Алеша не любил темноту. Если в комнате горела добрая сотня ламп, а на улице была ночь, мальчик не смотрел в окно. Он знал, там, снаружи кто-то есть. И этот кто-то ждет не дождется, когда Леша посмотрит в черный квадрат. Со временем нелюбовь к темному времени суток переросла в боязнь, в фобию, которая с возрастом только усиливалась. По счастливой случайности (наверняка это было делом рук мамы) в последний год хворь отступила. Шторы в его доме были плотно задернуты, в спальне постоянно горел ночник с бегающими огоньками, а по всему дому были натыканы датчики движения. Практически каждый его шаг и он сам были надежно защищены светом люминесцентных ламп. В свои тринадцать лет Алеша наконец-то почувствовал себя счастливым (настолько, насколько мог почувствовать мальчик его возраста). И что вполне понятно, он решил пожить как нормальный ребенок.

Лагерь, в который его родителям удалось раздобыть путевку, располагался в окружении соснового бора на берегу реки Камы. Оформление и прощание с родителями заняли не более часа. Не смотря на то, что Леша оставался без родителей впервые, он держался бодро и даже пытался улыбаться (все-таки недавнее напоминание папы, что Алеше уже тринадцать, а не пять, принесло свои плоды). После отъезда предков, Алеша прошелся вдоль реки, постоял на пирсе, посмотрел на качающиеся лодки. Ему начинало здесь нравиться. Леша прошел мимо кинотеатра, заглянул в открытую дверь и тут же отпрянул. Темнота была настолько осязаемой, что Леша готов был бежать за родителями со слезами на глазах.

«Тринадцать лет, черт возьми, — вспомнил он слова отца. — А ты рассусоливаешь с ним как с пятилетним».

Несмотря на то, что Алеша боялся, а порой и ненавидел отца за подобные высказывания, здесь он был с ним солидарен. Ну не может пугать одно и то же (к примеру, темнота) подростка и маленького ребенка. Он еще раз подошел к черному дверному проему и всмотрелся в зал. Теперь он мог различить ряды откидных кресел и небольшую сцену. Алеша сделал шаг вперед. Сердце замерло. Но ничего не произошло. За ним не захлопнулась дверь, на него никто не набросился и еще около сотни «не». Неужели так просто победить собственные страхи? Он прошел к сцене. Белое полотно экрана приятно радовало глаз. Алеша прошел вдоль полотна, поглаживая его ладонью.

«Вот видишь, совсем не страшно», — слова мамы.

А ведь она права. Тут нет ничего, что могло бы напугать.

Леша спрыгнул со сцены и осмотрел весь зал. Темнота будто отступила, увидев, что здесь ее никто не боится. Отступила туда, за последние ряды, поднялась по стене к окошкам для кинопроекторов. Нет, он наверняка не знал, что это за проемы под потолком, — Леша никогда раньше не был в кинотеатре, он просто догадался.

Тьма заползла в прямоугольники и, подрагивая, замерла там. Леша всмотрелся в черноту проемов, и на него нахлынула паника. Снова вернулось чувство, что из темноты за ним наблюдают. Алеша не стал дожидаться, когда в зал кто-нибудь войдет и застанет его тут в этом жутком состоянии, и выбежал на улицу. Он побежал к своему отряду, так ни разу и не обернувшись.

Дни летели. Алеша совсем забыл о своей болезни. Летний день был длинным, а ночи… Он их почти не замечал. В одной комнате спали пятнадцать мальчиков, а в другой — десять девочек, так что шуму было столько — не до страха. И тут дело даже не в том, что Леша был занят играми и просмотром детских фильмов в том самом, как оказалось, вполне безопасном кинотеатре. Бывало, впрочем, он просыпался среди ночи и молча лежал, спрятавшись с головой под одеяло. Ему было очень страшно. Он все так же боялся посмотреть в черный квадрат окна. Лешу от паники отвлекало только одно — мнение девочек из соседней комнаты. И он засыпал, думая, что ни в коем случае не допустит, чтобы оно изменилось в худшую сторону.

Нет, все-таки в лагере было весело. У Алеши появились друзья, с которыми он мог дни напролет обсуждать «R2» и «Point Blank» . Обсуждать, а не выкаблучиваться друг перед другом в сети, не видя своего оппонента в реале. Погода выдалась хорошая, поэтому практически каждый день они купались, играли в пионербол и ходили в лес. Но к концу срока пребывания в лагере Леша, да и все его друзья заскучали. По родителям, по «R2» и «Point Blank», по своим уютным миркам.

