинута назад. Как они разглядели ее волосы, которые должны быть за спиной?

«Стражники не удивились тому, что преступники не издали ни звука – народ привык умирать молча».

Да они тут орут постоянно, на протяжении всего текста. Когда успели привыкнуть-то?

И вообще, почему стражники не удивились, что преступники сидят не в своей камере, а под дверью караулки с трупом на руках? И почему, наткнувшись на запертую дверь, герои не вернулись в камеру и не прошли через решетку, по пути Вешателя?

Завершает историю еще один плот-твист, где выясняется, что Гусь – не Гусь совсем, а ангел света и мести в одном лице. Ну или типа того:

«- Значит, настоящий Вешатель – это ты? – удивился Кроль».

Поправьте меня, но Гусь тоже никого не вешал.

«У Вешателя свой путь».

Да? А ну тогда ладно.

Я вот даже не знаю, стоит ли говорить еще что-то об этом тексте. Наверное, стоит.

Прежде всего, персонажи здесь – набор штампов и клише. Заячья губа Доллархайда, Кожанное лицо, и в итоге – Ганнибал Лектор, кормящий друзей человечинкой. При этом кроме набора противоречивых клише в персонажах ничего нет. Кроль, глупый и неотесанный вдруг превращается в романтического рыцаря из-за смерти девушки, с которой текст его никак не связывает. Более того – ему в начале текста на нее вообще пофиг, ему бы бухать поскорее. При этом когда он видит сцену бухаловки в трактире, он жаждет всех там отравить. Какого черта? Гусь никак не может определиться кто он: бродяжка, интеллектуал или матерый преступник. Кондитерша, святая душа, решает вдруг отравить ни в чем не повинных людей.

Все персонажи ведут себя так, будто видят ритуал и его последствия первый раз Пелона отравляется ибо «не могла быть как они». Почему сейчас, а не в прошлый, позапрошлый раз?

Попытка поиграть с «инь и янь», оправдав зверства и убийства поддержанием порядка – выглядит на уровне логики «Голодных игр»: давайте мы будем убивать ваших детей, чтобы вы не бунтовали! Ага, щаз. Впрочем, главгад настолько кромешно туп, что даже удивительно получить от него такой сложный план.

Есть так же претензия и к жанровому выбору: наличие фэнтези-мира в рассказе не оправдано вообще ничем, кроме авторской лени. Какую сюжетную роль играет в рассказе фэнтезийный мир? Он ни чем не отличается от нашего, даже монстр в итоге оказывается обычным человеком. При этом, мир не уточняет, а размывает повествование, превращая время и место событий – в абстракцию, на которую нельзя опереться. Если бы это был спектакль такой, мир был бы аналогом белых простыней вместо декораций.

Итак, Выводы:

Вот интересная все-таки пара попалась. Просто идеальный пример «как надо/как не надо».

В «Деве» деталировка работает на сюжет, двигает и укрепляет его, мелкими деталями подводя читателя к развязке. Ружья обильно развешаны по стенам и все стреляют четко в положенное время. Это подкупает и заставляет игнорировать мелкие недостатки.

В «Вешателе» все повороты происходя с бухты-барахты, возникая ровно тогда, когда автор попадает в тупик. Отравили ночью – крик поднялся утром. Посадили в тюрьму – есть волшебный пояс. При этом деталировка мира не помогает, а сбивает с толку, переполненная противоречиями и недосказанностями. Никакое сюжетное событие не имеет предпосылок, даже мотивация героев может быть оправдана разве что психическими расстройствами.

Увы, выбор очевиден. Я за «Деву».

Отзыв №5

Отдаю голос за "Деву". Отличная история с запоминающимся визуальными

образами и приятным стилем. Атмосфера вязкая, цепляющая. Сюжет

захватывает. Концовка тоже пришлась по душе. И ругать не хочется.

"Вешатель" неплох, но нестроен и местами откровенно скучен.

Персонажи не берут за душу совсем. Вот вроде пацанята-беспризорники,

им переживать нужно, а не хочется совсем, даже в самых мрачных сценах.

Атмосфера сперва наклевывается, но быстро сходит на нет. Диалоги мне

показались недостоверными. Образ Вешателя не впечатлил совсем. Да и в

сам мир, выписанный автором, не веришь. При всем при этом назвать

рассказ плохим не могу, но "Дева" выше его на голову. И герои там

интересные, и образы сильнее, а главное - атмосфера вязкая, хоть

ложкой черпай.

И в этой дуэли «Дева» явно одерживает победу, как по мне.

Отзыв №6

Из двух присланных произведений выбираю рассказ "Дева". Жуткая мрачная история. Очень понравилось. О хорошем писать особо не хочется. Понравилось и все.

Теперь что касается "Вешателя". Рассказ ни в коем случае не плохой, вовсе нет. Интересно, что обе работы оказались довольно похожими друг на друга, в том смысле, что события происходят в довольно мрачном историческом антураже. Но при сравнении ситуация получается такая - "Дева" вполне законченное произведение, а вот о "Вешателе" такого сказать не могу. Специфика короткого рассказа, по-моему предусматривает как раз то, что в нем не должно быть ничего лишнего. В "Вешателе" очень длинная вводная часть. Подробно расписывается обряд, мотивации героев, а потом бах! Немного действия и конец. Больше похоже не на рассказ, а на вступление или первую главу какого-то романа, про приключения главных героев в фентезийно-историческом мире. Роман я бы с удовольствием почитал, а вот рассказ показался мне затянутым.

Отзыв №7

Рассказ "Дева".

Понравилось: язык написания (красочно и детально прописаны сцены), сюжет.

Не понравилось: трудно читать, динамика.

Рассказ "Вешатель".

Понравилось: динамика развития (события быстро сменяют друг друга, отчего картины представляются ясно).

Не понравилось: сюжет, страх заменяет отвращение - было не страшно читать, а неприятно.

Решение: рассказ "Дева" написан в своеобразном стиле, и не смотря на сложность прочтения, выглядит законченным произведением. Его интересно читать и поэтому его можно назвать победителем.

Отзыв №8

Вешатель - довольно интересный рассказ с интригующим началом. По мере повествования в голове сложилась картинка эдакой средневековой Британии с её чумными и грязными городками. С самого начала нам показывают некий страшный ритуал, горожан, да исполнителей сего грязного действа. Затем появляются главные герои оборванцы и идёт завязка. Довольно интересная, но, увы, дальнейшее впечатление портит сумбурная подача действа и абсолютно непонятный конец. Прочитав около 40% рассказа, я полностью потерял картинку в голове. И она, к большому сожалению возвратилась обратно лишь в последние пару страниц. Вот так.

Из плюсов – хорошее описание грязи, со вкусом и без излишеств. Разговорная речь. Интригующее начало. Характеры героев вполне достоверны.

Из минусов – сложная подача не сложного текста. Уж не прогневается на меня автор, но картинку я терял слишком уж часто. А то, что главных героев в конце концов убила стража, я понял лишь перечитав последнюю страницу раза три. Можно было бы этому моменту уделить чуть больше слов.

Итог – добротный, хотя и на любителя рассказ. 3\5 из 5.

Дева – Мощь! Одним словом. Если двумя – тоже сумбурный, по моему мнению, текст, но очень грамотный, вычитанный, продуманный. Не для каждого. Со вкусом, изюминкой и нелёгкой подачей. Картины бед и несчастий сменяют одна-другую, при этом огромное количество «сложных» слов и деталей, пусть и утяжеляют понимание, но всё же окрашивают происходящее в живые тёмные и мрачные тона. По мне видна работа бывалого человека, по крайней мере в жанре описания Москвы 17 в.

Итог – сложно, но приятно. 4\5 из 5. Автору – респект.

Голод — Портрет Ники (3:5)

Отзыв №1

Победитель-Портрет Ники

Пришлось из двух зол выбрать меньшее.

Голод- очень напрягает имя персонажа- Борис Семенович. Можно было несколько раз назвать его так, но каждый раз-это слишком. Персонаж о себе тоже думает вот так? Уваев Борис Семенович? Когда мы мысленно общаемся с собой, разве называем мы себя Иванов Иван Иванович? Просто Бориса было бы достаточно. Но я отвлекся от самого рассказа(хотя,снова повторюсь,очень уж мозолило глаза это имя).

