DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Марек Пестрак, восточноевропейский Эд Вуд

«Эд Вуд Восточной Европы» — с легкой руки журналистов это прозвище прочно пристало к польскому режиссеру Мареку Пестраку, человеку, кстати, не чужому и для советского кино, как-никак снявшему в СССР три фильма, два из которых хорошо известны любителям кино в нашей стране. Но насколько корректно сравнивать одного из основоположников польского хоррора Пестрака с «худшим режиссером всех времен и народов», великим и ужасным Эдом Вудом? Давайте разберемся. Эти мастера «плохого кино» работали в совершенно разных условиях. Благодаря государственной поддержке Пестрак мог позволить себе съемки в разных точках земного шара — Лондоне, Париже, на Эльбрусе и в джунглях Вьетнама. В фильмах Пестрака снимались очень известные и даже выдающиеся актеры Советского Союза и Польши — Александр Кайдановский, Василий Лановой, Владимир Ивашов, Юри Ярвет, Роман Вильгельми, Кшиштоф Кольбергер, Марина Левтова, Ежи Зельник, Леон Немчик, Ольгерд Лукашевич, Ивона Бельская, Ева Салацкая. Эд Вуд мог бы похвастать только участием в своих фильмах полузабытого Белы Лугоши и Вампиры. Как ни странно для человека с такой кинематографической репутацией, у пана Пестрака имеются призы фестивалей за документальные фильмы, а «Дознание пилота Пиркса» удостоено «Золотого астероида» на фестивале фантастического кино в Триесте. Наконец, самое главное отличие Пестрака от Вуда — фильмы поляка имели огромный коммерческий успех и их посмотрели десятки миллионов зрителей. Но есть у Пестрака и Вуда кое-что общее. Впрочем, обо всем по порядку.

Марек Пестрак родился в 1938 году в Кракове, там же провел детство и юность. Учился на факультете гидротехники технического университета Гданьска, затем, осознав, что его призванием является кино, — на кафедре режиссуры Лодзинской киношколы. Некоторое время работал в польском кинематографе вторым режиссером, снимал короткометражки. В 1968 году, как указывают многие источники, «проходил практику у Романа Полански в Голливуде». На самом деле Пестрак поехал в Лос-Анджелес к родственникам, где познакомился с Полански и тот, уже будучи всемирно признанным режиссером, пригласил коллегу и соотечественника на съемки «Ребенка Розмари». Пестрак провел около двух месяцев на съемочной площадке, общаясь с актерами. Видимо, тогда он окончательно понял, что хочет снимать фантастику и хоррор.

В 1974 году он защитил магистерскую диссертацию на тему «Хамфри Богарт: герой и миф» (позднее Пестрак обыграл богартовский нуаровый имидж в фильме «Слеза князя тьмы»). В конце 70-х приступил к съемкам своего первого фильма, получившего международную известность, — «Дознание пилота Пиркса», экранизации рассказа польского фантаста Станислава Лема. Ранее Пестрак уже снял по Лему телевизионный фильм «Следствие» (с элементами хоррора!), и Лему фильм понравился.

«Дознание» было решено снимать совместно с Советским Союзом, так как технических возможностей польской кинопромышленности тогда было явно недостаточно для футуристической космической фантастики. Заручившись согласием классика (Лем одобрил сценарий, хотя и написал кучу замечаний), Пестрак добился возможности проводить съемки не только в СССР и Польше, но и в Париже. С советской стороны партнером поляков стал «Таллинфильм» Пестрак видел в роли Пиркса Даниэля Ольбрыхского или Анджея Северина, но поскольку ни того ни другого пригласить в картину не удалось, остановил свой выбор на советском актере-мхатовце Сергее Десницком. Также в главных ролях снимались популярные советские артисты Александр Кайдановский, Владимир Ивашов («Баллада о солдате»), Тыну Саар из Эстонии и поляки — Збигнев Лесень и Болеслав Абарт. В ролях второго плана были задействованы в основном польские актеры. Над сценарием поработал опытный советский сценарист Владимир Валуцкий, а музыку написал известный эстонский композитор Арво Пярт. Оператором стал Януш Павловский, который впоследствии работал почти на всех фильмах Пестрака.