Алеша представил, как лежит в своей комнате, а по потолку бегут цветные дорожки от светильника. И нет никаких пятнадцати сопящих носов рядом, только едва уловимый звук вращающейся пленки в ночнике. Но Леша знал, что дома он тоже будет скучать, только по ребятам, по лесу и реке, а самое главное по Олесе. Девочка все время проводила в компании с ними и за пару недель влюбила в себя всех мальчишек. Предложение вызвать кого-нибудь жуткого поступило именно от нее.

— Ребят, а давайте кого-нибудь вызовем.

— Кого? Девочек по вызову, что ли? — сострил Миша.

— Нет же, болван. Духов или…

— Пиковую даму, — сказал Костя и зашел за спину Леши.

— А давайте гнома или жвачного короля, — предложил Ваня.

— Тогда уж давайте вызовем матерного короля, — снова высказался Миша.

— Что ты со своими пошлостями, — Олеся надула губки и отвернулась.

— Это не пошлости, — под осуждающими взглядами друзей попытался оправдаться мальчик. — Надо просто натянуть между ножками кровати нитку, выключить свет и три раза повторить: «Матерный король, приходи!» Матерный король появится, споткнётся о нитку и будет долго материться.

Ребята засмеялись.

— Молодец, Миша, — похвалила Олеся, — но нам это не подходит. Ваня, а что жвачный король?

— Да ничего там такого нет. То же самое, что и матерный, только вместо мата он оставляет жвачки.

Все снова рассмеялись.

— Тогда остается пиковая дама? — спросила Олеся, хотя знала, что никто и слова не скажет против. — Вот и хорошо. Есть три способа вызова Черной королевы…

— Не понял. Мы же Пиковую даму вызывать собрались. — Костя вообще все со второго раза только понимал.

— Костенька, Пиковая дама и Черная королева — это одно и то же, — объяснила Олеся. — Итак, три способа вызова Черной королевы. Первый способ вызвать королеву, такой.

Стакан, из которого пила некрещёная женщина, наполнить игристым вином, шампанским например, обязательно из новой бутылки. Сверху положить карту Дамы Пик, всё это поставить перед зеркалом, после чего произнести тринадцать раз: Госпожа Тёмного Царства, явись! Мне покажись! Проявись! Отзовись!

Второй. Нужно зайти в тёмную комнату, нарисовать на зеркале губнушкой лесенку, а наверху — дверку. Потом надо сказать три раза: «Пиковая дама, приходи!» и наблюдать за зеркалом. Как только пиковая дама начнёт спускаться, надо тут же стереть лесенку, а то пиковая дама спустится до конца, выйдет из зеркала и задушит нас.

И третий. Надо повесить белую простынь на стену, в середине прикрепить черный квадрат, изготовленный из ткани или бумаги. Выключается свет и произносится заклинание: «Черная королева, приди». И так три раза. Когда Пиковая дама появится внутри черного квадрата, то станет приближаться к вызывающему. Пока она подходит к черному квадрату, надо загадывать желания. Когда дама приблизится вплотную, надо говорить: «Черная королева, уходи!». Если вызывающий не успеет произнести эту фразу, тогда Пиковая дама задушит его.

Олеся замолчала. Ребята стояли и рассматривали носки своих кроссовок.

— Ну? Что скажете?

— Мы как ты, — произнес Ваня. — Что ты думаешь?

— Эх, мальчишки. — Олеся улыбнулась. — Первый вариант нам не подходит вообще. Второй попроще, но тоже не дает того, что может дать третий способ. А именно…

— Исполнение желаний, — предположил Алеша.

— Именно, Лешенька, — прощебетала Олеся и чмокнула мальчика в щечку.

Как он мог после такого отказаться участвовать в ритуале? Даже если бы она затащила его в самое темное место на планете и заставила вызвать самого Дьявола, он бы сделал это, не задумываясь. Собственно, что сейчас и произошло. Леша был готов на все. Он ловил на себе завистливые взгляды приятелей и совсем не думал, что может случиться потом, там, в темноте.

Когда они шли к отряду, Костя спросил у Леши:

— А хочешь знать, как проверить, в доме Черная королева или нет?

У Леши мурашки побежали по спине. Хотел ли он? Ни черта он не хотел! Но Леша ничего не сказал, только кивнул.

