Всё дело было в Хироши. Хироши и его нелепой теории, от которой у него буквально съехала крыша.

На самом деле его, конечно, звали иначе. В паспорте у него стояло обычное русское имя, которое Антон узнал случайно и обязан был хранить в страшной тайне. Хироши был, что называется, япономан и представлялся всем своим новым знакомым на соответствующий манер.

Антон заглянул в Интернет и выяснил, что означает имя «Хироши». Оказалось — «щедрый, надежный». Уверенный в себе человек, который всегда знает, что предпринять. Пользуется авторитетом.

Насчёт последнего Антон мог поспорить, если б захотел. Судя по тому, что Хироши большую часть времени проводил либо на работе, либо за компьютером, забитом аниме и мангой, а из знакомых у него были в основном друзья по электронной переписке, авторитетом Хироши мог быть разве что для двух-трёх приятелей, не считая Антона, которые заходили к нему иногда выпить пива и обсудить новинки японского видеопроката.

Свою теорию Хироши излагал и им, но никто не принимал её всерьёз, что буквально выводило нового знакомого Антона из себя. Он вопил, что может доказать всё, причём документально, и тряс мятыми распечатками, которые никто не желал читать, бросался к компьютеру и открывал один за другим графики, схемы и диаграммы, а потом переходил к оскорблениям. Приятели Хироши, судя по всему, находили это весьма забавным, не обижались и вообще устраивались поудобней, воспринимая его яростные скачки по квартире в качестве бесплатного аттракциона.

Антон познакомился с Хироши случайно.

Три месяца назад, в августе, он бродил по лесу у себя на даче, собирал грибы-ягоды и отмахивался от комаров. Нашёл бумажник. Дешёвенький, из обычной свиной кожи, китайского производства. В нём обнаружились банковские и дисконтные карты, немного налички, фотография малосимпатичной девицы лет двадцати пяти и водительское удостоверение на имя Вячеслава Бурова, восемьдесят четвёртого года рождения.

Поскольку Антон считал себя человеком порядочным, находку решил вернуть владельцу. После выходных, вернувшись в город, выяснил адрес незадачливого грибника и поехал к нему на квартиру.

Поднялся на этаж, позвонил. В ответ тишина. Снова позвонил. Тот же результат. Ну, не переться же обратно несолоно хлебавши. Нажал кнопку в третий раз.

Наконец послышалась возня, и дверь распахнулась. На пороге нарисовался пьяный мужик метр пятьдесят ростом, пузатый и волосатый, как ликантроп. На голые телеса была импозантно накинута полицейская рубаха.

Широко и добродушно улыбаясь (Антон давно приметил, что пьяные бывают или злые, или обожающие весь мир — так вот этот, к счастью, относился к числу последних), полицейский начал настойчиво приглашать Антона «проходить и располагаться». Похоже, ему было совершенно до лампочки, кто и почему трезвонит в его дверь.

Пришлось Антону объяснять, что он не в гости пожаловал, а разыскивает Вячеслава (которым полицейский, если верить фотографии в водительском удостоверении, явно не был), чтобы вернуть ему найденный кошелёк со всем содержимым.

Полицейский ответил, что сам эту квартиру снимает, а Вячеслав — как раз её хозяин. На вопрос, как найти этого Вячеслава, полицейский предложил поискать номер мобильного телефона. А пока ищет, не угодно ли, мол, к столу и выпить за здоровье новорожденного. «Новорожденным» был сам полицейский.

Из недр квартиры доносились музыка, болтовня и женские визги. Антона в этот вертеп не тянуло, но, собрав волю в кулак, он смело шагнул в квартиру и через миг оказался в гостиной (во всяком случае, комната отчаянно претендовала на это звание), посреди которой был установлен длинный стол, вокруг которого Антон насчитал семь человек гостей, похожих на именинника чуть ли не как две капли воды — и все в полицейских рубахах! Ещё двое были без рубашек, потому что лобызались с весело и призывно повизгивающими дамочками.

На столе царил, что называется, срач: бутылки разной степени опустошённости, огромный таз с шашлыками занимал почётное центральное место, его окружали тарелки с овощами и зеленью, а воздух был пропитан сигаретным дымом.

В голове у Антона всплыло слово «притон», и он тут же пожалел, что решил собрать волю в кулак. Но поворачивать было поздно. Пришлось сесть на краешек дивана и отведать любезно предложенного шашлыка и салата. От алкоголя Антон отказался, ибо был за рулём. Хватит и того, что успел пропитаться дымом, словно часа два просидел в кальянной.

Наконец пузан отыскал номер и торжественно вручил его Антону.

По добытому телефону Антон позвонил из машины. Ответил женский голос. Антон рассказал про находку. Собеседница на том конце провода очень обрадовалась, судя по голосу, может, даже подпрыгнула от счастья пару раз — жаль, не видно было, — но говорила при этом почему-то шёпотом. Дала адрес квартиры, где проживал Вячеслав. Оказалось, в соседнем дворе с Антоном. Поехал.

Дверь в квартиру была не заперта — наверное, ждали дорогого гостя. А может, женщина не хотела, чтобы Антон звонил. В любом случае, встретила его она — девица с фотографии из кошелька. Счастливая, светящаяся, с фонарём под глазом. Предложила Антону денежное вознаграждение — шёпотом опять же. Заметно было, что ей не терпится поскорее отделаться от гостя, пусть даже и принесшего кошелёк.

Почему, стало ясно очень быстро: на заднем плане нарисовался мужик, пьяный и в одной полицейской рубахе. Собственно, это и был Хироши. Правда, это имя Антон узнал лишь некоторое время спустя.

Вячеслав добрался, держась за стенку, до входной двери и воззрился на гостя мутным и подозрительным взглядом. Поинтересовался, перемежая речь матерщиной, кто это заявился к нему домой.