Фильм был принят неоднозначно. Пестрака упрекали в том, что он упростил философский рассказ Лема, превратив его в банальный фантастический триллер о противостоянии человека и искусственного интеллекта. По сюжету знаменитый космопилот Пиркс возглавляет экспедицию на Сатурн, официальная цель которой состоит в запуске зонда в щель Кассини между кольцами планеты, но на самом деле их задача — испытать новых человекоподобных роботов, практически не отличимых от людей. Кто из членов команды корабля является роботом — неизвестно. Тем временем один из роботов взбунтовался и теперь представляет смертельную опасность для всего человечества. Пирксу предстоит вычислить и обезвредить бунтаря. Подготовленные советскими специалистами спецэффекты для космических эпизодов также были признаны наивными и неудачными, хотя, например, декорации корабля и сцены в аэропорту выглядят неплохо. Испортило впечатление от ленты и то, что ключевой вопрос рассказа, заданный Пирксом одному из членов экипажа «Верите ли вы в Бога?» по идеологическим соображениям был заменен на «Верите ли вы, что существует совесть?». Однако фильм получил приз «Золотой астероид» на международном фестивале кино в Триесте (1979). Во время польского проката его посмотрело более миллиона зрителей. В СССР «Дознание» тоже вызвало интерес: для советского кинематографа «голливудский стиль» Пестрака был нехарактерен. Крутые тачки, футуристическая архитектура, сцены западной жизни (даже какой-то стриптиз в баре на заднем плане) — для советского зрителя все это казалось экзотикой. И «Дознание» оказало определенное влияние на развитие отечественной кинофантастики.

Следующая работа Пестрака — исторический хоррор «Волчица» (Wilczyca, 1983) по произведению Ежи Геральтовского — неожиданно добилась крупного успеха (2 миллиона зрителей в 35-миллионной Польше, плюс популярность в Чехословакии).

Итак, середина XIX века, некто Каспер Восиньский возвращается домой после долгого отсутствия и обнаруживает свою жену при смерти. Без мужа она гуляла направо и налево и пострадала при неудачной попытке сделать аборт. В своих бедах женщина винит мужа, отказывается от креста и от священника и, пообещав вернуться, умирает с зажатой в руке волчьей лапой. Брат Каспера рассказывает, что покойница незадолго до смерти увлеклась магией и имеет репутацию ведьмы, поэтому перед тем, как предать тело земле, он вбивает мертвой в грудь осиновый кол. Через некоторое время Каспер устраивается управляющим в имение графа Людвига, одного из участников польского движения сопротивления против австрийцев. Граф вынужден бежать за границу, а за домом и молодой женой Юлией оставляет приглядывать Каспера. В округе начинает бродить одинокая волчица, которая убивает собаку Каспера. Тем временем порочная Юлия крутит роман с австрийским офицером Отто (актер Ольгерд Лукашевич, Альбертик из «Секс-миссии»). Каспер понимает, что его жена вернулась с того света в виде оборотня, а ее новым человеческим воплощением стала графиня.

Первоначально в сценарии подразумевались события Январского восстания 1863 года в Польше, находившейся тогда под властью Российской империи. Фильм снимался в период военного положения, вскоре после известных польских волнений начала 80-х, и режиссеру настоятельно рекомендовали избавиться от столь опасных параллелей. Тогда русские были заменены на австрийцев. Впрочем, польский зритель легко отгадал посыл режиссера: алчная и эгоистичная волчица в человеческом облике наказана за предательство Польши. «Волчица» — в большей степени патриотическая историческая драма, чем фильм ужасов с незначительным (к счастью!) количеством спецэффектов. Вероятно, коммерческий успех волчицы отчасти связан именно с патриотическими настроениями в польском обществе.