— Надо поставить под кровать стакан с водой, а сверху положить кусок чёрного хлеба. Ночью в стакане должен загореться голубой огонёк — это будет значить, что пришла Пиковая дама. Наутро ты обнаружишь, что под кроватью полстакана воды и половинка хлеба.

Леша ждал этой ночи с особым трепетом, как почти каждую ночь, пока мама не создала тот уют, который присутствовал в их доме до сей поры. Его боязнь темноты стала ничтожной перед боязнью, что его тайна откроется Олесе.

«Тебе же уже тринадцать, — громкий голос отца всегда возвращал его с небес на землю. — Я в тринадцать уже на заводе работал, — кричал он. — А ты боишься каких-то чудовищ в собственной голове».

«Нет никаких чудовищ в темноте, — успокаивал себя Леша. — Темнота это просто огромный черный лист бумаги».

Слышал бы его папа, начал бы снова про работу на заводе, то да се. А если он узнает, что его «взрослый» сын ночью участвовал в мистическом ритуале (Леша слабо представлял, в чем он точно будет участвовать, но то, что это нечто мистическое, был уверен), то наверняка заткнется, и Алеша никогда больше не услышит об этом чертовом заводе, где работали дети.

— Эй, соня, вставай, — услышал Леша.

В проходе между кроватями стояли Миша, Ваня, Костик и Олеся. Леша скинул одеяло и встал перед друзьями. Он был уже одет, поэтому они, не задерживаясь, вышли из домика. Путь их был недолгим. Под трели цикад и огоньки светлячков темнота не казалась такой уж страшной. Но она и не была просто черным листом, она была живой. Леша понял, что если он не прекратит думать о тьме, как о живом существе, то о его причуде узнает милая девочка Олеся. «Причуда» — это слово, произнесенное папой однажды, так глубоко засело в памяти мальчика, что он использовал его каждый раз, когда думал о своей болезни.

Откуда взялись ключи от кинозала у Мишки, Алеша выяснять не стал. Его охватило странное чувство, что сегодня ночью здесь произойдет что-то страшное. Это было предчувствие, основанное на воспоминаниях о его первом визите в этот зал. Его пугала не темнота во всем зале, а только в трех прямоугольных окошках расположенных под потолком.

Леша прошел к сцене, стараясь не смотреть на злополучные окна. Ну почему нужно было приходить именно сюда?! Практически сразу же он нашел ответ на свой вопрос. Олеся расставила свечи у экрана и одну за другой начала поджигать. Конечно же, это все из-за экрана! Даже если бы они и достали белую простынь, где бы они ее повесили? На стене их домика? В лесу? Или на причале? Вот то-то и оно. Кинозал был идеальным местом для вызова Черной королевы. От мысли об этом мистическом ритуале (все-таки он был просто уверен в мистицизме данного процесса) Леша почувствовал страх. Небольшая крупица его зарождалась где-то в глубине сознания и грозила вырасти, словно снежный ком.

«Надо отвлечься», — подумал Леша и подошел к Олесе.

— Давай помогу.

Она улыбнулась и передала ему еще одну зажигалку. Леша взял ее, с трудом сдерживая дрожь в руках, и начал поджигать свечи. Неровные подрагивающие огоньки успокоили, и Алеша даже выругал себя за недавнюю трусость.

Ничего не случится, ничего. Но вдруг он поймал себя на мысли, что если бы они сейчас вызывали жвачного короля, а еще лучше, матерного, ему было бы куда как спокойней. Его пугал черный квадрат, приклеенный скотчем к белому экрану. Пугал больше, чем мгла в оконцах для кинопроекторов. Леше казалось, что за ним теперь наблюдают именно через этот квадрат. Тьма внутри него ожила и подрагивала в неровном свете.

— Ну что, кто будет первым? — Олеся улыбалась, будто предлагала им попробовать невиданный фрукт, о вкусовых качествах которого они знали понаслышке.

— А что, всем вместе нельзя? — Костя снова прятался за спиной Леши.

— Мы и так будем вместе. Только желание будем загадывать по очереди. — Теперь Олеся улыбалась скорее из жалости к мальчишкам. Она была уверена, все они трусишки, что, собственно, Костик и подтвердил.

— То есть ты хочешь сказать, что мы ее будем вызывать пять раз? — спросил Миша.

У Леши сложилось впечатление, что Мишка намеренно не произносит имени Пиковой дамы вслух. Он тоже боится. Они все боятся. Одна Олеся не выказывала никаких признаков страха.

