Разрисованный человек, у которого все тело покрыто татуировками и, если смотреть на каждую в отдельности, то они начинают оживать и рассказывать историю из будущего. Это идея знаменитого сборника рассказов «Человек в картинках» американского писателя-фантаста Рэя Брэдбери и основа целого альбома московской power/speed metal-группы Arida Vortex.

Специально для DARKER музыканты рассказали не только о своем творчестве, но и литературных предпочтениях, а также затронули насущную проблему музыки в России. Ребята – разные творческие личности, отвечали каждый по-своему, потому и интервью получилось интересное.

Ваш альбом 2015 года «The Illustrated Man» написан по мотивам произведений Рэя Брэдбери. Даже на главном русскоязычном сайте, посвященном творчеству этого писателя-фантаста, есть упоминание об альбоме и о вашей группе. Отличался ли он от остальных ваших альбомов или полностью вкладывался в концепцию творчества?

AndyVortex (вокал): Если внимательно послушать наши альбомы, то они заметно отличаются между собой (исключение — англо-русские братья «Hail to rock» и «Аве, Рок!»). Альбом, написанный по мотивам «Человека в картинках» действительно отличается довольно сильно от всех прочих — и по музыке, и по наличию литературной концепции (у нас уже был скрыто-концептуальный альбом «Flames of Sunset», где история зацикливалась, но тогда концепцию мы решили спрятать и не акцентировать на ней внимание, чтобы не отвлекать слушателя). Моё мнение, да и не только моё, об альбоме «The Illustrated Man» — это лучший наш альбом на данный момент.

Роман Гурьев (гитара, бэк-вокал): Ну, разве что на этом альбоме я не писал текстов. В остальном вполне себе альбом как альбом.

Павел Жданович (гитара): Этот альбом отличается от остальных, так как это пока единственный альбом, который создавался под конкретную тематику, основанную на произведениях великого писателя. В целом творчество коллектива не базируется на таких работах. Многие стараются экспериментировать, и мы не исключение.

Вадим Сергеев (ударные): На мой взгляд, если обсуждать концепцию творчества, это все тот же speed/power metal, просто в этом альбоме песни написаны по мотивам историй американского фантаста.

 

А сами вы читаете фантастику? Какие ваши литературные предпочтения?

AV: Да, читаю. Мои любимые писатели-фантасты на все времена — Роберт Хайнлайн, Рэй Брэдбери, Роберт Шекли, Роджер Желязны, и это только начало списка, а среди отечественных я бы назвал, безусловно, братьев Стругацких, Ивана Ефремова, Сергея Лукьяненко, Сергея Павлова, Василия Головачёва, Дмитрия Биленкина… в общем, список немаленький.

Роман: Англо-русский словарь и буклеты компакт-дисков.

Павел: Самого Брэдбери я мало читал. Из русских фантастов очень нравится Василий Головачёв и его серия книг «Запрещённая реальность».

Александр Федонин (бас-гитара): Особого предпочтения определенным жанрам нет, стараюсь просто читать признанные произведения, либо что-нибудь по совету знакомых.

Вадим: С удовольствием читаю фантастику, почему бы и нет. Очень нравятся классики данного стиля, как отечественные, так и зарубежные — Стругацкие, Желязны, Хайнлайн и др.

 

Вы готовы привносить в свое творчество что-то новое или Arida Vortex достаточно консервативна?

AV: Мы делаем в музыке то, что нам хочется, если при этом получится что-то новое, мы не будем отказываться в угоду моде или привычкам.

Роман: А что вы подразумеваете под новым? Я настолько долго занимаюсь музыкой, что могу авторитетно заявить: в музыке давно нет ничего нового. А если отвечать более предметно, то рэпа или шансона от нас вы не услышите, мы будет продолжать играть достаточно традиционный, если не сказать ортодоксальный хэви-метал.

Павел: Мы все работаем над развитием творчества. У Arida Vortex есть основное направление и сюда что-то подходит, но также многое и не подходит. Всё это на плечах и совести Романа Гурьева лежит.

Александр: Об этом можно сложить собственное мнение, ознакомившись с творчеством группы.

Вадим: Я со стороны доверенного инструмента стараюсь всегда сделать максимально интересную аранжировку с учётом особенности песни, с которой работаю.

 

Вы сейчас приступили к записи нового альбома. Чему он будет посвящен на этот раз?

AV: Новый альбом не будет концептуальным, это будет своего рода отрыв башки — метал в чистом виде. Как своеобразный отдых для любителей жанра, перед следующим броском, который, надеюсь, тоже произойдёт в обозримой перспективе.

Роман: А что, альбомы обычно чему-то посвящают? Это будет обычный набор песен, разве что самых лучших.

Павел: Это будет прекрасный металлический альбом. (По поводу текстов это к Роману и Андрею).

Вадим: Альбом, на мой взгляд, посвящен событиям, которые происходят с нами или вокруг нас, а конкретику можно понять, услышав, непосредственно наш релиз.

