Князь пустоты / The Prince of Nothing (трехтомный роман-эпопея)

Автор: Р. Скотт Бэккер

Жанр: темное / эпическое фэнтези

Издательство: Эксмо, Домино

Серия: Черная Fantasy

Год: 2009

Написать хорошее фэнтези сложно, до невероятности. Этот жанр — гиблое пастбище, вытоптанное и унавоженное бессчётными стадами эпигонов, бредущих от стойла одних клишированных сюжетов к другим, отмечая штампами, как вехами, фабульный маршрут. Бэккер сделал невероятное, вырастил «Вишнёвый сад» на бесплодных почвах. «Князь пустоты» — это эпический роман в трёх томах, многополярный, с нарочито усложнённой композицией и почти толстовским количеством действующих лиц. Фоном истории сделан парафраз крестовых походов: человек по имени Майтанет, лидер политеистической Тысячи Храмов, одного из крупнейших политико-религиозных объединений, объявил священную войну фаним — другой религиозной системе, столь же влиятельной. Их война началась задолго до первого нарушения границ — её продумали, маршрутизировали и вели под ручку самые разные силы (весь первый том посвящён комбинаторике и шпионским играм слабых мира этого и сильных вокруг зреющих гроздьев гнева). А потом Священную Войну перехватил неизвестный человек, назвавшийся князем Келлхусом — явившись из глухих, практически неизведанных мест, как и Майтанет, несколько раньше, он, оттеснив прочих претендентов, завоевал высочайший иерархический пост и, формально двигая войско к прежним целям, подчинил его собственным.

Эта стержневая линия — только одна из сюжетных верёвок, уже к середине романа стягивающихся натуго гордиевым узлом фабулы. Эту книгу можно читать просто как увлекательнейший путеводитель по выдуманным местам (Бэккер сплавил множество культур, да так органично, что каждый топоним — к месту, в каждом наименовании — звучит отсылка) Перед нами мир, две тысячи лет назад переживший легендарную катастрофу, когда некая сила, в летописях названная Не-Богом, уничтожила один континент и сделала непригодным для жизни половину второго. Один из главных героев, Друз Ахкеймион, принадлежит к замкнутому ордену людей, ищущих среди текучки новых интриг и войн послед той силы, когда-то очевидной всем, от мала до велика, но теперь истлевшей шепотком сказок и жутковатых колыбельных. Для Ахкеймиона колыбельных нет — он каждую ночь просыпается с криком, видя ужас, исковеркавший землю пращуров и бессолнечную половину его жизни. Как если бы дети ветеранов войны во сне видели Курскую дугу, а потомки лагерников — только закрыв глаза — падали под двери Бухенвальда…

И такая глубина — во всём. Что бы ни описывалось: заиндевелый покой Севера, трущобы Юга, палаточные городки кочевников или палаты императорской семьи, с её роскошной жестокостью и безраздельной властью — всё это будет выпукло, достоверно, до запаха грязи в трущобах и запаха мирты во дворцах. Здесь привычные жанровые признаки — от бесконечного повторения утерявшие всякую литературную ценность — либо усложнены до неузнаваемости, либо за ненадобностью устранены. Текст просто выкидывает из себя читателя-дурачка, читателя-эскаписта. Даже магия — привычная сказочная игрушка — проявляется не в карнавальном треске огненных шаров, а в фатальной разнице миропониманий. Ограничиться Бэккер фоном — и это уже сделало бы роман вещью выдающейся, но писателю мало, писатель идёт дальше, прорабатывая на сцене произведения характеры персонажей-актёров так же скрупулёзно, как до того прорабатывал декорации — от страстей, движущих героями, до неосознанных мотивировок; тьмы предпосылок, что была прежде поступков. Он сперва выводит людей, до контраста противоположных друг другу, а затем помещает в среду, которая высвечивает каждую филигрань их нравов, малейшую каверну их патологий. Здесь проработаны даже статисты — появляющийся на паре страниц шпион Гешрунни, пошедший на риск и предавший своих хозяев не из алчности, (высокопоставленный раб — он имел и власть и доход, много выше дохода иных свободных граждан), но из нежелания до гробовой доски ставить свою железную волю, на службу изнеженных представителей высшей касты, и раздираемый противоречием между собственной силой и лощёными слабостями господ, которым она принадлежит. Внутреннему миру Гешрунни уделено всего несколько абзацев, а перед нами уже — личность, с биографией и достовернейшими стремлениями.

Каждый герой реалистичен, противоречив — они все в чём-то отталкивающи, а в чём-то неизмеримо притягательны. Друз Ахкеймион — человек, обладающий надчеловеческой мощью, раздавлен в итоге не ей, а собственными колебаниями и рефлексией; способный испепелить город — он плачет под дверью у проститутки, а эта проститутка — женщина, умная и проницательная, но обреченная кастовой системой на жизнь в подонках общества, слушая рассказы своих бесчисленных клиентов, приобщается к их жизненному опыту, делает из своих любовников своих учителей. Честное слово, образ посильней, чем у Леонида Андреева. Сам Князь Пустоты — Анасуримбор Келлхус — почти сверхчеловек, способный анализировать подоплёку любых ситуаций, разложить на составляющие любую душу — сам не имеет даже подобия таковой, всё эмоциональное из него давно выщелочено. Повторюсь, тут интересных судеб очень много — от дикаря, достигшего огромного влияния среди своего безграмотного народа, но из-за произошедшей в детстве трагедии презираемого соплеменниками и постепенно сходящего с ума, до руководителя разведки одной из фракций-Школ — совмещающего профессиональную жестокость и своеобразное холодное благородство. Среди этой галереи я бы отдельно выделил генерала Икурея Конфаса. Ребёнком попавший в заложники к правителю враждебной страны, только чтобы в юном возрасте возвратиться в дом своего дяди-императора, сочетавшего в себе подозрительность параноика, садистичную любовь к расправам и вспышки по-звериному инстинктивной хитрости, Конфас был вынужден просчитывать каждый шаг с тех пор, как научился ходить, вырабатывая среди карнавала монаршьих безумств стеклянное ироничное хладнокровие и ту внутреннюю надменность в презрении, которую Ницше называл добродетелью мудрых. «Князь Пустоты» полон любопытных персоналий. И хотя Бэккер собирается рискнуть, написав продолжение к своему роману — без того объёмному и очень высоко занёсшему литературную планку, — «Князь Пустоты» вещь вполне законченная. И прекрасной выделки.

Состав цикла

Книга первая. Слуги Темного Властелина

Книга вторая. Воин кровавых времен

Книга третья. Падение Святого города