Антон доложил по всей форме: мол, так и так, сегодня твой счастливый день. Вячеслав как услыхал про находку, так едва не протрезвел на радостях! Девицу свою обнимать и целовать начал, рухнул на колени, стал молить о прощении. Оказалось, это он ей фингал прописал в порыве ярости — ещё там, в лесу. Видимо, не вовремя поинтересовалась, как же его угораздило, или что-нибудь в этом роде.

В общем, теперь у Антона был свой полицейский в соседнем дворе, и всё бы замечательно, если б Хироши не носился так со своей теорией пропавших людей. Кстати, Оксана, его девица, тоже не разделяла его веры в то, что от народа скрывают истинное положение вещей в вопросе бесследно исчезнувших, но после того случая в лесу предпочитала своё мнение высказывать осторожно и не слишком часто. И уж, во всяком случае, не тогда, когда Хироши начинал носиться по квартире, чуть ли не роняя пену.

***

Антон сделал глоток диетической колы, погремел кусочками льда в стакане и перевёл взгляд на новый график, которым хвастался Хироши. Тот как раз его комментировал. Он нашёл в лице Антона единственного благодарного слушателя — тот его теорию не оспаривал, даже иногда кивал, что япономан принимал за одобрение. На самом деле Антон просто считал, что переубеждать фанатика — последнее дело. А если он ещё и трудится следователем в отделе убийств, то даже и неблагодарное. Пусть уж лучше Хироши верит во что хочет, а то он ведь может и за пушку схватиться, если хряпнет лишнего. Такое уже однажды на памяти Антона случилось — к счастью, Оксана всегда проверяет, разрядил ли благоверный пистолет, если бухает дома. И всё же… В общем, и от греха подальше, и смысла в спорах Антон не видел. Конечно, он предпочитал разговоры о Японии, с культурой которой Хироши был знаком, судя по всему, очень хорошо. Антон буквально открывал для себя во время подобных встреч новый мир. Но сегодня сначала предстояло выслушать лекцию о всемирном заговоре.

— Ты видишь эти цифры?! — спросил Хироши почти спокойно, тыкая пальцем в монитор, на котором виднелись разноцветные столбики, кривые и куча отметок с условными обозначениями. — О чём они говорят?

— О чём? — покорно повторил Антон, даже не пытаясь сам найти ответ. Этого не требовалось — нужно подыгрывать, и тогда всё пройдёт как по маслу.

— Для начала я тебе кое-что напомню. Думаю, ты не слишком-то запоминал, о чём я толковал раз сто, но чтобы лучше понять вот это, — Хироши указал на монитор, — откупори-ка уши хотя бы на пять минут.

Антон кивнул, выражая полную готовность внимать каждому слову.

— В России ежедневно пропадает больше трёхсот человек. Только за один год исчезло сто двадцать тысяч. Вдумайся: сто двадцать тысяч! Пятьдесят девять тысяч мужчин, тридцать восемь — женщин, двадцать три тысячи детей. Конечно, цифры пугающие, но большинство рано или поздно находится. Кто-то живой, кто-то мёртвый. Бывает, человек скрывается от жены или от кредиторов, многие уезжают на заработки и не шлют домой вестей, некоторые оказываются в рабстве, другие становятся бомжами. Случается и так, что пропавших находят среди неопознанных трупов. Дети сбегают из дома, становятся жертвами похищений собственными родителями, состоящими в разводе, попадают в религиозные секты.

Причём пропадают как работяги, так и высокопоставленные чиновники (в год около пяти), а также военные и полицейские (порядка двух сотен).

И всё же восемьдесят процентов взрослых и девяносто процентов детей находится, и случаи, которые я перечислил, вполне объяснимы. Отсутствие документов, потеря памяти, смерть, нежелание быть найденным, несогласованность органов, занимающихся регистрацией пропавших и поступающих в морги, больницы, полицейские участки. В Москве, например, Бюро регистрации несчастных случаев является единственной службой, куда сообщается информация обо всех обнаруженных пострадавших и трупах.

И теперь наступило время для вопроса, — Хироши сделал многозначительную паузу, глядя на Антона. — Куда деваются остальные двадцать процентов взрослых и десять процентов детей? Если даже допустить, что они пропадают по тем же причинам, что и найденные, цифра всё равно впечатляющая. И число бесследно исчезающих в России ежегодно увеличивается на двенадцать-пятнадцать процентов. То есть, намечается некое… расширение.

— На что ты намекаешь? — поинтересовался Антон, заметив, что Хироши ждёт от него ответной реплики.

— Разве не очевидно? — удивился тот. — Ладно, скажу прямо: почему бы не допустить, что существует некая причина, по которой с каждым годом исчезает всё больше людей? Я имею в виду, особенная причина. Неизвестная нам.

— Похищения инопланетянами? — усмехнулся Антон и тут же пожалел, потому что Хироши даже не улыбнулся. Наоборот — недовольно нахмурился.

— Думаешь, это смешно? — спросил он.

— Наверное, нет.

— Совсем нет! Если есть такая причина, значит, рядом с нами происходит нечто, о чём мы понятия не имеем. Тайна, понимаешь?

Антон молчал, не зная, что ответить.

— Вот здесь, — Хироши ткнул в экран, — я составил диаграмму вероятности стать жертвой причины «Х». Так я её пока назвал. Я проанализировал случаи бесследного исчезновения людей и на их основе вывел свою статистику.

— И кто в зоне риска?

Хироши подался вперёд.

— Я тебе больше скажу. Мне удалось вычислить человека, который находится в этой зоне с большой долей вероятности. С огромной. Процентов… девяносто. Может, даже и больше.

Антону вдруг стало неприятно. Какое-то странное чувство, будто его затягивает в опасную область, куда ему попадать совершенно не хочется.