Далее по сюжету,пропуская развал СССР,перестройку,как все изменилось и тд, иы подходим к хоррор-состаляющей. И здесь сплошное клише. Таинственные,странно выглядящие незнакомцы, предложение принять участие в секретном эксперименте, загадочный персонал. Как обычно, сначала все отлично. Но затем один из участников рассказывает жуткую историю о настоящих мотивах казалось бы невинных и добрых экспериментаторов(хотя о чем думал герой,когда его бесплатно кормили всем,чем он хотел, ублажали женщины и тд). Но нет,хорошее закончилось и дальше начнется хоррор. Вот только начавшись,он тут же и закончился. Да,мне понравились монстры, но это было единственное,что зацепило во всем рассказе. С пятой страницы уже можно было догадаться о мотивах негодяев,о концовке. В общем, стереотипный до неприличия ужастик про откармливание жертв в корыстыных целях,где только описание монстров показалось бледным лучиком в конце чернейшего из туннелей.

Портрет Ники. Не хочу расписывать долго,почему проголосовал за этот рассказ, так как он звезд с неба не хватает. И чем больше пишешь, тем сомнительней кажется выбор.

История о жутком убийстве, обвиняемом,и том, кто на самом деле совершил преступление. Вся история напоминает безбожно раздутую крипипасту. Все эти:" Оно следит за мной; оно поджидает меня в парадной у входной двери; оно повсюду" и тд навевают скуку. Описание отношений Гг с Никой вызывают зевоту.

Но все же рассказ больше хоррор,в нем есть несколько более интересных моментов, чем в Голоде. Концовка слаба,скупа и до неприличия неинтересна. Но все же здесь мой взор зацепился за что-то. Потуги на хоррор засчитаны, остальное можно выбросить и забыть.

Отзыв №2

Голод (трэш)

Портрет Ники (монстр-хоррор)

Оба рассказа крайне слабые по техническому исполнению. Пришлось отказаться от мысли подробно раскладывать перлы – такой расклад по объему превысил бы оба рассказа вместе взятые, я полагаю. Потому приведу только самое вкусное и больше сосредоточусь на содержании, нежели на форме. Хотя печальное впечатление, оставленное Вешателем, пока только усугубляется – вот люди рассказы пишут, может повести и романы тоже. А язык русский для них – как неродной. Искалеченные фразеологизмы, незнание лексических значений слов, комичные метафоры, которые впору в комедии абсурда использовать… А потом кто-то в отзывах на ту же «Деву» пишет, сложный, мол, язык, в голове не помещается. Вот уж не знаешь, смеяться или плакать. В «Деве» язык-то как раз русский. At its finest, как говорится. Но, к делу.

Голод

Образ главного персонажа построен на том, что единожды пережив голод, оный обрел идею фикс – как можно больше есть и как можно сильнее потолстеть. Все бы хорошо, если бы не два серьезных «но». Во-первых, голод (Поволжье, 1933-й) герой перенес в трехлетнем возрасте. А вот во время второй мировой и в сорок шестом почему-то оного избежал. Зато сохранил четкие и ясные воспоминания, как его мама на руках держала и кормила кукурузой через марлю. Уважаемый автор, человек не сохраняет ясных воспоминаний о таком возрасте. Во-вторых, жертвы голода так себя не ведут. Не буду набиваться в авторитетные психологи. Возьмите хотя бы «Любовь к жизни» Джека Лондона. Там очень хорошо написано, как ведет себя человек, однажды едва не погибший от голода. Я же могу добавить, что в силу возраста имею родственников с подобным опытом. И ни один из них не пытался отжираться до состояния свиньи на убой. Наоборот, они недоедали стараясь по максимуму отложить продукты про запас. А ваш герой, прожив сытые, спокойные полвека, в 91-м вдруг оказался на грани голодной смерти – хотя имел и дачу, и запасы, вскользь упомянутые в начале книги Плюс к тому, странно читать о голоде, который обрушился на кладовщика вот так вот, с бухты-барахты, хотя 91-92-й были еще относительно сытыми для населения годами. Жесть началась с 94-го. Статистика ВВП по годам вам мне в пруф.

Цимес сюжета состоит в том, что герой ведется на абсолютно бредовое объявление в газете:  «Стабильный раскорм, по желанию возможен и интим». Что в принципе сразу вскрывает несложную интригу сюжета, которую автор, впрочем, будет зачем-то тянуть почти до самого конца. Далее следует несколько ненужных и неправдоподобных сцен интимного характера и недожеванный, предсказуемый финал. Чтобы хоть как-то объяснить происходящее, автору приходится ввести «свинку-бунтаря», который биохимик и знаток норвежского. Он-то и рассказывает, что жрет людей не кто попало, а кремниевая форма жизни. О том, что она, жизнь эта – кремниевая, наш доблестный биохимик догадался посредством полового акта. Ну да. Засунул, простите, почувствовал, что там осклизлые камешки – и все понял. А параллельно выяснил, что размножаться самки кремниевых могут только с нами углеродными. А питаются спермой и жировыми тканями, но не какими попало, а только «особыми». Необходимая особость абсолютно точно определяется дегустацией спермы любой самкой вида. А может даже и без дегустации. Например, героя определили, просто доведя его до эрекции орально. Что для кремнёвочки с температурой тела ниже комнатной в отношении 63-хлетнего старика, ослабленного голодом и нервным расстройством – вообще-то уже подвиг.

Тут можно сказать: «Это же трэш, чего придираться?» Наверное, нечего. Но представленное ни смеха, ни испуга, ни даже брезгливости не вызвало. Только недоумение и скуку. Для трэша слишком предсказуемо и прямолинейно. Нет такого твиста, от которого можно чаем поперхнуться и монитор заплевать. Нет гротеска и гиперболы. Все такое серенькое, ровненькое, приглаженное. Даже секс – единственный 18+ элемент, не считая финальной сцены – и тот выглядит обыденно и промежуточно.

Не добавляет кайфа и стиль изложения. Монотонно, лишено динамики, ад еще и приправлено пачкой логических и технических багов.

Из порадовавшего:

«Последний раз весь эфир был занят «лебедями» после смерти кого-то из генсеков. Кого именно – память подводила». – это такой вежливый способ автору сказать «Мне лень использовать Гугл»? Генсеков не так много было – шестеро всего. И перед Горбачовым был Черненко. И это знали все граждане СССР, потому что долбаных портретов висело по три на квадратный метр. А «лебедей» включали не только на смерть генсеков, но фактически на смерть каждого члена политбюро. Так что Черненко был не последний.

 «Как же я теперь буду есть? – испуганно проскулил Уваев» - Ртом, любезный Борис Семенович, как и раньше. Потому что «как?» и «что?» - вопросы очень разные. Да и вообще, почему распад СССР по мнению Уваева должен был обернуться голодом?

«Советская корпоративная культура» - полностью анахроничный термин, звучащий в голове главгера 1930 года рождения бессмысленно и беспощадно.

«На фоне аристократичной бледности довольно контрастно смотрелись красно-коричневые соски оттенка гончарной глины. Такая особенность совершенно не портила красоту груди» - почему наличие сосков – это особенность, да к тому же еще и способная «испортить красоту груди»? Герой с самого начала знал, что перед ним – каменюка?

«все двенадцать сантиметров мужества… затвердели…

– …Вы точно нам подойдёте... Ваши соки – настоящий деликатес!»

Извините, какие соки? Или по тем потенциально возможным доэякуляционным выделениям, которые меряются буквально микронами, вражина «точно» определила пригодность объекта? И зачем читателю этот комментарий, если она повторит его на пару строк ниже, после эякуляции?

«рот этой женщины какой-то непривычно холодный и шершавый… Уваев… списал [это] всё на особенности чуждого темперамента».

С каких пор темперамент отвечает за температуру тела? Почему «непривычно»? 63-летний пенсионер-одиночка обслуживается орально по три раза на дню, так что именно этот ему показался «непривычным»?

«и прежде девушки хватали его ртом за срамное место, но то были горячие, влажные поцелуи» - ОК. Фамилию генсека не помнит, а ощущения минета из далеких пятидесятых – в деталях. Избирательная память, чего уж там.

