В фильме нашего предыдущего героя «Доктор Джекилл и мистер Хайд» одну из главных женских ролей исполнила Мириам Хопкинс. Подзабытая сегодня, в 30-е она обращала на себя внимание многих сильных мира кино: в карьере отметилась премиями «Оскар» и «Золотой глобус», а в личной жизни браком с популярным режиссёром Анатолем Литваком. Тем самым, который, родившись в Киеве и начав снимать ещё в СССР, впоследствии поставил в Европе и США более сорока картин с такими звёздами, как Хамфри Богарт, Ингрид Бергман, Энтони Пёркинс, Ив Монтан, Софи Лорен...

 

Анатолия Михайловича Литвака рано потянуло в объятия Мельпомены. Уже в 14 лет он служил рабочим сцены в одном из петроградских театров. Далее был философский факультет, занятия в театральной школе Вахтангова и Мейерхольда, актёрство, первые спектакли. В 20 лет пришло кино: фильмы «Татьяна» (1923), «Сердца и доллары» (1924), сценарий к ленте «Самый юный пионер» (1925).

В 1925 от студии «Севзапкино» Литвак едет на стажировку во Францию. Очевидно, европейская киноиндустрия оказалась привлекательней советского киноавангарда поскольку обратно Анатоль так и не вернулся.

В Европе пришлось начинать с нуля: ассистент режссёра, монтажёр. Только в 1930 ему вновь доверили постановку. Первые зарубежные ленты Литвака — «Долли делает карьеру» (1930), «Никакой любви» (1931), «Сиреневое сердце» (1932) — обозначили его интерес к жанру мелодрамы. Даже его триллеры и нуары, о которых будет речь далее, редко избегали любовной лини, причём неизменно драматичной. Эрос у Литвака — это прежде всего инструмент напряжения и страха и только потом источник эндорфинов.

Типичный детектив Литвака: дело раскрыто, злодей получил по заслугам, но это не имеет значения, потому что жизнь влюблённого героя оказывается разрушена. Подобный исход выгодно трансформирует историю из простого столкновения добра и зла в рассказ о негодности миропорядка: кому есть дело до справедливости и её торжества, если люди в результате становятся несчастнее? Именно это происходит в «Сиреневом сердце», где сыщик влюбляется в подозреваемую, отчего фильм, формально обладая хорошей концовкой (преступник за решёткой), по существу её не имеет. То же самое в «Майерлинге» (1936): наследный принц любит менее знатную девушку, она отвечает ему тем же, но ничем хорошим это закончиться, увы, не должно.

«Майерлинг» понравился американским продюсерам, и Литвака пригласили работать в Голливуд. В 1938 году он снимает там свой первый нуар — «Удивительный доктор Клиттерхаус», историю о враче, который исследует поведение организма человека в момент совершения преступления. Для этого Клиттерхаус становится членом банды гангстеров, вместе с которыми ходит «на дело» и постепенно начинает «ловить кайф» от нарушения закона. В фильме, конечно, присутствует любовная линия, и в духе Литвака она патологична: интеллигентного доктора полюбила «главарша» банды.

Роль Клиттерхауса исполнил Эдвард Дж. Робинсон — актёр, обладавший внешностью скромного бухгалтера, что привносило особый контраст в образы «жёстких парней», которых он играл почти всё время. Так и здесь его фактура хорошо работает на эффект — поначалу изменения, происходящие с доктором, кажутся незначительными, но чем ближе финал, тем очевиднее, что всё отнюдь не безоблачно. Меняется и главарша, но в противоположную сторону: чувства к Клиттерхаусу делают её мягче, и вот она уже готова пожертвовать собой ради него. И хотя этого не требуется — финал здесь лишён эмоционального накала — в общей фабульной увлекательности фильму всё-таки не откажешь.