— И как ты это сделал? — спросил он.

— Наблюдал за людьми.

— Следил?

— Не без этого.

— И за кем?

— За соседями. Это всего проще.

— И кто в зоне риска?

— Если хочешь, я покажу тебе.

У Антона почему-то по спине пробежали мурашки. Что-то было в тоне Хироши такое… фанатичное, что ли. Он открыл было рот, чтобы отказаться, но вдруг передумал. В конце концов, ну, покажет он ему человека, который, как он считает, может исчезнуть, и что? Не растворится же он у них на глазах.

— Ладно, — сказал Антон быстро, пока не утратил решимости. — Показывай.

— Не сейчас. Вечером. Приходи в девять.

— Почему так поздно?

— У тебя планы на сегодня?

— Вроде нет.

— Ну и отлично. Не хочешь посмотреть диаграмму-то?

— А я там что-нибудь пойму?

— Я тебе поясню, если будет нужно.

— Давай, — Антон пересел поближе к компьютеру.

В глубине сознания всё-таки завёлся тревожный червячок. Что-то в этой одержимости Хироши статистикой пропавших изменилось — вышло на новый уровень, что ли. С другой стороны, он ведь полицейский, так что опасаться нечего, сказал себе Антон и, почти успокоившись, воззрился на экран.

***

Светящиеся стрелки наручных часов показывали девять. Антон перевёл взгляд на сидевшего рядом Хироши. Вид у полицейского был сосредоточенный и нервный. Он не сводил глаз с двери офисного здания, из которого должна была, по его словам, выйти «жертва». Антону казалось, что всё это как-то чересчур серьёзно, что ли. Хироши будто ждал чего-то. Это напрягало. Кроме того, Антон устал на работе и жалел, что согласился участвовать во всём этом нелепом «исследовании». Ну, посмотрят они на жертву, и что дальше? Разойдутся по домам. Только время зря потеряют.

Антон трудился на страусиной ферме в Ленобласти, километрах в сорока под Питером. Птиц разводили на мясо и кожу, из которой тут же изготавливали кошельки, барсетки, сумки, ключницы и так далее. Пупырчатая кожа пользовалась огромной популярностью. Яйца тоже не пропадали — их продавали в супермаркеты и рестораны. Для желающих проводились небольшие экскурсии по территории фермы, и даже можно было прокатиться на страусе и сфотографироваться на нём.

В обязанности Антона входила выделка кожи для последующего использования в производстве. По сути, он был дубильщиком. Работа вредная и даже опасная, поскольку приходилось иметь дело с химикатами, но если пользоваться масками, защитными очками и костюмом, то терпимая. К тому же, Антон не собирался долго на ней задерживаться. Он хотел через пару лет, поднакопив деньжат, сменить профессию. Может быть, доучиться на юриста. Ну или освоить творческое поприще. Фотограф, дизайнер интерьеров — что-нибудь в этом роде.

Когда он рассказал о своём намерении Хироши, тот не смеялся, а одобрил. Даже обещал помочь, когда настанет время, но как именно, не уточнял, а Антон расспрашивать не стал. Во-первых, сомневался, что тот способен выполнить обещание, а во-вторых, не очень-то хотелось быть кому бы то ни было обязанным.

В общем, о разговоре Антон забыл, поэтому очень удивился, когда эту тему вдруг поднял Хироши. Даже не понял вначале, о чём тот говорит.

— Ты же сам сказал, что хочешь найти работу получше, — Хироши поглядел на Антона с лёгким недоумением. — Не так давно.

— Месяца три назад.

— Четыре, если точно.

Они сидели в машине полицейского, припаркованной на стоянке перед офисным зданием. Уже стемнело, но небо пока было синим, особенно там, где садилось невидимое за деревьями солнце. Оно в прямом смысле догорало. Освещённые его лучами стены домов смотрелись контрастно на фоне тёмного неба.

— Да, я подумываю о работе свободного фотографа, — сказал Антон. — Но это ещё не скоро. Надо заработать на первое время. Мне ведь придётся искать клиентов. Люди не станут выстраиваться в очередь, чтобы я их запечатлел, как только куплю камеру.

Хироши понимающе кивнул.

— Стартовый капитал, да?

— Угу. Что-то в этом роде.

— И сколько тебе нужно?

— Не знаю точно. Думаю, тысяч триста. Лучше, конечно, побольше.

— Понятно. А ты фоткать-то умеешь?

— Есть специальные курсы.

— Хотя бы пробовал?

— На мыльницу.

 Хироши усмехнулся.

— И что, талант бросается в глаза?

— Что ты пытаешься мне сказать? — с лёгким раздражением поинтересовался Антон. — Что нечего лезть со свиным рылом…

— Внимание! — Хироши резко выпрямился на водительском сидении.

Повернув голову, Антон увидел миловидную блондинку, спускающуюся по ступенькам. На ней была юбка до колен, босоножки, короткая кожаная куртка. На плече висела объёмная сумка, по виду довольно тяжёлая.

— Это она! — проговорил Хироши.

Антон попытался понять, почему полицейский был так уверен в том, что эта девушка по имени Катя может бесследно исчезнуть. Конечно, он прочитал критерии, которые выделил Хироши, и, вероятно, потенциальная «жертва» им соответствовала — так утверждал полицейский, — но ведь, чтобы открыть тайну, пришлось бы следить за ней круглосуточно, а это не могут позволить себе ни Хироши, ни Антон. Так какой же смысл сидеть сейчас в тачке и пялиться на проходящую мимо блондинку? Антон снова пожалел, что вписался во всё это вместо того, чтобы пойти домой, посмотреть телик и лечь спать.

Однако, когда девушка удалилась метров на тридцать, Хироши завёл машину и медленно поехал следом.

