Собачий бог (роман)

Автор: Сергей Арбенин

Жанр: ужасы, мистика

Издательство: Корпорация «Сомбра»

Год издания: 2006

Похожие произведения:

• Алексей Иванов «Псоглавцы» (роман)

• Феликс Сарнов «Кошки охотятся ночью» (роман)

На вопрос: «Что есть голос, зовущий в рай?»

Я отвечаю: «Собачий простуженный лай»

Иосиф Бродский

Жаль, товарищ Арбенин не использует в романе эпиграфов, чтобы читатель сразу понял: ничего хорошего его не ждет. Пусть бежит на кухню варить горячий шоколад и достает из кладовки теплый плед – так как декорациями к роману служат суровая русская зима и незамысловатый деревенский быт. Аккомпанемент выбран под стать: разноголосый собачий и волчий вой.

Конечно, есть некоторая экзотика в том, чтобы сделать второстепенным персонажем, скажем, бомжа или потрепать в неравной схватке цыганское подворье, но с какой стати и главные герои получаются маргиналами?

Голодный, добросовестный студент, который жуть как напоминает Родиона нашего Раскольникова, умудряется стать оборотнем, поспать на теплотрассе, притащить домой дворнягу и, простите, сожительствовать с ней. Хотя в зверином обличии, которое в российских реалиях почему-то близко к собачьему, он невероятно галантен и рассудителен. По Арбенину получается следующее: если герой благороден, то, став зверем, он не растеряет достоинства и, конечно, будет выступать на стороне условного добра. Идея имеет право на существование и успешно рвет некоторые закоренелые шаблоны (американского происхождения). Удивляет, что к финальной битве студент теряет желание обращаться и предпочитает кучно отстреливать злые волчьи силы из казенного пистолета. Автор прямо указывает на платоническую любовь между ним и спасенной от смертоносного газа дворнягой. Но чем пес не шутит? Получается сильно и мило, без капли пошлости.

Чего не сказать о главном добродетеле романа, который и вынесен в заголовок. Он настолько иллюзорен и сер, что на протяжении всего повествования отношение к нему может меняться, как настроение у капризной девушки. В одной сцене он спасает главную героиню от неминуемой смерти, а в другой брюхатит первую на деревне красавицу, чтобы поддержать в потрепанном теле здоровый дух и переродиться в новом обличии через девять месяцев.  В любом случае, что дозволено Юпитеру, то недозволено быку. Возьми и пойми древних божеств, которых и убить нельзя, но и всесильными назвать язык не поворачивается, иначе роман дюжину раз закончился бы победой темных сил. Во многом из-за странной лени главной злодейки – древнеиндийской богини волков Сараме.

Сюжет тянется вяло, того и гляди забудешь, что читаешь роман ужасов, а не какую-нибудь деревенскую прозу «о жизни». Этому способствует и крайне неудачная компоновка произведения. Главы в привычном понимании отсутствуют, зато находчивый автор, начиная очередную порцию текста, указывает место действия. Читатель вынужден галопом скакать по временам и весям, то лихо рубя головы псоглавцам времен Ивана Грозного, то переживая за девку Феклушу, которую темные крестьяне XIX века хотят отдать неоднозначному собачьему богу. А если приписать широкий географический разброс нашего времени – от холодной тайги до продажного города, – сюжет кашей размазывается в голове читателя. Не забудем, что роман основан на реальных событиях.

Жирный плюс в карму автора, человека сугубо современного, уходит за мастерское  описание приключений царских опричников и быта томской деревни XIX века. Каждое слово, жест и взгляд бьет в сердце читателя, создавая атмосферу хорошего исторического романа. Правда, не всегда на пользу дела. Автор слишком часто распускает руки и рассыпает по тексту просторечные слова. И собачий бог с ним, если вкладывает их в уста героев, но для рассказчика это слишком. Доколе, братцы?

До собачьего визга читателя порадует, что именно в исторических вставках поселился настоящий страх и ужас. Хотите стать соучастником дремучего языческого ритуала, исполненного полудикими крестьянами? Пожалуйста. Или заглянуть в глаза заживо сгорающей обитательнице мрачной деревни, поклоняющейся богу с собачьей головой? Проходите на первый ряд. Поэтому так не хочется возвращаться в наше время, где читатель снова увидит глуповатых градоначальников, отказывающихся верить в оборотней. Вот дураки, правда?  Волки уже скребут когтями в двери их домов…

И в самом деле, не хочется сочувствовать первым лицами области, которые ведут расследование «собачьего бешенства» (согласно официальной версии), – даже если они выбрались из теплых кабинетов в холодную реальность. В большинстве своем эти начальственные особы – продажные душонки, дрянные людишки. Здесь можно рассмотреть некий социальный посыл, но уж слишком он однобокий, и драма выходит слабая, скучная. Неудивительно, что в собачьем аду чинуши пригодились только на самую грязную работу: охоту в виде мрачных теней на малолетнюю, но смышленую главную героиню.

Гораздо интересней следить за нелегкой судьбой охотника Степана, представителя народов Севера. Простодушный и сердобольный старик берется помочь четвероногому другу, которому в будущем предстоит решить исход очередной эпической битвы между собаками и волками. Стоит ли говорить, что характер охотника выписан настолько ярко, что хочется лично пожать автору лапу. Чего стоит мимолетный взгляд на потрепанную фотографию, на которой изображен молодой жених Степан. Такой мелочью раскрыть характер героя, буквально в двух словах – это, знаете ли, надо уметь.

Конечно, роман сильно теряет из-за отсутствия захватывающего, нестандартного сюжета и наличия сюрреалистической финальной битвы в стиле «а потом пришел лесничий и всех разогнал».

Автор замешивает страшилку на экзотическом материале, обильно используя древнеегипетскую мифологию, и все равно не возникает желания дернуть его за хвост и крикнуть, что русские ужасы успели протухнуть, как бомжи на соседней свалке. Наоборот, роман приобретает очарование и зной пустыни. Арбенин нащупывает идеальный баланс между мистикой и неконтролируемым насилием так, что закрывать глаза по ходу чтения не придется. Может, пару раз – да и то потому, что у деревенского мальчишки из носа выскочила сопля. К тому же автору стоило бы выпить кружечку с корректором, чтобы тот вычистил из собачьего романа тонну блох.

Но теперь только бог-читатель ему судья. А какой – куриный, свиной или песий – не так важно. Расправа будет жестокой.