DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

ПРОКЛЯТИЕ

Путеводители по мирам Говарда, или Who is Skelos and Shuma-Gorath?

Тайны манят людей от рожденья Земли,

Потому на мистический Запад

Сквозь туманы и бури бегут корабли,

Как голодные волки на запах.

Так плыви же и ты, через рифы и льды,

Коль сильны в тебе алчность и смелость,

Коль сумел ты прочесть на страницах седых

Письмена, что вычерчивал Скелос.

 

Роберт Говард «Колодец чёрных демонов»

 

В творчестве Роберта Говарда имеется три оригинальных вымышленных издания — плоды его собственной фантазии. Первый — это «Невыразимые культы» Фридриха нашего фон Юнтца, столь же вымышленного, как его книга, за которую он поплатился жизнью. Собственно, эта книга по популярности в «Мифах Ктулху» уступает только своему старшему брату «Некрономикону» за авторством Лавкрафта-Альхазреда. «Культы» — весьма примечательная книга, на которую до сих пор ссылаются писатели жанра ужасов в своих произведениях. Однако не будем забывать про два оставшихся незаслуженно забытых гримуара. Это «Книга Скелоса» и «Книга Шама Горат», у коих имеются примечательные аксессуары («окованные железом»). Они представляют собой путеводитель по культам и магии соответственно Хайборийской и Турийской эр.

Этимология

Надо заметить, что способность Роберта Говарда создавать имена и названия, ни много ни мало можно назвать техникой. Вспоминаются не только «отфильтрованные» хайборийские топонимы типа Аквилония 1, Нордхейм, Стигия, но и оригинальные турийские — Валузия, Верулия, Грондар, и имена собственные — Кулл, Ту, Дэлькарда и прочее. Обычно литературоведы и критики хорошенько ломают голову и, как правило, не приходят к решению вопроса — откуда фантазия Боба Говарда взяла подобные неологизмы. Не являются исключением и покрытые пугающим мраком слова «Скелос» и «Шама Горат».

Начнём со слова «Скелос»; первое, на что можно натолкнуться, — так это на греческий язык, с которого слово «σκελος» переводится как «нога» или «бедро». Не правда ли, странно, какая может быть связь между частью тела и псевдодоисторической книгой магии? Возможно, разгадка кроется в древнем символе, что зовётся «трискелион».

Трискелион представляет собой три согнутые в колене ноги, исходящие из одной точки — некая вариации свастики. Не той, конечно, свастики, которая послужила символом зла и бесчеловечности под жестокой пятой всем известного усача. Нет, трискелион, как и большинство разновидностей свастики, имеет весьма недурной характер, хоть и сакрально-мистический. Достаточно посмотреть на флаги острова Мэн и Сицилии, дабы в этом убедиться (не станут же на родине мафиозо и хорошего вина вешать флаги с банальной фашистской символикой) 2. Между тем, корнями трискелион уходит в доисторические времена, что, собственно, и представляет вымышленная эра Говарда. Символ широко распространён по всему миру и присутствует чуть ли не в каждой культуре, от Греции до Японии. Как и любая свастика, трискелион является солярным символом, то есть олицетворяет движение солнца. Вместе с тем он показывает три фазы светила — восход, зенит и закат, ну, и конечно, как обойтись без бега времени?

Другую версию выдвигали американские исследователи творчества Роберта Говарда, полагая, что этимология связана со словами «skull» (череп), «skeleton» (скелет) или же «skill» («навык», что как бы намекает). Что касается названия Турийского гримуара «Шама Горат», то с этим всё немного сложнее. Возможно, это анаграмма слова «Шуб-Ниггурат», больно эти два слова похожи.

По следам

Так или иначе, есть немного произведений, в которых Говард мельком упоминал сии книги. Шама Горат упоминается лишь в микрорассказе «Проклятие золотого черепа», входящего в цикл о Кулле: «...Он проклял человечество храмом Черных Богов, путями Змеиных, когтями Повелителей Обезьян и железными переплетами книг Шама Гората». Речь здесь идёт об умирающем колдуне Ротате, могущественном маге из Лемурии, который в череде своих проклятий упоминает не менее загадочные имена и названия, чем название книги. И всё бы ничего, о Шама Горате все забыли бы, если б не издательство «Marvel» 3, которое добавило этот персонаж в свою комикс-летопись. На страницах комиксов Шама Горат предстал в виде ктулхоподобного богомерзкого богомонстра, сильно смахивающего на бехолдеров из «Dangeon&Dragons». Здесь фантазия комиксоделов довела Гората, появившегося на планете аж 2 000 000 лет назад, до предводителя Ветхих, пардон, Древних, а его братцем назван сам Ньярлототеп. Так уж получилось, что Кованые книги в комиксах обошлись не без Крома и Конана, ну, и ряда других персонажей, и имя им легион.

