Американский Юг. Какие ассоциации возникают при упоминании этого исторического и культурного региона? Сельская местность с одинокими фермами, бескрайние хлопковые поля, огромная сонная Миссисипи, несущая свои воды в Мексиканский залив, Ку-клукс-клан, расовые законы, флаги Конфедерации. Эти образы стали культурным стереотипом, рожденным творчеством писателей, уроженцев этих земель. Их творчество впоследствии вылилось в отдельный субжанр, названный «Южной готикой». Летописи американского Юга пропитаны страшными семейными тайнами, расизмом, жестокостью и фундаментальной религиозностью, которая зачастую приобретала весьма странные и пугающие формы. Одним из таких летописцев был великий американский писатель, лауреат Нобелевской премии, Уильям Фолкнер.

Фолкнер при жизни был человеком если не странным, то, как минимум, эксцентричным. Абсолютно неприспособленный к быту, устроившись работать на почту, он запирался в своем кабинете и писал стихи, из-за чего вскоре был уволен. Всю жизнь он любил только одну женщину, свою подругу детства Эстелл Олдем, которая разбила ему сердце, выйдя замуж за другого. После этого будущий писатель завербовался добровольцем на фронт Первой мировой войны, но его не взяли. Тогда он записался на курсы военных летчиков, но война к тому времени закончилась, Фолкнер остался дома. Он дождался, когда его возлюбленная развелась со своим мужем, после чего женился на ней сам. Первое время писательское ремесло не приносило ни денег, ни славы. Чтобы хоть как-то прокормить семью, Фолкнер стал писать сценарии для Голливудских лент. Работу эту он ненавидел и презирал, но она приносила неплохие деньги.

Писатель редко разделял свою жизнь и творчество. Он приписывал себе никогда не существовавшие военные подвиги и любовные романы. Наделял свою биографию удивительными фактами, каждый раз новыми в зависимости от ситуации и собеседника. Даже при написании романов он не мог перенести их действие в реально существующие места и локации. Для этого Фолкнер придумал свой собственный мир, несуществующий округ Йокнапатофа, затерянный где-то в сельской местности родного для писателя штата Миссисипи.

Первым романом, действие которого разворачивается в этом вымышленном округе, стал «Сарторис», история упадка семьи американских аристократов на фоне перемен первых десятилетий двадцатого века. Началом конца для клана Сарторисов стала американская Гражданская война, в ходе которой Юг был разбит, унижен и разграблен. Последовавшие за войной Реконструкция, деятельность переселившихся с севера промышленников, дельцов и аболиционистов продолжили процесс обнищания южной аристократии. Лишившись рабочей силы в виде негров-рабов, белые землевладельцы были вынуждены искать новые варианты для вложения средств. Начавшийся двадцатый век стал эпохой бандитизма, борьбы за расовые права и глобальных экономических кризисов, после чего у семьи Сарторисов осталась только одна цель — дожить свое время в угасающих лучах былого величия.

Гражданская война в романах Фолкнера — это не просто вооруженный конфликт, вызванный экономическими и политическими противоречиями между американскими штатами. Это эпическое событие, битва между добром и злом, старым и новым, тихим провинциальным сельским Югом и огромным промышленным шумным бездушным Севером. Погибшие солдаты той войны возведены в статус мучеников, а генералы и офицеры Юга предстают перед читателем чуть ли не античными героями. Так у героев Фолкнера помимо традиционного христианства появляется новая религия — культ прошлого. Сарторисы живут воспоминаниями о былых подвигах и молятся на своих предков, погибших в сражениях с янки. Своеобразным священником этой семьи становится тетя Дженни, вечная вдова, одевшая черное в слишком юном возрасте и не снимавшая его до глубокой старости. Она постоянно рассказывает родственникам о гибели своего мужа, молодого офицера южан. В ее рассказах он становится юным богом, ангелом былых лет. У тети Дженни и других старших Сарторисов нет настоящего, они слишком стары, чтобы думать о будущем. У них есть только прошлое, в котором живут их личные боги. Боги старости, одиночества и забвения. Дряхлые призрачные воспоминания.

Красной нитью через роман идет тема «потерянного поколения». С европейской войны возвращаются молодые солдаты и начинают устраивать свою жизнь. Пытаются устроить. Но здесь эта тема поднята по-другому, не так, как у Ремарка, Олдингтона или Хэмингуэя. Потерянных поколений на американском Юге несколько и к каждому из них складывается свое отношение. Если Гражданская война дала южанам поколение мучеников, святых и мертвых героев, то Первая мировая, отгремевшая где-то за океаном, стала для них войной чужой, непонятной и ненужной. И зачастую вернувшиеся домой молодые люди не находили понимания даже у своих родителей. Мало того, в Европе чернокожие солдаты сражались наравне с белыми, в одних окопах, что вносило еще большую неразбериху в умы консервативных южан.

