Водоворот / Maelstrom (второй роман цикла «Рифтеры»)

Автор: Питер Уоттс

Жанр: твердая научная фантастика, дистопия

Издательство: АСТ

Серия: Сны разума

Год издания: 2015 (в оригинале — 2001)

Перевод: Н. Кудрявцев

Похожие произведения:

• Джон Браннер «Всем стоять на Занзибаре» (роман)

• Питер Уоттс «Ложная слепота» (роман)

• Уильям Гибсон «Нейромант» (роман)

• «Эпидемия» (фильм)

В пространном послесловии к сборнику «По ту сторону рифта» Питер Уоттс сетует, что незаслуженно пользуется славой циника, пессимиста и мизантропа. В такой оценке, по его мнению, кроется двойная несправедливость. Во-первых, в жизни Питер — приветливый и открытый человек, что может подтвердить почти любой, кто встречал его во плоти (в том числе участники Петербургской фантастической ассамблеи 2014 года, среди которых был и автор этих строк — и да, может подтвердить). Во-вторых, жалуется славный канадец, даже и в творчестве своем он не сгущает красок и не конструирует антиутопий, а всего лишь отражает реалистичный взгляд на мир, проецирует в фантастических сюжетах трезвые прогнозы, выстроенные не на чаяниях и мечтах, а осязаемых данных. Так принято в научном сообществе: правда может быть неприглядной, но сама по себе она не плоха и не хороша. Климат планеты действительно меняется, а уж называть это глобальным потеплением или как-то еще — дело вкуса. Борьба за ресурсы ужесточается, ставки растут. Можно не верить во все это, но вон тому столбу, стоящему у вас за окном, по фигу, верите вы в него или нет: он просто есть. Так что и будущее из «Рифтеров», «Ложной слепоты» и прочих якобы мрачных историй — штука хоть и невеселая, но никак не следствие авторской угрюмости.

Ей-богу, лучше бы Питер Уоттс был циником, мизантропом и пессимистом, а еще — напыщенным дилетантом, а не интеллектуалом с научным образованием. Тогда от его предсказаний было бы легче отмахнуться.

«Водоворот» представляет собой второй том трилогии о рифтерах — людях, искусственно приспособленных для жизни и работы в условиях экстремальном глубоководья, под колоссальным давлением. Если действие предшествующей книги, «Морские звезды», почти целиком происходило на океанском дне и отличалось камерностью, то в продолжении оно в буквальном смысле выплескивается на сушу — и мы воочию видим мир, породивший рифтеров, такой же изломанный и нестабильный, как они сами. Это страшный мир, в котором не хочется жить — но, возможно, еще придется. Здесь катастрофы (экологические, техногенные, социальные) — не ЧП, а неизбежный атрибут жизни. Здесь жертвуют сотнями людей, чтобы спасти тысячи, и тысячами, чтобы спасти миллионы, а управление кризисами — искусство на стыке статистики, теории вероятности, социологии и дюжины других дисциплин. Здесь не бывает простых ответов и окончательных решений. И в этот мир из морских глубин является Лени Кларк — женщина, которая не должна была выжить и несет в собственном теле древний микроорганизм, грозящий гибелью всему живому. Загвоздка в том, что Лени не против ему помочь — и винить в этом можно лишь сам мир. Чтобы победить монстров, общество порождает монстров, но как знать, кто из них в итоге окажется страшней?

Персонажам «Водоворота» сложно сочувствовать, хотя сочувствия заслуживают все до единого. Одни несут окружающим беды, потому что просто не могут иначе, другие — потому что кто-то должен уравновешивать чаши на весах и выбирать лучшие варианты из худших, третьи вообще не люди и не осознают себя в принципе (линия «Актинии», виртуального организма из киберпространства, иллюстрирует эволюционную предопределенность уоттсовского мира особенно ярко). Ни у кого из них нет и не может быть выбора. В некоторых эта невозможность заложена биологически, на генном уровне; в конце концов, человек — это всего лишь сложная машинка, каждый винтик в которой можно подкрутить: подкинуть ложных воспоминаний, вживить рефлекс убийцы, сделать из совести безотказный предохранитель на случай неверных решений. И все это — для пользы дела. Но даже и те, кто не связан телесными ограничениями, несут на себе какое-то бремя — гнева, одиночества, всеобщего блага. Вот только из правильных и необходимых поступков не всегда складывается нужный результат. Математика реальности всегда жестока.

«Водоворот» — роман-крещендо: предчувствие тотальной катастрофы крепнет от главы к главе, перебегает молнией от героя к герою и в итоге не обманывает. У игры с такими правилами может быть лишь один исход, и в последней книге трилогии, увесистом «Бетагемоте», персонажам (а заодно и автору) придется действовать на совсем другой доске. Ну что ж, за всяким пожарищем стоит как минимум одна оптимистичная истина: больше уже ничего не сгорит. И может быть, найти в ней утешение способен не только ученый.