Шама Горат в воображении авторов «Marvel».

Скелос упоминается в шести произведениях о Конане:

«Королева Чёрного побережья» (1934): «...Глядя в их горящие глаза, Конан понял, что имеет дело не с животными. Они выделяли ауру зла, такую же ощутимую, как и испарения от покрытого трупами болота. Он даже не мог предположить, какое дьявольское колдовство вызвало их к жизни, но твердо знал, что столкнулся с магией более черной и могущественной, чем магия Колодца Скелоса».

«Чёрный колосс» (1933): «...Но Шеватас не напрасно изучал темные культы, не напрасно внимал хриплому шепоту служителей Скелоса в полночь под деревьями и читал запретные окованные железом книги слепца Вателоса».

«Колодец чёрных демонов» (1933): используется стихотворение про письмена, написанные Скелосом; «...В глубь побережья Запораво влекла вполне определенная причина. Он желал знать, тот ли это остров, о котором говорилось в таинственной Книге Скелоса, — остров, где скрываются безымянные мудрецы и таинственные чудовища стерегут в склепах золотых истуканов, испещренных неведомыми иероглифами».

«Железный дьявол» (1934): «...Воспоминания поднялись в его голове. Очевидно, эта змея изображала одного из болотных монстров, которые раньше обитали в тростниковых зарослях на южных берегах Вилайета. Но, как и золотой леопард, они исчезли много сотен лет тому назад. Конан видел их грубые миниатюрные изображения среди идолов в юэтшийских хижинах. Было также их описание в Книге Скелоса, которая основывалась на доисторических источниках».

«Люди чёрного круга» (1934): «...Умирая, брат навел меня на след, которым нужно идти. Я прочла Книгу Скелоса и говорила с безымянными отшельниками в пещерах под Йхелаи. И я узнала, как и кто его уничтожил. Его врагами были Черные Прорицатели с горы Йимша»; «...Берегись превращений владыки... Иду к Гитаре... она ждет меня в аду... айе, йа Скелос йар!»

«Час дракона» (1936): «...Но ты же сам неплохо посвящен в эти темные таинства, — быстро возразил ему Ксалтотун, — коли сумел вернуть мне жизнь. Но интересно,откуда верховный жрец бога Митры знает о Сердце Аримана и о черныхзаклятиях культа Скелоса?»; «...Я читал оправленные в железо книги Скелоса, разговаривал с невиданными существами из бездонных пещер и чудовищами без обличья во мрачных, затянутых влажным туманом джунглях».

Как видно из вышеизложенного материала, можно выделить следующие факты о Скелосе.

Скелос был человеком, который явно жил во времена Хайборийской эры 4, скорее всего, на её заре.

Его именем был назван культ, служители которого являлись скорее магами-философами и исследователями 5.

В Книге Скелоса содержатся сведения о Сердце Аримана, о колдунах с горы Имш, о магическом колодце, или источнике 6, и она также является бестиарием Хайборийской эры.

Возможно, слепой Вателос, упоминаемый в рассказе «Чёрный колосс», есть второе имя Скелоса.

Книги окованы железом, как, собственно, и подчёркивает в рассказах Роберт Говард. Возможно, ковка железом сохраняет книгу лучше, а может быть, это защита от сверхъестественных сил, ведь издревле считается, что железо так же, как серебро, предохраняет от злых духов. Кроме того, книги из металла были хоть и редкостью, но всё-таки встречались в древние времена, например, в Иордании.

Книгу Скелоса читали такие персонажи как бывший жрец Митры Орест, королева Вендии Ясмина, вор Шеватас, пират Запораво, ну, и конечно, сам Конан, как же без него. Таким образом, получается, что Книга Скелоса, хоть и запретная, но всякий любопытный смертный таки может соприкоснуться к древним знаниям.

Книгу Скелоса, по-видимому, дополняли после смерти его создателя культисты.

Настольная игра «Book of Skelos».

