DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Владимир Садовский: «Я в принципе против любых запретов в творчестве»

Владимир Садовский — белорусский писатель, блогер и краевед. Финалист национальной литературной премии «Дебют» имени Максима Богдановича. Его повесть «1813» стала первым белорусскоязычным произведением в жанре зомби-хоррора и нашла большой успех и отклик у читателей на Родине. По этому случаю автор согласился дать интервью для вебзина DARKER.

Добрый день, Владимир. Рискну начать с банальных вопросов. Расскажите немного о себе.

По образованию я инженер-энергетик и оканчивал энергофак БНТУ (Белорусский национальный технический университет). Круг моих интересов довольно широк, но в первую очередь это краеведение, история архитектуры межвоенного периода, история автомобилестроения (фоткаю в разных городах редкие серийные машины 20-го века). Также большой интерес для меня это литература: я активный читатель, в основном в жанрах фантастики, ужасов, альтернативной истории и тому подобного. Также я периодически сам пишу в этих жанрах. В основном рассказы, но недавно вышла моя повесть «1813».

 

Вот насчет повести «1813». Без лишних слов это все-таки первый белорусскоязычный зомби-хоррор. Чувствуете ли вы некую ответственность за эту первую попытку? И довольны ли вы ей?

Я не слишком серьезно ставлюсь до судьбы и места моей книги в белорусской литературе — она написана в популярном жанре массовой культуры и в принципе не может считаться высокой литературой. Первоначально я писал повесть для друзей, которые, как и я, являются фанатами зомби-хоррора, а уже потом решил вывести книгу в большой мир, как бы говоря. Но то, что книга на сегодня имеет много хороших отзывов от читателей и в целом сочетание зомби-тематики с белорусской историей (главный герой — композитор и политик Михаил Клеофас Огинский) почти ни у кого не вызвала негативной реакции (был, правда, один случай), мне безусловно нравится.

Отлично. Но почему именно зомби? Это все-таки архетип массовой культуры, как было сказано. Не было желания создать хоррор, основанный исключительно на местном, белорусском материале?

Я и задумывал повесть, как модерновый зомби-хоррор в белорусских декорациях. Когда я только продумывал концепцию будущей книги, я решил, что местом действия должны быть мой родной город Молодечно и его окрестности. Затем я начал искать подходящий исторический период, в котором можно было бы развернуть события зомби-апокалипсиса. События войны 1812 года мне показались более подходящими для книги: во-первых, под Молодечно произошла одна из последних битв той войны. После того сражения, как говорят историки, на полях за городом осталось много непогребенных солдат. Во-вторых, у книги появился интересный главный герой — Михаил Клеофас Огинский, роду которого принадлежал наш город и у которого возле Молодечно был родовой замок. И в-третьих, мне показалось интересным перенести события зомби-нашествия в исторический период, когда огнестрельное оружие было несовершенным и героям книги было тяжелее сражаться с мертвецами, чем героям современных 3Д-шутеров или фильмов про зомби, действие которых разворачивается в наше время, с автоматами, пулеметами и другими орудиями массового уничтожения зомбаков.

 

Джордж Ромеро или Лючио Фульчи?

Ромеро. Про второго автора я, честно говоря, ничего и не знаю. Вот такой я фанат зомби, получается (смеется).

Раз уж зашла речь. В повести "1813" зомби все-таки не вполне стандартные. Они довольно шустрые и обладают неким коллективным разумом (ломают стены живым тараном, например). Вам интересны эксперименты над устоявшимися образами и клише?

Ну, если честно, это не мои выдумки. Образ быстрых мертвецов я позаимствовал из своего, наверное, самого любимого зомби-фильма «28 дней спустя», а зачатки коллективного разума у толпы зомби подсмотрел в Кинговском «Мобильнике» (смеется). Еще коллективные попытки зомби раскрыты и в относительно недавнем фильме «Мировая война Z», где толпа мертвецов поднималась на стену по пирамиде из других зомби. Я в принципе люблю развитие таких образов в кино и литературе. Первые Ромеровские зомби уже мало похожи на современных, поэтому я только за такие эксперименты и сочетания.

 

Часто в хоррор-тусовке появляются такие разговоры, что, мол, хоррор, основанный на историческом и военном материале, это вроде как нечестная игра. Якобы это спекуляция и нельзя основывать свои произведения на реальных страданиях людей. Как вам такие заявления?

Я в принципе против любых запретов в творчестве, не нравятся мне навязанные ограничения: об этом пишете, а об этом нет. Страдания реальных людей во время войн описываются много в драматических произведениях, и никто их не запрещает. Мы же с зомби-хоррором имеем дело скорее со стилизацией под ту или иную военную эпоху, а не описание реальных событий. Даже когда книга и пишется на историческом материале, все равно большую ее часть составляют выдуманные автором локации, герои и события.