«Удивительный доктор Клиттерхаус»

С началом Второй мировой Литвака занимает военная тема. В 1939 он ставит драму «Признания нацистского шпиона» с Робинсоном в роли агента ФБР, разоблачающего сеть немецкой агентуры в Америке. А в первой половине 40-х вместе с Фрэнком Капрой они выпускают серию документальных лент о предпосылках и ходе военных действий, одна из которых,«Битва за Россию» (1943), получила номинацию на «Оскар».

Но и про мрачность, не связанную с войной, Литвак не забывал. В 1941 он снимает «Блюз ночью», картину на стыке жанров нуара и мюзикла. Правда, поющих гангстеров мы здесь не увидим, но классическая нуаровская фам фаталь, всё-таки, запоёт. К сожалению, фильму не хватило экспериментаторской смелости: герои заняты либо стрельбой, либо музыкой, а от синтеза жанров ждёшь гибридности поосновательней. Но есть у «Блюза ночью» и несколько изюминок: наличие в кадре качестве актёра Элиа Казана и сцена безумных видений героя, забывшего, как играть на фортепиано.

Вторая половина 40-х проходит для Литвака крайне удачно: в 1948 на экраны выходит психологический триллер «Извините, ошиблись номером». Прикованная к постели женщина случайно узнаёт о готовящемся убийстве. Сопоставляя факты, героиня понимает, что жертва, о которой шла речь в разговоре — она сама. Череда обильных флешбеков — иногда даже флешбеков, внутри которых свои флешбеки — открывает, как герои дошли до такой жизни. Литвак не изменяет себе — корень всему опять любовь, которая становится источником смерти, а не жизни.

Фильм мог бы быть более камерным — пожалуй, что злоключения дамы, запертой в квартире (и в своём полупарализованном теле) — более выигрышная материя для триллера, чем эпизоды её прежней жизни. Но, очевидно, важнее, чем напугать, для Литвака было заронить в голову зрителя мысль о том, что всё могло бы быть иначе, если бы не такие, казалось бы, мирные вещи как семья, брак и романтические чувства.

«Извините, ошиблись номером»

Но, может быть, просто не все достойны любви? В следующем фильме «Змеиная яма» (1948), тоже триллере, тоже психологическом, но уже с более выраженным элементом драмы, влюбившись в женщину, страдающую нервным расстройством, герой не отступает, а во что бы то ни стало пытается привести её в норму. Впрочем, благородные чаяния уходят на второй план, оставляя на первом плане картины мучений героини, заключённой в лечебницу.

Для дополнительного эффекта Литвак прибегает к элементам нуара, но смотрится это не эклектично, а напротив, подчёркивает и без того имеющееся в сценах напряжение. Наиболее живописен эпизод с собственно змеиной ямой — возникающим в сознании женщины чёрным колодцем, на дне которого, как змеи, копошатся душевнобольные. Кроме того, в фильме имеется детективная линия — психиатр, погружаясь в прошлое героини, «расследует» её состояние, пытаясь найти корень её заболевания.

Одно из неоспоримых достоинств фильма — эмоциональная игра актрисы Оливии де Хэвилленд, которая недавно перешагнула столетний рубеж. Стрессовые переживания на экране определённо её конёк, о чём говорит ролик на youtube «Оливия в бедственном положении», в котором, кроме прочего, использованы эпизоды из «Змеиной ямы».

«Змеиная яма»

С учётом качества последней пары лент можно закрыть глаза на шагающую с ними в ногу неудачную. Криминальная драма «Длинная ночь» (1947) удручающе вторична — и нет, вовсе не потому, что это ремейк фильма Марселя Карне «День начинается» (1939): знавали мы и удачные ремейки. Дело в том, что почему-то Литвак решил переснять Карне почти подстрочно — те же декорации и мизансцены, подобные ракурсы и движения камеры, почти идентичный набор эпизодов. По существу разница только в технике исполнения, концовках — французская трагичнее — и паре незначительных деталей.