Не секрет, что Роберт Говард, начиная писать о Кулле, продолжал рассказами о Конане, Джеймсе Эллисоне, фон Юнтце, Конраде и Кироване, словно собирал мозаику, выстраивая свою вымышленную вселенную. Однако преждевременная кончина послужила причиной прекращения поисков. По крайней мере, самим Говардом. Ведь можно вспомнить неплохой приключенческий роман Эндрю Оффута «Меч Скелоса», не говоря о бесчисленных рассказах конанианы, в которых нет-нет, да и всплывает Скелос — то явно, как личность, то, как и у Говарда, — полунамёками. Надо отдать должное и кинематографистам, которые не забыли упомянуть Скелоса в фильмах и мультфильмах о Конане. Также есть настольные игры по Хайбории «Book of Skelos», «Scrolls of Skelos», «Secrets of Skelos», а различные музыкальные группы посвящали Скелосу свои песни, как, например, «Manilaroads» с песней «Books of Skelos».

Книги «Шама Горат» и «Скелос» — это те самые путеводители за ширмой рассказа, повествующие о загадках Турийской и Хайборийской эпох. Вся их мистика заключена в том, чтобы не только запутать читателя, но и наоборот, вводить в курс вымышленных дел. Очевидно, они были созданы Говардом в качестве аналога таких же псевдодревних текстов, как «Пнакотические манускрипты» Лавкрафта и «Книга Эйбона» Кларка Эштона Смита, однако, к большому сожалению, в отличие от них, менее популярны, а читателю менее известны.

Немецко-техасская энциклопедия

Перейдём к более значимой книге — «Unaussprechlichen Kulten», или «Невыразимые культы». Предпосылкой написания сведений о книге, разумеется, стал «Некрономикон». Говард проявил недюжинный интерес и даже отправил письмо Лавкрафту, в котором просил разъяснить положение вещей касательно Абдула Альхазреда и «Некрономикона». На что Лавкрафт ответил, что это его собственная выдумка, а Абдулом Альхазредом он сам себя называл ещё в детстве. Очевидно, Говард решил, что и сам ничуть не хуже сочинит историю о не менее пугающей книге — и не прогадал. Однако создать двойника «Некрономикона» Говарду не позволило чувство собственного достоинства. Требовалось что-то новое, что будет современнее труда Альхазреда. Надо полагать, что это исходило из рационалистической натуры Говарда, который даже в фэнтези применял последние достижения науки двадцатого века в отношени древних времён. К примеру, теорию эволюции Дарвина — во многих работах, таких как цикл о Хайборийской эре, он чётко прописывает эволюцию от обезьяны к человеку, причём придерживаясь патрилокальной 7 эволюции и даже инволюции 8. К примеру, в рассказе «Сплошь негодяи в доме», действие которого происходит за несколько тысяч лет до строительства египетских пирамид, герои сталкиваются с полуразумной обезьяной и хорошо понимают, что в далёком будущем потомки подобного примата эволюционируют в людей.

Но вернёмся к книге. Согласно рассказам Говарда, время написания книги — 1839 год. Отгремели эпохи Возрождения и Просвещения, человек постепенно скидывал оковы церкви, всё глубже погружаясь в науку. Появились такие столпы как Карл Линней и сам Чарльз Дарвин. Теория эволюции набирала обороты, дабы громогласно заявить о себе на весь мир. Вымышленная деятельность Фридриха Вильгельма фон Юнтца, создателя «Невыразимых культов», происходит именно в первой половине 19-го века. Он и сам описывается как учёный, не маг и даже не алхимик, а его книга — далеко не магический гримуар, а вполне себе научно-исследовательский труд. Этим и отличается творение Говарда от таких как «Некрономикон», «Книга Эйбона», «Культы гулей» и прочих. За свою не очень долгую жизнь фон Юнтц скитался по миру, собирая сведения о самых загадочных ритуалах и культах, о которых простой обыватель зачастую и понятия не имел.

Сам Фридрих фон Юнтц, по описанию, родился в конце 18-го века — в 1795 году в семье чиновника из города Кёльн в Германии. В возрасте 19 лет поступает в один из университетов Баден-Вюртемберга 9. После окончания там же ведёт преподавательскую деятельность. В его пронырливой натуре прослеживаются черты самого Говарда, который и сам был охоч до изысканий. Фон Юнтц, согласно пяти оригинальным рассказам Говарда, с детства отличался любознательностью касаемо истории и религии. Надо отдать должное стараниям Говарда, который и сам хорошо разбирался в этом. Кроме того, преподавательская деятельность плюс неплохое семейное состояние позволяют Юнтцу пуститься в путешествие. В своих исследованиях учёному удаётся побывать на всех континентах, изучив наиболее потаённые общества. Именно поэтому его будущая книга о культах будет называться «Невыразимыми...», «Сокровенными...», «Неназываемыми...», «Неизвестными культами», а также «Чёрной книгой».