«лоно прибалтийской красавицы было твёрдым как камень» - что при позе «наездница» из-за несовпадения осей пениса и влагалища привело бы к очень (и я хочу сказать - ОЧЕНЬ) болезненным ощущениям.

«То, что над головой находится несколько кубометров железобетона, а над ним еще несколько десятков метров земли, Уваев понял сразу» - автор, единицы измерения в перечислении должны совпадать. У вас сначала объем, потом высота. Это неправильно еще и потому, что несколько кубометров бетона над огромным комплексом растянутся в слой толщиной несколько миллиметров.

«В подземных продовольственных складах, на которых он проходил практику ещё будучи студентом техникума, были точно такие же потолочные перекрытия» - конечно, он фамилию генсека не помнит – голова такой чепухой забита! Автор, даже если Уваев стал студентом после войны, в пятидесятых, прошло уже полвека. И он помнит какие на складе, куда он за практику пару раз спустился, были потолочные перекрытия?

«присосалась к короткому толстому члену» - толстый, в данном случае означает «жирный». Но жировые отложения на мужских половых органах не образуются. Такая вот засада. Он «прячется» в жировых тканях живота, т.е. банально становится меньше. Но не толще. Поверьте, я специально погуглил.

Далее, пардон, продолжать уже нет сил. Но это не значит, что концовка лучше. Наоборот, такое впечатление, что автор не знал, как закончить, да еще и торопился. Получилось комкано, скучно и банально. «Срыв покровов» настолько топорный, что даже улыбки не вызывает, а финал за ним – просто пара бесполезных страниц, ничего не добавивших тексту.

Портрет Ники

Рассказ представлен в виде допроса арестованного по подозрению в убийстве Главгера. Постепенно, диалог переходит во флешбек, и нам раскрывают детали преступления. Если вам тоже вспомнился «Расемон» Куросавы-сенсея, можете закатывать губу. Сюжет линеен до неприличия и интригу создать даже не пытается. Больше всего портит впечатление подача: автор даже не пытался выдержать стилистику допроса. Допрашивающий в начале сурово одергивает героя: «Короче», «Давай к сути», а потом вместе с нами спокойно внимает путанному и пространному изложению с, например, «рассказом в рассказе в рассказе», когда герой поясняя мизансцену, описывает эпизод из прошлого в котором Ника рассказывает другой эпизод из своего прошлого. Пространные описания, кустистые метафоры и поток ностальгических воспоминаний в принципе не очень-то подходит для свидетельств о жестоком убийстве, но следка-пенсионер Михалыч, видать проникся талантом рассказчика главгера и заинтересованно слушает этот поток, даже не отвлекаясь на уточняющие вопросы. Простите за мой французский, но выбор литературной формы банально про…бан.

Понятное дело, ключевым в рассказе должен быть образ Ники. Очевидно, что автор старался сделать ее симпатичной, живой, неординарной. Увы, получилось так себе. Не то, чтобы совсем не получилось, но вырисовалась она сумбурными, разрозненными мазками, которые у меня так и не лепились в цельный образ. Во флэшбеке она предлагает герою закинуться кислотой, получает отпор, после чего с рюмки коньяку напивается и впадает в истерику от собственных воспоминаний о монстре-насильнике, которого насмерть забила кирпичом. Герой ей верит, потому что: «Вряд ли она могла надумать такое, да и ей незачем было лгать мне». Она только что светила перед тобой кислотой. Нет намека, что она тебе бэд-трип пересказывает?

Немного понагнетав страшной историей о монструозных преследователях, Ника все же вызывает у героя закономерный вопрос: «Может… она подсела на что-нибудь тяжелое и превратилась в пленницу своего растущего полуфизического безумия?».

Отличный вопрос. Стоит проверить, только вот… Автор, что такое «полуфизическое безумие»? Бывает безумие «нефизическое», «физическое» и какие-то промежуточные состояния? Это новое слово в психиатрии, точно говорю.

О том, что Ника и есть убийца, автор признается нам почти сразу. Остается ждать интересного решения в разрезе «как и почему?» Но какого-то особенно примечательного ответа получить не удасться. Вот гоняли ее, гоняли монстры, она и сама такой стала. Съела ветеринара, надавала по шапке полиции и сбёгла. А перед тем прощальную записку оставила.  С запиской все вообще круто вышло.

Первый раз герой упоминает ее в начале рассказа, по ходу допроса. Который происходит через два часа после убийства:

«В ее записке, которую я получил утром после смерти Федора Семеновича»

Не-не-не, Дэвид Блейн, прекращай свою уличную магию! Почему ты говоришь в прошедшем времени о событии, которое еще не произошло? Почему ты вообще о нем говоришь?

Далее записка трансформируется в письмо, запечатанное в конверт и попадает герою в почтовый ящик.

Логика тут простая. последними проблесками разума, Ника записывает то, что с ней случилось, предупреждая: «Если мы увидимся после того, как я напишу это письмо, и до того, как ты получишь его, знай – та я лишена здравого рассудка».

Что это вообще за условие? Получит он письмо в любом случае ПОСЛЕ того, как его напишут. (Ну, или в прошлый раз в тексте был не баг и он-таки – маг времени). Но если они увидятся до того, как герой получит письмо – какой смысл в предупреждении, которое по определению будет пост-фактум? Похоже, здравого рассудка Ника лишилась еще до того, как села писать письмо.

Далее, текст письма «все объясняет». Суть объяснения сводится к тому, что если долго пугать человека монстрами, он сам станет монстром. Не морально и даже не «полуфизически», а именно что монстром – с тентаклями, крыльями и прочая. Гениально. Рукоплещу стоя. В «Тенью над Инсмутом» был подобный поворот, но там хоть он объяснялся тем, что в герое присутствовала «рыбья кровь». Тут же метаморфоза происходит «просто потому». ОК, круто.

При этом, героиня до полной трансформации не выглядит такой уж безумной. Она в принципе, излагает те же факты, что и в письме, только более развернуто. Никаких особых признаков потери рассудка Ника не демонстрирует. Окончательная метаморфоза, по словам Ники должна иметь триггер: «Тогда им достаточно коснуться тебя, и все, ты навсегда становишься частью их мира». Но ее никто не касался. Она «превратилась» на ровном месте, в крайне удобное для автора время.

Сам момент монстроужаса заслуживает отдельных цитат. Стремясь показать нечеловеческую природу Ники монстра, автор дарит нам прекрасные перлы:

«Ника, согнувшись и выпятив плечи как оголодавший до крови примат, уволакивала Федора Семеновича за дверь» - Автор, расскажите, как это «выпятить плечи», да еще и «как примат», при этом волоча за собой сопротивляющегося мужика. Который сопротивляется, хотя ему… оторвали нижнюю челюсть. Болевой шок, кровь горлом, потеря сознания… да хер с ними! Подумаешь – челюсть оторвали и полглотки располосовали.

«Ника, изогнувшись в противоестественной всему, что наделено скелетом, позе, делала что-то с телом Федора Семеновича».

«Противоестественной всему, что наделено» - это просто «авада кедавра» для трепетных учительниц русского языка и литературы. Используйте с осторожностью.

«в обе стороны от Ники растянулись чудовищные черные крылья. Абсурдные, нелепые, покрытые кровью и слизью, комками падающей с них на пол, они были не меньше пяти метров в размахе, а может и больше»

В коридоре советской многоэтажки. Пять метров в размахе. Про «абсурдные и нелепые» - очень тонко подмечено. Я бы лучше не сказал.

«Я не хотел возвращаться в свою квартиру. Там всю ночь был сквозняк, надо было убирать осколки и заделывать окно. Да и мало ли, в конце концов, могли ведь и утащить чего».

Опасность кражи – это повод не возвращаться домой? Сквозняки? Необходимость уборки? Ты там с монстром целовался в коридоре! Нежелание делать уборку – это что, такой психологический блок?

«Я набрал в ведро воды, взял швабру с тряпкой и отмыл засохшую черную кляксу… В квартиру я не вернулся». – т.е. воду, моющее и прочие принадлежности брал у соседей? Нет, ножиком своим кровь отскребал. Автор «Я не вернулся» не означает «Забежал, вымыл пол в коридоре, собрал вещи и съехал».

