DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

ПРОКЛЯТИЕ

Дьяволова игра

Молот ведьм (роман)

Автор: Константин Образцов

Жанр: ужасы, мистический триллер

Издательство: Эксмо

Серия: Интеллектуальный триллер

Год издания: 2016

Похожие произведения:

  • Фёдор Достоевский «Братья Карамазовы» (роман)

  • Борис Старлинг «Мессия» (роман)

Авторы средневекового «Молота ведьм», Яков Шпренгер и Генрих Инститорис, полагали составными частями всякого колдовства дьявола, колдуна и Божье попущение. Представление о последнем, возможно, является одним из ключей к прочтению «Молота ведьм» Константина Образцова, вышедшего в издательстве «Эксмо», без которого (ключа, разумеется, не издательства), роман может показаться куда более спорным, противоречивым, а то и эпатажным, чем он есть на самом деле.

Стоит напомнить, что труд Шпренгера и Инститориса — это не только практическое пособие о том, «как изобличать, пытать и казнить всех свободомыслящих женщин». В гораздо большей степени «Молот ведьм» довольно скучный — с точки зрения современного читателя — богословский и метафизический трактат, обосновывающий реальность колдовства и тождественность его ереси, то есть вероотступничеству, не преступлению, но злонамеренному греху, попадающему под «юрисдикцию» святой инквизиции.

Как ни странно, но до IX века малефики (колдуны) обычно подлежали суду только лишь светской власти и наказывались соответственно той мере материального вреда, который причиняли своим колдовством. Больше того, те же светские власти, зачастую под страхом наказания, запрещали распространять суеверные байки про разного рода дьявольщину вроде ламий и масок, высасывающих у людей кровь, летающих, похищающих младенцев и прочая, и прочая.

Очевидно, светских мер оказалось недостаточно, но было бы неправильно обвинять только Шпренгера и Инститориса в создании «роковой книги средневековья», которые лишь обобщили взгляды на «проблему» многочисленных богословских авторитетов того и более раннего времени и подытожили «методологию» дознания, в результате которого обвиняемый передавался светским властям, увы, только для казни. Как бы там ни было, но «охота на ведьм» (настоящих ли, придуманных ли), вылилась в истерическую вакханалию, гибельное пламя, охватившее Европу, в котором одинаково горели и обвиняемые, и обвинители.

Но вернемся к роману Образцова.

О чём книга — предположить нетрудно, впрочем, сам автор, отвечая на вопросы интервью, опубликованном на сайте издателя, определил тему так: «...драма человека, взявшего на себя роль судьи несовершенств окружающего мира».

Задача не из простых, но с самого начала ясно, что автор замахнулся на неё всерьёз и по делу, погружая читателя в необычайно мощный, жестокий, кровавый и натуралистичный событийный ряд, передаваемый от лица загадочного охотника на ведьм, иссечённый недурными ретроспекциями, и собственно детективной линией, связанной с Алиной Назаровой, героиней дебютного романа автора «Красные цепи».

Завязка такова.

Некто, которого вскоре назовут «Инквизитор», похищает женщин разного возраста, социального статуса и рода занятий; вывозит их в укромное место; соблюдая католический обряд, под пытками вырывает у них признание в колдовстве и принадлежности к ведьмовскому ковену; осуждает и приговаривает к смерти сожжением...

«Ворожей не оставляй в живых...»

...после чего, оставляет у тела табличку с надписью «Ведьма» — и звонит в полицию с сообщением о месте нахождения трупа, сопровождаемым странным заявлением: «Я снова сделал вашу работу».

Драматического, а то и трагического накала повествованию добавляет то, что автор быстро даёт понять, что у Инквизитора, кажется, есть все основания поступать так, как он поступает. Вместе с ним читатель ощутит страх и отвращение перед содеянным, сожаление о загубленных жизнях, угрюмую решимость продолжать начатый путь, несмотря на преследования властей, ужас и малость перед злом, которому он осмелился противостоять: обычный человек, но призванный делать то, что делает.

Увы, собственно постановкой конфликта дело и закончится. Вместо катарсиса читатель придёт к усталому финалу с довольно натянутым эпилогом, попутно натыкаясь на предметы, отдалённо напоминающие рояли в кустах, и узелки спешно подвязанных сюжетных хвостиков. Драматизм сойдёт на нет, детективная интрига рассыплется, словно карточный домик, текст постепенно утратит эмоциональный заряд, конфликтную остроту вызова и противостояния, сохраняя, однако, увлекательность, динамику, элементы саспенса и ужаса, словом, весь набор технических приёмов, присущих отличному, хотя и не без огрехов, триллеру.