Следует упомянуть, что Фридрих фон Юнтц и сам является загадочным персонажем. А ведь своих героев Роберт Говард, как правило, изображает и описывает в ярких красках — как внешне, так и в биографии. Зачастую события того или иного произведения описываются от первого лица. В случае с фон Юнтцем Говард ограничивается лишь упоминаниями в пяти рассказах: «Дети ночи» и «Чёрный камень» (год создания — 1930), «Тварь на крыше» (1930-1931), «Эксперимент Джона Старка» (1932) и, наконец, «Чёрные эпохи».

Начнём с первого рассказа, в котором упоминается книга — «Дети ночи». Он повествует о разгоревшейся между несколькими англичанами исторической дискуссии. Как ни странно, главных трёх положительных персонажей Говард назвал одним и тем же именем Джон. Благо, фамилии у них отличаются — О'Доннел, Кирован и Конрад. Ещё одним спорщиком выступает некий Кетрик. В своих изречениях один из них, ссылаясь на фон Юнтца и его труд, упоминает различные культы из мифологии Ктулху, в том числе Голгорота и Брана. Бран Мак Морн и Голгорот являются выдумкой самого Говарда, однако вскоре стали упоминаться и у других авторов. Не обходятся вниманием и пещерные жители Британии, сыскавшие славу кровожадных и уродливых тварей, враждебных роду человеческому, в которое они когда-то и сами входили.

«Чёрный камень» вышел в свет немногим позже «Детей ночи» и затронул не только фон Юнтца, но ещё и Джастина Джеффри, поэта-бодлерианца, воспевающего мрачное очарование таинственных и страшных культов и созданий. Весьма интересен подход, при котором неназванный главный герой оказался свидетелем разворачивающегося кровавого действа. На этот раз, в отличие от «Детей ночи», используется не тема реинкарнации, а не менее загадочный мотив, который можно характеризовать как «память места», явление, кстати говоря, имеющее научно-теоретическое объяснение. Итак, герой становится свидетелем человеческого жертвоприношения жабоподобному божеству. При чтении создаётся ощущение, что Говард писал его под впечатлением гоголевского «Вечера накануне Ивана Купала», что не может не вызвать гордости у отечественного читателя. Разница в том, что Говард никогда не искал дьявольских козней, так сказать, у первоисточника — Сатаны. Последний у «техасского мечтателя» если не трансцендентен, то многолик и воплощён в разнородную нечистую силу, будь то лавкрафтовские древние, египетский и персидский Сет и Ариман или даже собственное творение Голгор. Очень редко Говард обращается к библейскому образу дьявола.

Почти сразу после «Чёрного камня» Говард взялся за следующую «мифологическую» вещь — «Тварь на крыше». В этом рассказе сведения из «Невыразимых культов» о загадочном доиндейском культе в Мезоамерике подталкивают одного из героев на поиски, которые заканчиваются ужасающей трагедией. Лавкрафт перехватывает инициативу, упоминая «Невыразимые культы» и его создателя в рассказах «Сны в ведьмином доме» и «Ужас в музее». Книга и его автор набирают популярность, как и их создатель. Можно полагать, что самый популярный цикл рассказов Говарда — Конан, обязан именно фон Юнтцу и его книге. Ведь только в 1932 году Говард приступил к созданию «конанианы», уже имея за плечами известность. В том же году был написан рассказ Говарда «Эксперимент Джона Старка», который, как и многие другие его работы, был опубликован посмертно.

Помимо «Эксперимента Джона Старка» посмертно был опубликован ещё один рассказ, касающийся книги фон Юнтца. Это недописанный рассказ, брошенный Говардом в самом начале и, как это водится, — в разгар интриги. Дело в том, что персонажи в своём разговоре упоминают сведения о Хайборийской эре, про которую хорошо знал Юнтц и записал в свою книгу. Роберт Говард в 1936 году застрелится, так до конца и не собрав все свои творения в единую мозаичную мифологему. Однако попытки сделать это у него получились благодаря рассказу, озаглавленному как «Black Eons» («Чёрные эпохи»).

Тварь из «Эксперимента Джона Старка» (художник Zarono).