Возможно, расчёт был на то, что американский зритель не видел фильма Карне, и в этой связи цель могла быть даже благородной — пусть в таком виде, но показать ему эту замечательную картину. Но сегодня каждый имеет возможность сначала глянуть оригинал, и если затем сразу же включить вариант Литвака, то возникающая калька вызывает странные ощущения. Ну и раз уж так, то мозг начинает требовать абсолютного сходства — а его нет: грустноглазый и одномерно-положительный Генри Фонда — это совсем не то же, что крепко сбитый глядящий коршуном герой Жана Габена. А Винсент Прайс — при всём уважении к принцу хоррора 50-х — не доставляет того удовольствия в роли злодея, что испытываешь, наблюдая за Жюлем Берри, чей герой богаче на оттенки и к тому же очаровательно пластичен.

«Длинная ночь»

Увы, эта осечка была не последней. С начала 50-х карьера Литвака понемногу идёт на спад. Попытка вернуться к теме войны с драмой «Решение перед рассветом» (1951) не кажется удачной: как драме ленте недостаёт драматичности, как военному фильму напряжённости и соответствующей энергетики. Пленный немецкий солдат поступает на службу в разведку США и отправляется с заданием к себе на Родину. Казалось бы, сколько щемящих и мрачных эпизодов можно было «выжать» из этой завязки. Но нет — и Оскар Вернер, игравший главные роли в фильмах Трюффо, здесь используется крайне бедно: просто милый молодой человек, вставший на «пусть истиный» — мол, и фашисты тоже люди. Конечно, Литвака можно понять — снимая спустя несколько лет после войны, наверное, сложно удержаться и не делать кино просто о том, что фашизм — это плохо. К сожалению, сегодня эта идейная скудность сразу бросается в глаза, почти избавляя от удовольствия при просмотре.

Тем более обидно, когда имелся ресурс, чтобы сделать нечто большее. «Ночь генералов» (1966) — военный детектив, масштабный по съёмкам и актёрскому составу, но не по мысли. В фильме действуют два превосходных маньяка — майор разведки Грау (Омар Шариф), на протяжении двух лет, не обращая внимания на события, которые в будущем попадут в учебники, расследующий убийство проститутки. И генерал Танц (Питер О`Тул), пугающий своим внешним спокойствием, но впадающий в припадки при виде картин Ван Гога.

Каждый из героев мог бы стать прекрасной основой для психологического триллера, истории безумия на фоне военных действий, поводом для погружения в психику человека, источником интересных и вместе с тем пугаюших мыслей. Но нет — от каждого из них мы имеем только оболочку без внутреннего мира и мотиваций.

А расследование — формальный стержень истории — теснят не очень связанные с сюжетом и совершенно ненужные побочные события, с помощью которых из фильма пытаются сделать эпос — но зачем это нужно? И в результате более двух часов явно недешёвого зрелища подводят нас мысли, что фашизм — это бесчеловечно, его нельзя возрождать. Хорошо, это прекрасно. Но эту мысль можно убедительно доказать на экране отсилы за десять минут. Зачем в фильме так много всего и вся? Вопрос не менее безответный, чем вопрос о тайне безумия генерала Танца. Как ни любопытно, мы этого никогда не узнаем.

«Ночь генералов»

Но не всё так плохо: у позднего Литвака ещё есть, чем привлечь внимание. В начале 60-х он перебирается во Францию, где экранизирует роман Франсуазы Саган «Любите ли вы Брамса?» (1961). Лента — чистая, хотя и отменно сделанная мелодрама, но казалось бы, к чему писать о ней на DARKER? На это есть резонный ответ: главную роль в фильме исполнил Энтони Пёркинс, появившийся годом ранее в роли маньяка Нормана Бейтса в «Психо» (1960) Альфреда Хичкока.

Здесь его герой тоже маньяк, но со знаком плюс. Экстравагантный, нервозный, своеобразный юноша, не имеющий цели в жизни, но зато обладающий неиссякаемым запасом энергии — оттого с первого взгляда он влюбляется в женщину вдвое старше себя (да и как не влюбиться, если её играет Ингрид Бергман). Третьей вершиной возникающего треугольника становится полная противоположность герою Пёркинса — зрелый уравновешенный мужчина, который знает, чего хочет, но не может остановиться на одной женщине: ему нужны все, и он нужен всем (логично, что его играет суперзвезда тех лет Ив Монтан).