«Давай, малыш, пока не поздно, — мамин голос, — откажись. Ты же видишь, они все боятся. Так что над тобой никто смеяться не будет. Давай, малыш, послушай мамочку».

— Ну, есть желающие? — Олеся злилась.

«Черт возьми, тебе тринадцать! — зануда-отец. — Я в твои годы на заводе работал!»

— Я попробую, — едва слышно произнес Алеша.

— Я знала, что среди вас один Леша нормальный. — Олеся снова улыбнулась, но поцелуя (на который Алеша очень рассчитывал) так и не последовало. — Ладно, начинаем. — Она посмотрела на часы и взяла за руки Алешу и Костю. — Миша, берись за Ваню и Лешу. Слова помните?

Ребята кивнули.

— Тогда поехали: Черная королева, приходи! — Начали они сбивчиво, но слово «приходи» произнесли хором. — Черная королева, приходи! Черная королева, приходи!

После громогласного заклинания (как они еще не разбудили весь лагерь?) наступила давящая тишина. По приказу Олеси все разошлись, оставив Лешу перед черным квадратом на белом экране.

Сначала ничего не происходило. Совсем ничего, будто время остановилось. Алеше начало нравиться чувствовать себя героем, тем более для этого ему ничего не приходилось делать. Он даже перестал бояться смотреть в черный проем. Но темнота внутри колыхнулась, будто там кто-то очень быстро пробежал. У Алеши сложилось такое впечатление, что он действительно смотрит в окно, в темноту ночи. Он даже начал различать силуэты кустарников и небольших деревьев. Все точь-в-точь как за его окном (это был вид, увиденный им, разумеется, в дневное время суток). Снова быстрое движение за «окном». Теперь он увидел пробежавшую мимо старуху. Ведьма высоко задрала подол черного платья и пробежала, выбрасывая вперед костлявые ноги. Она будто не замечала их. Резвилась на своих просторах. Леша не знал, что ему делать дальше. Стоять и ждать, или подойти и выманить эту чертову старуху.

«Что-то ты расхрабрился, пацан, — это старший брат-лоботряс, от которого вместо поддержки Леша слышал только насмешки. — Может, лучше закончишь строить из себя крутого парня и свалишь из этого логова чудовищ?»

И правда, что-то он почувствовал себя безосновательно храбрым, когда вокруг темнота, особенно черны были три глазницы под потолком. Он их не видел, он их чувствовал.

— Леша, загадывай желание! — окрикнула мальчика Олеся.

Только теперь он увидел что из «окна» на экране на него смотрит ужасная старуха. Она стояла, сложив свои когтистые лапы на раму окна, и наблюдала за ним. Несмотря на черную вуаль, скрывающую верхнюю часть лица, мальчик чувствовал, как глаза королевы буравят его. Старуха будто и не замечала присутствия других ребят. Леша от страха тоже перестал замечать окружающий его мир. Окно и старуха были настолько реалистичны, что мальчик забыл, что делать дальше. Ведьма оскалилась и полезла в окно.

— Загадывай! — крикнул кто-то. Миша или Костя, Леша не понял.

Он, словно лягушка перед удавом, не мог пошевелить ни одним членом. Старуха выпала из окна на сцену и резко выпрямилась. Слишком резко, чтобы это было реальностью.

— Загадывай! — Снова Олеся, но он уже не понимал, говорила ли она на самом деле, или ее голос звучал у него в голове.

«Малыш, еще не поздно отказаться», — мамин голос успокаивал.

«Я в твои годы…» — отец со своим заводом. Только для того, чтобы никогда не слышать этих слов, он готов был подпустить к себе старуху. Подпустить и почувствовать на своей шее одеревеневшие пальцы.

«Да ты сегодня прямо Супер-пупермэн, — поддразнивал брат-лоботряс. — А я-то думал, ты плаксивая девчонка».

Черная королева стояла на расстоянии вытянутой руки и улыбалась.

«Я хочу никогда больше не бояться темноты», — проговорил про себя мальчик, и его никто не перебивал.

Когда старуха потянулась к нему, Алеша вдруг вспомнил, что ее надо выгнать.

— Черная королева, уходи! — выкрикнул он и закрыл глаза. — Черная королева, уходи! Черная королева, уходи!