Прототипусен анд историэн созданэн

Теперь разберёмся, откуда черпал вдохновение Говард, создавая фон Юнтца и «Невыразимые культы». Как и следовало ожидать, книга создана автором не только как научная оппозиция чернокнижному «Некрономикону», но и может иметь реальные аналоги. Об этом и сам Говард не забыл намекнуть в рассказе «Дети ночи», упомянув маркиза фон Гросса и его творение «Страшные таинства» (нем. «Der Genius»). Карл Фридрих Август фон Гросс являлся одним из авантюристов эпохи Просвещения. Кроме сомнительной деятельности, в том числе присвоения самому себе дворянского звания, Гросс известен как журналист и естествоиспытатель. Его произведение «Der Genius» представляет собой готический роман, опубликованный в четырёх томах в период с 1791-го по 1795 годы. Роман повествует о деятельности иллюминатов и якобинцев, известных в реальной жизни своей конспирологической деятельностью. Позднее роман был переведён на английский язык под названием «Страшные таинства: История из Германии от маркиза Гроссе» (англ. «Horrid Mysteries: A Story from the German of the Marquis of Grosse»). Английская редакция, по видимому, оставляла желать лучшего — в текст перевода введились свои собственные скандальные подробности и комментарии, о чём в письме Лавкрафту упоминает Говард.

Роберт Говард изначально назвал книгу фон Юнтца «Nameless Cults» — «Безымянные культы — и использовал это заглавие во всех рассказах, кроме «Чёрных эпох». Создавая рассказ «Вне времени», Лавкрафт использует то же название, но годом раньше, в 1932-ом в переписке с Августом Дерлетом предлагает называть книгу «Ungenennte Heidenthume» — «Неименуемое язычество», то есть по-немецки, так как фон Юнтц являлся немцем. По сути передано правильно, но дословно это было неверно. Дерлет, в свою очередь, предложил вариант «Unaussprechlichen Kulten», который, хоть и является дословным переводом, однако оба слова даны в дательном, а не именительном падеже, правильнее было бы назвать «Unaussprechliche Kulte». Лавкрафт согласился с Дерлетом, с этих пор «Unaussprechlichen Kulten» стало каноническим названием книги. Некоторые отечественные переводчики перевели название с художественным оттенком — «Сокровенные культы». В просторечии часто используется неофициальное «Культы фон Юнтца», или просто «Культы». Также Говард с Лавкрафтом использовали название «Чёрная книга», но имея ввиду только первый тираж вымышленной книги, изданный в Дюссельдорфе в 1839 году.

Год спустя после первого издания «Чёрной книги» фон Юнтц при загадочных обстоятельствах погибает. Это обстоятельство заставляет многих любителей оккультной литературы сжечь большинство экземпляров. Книга приобретает статус запретной, а владение ею считается опасным занятием. В 1845 году книга подвергается переизданию в Англии, причём, как и в случае со свои прототипом «Страшными таинствами» Гросса, — не самому качественному переводу в издательстве «Bridewall» 10. В третий раз книга издавалась в США в ньюйоркском издательстве «Golden Goblin Press», и этот вариант стал более популярным, чем книга от «Bridewall», однако был частично урезан, в отличие от дюссельдофского оригинала, но зато иллюстрирован.

Перед смертью фон Юнтц, очевидно, собрал достаточно материала для того, чтобы выпустить второй том, однако смерть прервала эти начинания. Гибель Фридриха Вильгельма фон Юнтца насколько загадочна, настолько и страшна: он был найден мёртвым в закрытой изнутри комнате со следами огромных когтей на шее. Так прервалась жизнь печально известного учёного и исследователя, желавшего открыть миру тайны истории.

Иллюстрация Zarono.

Сумрачный поэт

Джатин Джеффри, поэт. Что же о нём можно поведать?

Чтобы более или менее разобраться, надо проанализировать личность Роберта Говарда. Дело в том, что Говард ценим не только как прозаик, но и как поэт (иногда — даже больше как поэт). Многие критиковали техасца за то, что его произведения, хоть и содержательны, однако малообъёмны. Это объясняется его неповторимым мифопоэтическим стилем, который в своё время похвалил Толкин. Говард был сказителем и поэтом. Даже в период написания коммерчески направленных рассказов он умудрялся не только вставить свои собственные стихи, но описывать действия подобно тому, как это принято в национальных эпосах. Лавкрафт восхищался поэтическим гением Говарда.