— Ты что делаешь? — напрягся Антон. — Мы на неё посмотрели, теперь…

— Разве не чувствуешь? — перебил полицейский, не отрывая взгляда от шагающей впереди девушки. — Нет?

— Чего не чувствую?

— Это должно случиться сегодня!

— Что должно случиться? — спросил Антон, чувствуя, как по спине растекается неприятный холодок.

— Исчезновение!

— С чего ты взял?!

— Не знаю. Предчувствие. Интуиция. Называй как угодно.

— Слушай, ты бредишь?! Какого чёрта мы тащимся за ней?! Думаешь, она сейчас возьмёт и исчезнет прямо у нас на глазах?

— Нет, так я не думаю, — спокойно ответил Хироши. — Но мне кажется, сегодня мы узнаем, что происходит с теми, кто бесследно исчезает. С тем самым процентом.

Было видно, что он упёрся и собирается хоть всю ночь таскаться за девицей. Утешало, что та, конечно, направлялась домой, а значит, эта нелепая слежка скоро кончится. Антон решил не спорить, а просто дождаться, когда она войдёт в свою квартиру. Тогда и он последует её примеру, а Хироши может делать что хочет!

— Молодая, симпатичная, одинокая, с неудачными романами, неприметной работой, — говорил тем временем полицейский, перечисляя параметры потенциальной «жертвы». — Не общается с соседями, с родителями общается редко, подруга всего одна, и с ней она видится раз в два месяца. Всё сходится! — в его голосе Антону послышалось даже какое-то возбуждение. Или предвкушение.

— Но почему сегодня? — спросил он. — И не надо опять про интуицию!

— А дело именно в ней, — уверенно ответил Хироши, на этот раз прямо взглянув на приятеля. — Ощущение… как будто все кусочки пазла сложились воедино.

— У меня ничего такого нет.

— Ты не занимался этим исследованием столько, сколько я.

Убедившись, что спорить действительно бесполезно, Антон откинулся в кресле и попытался расслабиться, но нервозность, исходившая от Хироши, мешала ему. Он смотрел на шагавшую впереди девушку, и ему вдруг пришло в голову, что, допустим, полицейский прав и они станут свидетелями… исчезновения. Что они предпримут? Каковы будут их действия? Ведь причина «Х», как называл её Хироши, — это не похищение и не убийство, и не то, что можно предотвратить, если у тебя есть при себе пушка, как у полицейского (а она у него была; Антон видел, как приятель сунул её в кобуру под мышкой). Словом, причина «Х» — это нечто особенное, не поддающееся логике и неподвластное воображению. Даже Хироши так и не смог предположить, почему пропадает определённый процент людей. А уж ему-то в фантазии не откажешь!

Неожиданно для себя Антон осознал, что ему интересно, что случится с этой девушкой.

***

Тем временем Катя дошла до троллейбусной остановки и остановилась под прозрачной полукруглой крышей. Сетчатая стена не защищала от ветра, но вечер был довольно тёплый, а она надела куртку, так что холода можно было не бояться.

С самого утра её преследовало ощущение, что сегодня ей лучше остаться дома. Это тяжёлое предчувствие надвигающейся беды не покидало девушку и теперь. Вздохнув и поглядев на стремительно темнеющее небо, Катя села в подъехавший троллейбус и встала напротив средней двери — там, где обычно вешают таблички с изображением инвалидной коляски. Вместе с ней вошли ещё несколько человек — двое молодых людей, пожилой мужчина, женщина средних лет с болонкой под мышкой. Кондукторша встала со своего места, чтобы продать билеты. Катя взяла себе и сунула в карман, потом вспомнила, что нужно посчитать цифры — вдруг счастливый? Оказалось, нет.

Через шесть остановок девушка вышла. Было совсем темно, теперь свет шёл только от фонарей и витрин. На улице было как-то пустынно, неуютно. Катя поёжилась и торопливо зашагала по тротуару.

***

Хироши сбавил скорость, и машина покатила вслед за блондинкой, вышедшей на остановке.

— Она не домой идёт, — проговорил полицейский. — Малознакомый район, — добавил он с какой-то особой интонацией.

Девушка свернула во двор, и Хироши затормозил.

— Пошли! — бросил он, вылезая из машины.

Антону ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

— Мы сейчас сами похожи на похитителей, — сказал он, догнав полицейского.

Тот взглянул на него как-то странно, однако ничего не ответил.

 Они шагали между кустами и деревьями, держа фигурку девушки в поле зрения. Антон оглядывался по сторонам, понимая, что вся эта нервозность лишь из-за того, что Хироши наболтал ему про интуицию. На самом деле сейчас блондинка благополучно доберётся туда, куда направляется, и они останутся ни с чем. Хироши, наверное, решит дожидаться её, а Антон, конечно, не станет. Он доедет на троллейбусе…

— Пора! — шепнул Хироши и вдруг сорвался с места.

Вокруг ничего не изменилось: не появилась летающая тарелка, не выскочили из кустов сирени оборотни, не разлилось по газонам свечение, источающее могильный холод, — однако полицейский догонял девушку, пересекавшую особенно густо заросший участок. Вот она исчезла из зоны видимости, а спустя пару секунд пропал и Хироши.

Чертыхнувшись, Антон побежал следом.

Не успел он сделать и десятка шагов, как услышал женский крик. Испуганный, отчаянный! Звук оборвался резко — словно кто-то нажал переключатель. Антон понял, что означает выражение «внутри всё похолодело». Бежать дальше совершенно расхотелось, но он, конечно, не остановился, ведь там была не только незнакомая блондинка, но и Хироши, которому могла понадобиться помощь. Пусть он полицейский и у него с собой пистолет — это ведь только в кино копы мочат всех без промаха, а в жизни…

Всё это пронеслось в голове у Антона за пару секунд, которые понадобились ему, чтобы добраться до кустов, за которыми исчезли девушка и Хироши.