Выводы

Оба рассказа откровенно слабые. И по форме, и по содержанию. Сумбурные, с кучей ляпов, предсказуемые и не радующие персонажами, декорациями и слогом. Выбирать между ним – не просто. как у квартета И: «Ты выбираешь, чего тебе больше хочется, а я – чего мне меньше не хочется». Но поскольку «Голод» вообще не подпадает под минимальные понятия «темного жанра», то выбор падает на «Портрет Ники».

Отзыв №3

Победитель: Голод

Почему: Голод читается с интересом, стадии похудения и ожирения героя описаны хорошо, да и сам страх перед бытовым голодом, причиной которого не катастрофа или пленение, а финансы, намного лучше подспудно ожидаемого каннибализма. Норвежцы, матроны, медсёстры с каменным лоном – всё ладно, с мелкими шероховатостями стиля и ощущением, что рассказу таки не хватает описательного жирка, каких-то играющих штрихов. Понравилось.

Победу Голоду можно было отдавать после прочтения первых двух абзацев Портрета Ники. Это я про технику изложения. Про достоверность… Табельное оружие - дома? У сотрудника, который не заехал туда перекусить, а сидит уже не первый день со сломанной рукой? Вряд ли – оружие выдается только под «карточку заменитель» на выезд/выход и сдается в конце смены. И т.д. Но это мелочи, исправимо, остальное – нет. Рассказ наивный, слабый, плохо написанный. Поражение нокаутом.

Отзыв №4

Отдаю голос «Портрету». История голодающего Бориса читается нудно, а сюжет про объявление в газете уже порядком затаскан. И ладно, ничто не ново под луной, но все это написано очень слабым  языком, а еще клише на клише и клише погоняет. «Портрет» написан и читается ладнее, да и история интересней.

Отзыв №5

В паре Голод - Портрет Ники выбираю Голод. Это очень мерзкая и абсурдная история, которая этим и сильна. Портрет Ники читать было скучно из-за того, что мелодраматическая линия сильно перевешивает

Отзыв №6

Голод

Плюсы:

Идея, в принципе, интересная. Повествование более-менее стройное, сюжет прослеживается.

Минусы:

Во всем рассказе крайне плохо цепляются друг за друга причины и следствия.

В самом начале - невнятная эксплуатация образа "девяностых". Совершенно не верится в ужасную судьбу простого складского рабочего в следствие краха советского союза.

Не верится в мотивы монстров-злодеев (зачем им понадобилось столь сильно усложнять идею человеческой фермы?). Да и в самих монстров, блин, никак не веришь: они безликие, прозрачные, не функциональные. Что-то вроде биороботов. Ровно как и главный герой - он бессмысленный, неизменный. Характер не меняется, образ мышления - тоже. Если во главу рассказа ставится проблема его личного гастрономического голода, то эта идея не раскрыта, поскольку нет эмоциональной нагрузки для сцен описания этого самого голода.

По тексту есть неровности и опечатки - искать и приводить не буду, но по ходу чтения они сильно бросаются в глаза, сводя на нет саму возможность серьезности рассказа. Язык автора вроде и не раздражает, но и совсем не радует - местами излишне простоватый, местами натянуто-заумный.

Финал - однозначный провал, нет ни тайны-мистерии, ни пояснений. Ощущение, что автор "не довел", либо ему самому внезапно надоело писать.

Вывод:

Совершенно неясно, задуман ли был рассказ как нечто серьезное и мрачное, либо изначально планировался как легкий трешачок про монстров-жироедов из очередной серии "Supernatural". Вышло нескладно, нелогично и, соответственно, неинтересно. Ну и конечно не страшно.

Вообще, идея, хоть и интересная, но не новая. В данном случае, я считаю, автор ну просто не вытянул. P.S. ожидал каннибализма )

Портрет Ники

Плюсы:

Какие-то интересные завязки проскакивают.

Минусы:

Рассказ перегружен откровенно лишними диалогами и деталями, которые никак не используются в сюжете. Герои без характеров. К примеру, героиня Ника выставляется этакой оторвой-анархом, но обрисовка этого образа слишком натянута, поэтому в сам образ никак не веришь.

Слог неровный, действие неожиданно скачет по трем сценам и не всегда можно понять, когда и о чем идет речь.

Диалоги слабые, под стать героям. Не ощущаются связи между персонажами. Все сцены в участке как-то натянуты и не раскрыты - непонятно зачем они вообще нужны.

Текст полон странных оборотов, навроде "обе две", излишествами, типа "Зрение, подводившее меня вот уже шестнадцать лет, но, тем не менее, являвшееся основой моего мировосприятия, оказалось бесполезным, как никогда прежде." и откровенной псевдо-серьезной мутью типа "Я пыталась найти что-нибудь о них, но все книги, в которых пишут о чем-то подобном, либо выдуманы, либо сгорели несколько тысяч лет назад."

Вывод:

Автору можно посоветовать браться за ножницы и резать-резать, нещадно резать все лишнее и ненужное. Тогда, наверное, получиться небольшой складный рассказик тысяч на 15 символов с пробелами. Ну а в данном варианте - совсем не тянет, потому что не пугает, не интригует и не захватывает.

Сравнение обоих рассказов:

Увы увы, меньшее из двух зол. Отдаю голос Голоду, за более стройный сюжет. Но вообще не в восторге от обоих.

Отзыв №7

Голод. Начал автор неплохо, мне даже понравилось. Но вот дальнейшее развитие сюжета, его преподнесение...нет. Несмотря на хороший язык, читать просто неприятно.

Портрет Ники. Рассказ чудесный. Его можно постоянно перечитывать. Здесь есть все: хорошо воплощенная задумка, "живые" диалоги, последовательность повествования, которая удерживает внимание читателя.

Решение: "Портрет Ники" -победитель.

Отзыв №8

Оба рассказа достаточно сильные и интересно написанные. Мне было приятно читать хороший авторский язык в обоих рассказах и плавное повествование лишь усиливало эффект.

Голод – рассказ сюрреализм. Жрать плохо. Много жрать – еще хуже. А если это становиться манией, то жди беды. Порадовало описание сексуальных сцен. Их было не много, но все написаны вполне качественно не вызывая детских смешков и прочей лабуды, которая бывает когда об этом пишут как о чем-то неизведанном. Было интересно узнать концовку, но для меня она оказалась слегка предсказуемой.

Портрет Ники – тут мало что можно сказать. Язык – отличный. Повествование – нагнетающее. Давно я так не прилипал к творениям подобного жанра, когда захватывает дух от самого начала до конца. Автору респект, умеет держать за жабры. Честно захотелось узнать больше об этих тварях и самой «вселенной».

Итог – голос за Портрет Ники, только потому, что прочиталось на одном дыхании. В рамках конкурса мне показалось это чувство напряжения более актуальным.

Телефонная будка — Зараженное сифилисом небо (3:5)

Отзыв №1

Побеждает Телефонная будка.

Ну вот и пришло время возмущаться. Читая «Телефонную будку», очень надеялся, что второй рассказ спасет положение, но увидев название второго опуса, уже ожидал какого-то подвоха. Обо всем по порядку.

Телефонная будка- простой сюжет, безликие герои, море крови и мяса. Три истории, связанные с собой только невесть откуда взявшейся телефонной будкой. Что, зачем, куда, почему? Да какая разница. Автору, видимо, никакой. Просто набор гротескных картинок. Похоже на «Ведьмин ключ» из ЧД. Только здесь истории никак не объединили. Ну выдали вам пару страшных сцен-и будьте рады этому. Хотя с фантазией у автора неплохо, сцены в детском саду понравились. Но это единственное, что зацепило.

А теперь перейдем к рассказу, после которого хочется забиться в темный угол и плакать. «Зараженное сифилисом небо».