В «Волчице» у Пестрака впервые снимается Леон Немчик, один из самых востребованных польский актеров, появлявшийся за свою долгую карьеру примерно в 500 (!) польских и «гэдээровских» кинолентах, преимущественно в ролях второго плана. Немчик стал одним из любимых актеров Пестрака, позднее они сотрудничали в фильмах «Заклятие долины змей», «Возвращение волчицы», «Чудесные каникулы», сериале «Шлемы и капюшоны», а в начале 90-х Пестрак снял о Немчике документальный фильм.

Теперь пришло время поговорить о самом известном фильме Пестрака — «Заклятии долины змей» (1987, польское название — Klątwa Doliny Węży, эстонское — Madude oru needus). Эта приключенческая фантастика с элементами хоррора стала второй совместной работой Пестрака и «Таллинфильма». В ней заняты преимущественно польские актеры, в эпизоде сыграл сам Пестрак, небольшая роль досталась Сергею Десницкому. Натурные съемки проходили в джунглях Вьетнама, в Париже, в киевском аэропорту.

Далеко не всем известно, что в основу сценария фильма легла фантастическая повесть Роберта Стрэттона «Хобби доктора Травена» (Hobby doktora Travena). За броским «западным» псевдонимом Robert F. Stratton скрывался влиятельный польский журналист, помощник руководителя Польской Народной Республики генерала Войцеха Ярузельского. Речь идет о Веславе Гурницком, авторе знаменитой речи, в которой 13 декабря 1981 года польский лидер объявил о вводе в стране военного положения. Гурницкий стал одним из первых европейских журналистов, посетивших Кампучию после свержения кровавого режима Пол Пота. Написанная им страшная и откровенная книга о диктатуре «красных кхмеров» «Песочные часы» в 1983 году была переведена на русский язык. Репутация серьезного политического обозревателя, специалиста по странам Востока, не мешала Гурницкому под псевдонимом пописывать приключенческую литературу о нравах «мира капитала». Наиболее известное беллетристическою произведение автора — политический детектив «Час нетопыря» — также издавалось в СССР в 1989 году. Повесть «Хобби доктора Травена» впервые была опубликована в нескольких номерах популярного журнала «Przekrój»в 1979—1980 гг., затем несколько раз переиздавалась. Сопровождающая публикации краткая информация об авторе намекала, что это иностранец, знающий польский язык, «поэтому его произведения не требуют перевода». Но вскоре псевдоним был раскрыт.

Сценаристы (В. Валуцкий, В. Нижинский и сам Пестрак) основательно переработали небольшую повесть Стрэттона-Гурницкого, добавив польского профессора, романтическую линию, крутые спецслужбы и еще больше фантастических элементов, оставив при этом основные идеи — загадочную Долину Змей, притягивающий ползучих гадов манускрипт, инопланетян и буддийских монахов. Внеземная жидкость в повести оказывается всего-навсего банальным суперъядом. Абсолютно главный герой литературной первоосновы антиквар Травен в кино несколько ушел на второй план. Есть в книге и Бричер, химик, работающий на секретную «контору», в целом — почти эпизодический персонаж. Травен, бывший жителем Нью-Йорка, превратился в парижанина, а местоположение Долины Змей было перенесено из Таиланда в Лаос, который снимали во Вьетнаме. На главные роли пригласили известных польских актеров.

У Кшиштофа Кольбергера, играющего польского профессора, уже был опыт участия в «крутом» боевике: в 1983 году под именем Кристофер Колберг он сыграл главную роль в одном из самых коммерчески успешных шведских фильмов «Миссия Ниндзя», режиссером которого был известный постановщик недорогой, но забористой кинопродукции Матс Хельге , а партнерами Кольбергера по фильму — польская актриса Ханна Бенюшевич (под псевдонимом Ханна Пола) и шведский мастер боевых искусств Бо Мюнте. Хотя, конечно, крутой агент из «Миссии» совершенно не был похож на ориентолога в очочках, которого он сыграл в «Заклятии…». Кольбергер известен не только как актер, но и как диктор, чтец, мастер дубляжа. Именно ему в 2005 году польское телевидение доверило огромную честь прочитать завещание Папы Римского Иоанна Павла II.