Блондинка лежала поперёк узкой тропинки, а полицейский пытался то ли привести её в чувство, то ли поднять.

— Что случилось?! — проговорил Антон, задыхаясь от быстрого бега.

— Какой-то урод напал на неё буквально на моих глазах! — Хироши всё-таки удалось взять девушку на руки. На голове у нее виднелась кровь — похоже, её ударили по затылку. — Выскочил прямо из кустов. Не заметил меня сразу.

— Удрал?!

— Ясное дело! Надо отвезти её в больницу.

Они зашагали обратно к машине. Антон озирался на случай, если нападавший решит вернуться. Хотел попросить у Хироши пистолет, но почему-то был уверен, что тот не даст.

— Я ж тебе говорил, — пропыхтел Хироши, загружая девушку на заднее сиденье автомобиля. — Говорил про интуицию?!

— Говорил, — отозвался Антон. — Только речь шла о причине «Х», а не о банальном нападении.

Они сели вперёд, и Хироши завёл тачку. Он тяжело дышал — должно быть, блондинка оказалась не из лёгких.

— Странно, что никто нас не видел, — заметил Антон, глядя в окно. — Пусто здесь.

— Райончик так себе. Люди стараются вечером лишний раз не выходить. И, как ты сам только что убедился, не зря, — полицейский втопил педаль газа, и машина помчалась по дороге.

— Ты знаешь, где ближайшая больница? — спросил Антон.

— Да. Здесь недалеко. Минут пять, от силы десять.

***

Через четверть часа Хироши остановил автомобиль возле двухэтажного кирпичного здания в индустриальной зоне. Окна были закрыты стальными шторами, на железной двери висел кодовый замок.

— Где мы? — спросил Антон, отлично понимая, что ни одна больница в городе не может ни выглядеть так, ни находиться в подобном месте. Не говоря уж о том, что в здании явно никого не было.

— Помнится, ты хотел сменить работу, — отозвался Хироши, глуша мотор.

— Да, но не скоро ещё. И при чём тут это?

— Если постоянно откладывать, то так и не сдвинешься с места.

Антон заставил себя глубоко вздохнуть, чтобы унять нервную дрожь. Так, спокойно! Хироши, кажется, совсем тронулся умом.

— Скажи, страусы действительно прячут головы в песок, когда испытывают страх? — спросил полицейский.

— Что? Конечно, нет! С какой стати? В песке им было бы нечем дышать.

Хироши разочарованно хмыкнул.

— Значит, фуфло?

— Конечно. Когда страусы боятся, то дают дёру. А разгоняются они до семидесяти километров в час. Но я не понимаю…

— А откуда ж взялся этот миф?

— Из-за оптической иллюзии. Когда птицы едят или набирают камешки, чтобы пища лучше перетиралась, то издалека кажется, будто голова в песке.

— Надо же! Какая метафора пропадает. Ведь полно людей, готовых прятаться от реальности подобным образом. Ты согласен?

— Девчонку надо везти в больницу, — проговорил Антон, стараясь, чтобы голос звучал рассудительно. — Мы так и собирались поступить.

— Вовсе нет. Не собирались. И знаешь, что? — Хироши доверительно наклонился к приятелю. — Ей не нужен доктор.

В этот момент Антон почувствовал, как что-то влажное и вонючее накрыло нижнюю часть его лица. Он дёрнулся, но Хироши кинулся на него и прижал тряпку руками. Помимо полицейского, Антона держал ещё кто-то. Но в машине, кроме них двоих, была лишь девушка. Раненая…. Или нет?

Антон понимал, что нельзя делать вдох, но мозг уже отказывался подчиняться его воле. Следуя инстинкту самосохранения, он приказал лёгким втянуть воздух, и они сразу же наполнились хлороформом. Антон почувствовал, как улетает куда-то далеко. Его руки ослабели, зато страх стал в десять раз сильнее. В глазах потемнело, и он провалился в бездонный тёмный тоннель.

***

Голова болела, во рту было сухо, тошнило. Вот три первые мысли, которые пришли к Антону, когда он открыл глаза и огляделся, ещё толком не понимая, где он. Но уже через несколько секунд память вернулась, и стало ясно, что он сидит на стуле, примотанный к спинке и ножкам скотчем. В общем, классика жанра. Судя по всему, стул находился именно в том двухэтажном кирпичном здании, возле которого остановил машину Хироши. Кажется, полицейский спрашивал насчёт смены работы. Странный способ проводить собеседование.

Послышались гулкие шаги, и в поле зрения Антона появился Хироши. Вид у него был возбуждённый и довольный. В руках он держал торшер без абажура, который поставил справа от пленника. Поправил лампочку так, чтобы она не слепила глаза.

Антон хотел спросить, где девушка, но язык будто прилип к гортани и отказывался повиноваться.

— Что ты мычишь? Хочешь знать, что происходит? Я тебе объясню, не волнуйся, — Хироши сложил руки на груди. — Видишь ли, причина «Х», о которой я тебе толковал, действительно существует. Но дело в том, что мне она известна, и уже давно. Тут я ввёл тебя в заблуждение.

— Что… за… причина? — прохрипел Антон, едва ворочая распухшим языком.

— Хорошо, что к тебе возвращается способность говорить, — кивнул Хироши. — Она тебе скоро понадобится, — он помолчал немного. — Видишь ли, как тебе должно быть известно, наш город построен на болоте. А это не так-то просто — осушить все эти земли, сделать почву твёрдой и пригодной для возведения домов. Думаешь, это было под силу людям триста лет назад?

Антон промолчал, не понимая, для чего Хироши понадобился этот экскурс в историю. И почему вообще полицейский держит его привязанным к стулу в этой дыре?