Зловещая тишина окутала весь кинозал. Даже взглядов из кинопроекторной, сверливших его спину, он больше не чувствовал. Но все равно было что-то не так. Он медленно открыл глаза. Черная королева никуда не делась. Запах сырой земли и гнили обволакивал чудовище. В следующий момент старуха схватила мальчика за горло. Алеша вцепился в ее руки и попытался закричать, но из его горла вырвался только слабый хрип. Мальчику стало трудно дышать.

«Почему она не ушла?! Почему?!» — мысль судорожно билась в голове.

В глазах потемнело, голова закружилась и…

«Малыш, еще не поздно отказаться…»

«Я в твои годы…»

«Супер-пупермэн…»

«Черная королева, уходи!»

«Черная королева, уходи!»

«Черная королева, уходи!»

Алеша глубоко вдохнул и открыл глаза. Рядом стояли папа, мама и брат. Солнечный свет едва пробивался в зашторенное окно.

— Ну, как ты? — спросила мама.

— Где я?

— В больнице. Как ты себя чувствуешь? Нам ребята рассказали…

— А что ему сделается? Он же у нас супер-пупермэн, — хохотнул брат и отошел за спину отца.

Мужчина исподлобья посмотрел на сына. Леша приготовился услышать заученную фразу, но папа подмигнул ему и улыбнулся.

— Ты молодец, сынок.

Все что угодно. Могло произойти все что угодно. Даже появление Черной королевы прямо сейчас, здесь, в этой самой палате не поразило бы его так, как сказанное отцом. Леша посмотрел на мужчину. Отец снова стал суровым, но во взгляде явно читалось уважение. Алеша понял, что никогда в своей жизни больше не услышит от этого человека: «Я в твои годы…» Никогда.

Семен Мухачев откатился от стола, закинул руки за голову и улыбнулся. Рассказ был готов. За вечер был написан неплохой (разумеется, по мнению Семена) рассказ для одного из популярных журналов. Работа на заказ, так сказать. Если начистоту, Семен давно хотел написать эту историю. Она буквально просилась на белый лист. Тяжелые воспоминания о собственном детстве не давали покоя писателю. И вот сегодня, наконец, он решился (не без подачи главреда, конечно) и излил душу.

Мухачев сохранил файл и выключил компьютер. То, что на улице уже темно, он понял по включенным бра. На крыше стоял датчик света, который и включал множество светильников в доме. Мама все так же создавала уют теперь уже в его доме. Дело в том, что, несмотря на произошедший с ним случай, идентичный рассказанному, Семен ни черта не избавился от боязни темноты.

Семен вырос, и единственное, что он сделал для избавления от страха, так это ввел некоторые изменения в обустройство своего жилища. А именно, заменил датчики движения датчиками света, а вместо штор повесил жалюзи. Занавеска могла открыться сквозняком и обнажить ночную мглу, а жалюзи — если никто не тронет, то все будет спокойно. Трогать особенно было некому. Мама заходила, но она на его стороне. Кстати, она что-то сказала ему перед уходом. Что-то сделать или не сделать? Наверняка сделать. Ну, про это Семен никогда не забывал. Это было одним из тех нововведений, принятых сразу после возвращения из лагеря.

Каждую ночь Семен ставил под кровать стакан воды и клал сверху кусочек черного хлеба. Каждое утро проверял его, но все было на месте и никакого света не было. Где-то в глубине души он знал, что так оно всегда и будет. И что его не преследует никакая Черная королева. Но так ему было спокойней. Теперь, по прошествии двадцати лет, он не был уверен, приходила в ту ночь мертвая старуха или нет. Но, как говорится, береженого Бог бережет.

Семен, прихватив свой «оберег», — стакан воды и кусок хлеба, прошел в спальню и сразу с порога понял: что-то не так. Что-то изменилось! Может быть, мама сделала перестановку? Мухачев посмотрел на письменный стол. На месте. Платяной шкаф. Там, где и был. Его внимание привлекло какое-то движение справа. Семен повернулся к окну и замер. Он смотрел на собственное отражение на черном стекле.

«Малыш, поспи сегодня в кабинете, — вот что сказала мама. — Я в спальне сняла жалюзи».

Он подходил к черному прямоугольнику, словно его кто-то тянул на веревке. К его отражению прибавились силуэты кустарников и разросшихся деревьев. Снова какое-то движение. Семен не видел, но знал, что это королева пробежала мимо, задрав подол платья. Пока мимо. Он был уверен, ведьма скоро учует его.

Когда в стакане с водой загорелся синий огонек, Черная королева вошла в спальню.