Журналистку сыграла Ева Салацкая — один из секс-символов польского кино конца 80-х — 90-х гг., фривольный рейтинг одного из изданий включил ее в десятку польских актрис с самым красивым бюстом. Режиссер не отказал себе в удовольствии продемонстрировать ее красивые формы из-за полупрозрачной занавески в маленьком эпизоде со змеей, заползшей в душ. Скромный по нынешним временам эпизод в 80-е вызвал бурный интерес у советских школьников.

Наконец, возможностью посетить Вьетнам на роль главного злодея Травена Пестраку удалось заманить знаменитого, но своенравного Романа Вильгельми, популярного не только в Польше, но и во многих странах Восточного блока, благодаря роли первого командира танка «Рыжий» Ольгерда в «культовом» телевизионном сериале «Четыре танкиста и собака».

Фильм явно создавался под впечатлением от «Индианы Джонса». Кстати, «Искатели утраченного ковчега» шли в польском прокате и стали одним из самых кассовых фильмов в социалистической истории страны. Сюжет «Заклятия…» прост, но бодр, к тому же создатели фильма обыграли темы всех основных тайн и суеверий XX столетия: тайные знания буддистских монахов, наследие инопланетян и коварство спецслужб. Во время боевых действий в Индокитае в середине 50-х французский офицер Бернар Травен похищает в буддистском монастыре священную реликвию в виде головы змеи и вложенный в нее таинственный манускрипт. Лишь через тридцать лет Травену, к тому времени уже известному парижскому коллекционеру антиквариата, удается найти человека, который способен расшифровать древний свиток. Им становится польский профессор Ян Тарнас, приехавший в Париж для начитки лекций. При исследовании манускрипта профессор обнаруживает внутри него карту, указывающую на местонахождение некоего оружия, дающего колоссальную власть. Плохо только то, что запах карты непонятным образом привлекает ядовитых змей («и откуда они в центре Парижа?»). Травен и Тарнас отправляются за сокровищем в Лаос в Долину Тысячи змей. За ними увязывается парижская журналистка Кристин. Кроме того за героями следят агенты спецслужб.

Но самое интересное начинается, когда они, преодолев множество приключений, проникают-таки в подземелье в Долине змей, потому что самый цимес фильма — спецэффекты! Криво нарисованные лазеры, бьющие из глаз статуй, охраняющих подземелье; гигантский картонный змей, растворяющийся в воздухе самолет — все это производит впечатление. Но главная сцена, оставшаяся в веках, — сцена превращения Бричера. Заполучив амфору из Долины змей с загадочной жидкостью инопланетного происхождения, представители спецслужб исследуют ее в лаборатории, жидкость случайно брызгает в лицо шефу секретной службы Бричеру, и он незамедлительно на глазах своих подчиненных превращается в инопланетного монстра с лампочкой во лбу — пластилин и покадровая съемка творят чудеса. Фраза «Это уже не Бричер» стала крылатой.

Сейчас это смешно, но в советское время, на дефиците приключенческого кино этот фильм имел колоссальный успех. Тогда «эпоха видеосалонов» только начиналась, и девственные души советских кинозрителей, не тронутые Индианой Джонсом, Звездными войнами и дешевыми ужастиками были легко покорены паном Пестраком. В СССР фильм посмотрели по разным данным от 25 до 32 миллионов человек, он вошел в число 300 (а по другим данным и в 200) самых популярных фильмов в истории советского кинопроката. Более миллиона человек посмотрели его в Польше. Тогда картину не называли «Индианой Джонсом для бедных», но с открытием кинематографических границ отношение к фильму, конечно, поменялось. В 2002 году в результате одного из опросов «Заклятие…» вошло в десятку худших польских фильмов всех времен. Спецэффекты — главная беда и главная фишка фильма. Участвовавший в работе над кинокартиной «первый польский специалист по спецэффектам» Януш Крол сетовал на то, что из-за скромного бюджета удалось реализовать далеко не все задумки. Так, смешной картонный змей должен был быть летающим драконом. Марек Пестрак упрекал в интервью советских специалистов за плохие декорации пещеры, совершенно не соответствующие первоначальному замыслу. Несколько лет назад в Польше была учреждена кинематографическая антипремия для худших фильмов года, премию назвали «Змеи» — в честь незабываемого творения Пестрака. «Победители» получают статуэтку в виде кобры.