— Чтобы основать такой город, как Питер, нужно кое-что большее, чем просто воля одного человека и труд сотен тысяч других, — продолжал Хироши. — Царя недаром прозвали Антихристом. Сейчас считается, что это из-за того, что он был жесток по отношению к подданным, выдавал паспорта, устраивал оргии и так далее, но на самом деле всё не так просто. Вернее, не настолько поверхностно. Пётр заключил сделку с демонами Великих северных болот. Они позволили ему построить здесь город, но, разумеется, не бесплатно. В обмен на жертвы. И они должны приноситься до тех пор, пока стоит Петербург. Иначе тьма выползет из глубин и поглотит всё и всех. Ядовитые миазмы просочатся через камень и асфальт, отравляя людей, сводя с ума, заставляя их убивать друг друга. Такое и сейчас случается, если жертв оказывается недостаточно. А это бывает довольно часто, потому что, несмотря на то, что жителей полно, загонщиков не хватает.

— Загонщиков? — плохо соображая, переспросил Антон.

— Да. Тех, кто кормит демонов. Поставляет им пищу. Нас мало, и мы не справляемся, а демонов становится всё больше и им нужно больше еды. Поэтому каждый год растёт процент пропавших. Это и есть причина «Х» — голодные твари, которые всё время хотят жрать! Багники, кикиморы, лозовики и лоймы, оржавеники, очеретяныки — названий множество, но суть одна. Это хозяева места, на котором мы живём. Вернее, арендуем, платя за это плотью сограждан.

Антон слушал этот бред и не мог поверить собственным ушам. Происходящее походило на глупую шутку. Ну конечно! Это розыгрыш!

— Зачем составлять диаграммы потенциальных жертв, если ты и так знаешь о причине «Х»? — спросил он Хироши, внутренне радуясь, что сумел его подловить.

Полицейский, однако, не смутился.

— Чтобы знать, как их подбирать, разумеется.

— А та девушка?

Хироши покачал головой.

— Она не жертва, — сказал он. — Приманка. Для настоящей жертвы.

Прошло секунд пять, пока смысл дошёл до Антона.

— Для меня? — спросил он, понимая, что, конечно, да.

Хироши махнул рукой, взглянув в сторону, и к нему подошла блондинка. «Крови» на ней уже не было — должно быть, смыла.

— Краска, — пояснил Хироши. — Вид раненой девушки вынуждает мужчину вроде тебя делать всё, что ему скажут. И вот ты здесь. Одинокий, молодой, почти без друзей. Никому нет до тебя дела. Подходящая жертва.

Антон вдруг понял, что Хироши абсолютно серьёзен. Это вовсе не розыгрыш! Есть демоны или нет, а его назначили на роль, которая должна закончиться смертью — это совершенно очевидно. Хироши вдруг показался ему совершенно иным человеком — не тем чудаковатым приятелем, любителем аниме, которого он знал. Он был безумен! И эта девушка рядом с ним тоже!

— Мы могли бы отвезти тебя сразу к месту кормления, — сказал полицейский. — Но мне хотелось с тобой поговорить.

— Зачем? — спросил Антон, чувствуя, что от страха у него немеют конечности.

— Как я уже сказал, загонщиков не хватает. Приходится искать новых. Ты работаешь на страусиной ферме. Город — тоже ферма, только большая. Люди живут здесь, не представляя, что их просто разводят на убой. Конечно, не всех, но ведь никто не знает, выберут его жертвой или нет. Так что, тебе даже не придётся особенно перестраиваться: просто вместо страусов будешь… заготавливать людей.

— Я выделываю кожу, — ответил Антон, не понимая, всерьёз говорит Хироши или шутит. Неужели это всё-таки собеседование? Соглашайся или умри?

— Ничего, я тебя обучу всему, чему следует. Платят, кстати, очень хорошо.

— Кто? Кикиморы?

— Не говори глупостей. Конечно, нет. Платят люди. Те, которые знают тайну и хотят, чтобы город существовал и дальше.

— Значит, если я не соглашусь, ты скормишь меня демонам?

Хироши развёл руками.

— Что поделать? Не могу же я просто отпустить тебя.

— А если я соглашусь, а сам пойду в… — Антон запнулся.

Хироши снисходительно улыбнулся:

— В полицию? Можешь прямо мне подать заявление. Обещаю, что рассмотрю его в кратчайшие сроки.

***

Антон вышел на улицу, растирая запястья, с которых минуту назад были сняты витки скотча. Свежий ночной воздух не освежил его, потому что голова по-прежнему жутко болела, а во рту был такой привкус, будто в него лет десять сливали ядерные отходы. И всё же Антон испытывал облегчение. Он избежал смерти, а это удаётся далеко не каждому. И пусть цена, которую за это придётся платить, высока, разве жизнь не стоит любых жертв?

— Открой багажник, — велел Хироши.

Антон направился к задней части машины и поднял крышку. Когда он вопросительно посмотрел на полицейского, тот доставал из кобуры пистолет. Антону снова стало страшно: неужели его обманули?!

Но Хироши поднял руку, целясь в блондинку. Та издала нечленораздельный возглас и тут же рухнула, сражённая пулей. От звука выстрела голова у Антона едва не лопнула. Он покачнулся, вцепившись в автомобиль и глядя на Хироши, который спокойно убрал оружие, наклонился и поднял девушку с земли — так же, как несколько часов назад среди кустов. Только теперь рана и кровь были настоящими.

— Ты чего?! — ошарашено проговорил Антон, наблюдая за тем, как полицейский засовывает труп в багажник.

— Загонщиков мало, — ответил тот, распрямляясь. — Приманок много. А демонам нужно есть регулярно, — он решительно захлопнул крышку. — Так что: либо ты, либо она. Лезь в машину. Пора кормить кикимор.

Антон сел на место рядом с водителем, и Хироши завёл мотор.