Я всегда стараюсь найти что-то положительное в каждом прочитанном рассказе. Что ж, стиль автора хорош, пишет умело, но вот дальше…дальше беда. Дневник нимфоманки, мечтающей отдаться кому угодно, хоть самому черту. Что, впрочем, ненасытная Рита и делает. Немецкая порнуха со своими «Йа,йа, даст ист фантастиш» нервно покуривает в сторонке. Событий немного: секс, мечты о сексе, мысли о сексе, онанизм, еще секс, немного крови, парочка полусгнивших мертвяков, ребенок с выколотыми глазками, еще секс. В общем, Фрейд был бы счастлив. Фраза «куню свою черту подставляла» ввергла в приступ истерического смеха, но вряд ли автор добивался этого. Хоррором, темной литературой, да и литературой вообще, здесь и не пахнет. Набор грязных и мерзких сцен. О страхе, напряжении, мурашках или чего там еще обычно вызывают ужасы, здесь можно и не говорить. Просто мерзко.

В общем, в этом раунде побеждает тот рассказ, который хотя бы не вызвал отторжения на клеточном уровне.

Отзыв №2

Победитель: Заражённое сифилисом небо

Почему: Телефонная будка она и в Африке… да не, в рассказе она другая, демоническая, соединяющая с безумием. Вот, в принципе, и всё, что выносишь из рассказа. Как идея – годно, но подводит реализация. Герои, а их хватает, не трогают, кошмары не впечатляют.

Заражённое сифилисом небо – толково написано, с интересными переполнениями реальности, ада, литературы и быта. Вот только читается уж больно тягостно после второй-третей страницы, скучно, и уже и ни секс не спасает, ни мертвецы вездесущие.

Судить трудно, оба рассказы не впечатлили, но победа достаётся Заражённому сифилисом небу – за лучший язык и сношение с чёртом.

Отзыв №3

«Телефонная будка» оставила очень рваные впечатления. Вроде и неплохо, а цельности какой-то не хватает. «Зараженное небо» берет хорошим стилем, а вот наполнение не слишком приятное, но все-таки рассказ впечатлил в отличие от «Телефонной будки», а посему голос отходит ему.

Отзыв №4

Телефонная будка – хоррор;

Зараженное сифилисом небо – гоуст-стори с элементами эро-гуро;

Не буз удовольствия отмечаю, что это первая пара рассказов после «Девы», к которым у меня нет претензий технического плана. Иначе говоря – это нормальные литературные произведения, а не сырые тексты с привкусом фанфикшна. Что не может не радовать.

Телефонная будка

Насмотря на добротное исполнение, Клайв Баркер-стайл история не отличается особенной оригинальностью и выглядит (лично для меня) слегка неправдоподобно. Не знаю, как в Иваново, Питере и Екатеринбурге, но в городах, где я обычно бывая, телефонная будка – нечто сродни памятника Джорджу Вашингтону – быть конечно может, но в реальности не встречается. Автор вместо одной страшилки преподносит нам три: две про насланный морок с фатальными последствиями, и третью – про, собственно, монстра. Единственным сквозным героем является та самая будка-монстр. К несомненному плюсу подачи могу отнести то, что автор не стал пытаться объяснить происходящее и подводить его под какую-то логическую базу. Здесь это и даром не нужно. Обе сцены с мороком написаны хорошо, сочно и если мне что-то и не понравилось – то только на основании личных принципов и вкусов. Третья, которая должна была стать резюмирующей, выглядит слабовато. «Богом из машины» кажется сверхъестественная способность героя чувствовать смертельную опасность. Впрочем, автор играет на этом, пытаясь создать у читателя веру в возможный хэппи-энд, но я бы предпочел, чтобы герою помогла логика, а не удачно имевшееся в загашнике шестое чувство – тем паче, что все предпосылки тому были. Можно было бы отлично обрисовать противостояние «паук-муха», придумав будке способы затягивать в себя жертву, а жертве – природную осторожность, чтобы избегать уловок. Но увы.

Отдельно хочется отметить персонажей-людей. Их пятеро и несмотря на крайне малый объем текста, выделенный каждому в отдельности, образы их довольно четкие и объемные, что не может не радовать. Единственное, что по мере продвижения проработанность этих образов уверенно снижается. Поясню. Герои появляются в тексте по очереди, каждый – в своем эпизоде. Первая героиня, Зоя, выписана хорошо, детально. Ее обидчик Игорь – неплохо, но немного беднее (впрочем, его образ уже вырисовывался в эпизоде Зои). Далее, Семен Васильевич уже схематичен и архетипичен, автор полагается больше на восприятие шаблонов, нежели на самостоятельность образа. Анфиса Ивановна, его жена, вообще удостаивается только пары коротких ремарок. Последний из персонажей – Денис, из-за необходимости описывать его сверхспособность вообще оказался скомканным. Автор, чувствуя приближение лимита по объему, кажется начал торопиться.

Есть и несколько мелких недочетов, которые, впрочем, либо не существенны, либо легко выправляются.

«Вместо… изрядно намозолившего уши за последний час [рингтона], мобильный выдал первые аккорды рамштайновского «Pussy».

Если не для садистского удовольствия, а наоборот «уши намозолило» - почему не поставить номер в «черный список»? Или хотя бы звук отключить? Почему герою нравится пить пиво под беспрерывные звонки брошенной им «дурнушки»?

«Кончики указательного и среднего пальцев лизнула боль. Обе верхние фаланги стали короче на треть. Изувеченная плоть бойко истекала кровью, белели обнажившиеся косточки, срезанные ровно, будто гильотиной».

Лизнула? Я видел, как человеку срезало половину ногтевой (мед термин – дистальной, кажется) фаланги. Он очень громко кричал и, судя по всему, ощущение не было похоже на «лизнула боль». Впрочем, я просто рекомендовал бы более сильный оборот.

«Корпоратив фирмы, где он трудился…, закончился смертью четырёх человек, решивших поискать грибов в окрестностях лесной базы отдыха. Вместо даров леса нашли неразорвавшуюся мину времён ВОВ».

Тут сразу два спорных момента. Первое: действие этого эпизода происходит в Екатеринбурге (Свердловске), рядом с которым не было боевых действий. Откуда там взялась мина?

Второе. Если причиной взрыва была именно что мина, не авиабомба или крупнокалиберный фугасный снаряд, то как она одна могла поразить одновременно четырех грибников, еще и насмерть? Разве для того, чтобы искать грибы не лучше разойтись друг от друга на некоторое расстояние, хотя бы метров пять? Или подвыпившие корпоративщики вчетвером шли обнявшись? Какова вероятность что пятый (герой) тоже попал бы в радиус взрыва? Желание автора вырисовать способность героя поярче, сыграла злую шутку.

Зараженное сифилисом небо

Данный рассказ я готов поставить на один уровень с «Девой». Богатый язык, огромное количество отсылок, грамотно использованная «мифологическая» основа для основного сюжетного решения. В каждом отдельном элементе нет ничего особенно неожиданного и оригинального, но мастерское соединение всех компонентов в результате дает почти идеальный текст, в котором присутствуют, но не досаждают и классическое «я вижу мертвых людей» во всей своей неприглядной красе, и сцены бизарро-секса, и прогрессирующее безумие героини.

Развитие сюжета и образа персонажа логично, последовательно и правдоподобно. Никаких «роялей в кустах» и бестолковых плот-твистов. Внимательный читатель вознаграждается не только скрытыми цитатами и отсылками, но и деталями сюжета, позволяющими «просчитать» концовку. Рассказ играет с запретными темами, при этом не провоцируя брезгливого отвращения. Героиня вызывает в равной степени сочувствие, интерес и даже влечение, которое может заставить при чтении немного смущаться.

Место действия – современная Пенза – тоже не выглядит пустым фоном, радует топографическими деталями и собственным пейзажным настроем, отлично подчеркивающим unrest героини.

При первом прочтении немного расстроил «персонаж-костыль», сельская ведьма, которая раскрывает героине глаза на происходящее. Ну дешево же, автор, я уверен, вы могли бы и круче. Но в целом, этот персонаж выстреливает не «чертиком из табакерки», его появление подготавливается и финальным ходом аккуратно укладывается в мозаику повествования.

Так же сереньким пятнышком на ярком, красочном полотне выглядит парень героини, Михаил. В сексе, плох, довести девушку до оргазма не может, желаний и темперамента ее не чувствует, после секса, тут же шаблонно засыпает, чтобы потом быстро проснуться и убежать в Doom доигрывать.