Музыку к фильму написал эстонский композитор-экспериментатор Свен Грюнберг, Пестрак продолжил сотрудничество с ним в фильме «Слеза князя тьмы».

Возможно, на «Долину змей» и в самом деле было наложено какое-то заклятие, но сейчас из исполнителей главных ролей в живых не осталось никого. Роман Вильгельми умер в пятьдесят пять от рака печени, Кшиштоф Кольбергер после долгой болезни скончался в шестидесятилетнем возрасте. Но наиболее страшно и трагично оборвалась жизнь Евы Салацкой: женщина-мечта советских среднеклассников умерла в возрасте сорока девяти лет от анафилактического шока, вызванного укусом осы.

Окрыленный успехом последних фильмов, Пестрак решил снять сиквел принесшей ему известность «Волчицы», возлагая на продолжение большие коммерческие и творческие надежды. Действие в «Возвращении волчицы» (Powrót wilczycy, 1990) развивается спустя несколько десятилетий после событий первой части — в начале XX века. Поэт и художник, декадент Камиль (по совместительству кокаинист и распутник) сразу после свадьбы приезжает с молодой женой в имение своей кузины и любовницы, то самое имение из первой части, некогда принадлежавшее графине Юлии. Перед свадьбой Камиля проклинает его прежняя пассия, предсказывая, что он больше не будет счастлив ни с одной женщиной. В день приезда молодых случается страшная гроза, слуга находит в размытой могиле проклятой графини волчий череп и приносит его в дом. После этого Волчица возвращается в новом воплощении. В отличие от первой части, акцент в фильме был сделан на хоррор-составляющую, но все сцены с нападением оборотня оказались просто смешными, хотя над обликом волчицы работал такой уважаемый специалист по костюмам как Вальдемар Покромский. Напоминая в своем нелепом костюме чебурашку-переростка, оборотень действует вопреки логике: топит своих жертв, душит, пугает до смерти, почему-то не пользуясь клыками и когтями. Экшн-сцены выглядят чужеродными и скучными, если же их убрать, то останется неторопливая драма о декаденте, разлагающем почтенное семейство. Какой-никакой интерес представляет разве что детективная линия: зрителям до конца фильма предстоит отгадывать, кто из проживающих в доме женщин стал Волчицей. Понятно, что это та самая, кто в начале фильма ласкала себя, рассматривая в альбоме репродукции эротической графики австрийского художника Франца фон Байроса (1866—1924), а потом наколола палец до крови клыком волчьего черепа, но лица ее не показали. Загадка (не столь уж сложная) раскрывается в конце картины.

В фильме снимались известные актеры: Ежи Зельник («Фараон»), уже знакомые нам Леон Немчик и Збигнев Лесень, одна из польских секс-икон 80-х Мажена Трыбала. Вообще в фильме довольно много сцен с «обнаженкой» — это не редкость в польском кино еще с 70-х, но на волне перестройки и снятия цензурных ограничений количество таких сцен увеличилось, и Пестрак решил не отставать от моды. Да и время действия картины, эпоха декаданса, в некоторой степени обязывало. Картина снималась по произведению польского писателя Ежи Северского, много писавшего в 70-х-90-х в жанрах детектива, фантастики и ужасов, он сам адаптировал свою историю для фильма.

Зритель начала 90-х уже имел возможность сравнить фильм Пестрака с продукцией западной киноиндустрии, которая хлынула в страны Восточной Европы после открытия «железного занавеса». И «Возвращение волчицы» не оправдало надежд своего создателя.