— Теперь ты работаешь на самой большой ферме в мире, — наставительно сказал полицейский, прежде чем развернуть тачку и выехать на дорогу. — Это ответственное дело, от которого зависит благосостояние нашего города. Не подведи меня, не подведи тех, кто нам платит, не подведи хозяев болот, и самое главное — не подведи себя!

Антон ничего не ответил, потому что думал лишь о том, удастся ли ему вернуться домой живым.

Примерно через час они с Хироши добрались до какого-то двухэтажного дворца на другом конце города. Вокруг был парк, но малоухоженный. На расстоянии пары сотен метров росли деревья, закрывавшие горизонт, а со стороны фасада проходила автотрасса.

— Это один из путевых дворцов, — сказал Хироши, хотя Антон его ни о чём не спрашивал. — Считается, что он на реставрации. На самом деле здесь находится один из колодцев.

— Колодцев?

— Да. Так мы кормим демонов. Просто сбрасываем им жратву. Не думаю, что ты хотел бы встречаться с ними лицом к лицу.

— Нет, — покачал головой Антон.

— В общем, приходится соблюдать технику безопасности.

Машина была припаркована позади дворца. Полицейский вышел и отпер дверь, сняв амбарный кодовый замок.

— Запомни шифр, — сказал он Антону. — 7-5-7-5-2. Если прибавить к пятёрке двойку, получится семёрка.

Затем полицейский не торопясь обошёл автомобиль.

 — Помоги-ка, — велел он, открывая багажник. — Берём девку и тащим внутрь.

Антон подошёл, не испытывая ни малейшего желания притрагиваться к мёртвой девушке. Он даже старался смотреть в сторону, но полицейский потащил свою недавнюю сообщницу за руки и выжидающе уставился на Антона:

— Чего ты ждёшь? Бери её за ноги. Или ты думаешь, она сама выйдет?

Стиснув зубы, Антон взялся за холодные лодыжки. Из-за синтетических чулок ладони скользили.

— Выше бери, — велел Хироши. — Под колени. Так уронишь.

Антон послушался. Действительно, стало удобнее.

Вдвоём они вытащили блондинку из багажника и понесли ко входу во дворец. Свет нигде не горел, и Антон едва не споткнулся на пороге.

— Ничего, — проговорил Хироши, — ей уже всё равно!

Они тащили труп минуты две, спускаясь по какой-то узкой винтовой лестнице — по маршруту, судя по всему, хорошо знакомому полицейскому. Антону казалось, что он попал в другое измерение, где не действуют никакие известные ему законы — ни физические, ни человеческие. Тьма вокруг словно скрывала отсутствие стен и вообще границ здания. Особенно это ощущение усиливалось, когда из какой-нибудь невидимой щели начинал дуть сквозняк.

Наконец Хироши, шедший впереди, остановился и велел положить девушку на пол. Он пошарил в воздухе рукой, и через секунду зажёгся тусклый жёлтый свет, идущий от лампочки без абажура, висевшей в центре большого подвала. Она выхватывала из темноты круг диаметром не больше десяти метров, всё остальное тонуло во мраке. Здесь не пахло крысами или плесенью — не пахло вообще ничем. Абсолютно стерильное место.

— Подожди меня здесь, — негромко сказал Хироши и направился к освещённой части подвала.

Антон пронаблюдал за тем, как полицейский наклоняется, сдвигает засов, берётся за стальное кольцо и тянет его на себя, поднимая крышку тяжёлого металлического люка.

Тут же по подвалу разлилась вонь болота. Смрадный запах тины, ила, лягушачьей слизи и гниения. Антон инстинктивно задержал дыхание.

Хироши постоял возле люка, прислушиваясь. Из глубины донеслось тихое шуршание. Полицейский будто только этого и ждал. Он развернулся и подошёл к Антону и девушке.

— Пора, — кивнул он деловито. — Подтащим её к колодцу.

— Что там? — спросил Антон.

— Те, кого мы кормим, разумеется. Или ты мне не поверил? — Хироши пристально уставился на Антона.

— Верю, верю, — ответил тот поспешно. Не хватало ещё, чтобы и его самого скинули в эту дыру! Есть там внизу кикиморы или нет, а разделить участь блондинки Антону не хотелось.

Они доволокли тело до отверстия в полу, и Хироши отошёл, скрывшись ненадолго в темноте. Там он погромыхал чем-то и вернулся, держа в руке мачете.

— Незаменимая вещь, — сказал он. — Жаль, конечно, что ты не заготавливал на своей ферме мясо. Но ничего, эту профессию освоить никогда не поздно. В принципе, дело нехитрое. Смотри внимательно, с чего я начну, и запоминай!

Когда лезвие с хрустом вошло в девушку, Антон едва успел отвернуться, прежде чем его вырвало.

Конечно, Хироши просто сумасшедший, воображающий, что кормит каких-то там хозяев города! Он совсем тронулся умом с этой своей статистикой!

Девушка мертва, ей всё равно, что с ней будет дальше, но Антон должен выжить. А для этого необходимо подыграть маньяку!

В этот момент Антону пришло в голову, что девушка, кажется, и сама верила в кикимор и прочих болотных тварей, но размышлять об этом было некогда, потому что Хироши распрямился и протянул ему окровавленное мачете.

— Твоя очередь. Принимайся за ноги. Старайся рубить точно, чтобы не тратить сил понапрасну.

Антон тупо смотрел на широкое лезвие, не решаясь к нему прикоснуться.

— Передумал? — спросил Хироши как-то странно.

— Нет, — Антон понял, что его отделяет от падения в колодец самая малость, и, протянув руку, взял мачете. Оно оказалось неожиданно тяжёлым.

Полицейский чуть отступил, давая ему пространство для замаха.

— Давай, парень, — сказал он, улыбнувшись. — Достань голову из песка!