Кстати, для меня эпизод с Михаилом – самый топорный в рассказе. Судите сами. Сначала, он засыпает сразу после секса, чтобы сформировать образ типично бесчувственного мужика. При этом, он, судя по всему, вполне молодой и живой еще парень, снеперебродившими гормонами и приличным запасом мужской силы. Они даже не женаты с героиней, чтобы секс с ней так уж ему опостылел… Ну хорошо – заснул, так заснул. Но когда героиню начинает мучить кошмар, оказывается, что он, дабы не слышать ее криков и метаний, тихонько проснулся, встал и пошел дальше играться. При этом он играет в наушниках, с громким звуком и вообще без пауз на тишину – потому что не слышит, как героиня кричит, встает, идет на кухню, наливает воду, стучит зубами о стакан, возвращается… и даже краем глаза не замечает включившийся и погасший свет. Опять же, только для того, «чтобы «е по-мужски взвизгнуть», когда Рита до него дотрагивается. Он видит, что она до смерти напугана, но (будучи интеллигентом, рассуждающим о Ремарке и Амаду), даже не пытается ее расспросить или просто успокоить. Говоря короче, образ Михаила здесь предельно шаблонный и плоский, при этом, собранный из разных шаблонов, которые автор по своему желанию меняет, как карты из крапленой колоды.

Есть и пара мелких «косяков» (хе-хе), на которые стоит обратить внимание:

«желание разбить голову о косяк кровати» - косяк – это наружный брус для оконной рамы или дверного полотна. У кровати косяков нет, если речь, конечно, не идет о браке в изготовлении

«Через три дня Рита пошла на улицу Лермонтова, 28» - девушка идет в стационар, не посетив соответствующего специалиста в поликлинике. Ее просто пошлют и это должен знать любой житель пост-совка хоть раз самостоятельно столкнувшийся с отечественной медициной. Впрочем, здесь снова имеет место быть осознанное нарушение логики в угоду художественности: сцена призраком пензенской «дурки» слишком хороша, чтобы считать эпизод серьезным прегрешением автора.

«сухим, сучковатым пальцем указав на жестяное ведро рядом с печкой» - сучковатыми называют полено, ветку или доску, если в ней имеются сучки – т.е. срезанные или обломанные ветки. Т.е. у ведьмы из пальца торчали обломанные костяные отростки? Или автор все же хотел сказать «корявый» или «скрюченный»?

«Прапрадед у тебя жид. Капелька жидовской крови свое дело сделала» - я понимаю, что такая себе придирка, но разве у евреев не по матери национальность считается? В целом-то плевать, но напиши «прабабка у тебя жидовка» - и легко мелкую заусеницу сгладишь.

«Потому, что из-за возникшей связи землю ты видишь, как он…» - деревенская старуха-ведьма вдруг одаривает Риту махровым канцеляризмом «возникшая связь», которым обозначает то, что еще недавно называла «куню свою черту подставляла».

Покопавшись можно еще что-то найти, но общий, очень высокий уровень текста такое желание отбивает на корню. Готов спорить, что автор, как и в случае с «Девой» – кто-то из когорты ССК.

Выводы

В этот раз выбор был не настолько простым. В сравнении с тем же «Голодом» или «Вешателем» - «телефонная будка» выглядит достойным, хоть и простоватым рассказом с достойными сценами психотического ужаса. беда в том, что в «Небе» есть столь же мастерские сцены, плюс работа с фоном, нетривиальный сюжет и яркая главгера. Короче все, кроме тотально неудачного названия, да

Мой голос достается «Зараженному сифилисом небу»

Отзыв №5

Телефонная будка

Плюсы:

Сюжет достаточно интересный, было желание прочитать до конца. Способы казни (кроме трясины) также порадовали, яркие и в меру изобретательные. Рассказ великоват, но читается, в целом, легко.

Минусы:

Авторский язык слабоват, в тексте много спорных моментов, типа "не имевшего к этому касательства", "С таким же успехом Зоя могла миновать и не запомнить Барака Обаму в костюме Санта-Клауса, щедро раздающего содержимое Форт-Нокса всем встречным…", "Экранчик на наружной части корпуса «раскладушки» ожил, засветился через несколько минут.", "Несколько движений основаниями ладоней стёрли плоть до кости".

Вывод:

Ощущение, что автору просто не хватило либо опыта, либо времени для доводки рассказа. Идея хорошая, читается хорошо, но все же, на мой взгляд, требуется "там подкрасить, тут подмазать" - и выйдет отличный легкий ужастик. P.S. правда, я вот очень давно не встречал телефонных будок

Зараженное сифилисом небо

Плюсы:

Интересный, эмоционально пробирающий сюжет. Красивые, яркие образы и абстракции, хороший язык. Внутренний мир главной героини приятно "пощупать", персонаж живой.

Концовка отчасти очевидная, но интуитивно-верная, тоже понравилась.

Рассказ, за исключением мелких недочетов, приятно прочесть от начала до конца за один присест.

Минусы:

Почему-то автор ведет настоящую войну со знаками препинания, особенно запятыми. Пример: " Кладбище было старое у входа - церковь начала девятнадцатого века".

Иногда описание окружения затягивается.

Иногда встречаются неровности по тексту, излишне замысловатые речевые обороты, к примеру " Скрипнувшая под ногой консервная жестянка осталась незамеченной, значение имел только не желавший признавать суверенитет дня осколок мрака."

Вывод:

Рассказ пришелся мне, что называется, по вкусу. Наверное, я ЦА вот таких текстов, когда через абстракции открываются чистые эмоции - как будто зеркало души, сквозь которое просачиваются отдельные витки сознания, принимающие те или иные формы. И никаких лишних бытовых деталей - просто набор готовых исходников для определенных ощущений.

В любом случае, автор отлично описал то, что потенциально может твориться в голове одержимого, не скупясь при этом на обилие красно-черных масляных красок. Даже несмотря на перечисленные минусы, рассказ очень понравился.

Сравнение обоих рассказов:

Ура, наконец-то можно выбрать не "наименее не понравившийся", а "лучший из хороших"! Телефонная будка хоть и имеет под собой интересную идею и живое воображение автора, но я все же отдаю голос "Небу", поскольку, как уже писал выше, этот рассказ будто под меня писан и не выбрать его было бы форменным безобразием по отношению к самому себе.

Отзыв №6

В паре Телефонная будка - Зараженное сифилисом небо уверенно побеждает второе, просто прекрасный рассказ, жуткий, динамичный, гротескный, пугающий, а самое главное, цельный. Телефонная будка же представляет собой небольшую антологию "страшных" сценок, которые хороши по отдельности, но вместе сочетаются не очень хорошо

Отзыв №7

Телефонная будка. Рассказ хорошо написан, понравилась разбивка на несколько эпизодов. Сюжет необычен, интересен, легко читается.

Зараженное сифилисом небо. Автор несколько переборщил с гнетущей атмосферой, не понравилось.

Решение: "Телефонная будка" - победитель.

Отзыв №8

Будка – очень хороший набор рассказов. Интересный. Язык автора приятен, картинка представляется легко и живо. Плюс за живую речь. Концовка расстроила. В таких рассказах, на последней странице хочется узнать о том, кто сидел в будке или по крайней мере почувствовать большую угрозу в сторону мира. А получилось, что просто третий герой оказался самым большим неудачником, по сравнению с остальными. Почему именно его сожрало? Да фиг знает, автор так решил. А когда автор чего-то решает, но потом не объясняет никак – становится обидно. Так же неясна судьба Ледникова, хотя конечно это не важно, но я считаю, что такие вещи нужно дописывать.

Сифиличное небо – одно название уже кривило и лицо, и душу. Мерзковато. Мой совет автору – придумывать что-нибудь другое в названии, не такое отталкивающее. Хотя рассказ оказался не так плох, как название, которое к самому рассказу не имеет ну никакого отношения. Начало интригует. Середина – усыпляет. Конец – предсказуем. Язык у автора оказался вполне хорошим, но как-то затянуто что ли? Быть может просто не моё.

Итог – будка читалась интереснее, голос отдаю ей.