В условиях «великих перемен» неунывающий Пестрак приступил к производству нового фильма с замечательной идеей объединить мистический хоррор и классический нуар. Идеей, погубленной уже на стадии написания сценария. А ведь тема была выбрана интересная…

1939 год. Мир на грани большой войны. Маленькую Эстонию, лежащую на границе геополитических интересов больших держав, наводнили русские, немецкие, польские шпионы. По приглашению проживающего в этой стране немецкого барона Преймана в Таллин приезжает известная польская сочинительница исторических романов Иоанна Карвицкая. Она не скрывает, что сюжеты произведений приходят к ней во сне. Карвицкая думает, что барон хочет предложить ей контракт на издание новой книги, но тот на самом деле планирует воспользоваться ее экстрасенсорными способностями, чтобы узнать местонахождение некоего могущественного перстня, носящего название «Слеза князя тьмы». В первую же ночь пребывания писательницы в Таллине на нее устраивают покушение, и теперь доверять она может только Гуннару, детективу службы безопасности отеля, в котором остановилась. Гуннар — классический «нуаровый» детектив в плаще и неизменной шляпе, постоянно курящий и небритый, циничный и безалаберный на первый взгляд, но надежный. После череды сумбурных событий Иоанна и Гуннар завладевают перстнем, но попадают в лапы к барону, а потом — на шабаш эстонских сатанистов, которые при помощи перстня и принесенной в жертву Иоанны собираются вызвать дьявола. Гуннар с удивлением узнает в участниках шабаша многих своих знакомых, а в главном сатанисте —своего отчима. Гуннар отрубает ему руку с перстнем и прерывает жертвоприношение. В конце концов перстень оказывается у агента НКВД. Сценарий написан по мотивам произведений современных польских писателей Стефана Фридманна, Павла Питеры и Ежи Северского.

Фильм вновь снимался совместно с таллинской киностудией, причем работа началась, когда Эстония еще входила в состав СССР, а заканчивалась уже в независимом государстве. В отличие от предыдущих совместных польско-эстонских работ в этот раз Пестрак почти полностью сделал ставку на актерские кадры постсоветского пространства, лишь главные роли — детектива и писательницы — исполнили поляки Томаш Стокингер и Ханна Дуновская. Были приглашены уже знакомые Пестраку Владимир Ивашов и Сергей Десницкий. Бывший советский кинематограф переживал тяжелые времена: на социальный кризис, связанный с распадом СССР, наложился развал системы кинопроката «эпохи видеосалонов», актеры были вынуждены сниматься во второсортных фильмах или долгое время оставаться не у дел, тот же Ивашов в начале 90-х подрабатывал на стройке.

Поэтому к работе над лентой удалось привлечь многих знаменитых артистов. Их составу в картине можно было только позавидовать — шесть актеров носили почетнейшее звание народных артистов! Народный артист РСФСР Ивашов, три народных Эстонской ССР — Аарне Юкскюла, Лембит Ульфсак (Мистер Эй из «Мэри Поппинс, до свидания!»), Ита Эвер, сыгравшая маленькую роль хозяйки борделя, но прежде всего запомнившаяся советскому зрителю как мисс Марпл в «Тайне “Черных дроздов”»; а главное — в фильме оказались заняты два народных артиста СССР, настоящие звезды советского кинематографа, Юри Ярвет («Король Лир», «Солярис») и Василий Лановой, актеры, привыкшие к образам масштаба русской классики и Шекспира. Возможно, примитивность сценария их несколько шокировала и поэтому Ярвет в небольшой и несуразной роли спасающего мир полусумасшедшего старика смотрится совершенно бесцветно. Что касается одного из главных романтиков советского кинематографа Ланового ( «Алые паруса», «Офицеры»), то большую часть экранного времени играть ему, честно говоря, здесь нечего, и потенциально интересный характер немецкого барона-фанатика, несмотря на его старания, почти не раскрыт, а набросан только штрихами и выглядит порой карикатурно. Из других участвовавших в фильме актеров стоит отметить хорошо известную на тот момент российскую актрису Марину Левтову в роли агентши Эльзы; Тыну Саара, снимавшегося во всех «советских» фильмах Пестрака (также, как и Десницкий); и эстонскую танцовщицу и укротительницу экзотических змей Хелме Тармет, которая одной из первых в Эстонии начала выступать с эротическими танцами. Во многих источниках, включая IMDB, Кинопоиск и FilmPolski, в актерском составе значится Александр Кайдановский, но это либо очевидная ошибка, либо кадры с ним в фильм не вошли. Сайт о творчестве Кайдановского сообщает, что актер был задействован в эпизоде.