Округ Йокнапатофа, рожденный фантазией Уильяма Фолкнера, становится своеобразной метафорой, пустыней забвения, адом без времени, где растворяются человеческие судьбы, где даже новорожденные дети, кажется, обречены на что-то плохое. Ведь впереди их ждет новая мировая война, новые герои, новые потерянные поколения.

В 1973-м году, уже после смерти автора, полный вариант романа «Сарторис» был издан под своим первоначальным названием «Флаги в пыли», которое отлично отражает одну из главных его идей. Под гнетом времен и воспоминаний люди становятся бледными копиями себя самих. Как боевые знамена, некогда реявшие над полями сражений, ветшают и изнашиваются под тяжестью музейной пыли.

Родственными душами для Сарторисов становятся члены семейства Компсонов, герои другого знаменитого Фолкнеровского романа «Шум и ярость».

Роман разбит на части, каждая из которых написана от лица отдельного героя и с разных точек зрения освещает события. Первым героем становится Бенджамин «Бенджи» Компсон — умственно отсталый мужчина, позор своей семьи. Потом повествование ведется от лица Квентина, страдающего одинокого студента на пороге страшного решения, Джейсона, грубого, но честного человека, финансовой опоры семьи. Героем последней главы становится Дилси — чернокожая служанка, полноправный член семьи Компсонов и ее своеобразный ангел-хранитель.

От лица героев читателю предлагается взглянуть на жизнь семьи, которая постепенно угасает, теряет средства к существованию и лишается уважения в обществе. Событием, вокруг которого, так или иначе, вращается действие романа, становится уход из семьи сестры Кэдди. Каждый из ее братьев по-своему относится к ней. Для неполноценного Бэнджи она живое божество, любящее и ласковое, от которого всегда «пахнет деревьями». Квентин по прошествии времени винит себя в том, что не смог удержать сестру от необдуманных поступков. Вина эта, в конце концов, приводит к трагической развязке. Для грубого и циничного Джейсона сестра предательница и потаскуха, которая сама виновата во всех своих бедах.

Компсоны презрительно относятся к своей служанке, пожилой негритянке Дилси, часто ругают и оскорбляют ее. Она, в свою очередь, искренне любит и жалеет их всех без исключения. Защищает от гнева друг друга, молится за них в церкви. Дилси на страницах романа представляется добрым любящим богом, искренним и безвозмездным в своей доброте. Старая негритянка обретает черты настоящей святой.

Полно святых безумцев в романе автора «Свет в августе», который приобретает черты библейской притчи. Есть в ней свой личный Иисус, Мария, Иосиф и многие другие персонажи христианских легенд. Но каждый из них действует в силу обстоятельств и времени.

Местный Иисус — авантюрист, бродяга и бутлегер Джон со звучным прозвищем Кристмас (Рождество). Сирота, с раннего детства он мучился тем, что в его жилах, возможно, есть негритянская кровь. На страницах романа расовая принадлежность становится божьим проклятием, сродни каиновой печати. Наделенный смешанной кровью человек становится одиночкой и вечным изгоем для всех. Даже усыновленный бездетной парой Кристмас не находит семейного счастья и родительской любви. Приемный отец оказывается жестоким религиозным фанатиком, который держит в страхе жену и приемного сына. Этот христианский фундаменталист становится метафорой ветхозаветного Бога-Отца, жестокого и карающего, способного за неповиновение насылать на землю потопы и уничтожать в огне целые города. Джон Кристмас, подобно библейскому Иисусу, пройдет путь от учителя до преступника. Будет предан и убит. Возлюбит падшую женщину (а впоследствии еще очень много падших женщин) и выгонит людей из храма. Но в отличие от Спасителя, он не воскреснет, не получит милосердного удара копьем. Наоборот, над трупом Джона еще и надругаются его убийцы. Он будет предан не только своим «апостолом», лентяем и развратником Джо Брауном. Против него ополчатся все. Из-за недоказанного обвинения в убийстве белой женщины. Даже его родной дед будет призывать толпу линчевать «проклятого нигера».