Двиги — Окно во тьму (5:3)

Отзыв №1

Отдаю свой голос рассказу «Двиги».

Двиги. Крипипастовая история, в которой намешали монстров, подростков, группу в соцсетях, слово «Сука», употребляемое несчетное количество раз.

Сюжет есть, блеклый и невзрачный. Момент в другом измерении понравился, остальное чересчур сумбурно написано. Персонаж есть, поставленные цели выполняет, картонно и неуверенно. Сопереживать герою не получилось, испугаться тоже. Но здесь присутствует идея, какая-никакая. Стиль написание рваный, скачущий. Отсчет глав раздражает. Почему проголосвал за этот рассказ? Потому что он самобытный, автор старается привнести свежее дыхание(с чем,правда не особо справляется).

Окно во тьму. Здравствуй, Говард наш Лавкрафт! Ктулху фхтагн! Йа йа! Шуб-Ниггурат!

Что мы имеем? Неумело написанный фанфик, старательно избегающий приписать себя к наследию Лавкрафта. Название прклятых книг и имена авторов переделаны, финальный монстр(единственное, что показалось небезынтересным) как можно более отстраняет себя от монстров мастера. А вот все остальное- начиная от формы подачи, в виде прощальной речи Гг, до концовки, в стиле «О,нет, этот монстр, это же…» пародирует и копирует Лавкрафта. Кто монстр понятно сразу. Не смотря на объем всего в шесть страниц, рассказ под завязку напичкан ненужными описаниями, объяснениям, охами и вздохами Гг. Я боготворю Лавкрафта, люблю его последователей, но здесь столкнулся с неумелым подражанием, не привнесшим в миры Некрономикона ничего нового и интересного. Написанный под кальку рассказ, не несущий никакой смысловой нагрузки.

Отзыв №2

Победитель: Двиги

Почему: Окно во тьму – вроде всего шесть страниц, что обещало стремительное чтение, но обмануло. Тяжело, медлительно я добрался до финального чудища и выдохнул. Всё это можно и нужно было сделать интересней (описательно), только автору не удалось.

Двига читалась с приливами впечатлений: то тень недостоверности, то всплеск интереса, хороший кусок, так и шло. В целом рассказ не без греха – хромает порой стиль, мир делается уж больно сказочным, но ведёт до конца. Средний мальчишечий хоррор. Намного легче и интересней Окна во тьму.

Отзыв №3

В этой паре и думать нечего. Побеждают «Двиги». Нормальный стиль, простая, но занимательная история. А вот «Окно во тьму» - попытка стилизации под Лавкрафта. Именно попытка. Неумело, без огонька и собственного виденья материала. Скучно до зевоты и очень блекло.

Отзыв №4

Двиги

Неплохой сюжет, хотелось дочитать рассказ до конца. Немного разочаровала вторая часть и финал – вышло как-то нестройно, как будто недосказано. Повествование от лица детей 11ти лет – смелая попытка, требующая от автора большого умения вжиться в роль ребенка. В данном случае, на мой взгляд, попытка удалась процентов на 65.

Текст немного затянут, возможно, стоило бы его основательно «подрезать», укоротить.

Окно во тьму

Рассказ в духе Лавкрафта, вплоть до «космической» черноты и «хтоничекого» ужаса. Думаю, автор этого и добивался, что у него с успехом и вышло. Читается легко и приятно, с интересом. Количество опечаток и неровностей – минимально. Мне понравилось.

Победитель – Окно во тьму.

Отзыв №5

Двиги – мальчешеские ужасы

Окно во тьму – лавкрафтиан хоррор

Двиги

А здесь у нас, по большому счету хоррор-мокбастер на тему «Покемон-Гоу», на что сам автор неиллюзорно намекает. Наверное, об это уже сказал каждый обзорщик, так что прощу простить за банальность. Но юмор рассказа, если есть, то представлен на мета-уровне. Общий настрой – вполне серьезен. В основе сюжета классические принципы «бойся своих желаний» и «мальчик, не ввязывайся в подозрительные игры с незнакомыми дядями». Причем первое подано на самом зачаточном уровне, куда больше внимания уделено второму. Именно это сдвигает сам рассказ скорее к боевику, нежели к хоррору. Основная часть повествования динамична и проходит в непрерывном движении фактически по принципу «Некогда объяснять, залезай в машину!..» В целом это делает текст не страшным, но легким. Эдакий литературный фаст-фуд, в хорошем смысле этого слова. Но хорошо ли это? Для темной литературы – наверное не очень. Но если не привязываться к штампам и ожиданиям – это самый «подвижный» и «легкоусваиваемый» рассказ из всех мной прочитанных.

Впрочем, я немного грешу против истины. Примерно первую треть автор старается создать гнетущую, мрачную атмосферу. И в целом, справляется с задачей. Отнюдь не так хорошо, как, например, в «Зараженном… небе», но вполне достойно. Но потом «давит на газ» и переходит на раш, наматывая на колеса повествования кишки и мясо случайных жертв.

Конструктивно все врассказе отлично – развитие сюжета плавное, концовка логичная, не пытающаяся «твистануть» переставив все с ног на голову, но и не выглядящая банальной. В целом, добротная работа, к которой трудно предъявить хоть какую-то объективную претензию. Герои выписаны неплохо, для малой формы – вполне объемно. Немного не хватает намеков на развитие сюжета, таких моментов о которых хотелось бы прищелкнуть пальцами и сказать: «Ага! И ведь точно!», но «боевиковость» сюжета в принципе к такому и не располагает.

Несколько моментов, на которые стоит обратить внимание:

«Ты дома?»

«Ты зачем спрашиваешь?»

«Я счас подскчу»

И не успел Рома написать «Погоди, я не дома», как в дверь постучали. Тут же сообщение:

«Эт я. Открывай»

На улице страшная непогода, буря. Пацану одиннадцать лет. 99% что он дома. И монстр это знает, потому и писал уже по дороге. Вопрос заданный Романом мучает и меня: «Ты зачем спрашиваешь?» Нет я понимаю, что для нагнетания атмосферы, но все-таки – не легче ли было не запугивать ребенка, а свалиться на него внезапно, без предупреждения? Он бы точно открыл.

«В дверь колотили с такой силой, что стены жалобно гудели: «Открывааай»/«Открывй»/«Откр»

Монстр таранит дверь квартиры плечом и одновременно набирает со смарта сообщения вконтактике. Без Т9 или копи-пейста, судя по ошибкам. Никто из соседей не парится грохотом в подъезде.

«В дверь звонили. Наверное, плотник, балкон чинить».

Во время бури с проливным дождем. Балкон чинить. Ага.

«Собака кусала в ответ. А он бил. Руками, ногами. В рот попадала шерсть, пальцы распухли от ударов».

Почему от ударов руками и ногами собачья шерсть оказывалась во рту? Или это не собачья шерсть?

«Гнилые доски балкона проломились, и косматый бомж полетел вниз».

С шестого на пятый этаж. Такой себе план. К тому же, насколько должны были прогнить доски, чтобы провалиться все разом и так резко, что бомж именно полетел, не провалился, застряв в дыре и ухватившись за перила или другие выступающие части?

«Низкие железные прутья, скрипнув, продавились».

Прежде всего, перила в подъездах не бывают высокими или низкими. Они стандартные и их высота регулируется соответствующим СНиП. Что же до «продавила» - я понимаю, что и мальчик уже не совсем мальчик, и дома в РФ часто бывают в аварийном состоянии, но все равно – толкнуть так сильно, чтобы продавить стальные перила, ад еще настолько, чтобы упасть… это выглядит не слишком правдоподобно. Тем паче, что более правдоподобных сцен такого же характера в хорроре просто пруд пруди.

«грузная тётка, потеряв равновесие, рухнула с шестого этажа, нелепо размахивая руками, точно крыльями»

Мне крайне тяжело представить советскую лестничную клетку с настолько широким проемом, что можно размахивая руками пролететь с шестого этажа до первого и ни разу ни за что не зацепиться. Сцена выглядит срисованной с клишированного голливудского «падения». Но там (в США) другая архитектура. И с местом попроще.

«Впервые, после того, как погибли родители».