Запах тины и гнили становился всё сильнее. Вонь явно поднималась из того, что Хироши называл колодцем. Вероятно, там, внизу, проходила канализация. В существование демонов мозг Антона верить отказывался. А вот в то, что любитель аниме замочит его прямо тут, если решит, что из него не выйдет приличного загонщика, — нет.

— Они ждут, — напомнил Хироши.

Антон замахнулся и ударил, с трудом заставив себя не зажмуриться. Лезвие попало ниже колена и вошло почти на треть. Кровь полилась на шершавый каменный пол, ярко блестя в жёлтом электрическом свете. Антон едва сдержал рвотный позыв.

— Неплохо, — одобрил Хироши. — Только не затягивай. Хозяева голодны.

***

Когда примерно через полчаса в колодец улетел последний кусок тела девушки, Хироши хлопнул Антона по плечу, оставив на его рубашке чёткий кровавый отпечаток.

— Порядок! — сказал он удовлетворённо.

Снизу доносилось чавканье и довольное урчание. Антон представил полчища канализационных крыс, накинувшихся на свежее мясо. Интересно, откуда у Хироши код от замка путевого дворца.

Полицейский заглянул в колодец, хотя там ничего нельзя было разглядеть — дальше двух метров всё было погружено во тьму.

— Им нравится! — проговорил он. — Они довольны!

«Господи, какое безумие! — подумал Антон, глядя на Хироши. — И что дальше? Мне придётся убивать вместе с ним, пока он не решит, что кто-то может справиться с этим лучше меня? И тогда меня порубят на куски с новым загонщиком?»

Он представил, как его останки разрывают крысы, и его передёрнуло. Рука непроизвольно сжала мачете. Оно всё ещё было у него!

Антон понял, что может покончить с этим сумасшествием прямо сейчас. И маньяк уже не доберётся до него, и не надо будет плясать под его дудку. Надо только…

Хироши выпрямился и начал поворачиваться на каблуках.

Антон резко взмахнул мачете и обрушил его полицейскому на голову. Хироши успел уклониться, и лезвие вошло ему в ключицу. Он закричал и взмахнул руками.

Дело надо было довести до конца, и Антон, выпустив рукоять мачете, толкнул безумца в грудь. Тот покачнулся и начал падать. На его лице отразился такой ужас, что Антон невольно отшатнулся.

«Я убил полицейского»! — дошло до него.

И следующая мысль: «Но этого никто не узнает!»

Хироши провалился в колодец, скользнул руками по гладким стенам и исчез в темноте. Его крик слышался секунд пять, а потом резко оборвался. Чавканье стало громче. Антон подскочил к крышке люка и захлопнул её. Всё! Он никогда здесь не был! Понятия не имеет ни о Хироши, ни о девушке — ни о чём!

Антон поднялся по лестнице, касаясь стены локтём, чтобы не оставить отпечатки. Затем навесил обратно кодовый замок. Жаль, что в подвале осталась лужа крови, но туда, наверное, не так уж часто ходят. Если во дворце вообще кто-нибудь бывает.

Антон достал из машины Хироши — к счастью, полицейский её не запер — ветошь и тщательно протёр приборную доску, замок ремня безопасности на месте рядом с водителем, ручки, дверцы и крышку багажника. Покончив с этим, он побежал к деревьям, чтобы не спускаться на трассу, где его могли заметить проезжающие мимо дворца водители.

***

Лишь дома, приняв душ и растянувшись на кровати, Антон испытал нечто похожее на облегчение: он был жив и он избавился от маньяка! Не каждому так везёт.

Оставался вопрос, должен ли он заявить о произошедшем в полицию. Поразмыслив, Антон решил, что не стоит. Как говорится, не буди лихо… Даже если Хироши найдут в подвале, обнаружив рядом с дворцом его машину, к тому времени крысы обглодают его до костей, а скелет растащат по всей канализации. И уж кто-кто, а Антон к этому никакого отношения иметь не может. Да, ни малейшего!

Успокоив себя таким образом, Антон встал и направился на кухню достать из холодильника бутылку пива. По пути он услышал звонок мобильника. Чертыхнувшись, он свернул в комнату и достал из кармана джинсов телефон. Номер был незнакомый. Отвечать не хотелось — не сегодня, — и Антон сбросил вызов. Однако через десять секунд сотовый снова затрезвонил. Может, не обращать внимания? Но ведь неизвестный абонент станет снова и снова набирать его номер — почему-то он чувствовал, что так и будет. Отделаться поскорее и попить пивка. А потом — спать!

Антон нажал на зелёную кнопку и прижал телефон к уху.

— Да?! — проговорил он с подчёркнутым раздражением. Кто бы там ни звонил, пусть знает, что долго занимать линию не стоит.

— Сегодня вы хорошо накормили хозяев. Но не нужно их баловать. Одной жертвы вполне достаточно.

Внутри у Антона всё похолодело.

— Что? — пролепетал он, опускаясь на стул. Ноги стали вдруг слабыми, словно после трёхкилометровой пробежки.

— Код вам известен?

— Какой код?

— От дворца, разумеется.

«Если прибавить двойку к пятёрке…»

— Известен, — проговорил Антон, едва ворочая языком. Не хотелось верить в то, что этот разговор происходит на самом деле, но что оставалось?

— Тогда вы понимаете, что от вас требуется.

— Кто вы?!

— Те, кто вам платят.

В трубке послышались короткие гудки. Антон опустил руку с телефоном.

Знает ли он, что от него требуется? О, да!

Антон понимал: город должен стоять. Это фактор, который невозможно изменить. Твари на дне колодцев, разбросанных по подвалам Петербурга, ждут. И они голодны. А значит, будут жертвы, и с каждым годом их количество станет прибавляться.

И он, Антон, не хочет оказаться в их числе!