Другой мощный религиозный образ «Света в августе» — это персонаж Лины Гроув. Богородица романа, юная наивная девушка, забеременевшая от лжеца Брауна. Она сбегает из дома в поисках отца своего будущего ребенка и пешком преодолевает огромное расстояние, чтобы попасть в маленький захолустный городок, где развиваются основные события романа. Лина безропотно принимает все тяготы и лишения. Она верит, что ребенок принесет счастье и спасение если не всему миру, то хотя бы ей одной. С первого взгляда в Лину влюбляется Байрон Банч, замкнутый одинокий холостяк. Он честно трудится плотником, как библейский Иосиф, и ради одинокой беременной девушки готов на все. Даже отправится с ней на поиски ее неуловимого любовника.

Отдельно хочется выделить еще одного персонажа этого романа. Эксцентричного священника Гейла Хайтауэра. В своих проповедях он рассказывает прихожанам не о деяниях Христа. Он проповедует им о непобедимой южной коннице. Яростной кавалерийской атаке, в которой когда-то погиб его дед. Вновь в произведении Фолкнера события Гражданской войны приобретают в умах героев вселенский, почти религиозный масштаб.

Стилистика «Света в августе» предлагает читателю огромное количество трактовок самого романа. Автор подает сюжет обрывками фраз, длинными монологами, долгими размышлениями, аллюзиями и метафорами. Проза Фолкнера, зачастую сложная и громоздкая, открывает простор для фантазии читателя. В каждом произведении этого автора можно найти свои личные мысли, образы и темы.

Если говорить о последователях, то стоит вкратце упомянуть творчество другого выдающегося американца, писателя Кормака Маккарти. Его проза, простая, сухая и емкая на первый взгляд, тоже подразумевает под собой множество трактовок. В том числе, отсылок к религии.

В романе «Дитя Бога» Маккарти рассказывает историю падения и деградации Лестера Балларда, изгоя, от которого отреклось общество. Лестер начинает жить один в глухом лесу, а потом в заброшенной угольной шахте. Оказавшись один на один с собой, он теряет всякий человеческий облик и превращается в натурального зверя, на которого впоследствии начинают охоту бывшие соседи. Роман полон жестокости и натуралистичных сцен, в том числе, каннибализма и некрофилии.

«Дитя Бога», однако, несет в себе очень человечный и даже гуманистический посыл. Лестер стал чудовищем не по своей воле. В его метаморфозах виновато общество, которое отказалось от него. Человек не может без человека. В конце концов, Лестер Баллард такое же божье дитя, как и все остальные. Таким образом, ад на земле может появиться из-за человеческого одиночества, безразличия и отчуждения.

В плане религиозных аллюзий интересен другой роман Маккарти «Кровавый меридиан». Один из его персонажей носит прозвище Судья. Этот жестокий и беспощадный наемник, обладающий своим темным обаянием и харизмой, к концу повествования приобретает демонические инфернальные черты.

Эпический роман о покорении Мексики становится летописью жестокости и бесчеловечности. Охота за скальпами, геноцид индейцев, кровопролитные стычки между бандами головорезов. В его финале главный герой исповедуется мертвецу, высохшей мумии старухи, которую он принял за святую. Мумия рассыпается в прах от одного прикосновения. Бог мертв, как писал когда-то Ницше.

Стоит несколько слов сказать о самом известном, пожалуй, романе автора «Дорога».

По умирающей земле бредут двое. Отец и сын. У них даже нет имен. Просто отец и просто сын. Возможная метафора на христианскую троицу, третьим составным которой можно назвать огонь, который несут в себе главные герои. Этот огонь становится синонимом святого духа, он помогает им оставаться хорошими людьми, что очень важно в окружающем жестоком мире. В это верит только мальчик, Отец уже давно потерял всякую веру, стал жестоким и холодным. Его маяком в темноте стал сын, единственный спаситель не только для мужчины, но может и для всего мира.

«Мне показалось, что я увидел ангела», — говорит о мальчике встреченный героями старик.

Несмотря на общую депрессивность и мрачность, «Дорога» заканчивается на светлой ноте. После смерти отца, мальчик находит новых спутников.

«Женщина, увидев его, обняла и долго не отпускала.

— Ах, как я рада!

Иногда она рассказывала ему про Бога. Он пробовал говорить с Ним, но лучше всего у него получалось говорить с отцом. И он говорил, часто, и не забывал его. Женщина сказала, что это правильно. Что его устами говорит Бог и что так из поколения в поколение передается истина».

Именно таков финал у этой истории.

Внутренний огонь всегда помогал людям жить. Это вера. Неважно, во что. В высшие силы, в будущее, в самого себя. Без него человек становится пустой оболочкой, которая сгибается под тяжестью обстоятельств, жизненных проблем, предрассудков, прошлого и воспоминаний. Становится, как флаги в пыли…