Джастин Джеффри же отражал самые печальные стороны автора — его замкнутость и принадлежность, что называется, к числу людей «не от мира сего». Джеффри — герой вымышленный, и потому Говард усугубляет его мрачность, выставляя сумасшедшим, ведь кто в здравом уме будет писать оды силам мрака? Характеризовать такое творчество можно словом «бодлеризм». В числе бодлеристов в реальном мире, к примеру, был Алистер Кроули. Суть термина — в психоделическом отношении и даже в частичном или полном отказе от морально-этических норм для достижения должного эффекта от произведения, будь оно картиной, стихотворением, музыкальным опытом... Зачастую бодлеристы в погоне за вдохновением и поиском выхода в изменённое состояние сознания употребляли наркотические средства и стимуляторы.

Как и фон Юнтц, Джеффри ни разу не появился в рассказах как действующее лицо. Первое упоминание о нём обнаруживается в рассказе «Чёрный камень». Джеффри завораживает своей тёмной поэзией, вот четверостишие из поэмы «Люди Монолита»:

 

По слухам, ужасы былых времен

Таятся по сей день в глухих местах,

И по ночам выходят за Врата

Фантомы Ада.

Джеффри, наряду с фон Юнтцем, был свидетелем многих мрачных таинств, что не могло не сказаться ещё больше на его и без того больной психике. В другом рассказе, «Тварь на крыше», Говард приводит в качестве эпиграфа стихотворение «Из древней страны»:

 

Звучит в ночи раскатом грома их тяжкий шаг.

Объятый страхом незнакомым, я слаб и наг.

На ложе корчусь. А на гребнях высоких крыш

Удар могучих крыльев древних колеблет тишь.

И высекают их копыта набатный звон

Из глыб гранитных мегалитов, покрытых мхом.

 

Как персонажем, так и его творчеством был восхищён Лавкрафт, и при первой возможности упомянул его в рассказе «Тварь у порога». Джастин Джеффри отныне стал неотъемлемой частью мифологии Ктулху. Брайан Ламли также оценил Джеффри по достоинству, строки «Людей монолита» служат в нескольких рассказах эпиграфом, а в произведении «Второе желание» чувствуется особенно сильное влияние рассказа Говарда «Чёрный камень».

Однако наибольшую ценность в изучении жизни и творчества сумрачного певца представляет неоконченный рассказ «Дом, окружённый дубами». Из него можно узнать, как Джеффри дошёл до такой жизни, где родился, рос и развивался. «Дом, окружённый дубами» — поистине замечательный плод совместного творчества Августа Дерлета и Роберта Говарда, пусть и посмертного. Это одно из немногих незавершённых произведений Говарда, так бережно и качественно дописанных другим человеком. Неизбежность рока, обречённости людей, посмевших проявить излишнее любопытство, как нельзя лучше отражены в данном рассказе. Не потому ли силы тьмы описаны бесформенными? Не является ли аморфный демон олицетворением Любопытства? Пожалуй, что да. Мрачный сюжет вполне считывается со строк Ветхого Завета, в которых описано грехопадение человека.

Иллюстрация Zarono.

В заключение

Нельзя судить о творчестве создателя исходя только из одного произведения. Скажем, о Толкине и его творчестве было бы ошибочно судить, будучи знакомым только с «Властелином колец». Так и с Робертом Говардом. Скелос, Шама Горат, Фридрих Вильгельм фон Юнтц с «Невыразимыми культами» и поэзия Джастина Джеффри — те словесные инструменты воздействия в рассказах техасского сказителя, что совершают эффект не меньший, чем непрерывный нагнетающий экшн.

 


1. «Аквилония» с латинского можно перевести как «страна северного ветра»; по сути это почти синоним Гипербореи, которая с древнегреческого переводится как «страна за северным ветром».

2. Хотя зачем далеко ходить — на флаге Усть-Ордынского Бурятского округа и Ингушетии тоже изображён трискелион.

3. Выпуск «Marvel Premiere #5» (ноябрь 1972), создатели — Стив Энглхарт и Фрэнк Браннер.

4. Рассказ «Железный дьявол».

5. Роман «Час дракона» и рассказ «Чёрный колосс».

6. Возможно, в рассказе «Королева чёрного побережья» Говард ссылается на магический колодец из рассказа «Колодец чёрных демонов».

7. Патрилокальная эволюция — независимая эволюция от обезьяны к человеку в разных областях мира, а не в одной.

8. Инволюция — обратная эволюция, деградация вида.

9. Баден-Вюртемберг — одна из областей Германии.

10. Прообразом «Bridewall», весьма вероятно, является реально существовавшее издательство «Minerva Press», некогда опубликовавшее «Страшные таинства» Гросса.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)