Понимание этого настигает не сразу. Тому виной Петербург, кажется, переместившийся сюда прямо со страниц «Красных цепей», но мастерским слогом автора выписанный в совсем уж инфернальное чудовище во времени и пространстве. Город, в котором «каждый с пеплом в руке и мертвецом на плечах».

Тому виной и мир, в который автор погружает читателя, с каждой страницей всё глубже, невозвратнее. Мир, в котором нет Абсолютов и Истин; мир, погрязший в гуманистических либеральных ценностях; мир, возвеличивший человека, его страсти и низменные желания, прежде чем он научился ими управлять; мир лжи, компромиссов и сделок; мир, который уже не хочет делать выбор на чьей он стороне — Добра или Зла.

Подобно Шпренгеру и Инститорису (хотя и не без сомнительной помощи последних), автор убедительно обосновывает читателю реальность ведьмовства, едва ли не безраздельной власти Дьявола, сокрытого в мелочах апологетики многочисленных современных теорий успешной и «правильной» жизни и даже некоторую адекватность ответа Инквизитора. Вот только адекватность ли? Ведь, вопреки заявленной теме, Инквизитор Образцова не столько судья «несовершенств окружающего мира», сколько палач конкретных людей. И в истории его «призыва» на Путь есть что-то от атриции, когда человек сожалеет о своих грехах не потому, что сожалеет, «а потому что к его голове пистолет приставили». И выбор католического обряда борьбы со злом — результат, скажем так, почти случайный, точнее, больше соответствует знаниям (но не вере!) новоявленного инквизитора, чем характеру опасности. И до настоящего зла никто из «борцов» не то чтобы не доберётся, но даже не сделает предположений о его существовании, хотя Алина Назарова и «постоит рядом», статисткой...

Словом, во второй половине книги без вопросов доминирует лишь атмосфера, заодно скрепляя осколки драмы с реверсивными мотивациями персонажей; сглаживает ходульные углы под тканью сюжета; и побуждает на время забыть все недоуменные «как?» и «почему?» до самого финала.

«Дьявол!» — воскликнет-таки иной читатель, перевернув последнюю страничку в некоторой растерянности. И будет совершенно прав.

Да, сюжет развивается. Да, с персонажами что-то происходит, да, декорации впечатляют, но тем сильнее ощущение, что ткань романа — не более чем шахматная доска, на которой Дьявол (разумеется, несуществующий) от скуки разыгрывает партию сам с собой, передвигая персонажи-фигуры в пределах... Божьего попущения!

То есть в пределах, в которых Бог позволяет человеку уклониться от осуществления Его промысла, чтобы неправедно воздействовать на тех, кто уклонился от праведного пути. Чем сильнее отклонение ко Злу, тем более неправедные средства допускает Бог в отношении уклонившегося от своего промысла, вплоть до уничтожения при исчерпании лимита попущения. То же справедливо и в отношении того, кто благодаря свободе выбора решил насильственными методами исправить уклонения другого.

Так действует Инквизитор. Так действует и Алина Назарова. Их антагонисты, и все прочие персонажи. Может быть, именно поэтому в «Молоте ведьм» Образцова Гронский является лишь фигурой умолчания? Мрачный и последовательный бескомпромиссный идеалист, что давно уже выбрал сторону и не позволил бы Злу играть собой, а в предложенных романных рамках избрал бы совсем иные средства...

Но это была бы уже совсем другая книга.

В данном же случае, если хорошенько подумать (ведь именно к этому призывает надпись «интеллектуальный триллер» на обложке), то никакой драмы и конфликта в романе попросту нет, за полным отсутствием одной из сторон в паре абсолютных истин. А происходящее напоминает блуждание персонажей в темной комнате, в попытках изловить чёрную кошку, которой там, возможно, и нет.

В итоге читателю придётся довольствоваться крепким жанровым романом, о котором совершенно определённо можно сказать только три вещи: он хорошо написан в языковом плане, его интересно читать, и он сильно уступает дебютному роману автора.

Всё остальное — к худу ли, к добру, — относится к области споров.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)