 

В «1813» более чем открытый финал. Есть ли мысль развить сюжет в полноценный роман? Или даже серию с многочисленными продолжениями? Огинский в космосе, например?

Над продолжением истории Огинского я уже работаю (по многочисленным просьбам читателей, как говорится) и название уже придумал — «1814» (смеется). Но я пока не собираюсь делать какой-то бесконечный сериал с постоянными героями и зомби. Ограничусь пока что одним продолжением. Так что до Огинского в космосе вряд ли дойдет дело.

Кого еще из реальных исторических персонажей хотелось бы сделать героем своих произведений?

Я параллельно думаю над произведением, события которого будут развиваться в межвоенное время (1920-е–1930-е годы). В нем без реальных исторических деятелей не обойдется, но будут ли они на главных ролях, я сомневаюсь. Я в принципе не собираюсь использовать этот ход с главным героем — историческим лицом в своих последующих текстах. Истории с Огинским и зомби пока что хватит.

 

Как вы относитесь к так называемому «черному юмору». Есть ли какие-то темы для вас, над которыми нельзя шутить? И о чем вы никогда не стали бы писать?

Как я уже говорил выше, я против запретов, но у меня есть скорее эстетические ограничения: шутить можно про все, но это должен быть именно юмор, а не пустые оскорбления. Даже не знаю, про что бы не стал писать. Я в принципе не пишу про то, что мне было бы неинтересно читать. У меня такой принцип.

 

В печатном издании «1813» помимо самой повести есть еще и несколько ваших рассказов. Это фантастика, альтернативная история, постапокалипсис. Вас интересуют какие-то конкретные жанры или вы открыты для любого творчества? Увидит ли когда-нибудь свет романтическое фэнтези от Садовского?

Все перечисленные жанры, в которых я писал рассказы, меня и интересуют. В них я в основном и собираюсь работать дальше. Фэнтези я раньше активно читал, но теперь остыл к этому жанру. Поэтому вряд ли напишу что-нибудь про эльфов и магов-некромантов в ближайшее время (смеется).

 

Есть еще вопрос, который, наверное, задают всем авторам. Кто из писателей повлиял на вас больше всего? Что читаете и можете порекомендовать другим?

У меня есть ряд книг, которые в разные периоды жизни повлияли на мое мировоззрение. Первая в списке книга — это сборник фантастических рассказов «Продается планета». Он в целом и сформировал у меня любовь к короткому, но емкому жанру рассказов и первые мои пробы написания текстов были, по существу, подражанием произведениям из этого сборника (а в него попали рассказы настоящих мастеров жанра НФ). Потом были «1984» Оруэлла, «Град обреченный» Стругацких. Из белорусской литературы меня захватили «Записки Самсона Самасуя» Андрея Мрыя. Из недавнего меня сильно впечатлила книга канадского фантаста Питера Уоттса «Ложная слепота». Идеи и научные гипотезы, затронутые в романе, в прямом смысле взорвали мне голову. Если говорить про «1813», то при написании повести я вдохновлялся примером Сета Грэм-Смита и его романа «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров», именно после ее прочтения я подумал: а чем другие исторические личности хуже американского президента? Неужели они не могут сражаться с какой-нибудь нечистью и побеждать? Так и родилась идея про Огинского и зомби.

Раз уж затронули тему белорусской литературы, назовите несколько произведений отечественных авторов, которые являются для вас эталоном. Вот спросит иностранец про белорусскую литературу. А вы дадите ему книгу и скажете, что вот это и есть она.

На самом деле, я хоть и пишу на белорусском языке, но собственно с белорусской литературой я знаком мало. Я больше читал западной фантастики, чем произведений хотя бы из школьной программы (по белорусской литературе в моем аттестате было 4 бала из 10 по итогам учебы в школе). Из того, что я читал, мог бы порекомендовать Владимира Короткевича. Его «Дикая охота короля Стаха» — хоррор еще тот. Хороший автор Андрей Федоренко, к тому же в своих произведениях он часто обращается и к фантастическим сюжетам. Но повторюсь, я мало читал белорусской литературы, поэтому мог пропустить кого-то значительного и интересного.

 

И напоследок, пожалуйста, пожелайте что-нибудь читателям журнала DARKER.

Я не являюсь примером высокого красноречия, поэтому скажу просто: читайте больше, читайте разное, вдохновляйтесь и становитесь источником чьего-нибудь вдохновения.

 

Отлично. Спасибо большое за интервью.

Спасибо и вам.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)