Так как фильм снимал Литвак, мы можем предположить, что разрешение у любовной истории вряд ли будет оптимистичным. И всё же, «Любите вы Брамса?» — вещь крайне трогательная и увлекательная. Если хоррор не полностью покрыл ваше сердце коркой тёмного льда, возможно, музыка Брамса сумет растопить его.

«Любите ли вы Брамса?»

Энтони Пёркинс получил серебряную каннскую ветвь за свою работу, сама лента вошла в список номинантов на главный приз фестиваля. Логично, что Литвак решил попробовать закрепить успех. И вот, снова Париж, снова Пёркинс, снова красивая женщина: на сей раз Софи Лорен. Правда, «Пять миль до полуночи» (1962) уже не мелодрама, а триллер.

Сложно сказать, что пошло не так. Сама история о неврастеничном, изводящем свою жену муже, который попал в авиакатастрофу, но вернулся, чудом выжив, и решил втянуть супругу в махинацию по выплате страховки за смерть «погибшего» кажется довольно ресурсной. И всё же всякий раз, когда в фильме звучит мрачная музыка, призванная подчеркнуть «страшный» момент, возникает ощущение, что из страшного здесь только музыка, отчего появляется ощущение фальши. И чем ближе развязка, тем очевиднее нарочитость происходящего. Последний кадр, напоминая малобюджетные хорроры вроде «Твари из чёрной лагуны» (1956), закрепляет впечатление.

Возможно, Литваку просто не стоило дважды пытаться попасть в одну и ту же мишень. И хотя фильм безусловно мрачнее предшественника — что на этом сайте ценится — но в качестве исполнения — которое, надеюсь, ценится не меньше — «Любите ли вы Брамса?» очевидно выигрывает у «Пяти миль до полуночи».

«Пять миль до полуночи»

Свой последний фильм Литвак снял в 1970 году. Снова экранизация популярного французского романа — «Дама в автомобиле в очках и с ружьём» Себастьяна Жапризо. Получившийся в итоге детектив по сюжету мало отступает от оригинала и, очевидно, понравится тем, кому по душе сюжетные конструкции этого автора.

Отвезя в аэропорт начальника и его жену, героиня решает не возвращать роскошный автомобиль своего шефа в гараж и едет на нём на уикенд к морю. Внезапно начинают происходить странные вещи: люди, которых она встречает, говорят, что уже видели её, а затем в багажнике обнаруживается труп мужчины. До самого конца нас более-менее неплохо маринуют, не давая намёка на разгадку. Со свойственным ему интересом к теме безумия Литвак исподволь намекает на иррациональность происходящего — ждёшь, что в конце откроется нечто в духе «Помни» (2000) Кристофера Нолана. Но в итоге всё разрешается гораздо прагматичнее — так, как в книге. Кому-то такая развязка по душе, кому-то нет. Здесь уже дело вкуса.

Через четыре года, в декабре 1974, Литвака не стало. После себя он оставил наследие невероятно обширное: многие из его фильмов не были здесь упомянуты даже между строк — в основном, комедии и мелодрамы, вроде «Анастасии» (1956), которую через сорок лет адаптировали в известный диснеевский мультфильм. Литвак снимал многое и о многом, знавал поражения и триумфы. Завершая текст, требуется подвести всё сказанное к некому общему знаменателю, но дело это кажется в равной степени невозможным и ненужным. Фильмография Литвака — в самом хорошем смысле лоскутное одеяло, в которое, при должной симпатии к старому кино, так уютно закутаться, но делать из него смысловую выжимку потребности не возникает. И не будем. Просто посмотрите как-нибудь «Любите ли вы Брамса?» или «Змеиную яму». Думается, оно того стоит.