Слабый, написанный как бы второпях, наивный сценарий, шаблонность персонажей не позволяют раскрыться потенциалу фильма. Есть претензии и к режиссуре. И, конечно, сыграл свою отрицательную роль скромный бюджет картины: отрубленные бутафорские руки и головы ну очень уж смешны, а мультипликационная птица, предупреждающая о приходе в мир Сатаны, здесь совершенно неуместна. К тому же, часть уже отснятой пленки была украдена, и монтажерам пришлось вставлять куски из неудачных первых дублей. Судя по фотографиям со съемочной площадки, некоторые фрагменты были полностью утрачены. Недостатки в какой-то степени компенсируются «нуаровой «атмосферой узких улочек ночного Таллина.

Есть все основания полагать, что замысел Пестрака был гораздо интереснее, планировалось снять фильм ужасов для киноманов с реминисценциями из других фильмов и жанров. Косвенно это подтверждают вступительные титры, которые сопровождаются анимационными заставками по мотивам сцен из классических фильмов ужасов, подготовленными известным польским художником и режиссером Витольдом Гершем: вот вампир превращается в летучую мышь, вот девочка протягивает цветок монстру Франкенштейна, вот сомнамбула Чезаре уносит красавицу Джейн в «Кабинете доктора Калигари», вот свисает на клавиши рояля голова дохлого осла в «Андалузском псе». В самом фильме камера однажды делает акцент на одном из вариантов картины «Ночной кошмар» Генри Фюзели, оказавшей огромное влияние на визуализацию кошмара в изобразительном искусстве и кино.

Заканчивается фильм неуместной в общем контексте ремаркой о советских бомбежках Таллина в 1944 году, которая кажется здесь попыткой пнуть мертвого льва.

Как бы то ни было, фильм оказался неудачным — это признал даже сам режиссер. В России фильм практически не был замечен, а в Польше картина и вовсе не вышла в прокат: по слухам, прокатчик обанкротился и повесился.

После провала «Слезы князя тьмы» и «Возвращения волчицы» Пестрак больше не обращался к хоррору. Но на протяжении 90-х продолжал активно работать в кинематографе, сняв детскую сказку «Чудесные каникулы» с Евой Салацкой в главной роли, документальный фильм о Леоне Немчике, ряд сериалов для польского телевидения. Вероятно, пан Пестрак так и остался бы в истории польского кино посредственным режиссером, если бы не его желание снимать кино «по-голливудски», на широкую ногу, не имея для этого никаких возможностей. Польская кинофантастика боролась с отсутствием денег и техническим отставанием, делая акцент на социальную и философскую составляющую, отказываясь от спецэффектов (тетралогия Петра Шулькина, комедии Махульского), но Пестрак пошел свои путем, раз за разом наступая на те же грабли, в чем-то даже романтизируя Голливуд. Например, сцену с повисшей на мосту Евой Салацкой снимали над настоящей пропастью, лишь потом Пестрак узнал, что Спилберг в подобном эпизоде использовал съемки в студии. И надо заметить, что несмотря на смехотворные спецэффекты, наивные сценарии и откровенные заимствования с Запада (а, возможно, и благодаря этому), фильмы Пестрака помнят до сих пор, пусть отношение к ним и изменилось на ироническое.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)