 

Когда ожидается релиз вашего нового альбома?

AV: Сложно прогнозировать ход работы, когда тебя не спонсирует и не загоняет в рамки сроков лейбл — мы же работаем независимо, поэтому всё делаем сами за свой счёт. Если всё сложится — в этом году выпустим.

Роман: Материал отрепетирован и полностью готов к записи. Поскольку мы не связаны контрактными обязательствами, я бы не хотел загадывать, дабы потом не выглядеть треплом.

Павел: Релиз будет не ранее осени 2016-го. Это вполне осознанная оценка времени, учитывая, что предстоит проделать и сколько это займёт времени.

 

Как вы считаете, в чем главная проблема музыки в России?

AV: Главная проблема музыки в России — в 90-е, когда музыкальная индустрия хлынула с Запада к нам открыто, те, кто развивал тут эту самую индустрию, вцепились в то, что «пипл хавает» сразу, а подавляюще большая часть аудитории в России — совок, деревня в башке. Поэтому такое дикое и нелепо гипертрофированное развитие получила всякая попса, которая в последующих «поколениях» жанрового развития дала совершенно отвратительные формы, мутанты с тремя головами и семью ногами, образно говоря, а то и без голов вовсе, и этих монстров проталкивали на рынок, банально покупая им аудиторию обилием рекламы. Осьминогий семичлен своего рода, перефразируя давний прикол Владимира Шинкарёва. В то время как другие жанры были вынуждены хиреть без открытого поля для развития и захватывать только тех слушателей, кто и так был готов к этой музыке, я про метал в частности. Если проще — надо было прививать аудитории вкус ко всем жанрам, чтобы впоследствии можно было маневрировать на рынке между ними. При нормальном расслоении аудитории по интересам она будет за всё платить, и рынок сбыта найдётся для любого жанра, причём немалый — тому примером весь цивилизованный мир (Европа, Америки, Канада, и т. п.). Но тогда, в 90-е, все были озабочены только тем, чтобы «хапнуть сейчас, завтра не будет», и сейчас продолжают эту гонку, уже потому, что деваться некуда.

Павел: У нас довольно жёсткий рынок, никто не поддерживает самобытных артистов со своей изюминкой, почерком и наработанными фишками. Все пробиваются сами. Сложно достучаться. Но у некоторых получается. Также есть и много подражателей и их очень много, а действительно качественную кавер-группу услышать зачастую невозможно.

И есть ещё проблема менталитета и созданный русский рок. Слава Богу, начинают вводить различающие понятия «русский рок» и «российские исполнители рок-музыки». Так многим людям становится понятно, что есть возможность не засчитывать всех музыкантов и коллективы под одну гребёнку.

Александр: «Разруха не в клозетах, а в головах» (с).

Вадим: Музыка, на мой взгляд, — слишком глобальная сфера, чтобы категорично заявлять о каких-то проблемах. На мой взгляд, с музыкой вообще никаких проблем нет. Есть люди, которые работают в данной сфере. И, как и в любой сфере, есть люди, которые делают своё дело хорошо, а есть, которые делают плохо.

 

Не было ли у вас желания попробовать поиграть в различных жанрах экспериментальной музыки?

AV: Я не понимаю, что такое экспериментальная музыка. Набор звуков, объединённых общей идеей, для меня ещё не музыка, мне нужна гармония, ритм, мелодизм.

Роман: Я не понимаю, что означает это словосочетание. У меня есть стойкое желание играть вполне себе традиционную музыку в обмен на денежные знаки.

Павел: Не думаю. У группы есть своё звучание и стиль.

Александр: Пока такого желания не возникало.

Вадим: Во-первых, тут вопрос, что подразумевать под экспериментальной музыкой, мне периодически удаётся попробовать себя в других жанрах, но вот, например, интересно попробовать освоить ханг (перкуссионный инструмент, состоящий из двух соединенных металлических полусфер — прим. авт.).

 

Ваши любимые герои в реальной жизни?

AV: Вопрос не понят. В реальной жизни я, скорее, вижу антигероев, примеры того, каким быть не надо, потому что это отвратительно. Сплошь и рядом, особенно если включить телек с последними новостями. Но я не включаю, так что не травмирует.

Роман: Гитарные.

Павел: Музыканты — Джон Петруччи, Пол Гилберт, Виктор Смольский, Стив Вай. Актёры — Николас Кейдж, Том Хэнкс, Джейсон Стейтем.

Александр: Лемми Килмистер.

Вадим: Люди, которые своим трудом и талантом добиваются высоких целей, такие люди, своим примером заставляют не останавливаться в достижении своих целей, а двигаться дальше ещё эффективнее.

 

Ваше состояние духа в настоящий момент?

AV: В данный момент — ровное, как у буддиста.

Роман: На Винтерфэлл!

Павел: Состояние духа бодрое. Много идей. Всё в работе!

Александр: Бодрое.

Вадим: Эмм… пожалуй, рабочее, так как в данный момент перерыв на работе.