Я смотрю анимэ? Это там типичный прием – отправить родителей в долгую командировку или убить, чтобы не мешали героям-школьникам куролесить. Но у нас тут рассказ, а не сериал на тридцать серий и хронологией в пару лет. Для прошедших пары дней вообще нет нужды «радикально» решать вопрос с родителями. Напротив, это вызывает больше вопросов, чем приносит пользы. Герою одиннадцать. Опекуном, судя по всему является старшая сестра. Родители умирают не вчера. Чтобы сестру назначили опекуном, она должна быть самостоятельной, с доходом. Т.е. хотя бы лет на семь-десять старше брата. Не то, чтобы неправдоподобно, но в наших условиях обычная разница между детьми – четыре-пять лет. Нет, видал я и восемнадцать, но в таком случае, это, как правило, дети от разных браков.

Я не говорю, что это баг – я говорю, что это штампованное решение, которое рассказу никак не помогает. Разве что как-то объясняет попытки героя быть самостоятельным. Что в целом такой себе способ. Быть самостоятельным можно хотеть и без того.

«Выдернул из-под куртки ржавый топор. Примерился… И опустил топор себе на руку».

Не то, чтобы баг, но пока бедолага-Роман, сходя с ума от боли в пять, а то и десять ударов кромсал бы себе руку, учительница сто раз бы его остановила – потому что он малолетний псих. Гильотину, знаете ли, не зря придумывали. А даже если бы нет, то откапывать руку, которую он «быстренько закопал» она бы точно не стала. Так что, хреновый, откровенно говоря, план. Проще было бы отпилить втихаря и подбросить ей под двери.

Окно во тьму

Знаете, тут просто прямая противоположность «Двигам». Там – легкое, динамичное повествование, здесь – тягучие, гулкие словеса, которые гудят, как колокола в церковный праздник, совершенно не давая сосредоточится на содержимом. Автор так старается подражать Лавкрафту, что забывает буквально обо всем. О том, что в США к незнакомому человеку, который не очевидно выше тебя по положению, будут обращаться «мистер», а не «сэр». О том, что газовое освещение в прогрессивном Бостоне к 1905-му было вытеснено электрическим (Томас Эдисон, Тесла, война токов, вся фигня). О том, что герой работает не в Russia Today и потому никогда не назовет себя, журналиста, «сочинителем». Что термин mental health, калькой с которого является авторский монстр «ментальное здравие» устоялся в английском после ВМВ, развившись из появившегося как раз в начале 20-го века термина Mental Hygiene. Что поговорка «в такую погоду хороший хозяин собаку не выгонит» вдруг стала «правилом» да еще и «неустанно твердящим». Правила ничего не «твердят». Правила предписывают, предусматривают и указывают. «Отвратительный оскал» демонстрирует отсутствие языка, хотя для оскала надо сжать зубы, так что языка (или его отсутствия) будет не видно.

И это только на первой паре страниц. И дальше перлов не становится меньше. После долгих дождей и густых туманов, трава под ногами «высохшая» и «хрустит», ветки деревьев почему-то «цепляются за почву». Оказывается в капиталистической Америке есть «дворянские роды» и «лорды» - даже если он переехал из Англии его дворянское происхождение тут, в Новой Англии мало кого волновало. А «громада серого камня, именуемая Торнтон-хаус» - просто калька с «Малиновой Дюны», про «груду камней, которая служила домом роду Атрейдис». Автор пугает: «Говорят, что услышать козодоя ночью – к несчастью». Но козодой – ночная птица и услышать его днем не получится. Разве что вечером.

«я хотел тогда ослепнуть, чтобы не видеть плеч этой твари. Раздутых, антропоморфных» - Автор! «Антропоморфный» означает «человекоподобный»! Человекоподобных плеч? С руками, ногами и головой?

Мне, правда, жаль времени потраченного на чтение рассказа и я не хотел бы тратить его еще больше, расписывая все ляпы и баги, в которых утопает куцый сюжет. Без всякой мотивации герой береся за поиск древнего тома для неизвестного человека. Неделю и половину рассказа собирает материалы, чтобы отправиться в город Виллоу-хиллс и прибыть туда, конечно же, ночью. Город выглядит заброшенным, но возница советует герою идти именно в Торнтон-хаус, куда тому, совершенно случайно, и надо. Герой после утомительной дороги сразу лезет в подвал и начинает разбирать руками каменную кладку, обнаружив за ней монстра, в котором узнает жену хозяина дома – ведьму, которую идентифицирует по сорванному и валяющемуся на полу портрету, в прогнившем доме, заброшенном пятнадцать лет назад. Портрет не сгнил, не выцвел и остался прекрасно распознаваем даже в свете карманного фонаря, опять же масляного (Томас, Никола, простите автора!). Герой в панике убегает под зловещее, но совершенно русское «Найду» (в английском так физически не скажешь) – и все.

С точки зрения сюжета, стилизация под Говарда нашего Филлипса почти идеальная. Таких куцых зарисовок у него немного имеется. Но они явно не входят в список лучших. Автор, стараясь быть ну очень похожим, приплел и козодоев и заброшенный, выродившийся городок и вступление «если вы читаете эти строки, я…», а чтобы было еще страшнее, добавил ведьм Салема и глазорукого монстра из «Лабиринта фавна». И на самом деле, не будь исполнение настолько топорным, рассказ был бы совсем неплох. Вторичен, чуть более чем полностью, но… Тема проверенная, характерная, классическая. Только на этом можно было бы выехать. Но, к сожалению, качественно реализовать ее автору просто не хватило навыка. Что и определяет мой выбор.

Вывод

Победа предсказуемо уходит «Двигам», хотя назвать поединок честным у меня язык не поворачивается. Трудно объективно (да и субъективно тоже) сравнить фан-фикшн с самостоятельным и вполне зрелым произведением.

Отзыв №6

Двиги. Вначале мне не понравилось, но потом поймала себя на мысли, что в рассказ я вчитываюсь, а значит написан он хорошо. Понравился подход автора к изложению сюжета, задействование социальных сетей, диалоги.

Окно во тьму. Замечательный рассказ. Автор чудесен. Красиво написано, выдержан стиль старого письма, классическая, но интересная история.

Решение: "Окно во тьму" - победитель.

Отзыв №7

Оба рассказа оставили не слишком приятные впечатления. Но предпочтение отдаю все-таки "Двигам", поскольку рассказ читался намного приятнее и легче своего соперника. Главная проблема "Окна..." по-моему - это язык. Сплошное нагромождение слов, имен, почти без диалогов, абзацы на целый лист. Все это в целом дает эффект того, что рассказ читается очень тяжело.

Отзыв №8

Двиги – оттолкнуло непонятное начало, но дальше читалось легче. Сам по себе рассказ не зацепил, уж как-то вымученно показалось. Герою я не сопереживал, сама тема «Двиги» (кто, откуда, на кой хер?) оказалась не раскрыта. Конец вышел неясным. Из плюсов – порадовала сцена отсидки в ванне, получилось достаточно крипово, да рубилово с бомжами. У вас г-н автор, они вышли очень натуральными (хе-хе). Главный минус пожалуй – слишком часто я терял картинку в голове. К деталям следует быть повнимательнее (место окружения, звуки, запахи, цвета). Мало мне было описаний и гг, и всего что творилось в округе.

Окно во тьму – тут сразу видно, что писал далеко не новичок. Хорошая речь, прямое и плавное повествование, много удачных сравнений и эпитетов. Больше всего в рассказе запомнилась история молодожён. Очень крипово. Салем видимо был взят у Кинга? Хотя в принципе не важно. Из минусов – очень шустро. Рассказ буквально проскочил как диарея, уж простите за сравнение. Его бы чуть побольше посмаковать, добавить историю про попытку убежать, погоню и в конце концов нормальный конец. Скажем какой-то намёк на то, что гг всё же нашли. А то получается неприятное ощущение оборвавшегося полового акта. Вроде как было хорошо, но черт его дери, не кончил. Такое ощущение то автору резко понадобилось куда-то пойти, по каким-то делам и он просто поставил точку где смог, а не где хотелось. Нельзя так делать автор, ух нельзя.

Итог – голос за Окно. Минусы есть, но мастерство подачи взяло верх над оппонентом.