Наталья Анопа
Создатель телеграм- и инстаграм-канала Cinema Mysterium, ведущая проекта «Ужасные Новости» и «За гранью страха».
Отзывы появятся здесь позднее.
Поздравляю финалистов и выражаю большую благодарность организаторам за сам конкурс и возможность принять в нем участие в качестве судьи.
Выступаю от партии простых читателей, оцениваю сердцем.
ВУСТРИЧНЫЙ БОГ
После прочтения не покидало ощущение, будто нечто значимое и неосязаемое помаячило на периферии и осталось за кадром.
Грустно и страшно, но страшно по-человечески, а не вообще.
ГРАЦИЯ
Заглянуть невидимым гостем к людям с весьма необычными (пусть, в данном случае, только лишь сексуальными) предпочтениями — неплохая возможность получить порцию острых читательских ощущений.
Только вот герои рассказа остались будто за мутным стеклом, особенно поближе хотелось рассмотреть Рубенса (так как главная героиня, возможно, намеренно – персонаж блеклый и скучный), но его размыло сильно, словно в рассказе присутствовал не сам герой, а его тень.
Клаустрофобичность и тошнотворность вроде и присутствуют, но на мой взгляд, рассказу не хватило мерзости и дикости — ближе к середине можно уловить настроение прозы Рю Мураками, но диапазон безумия оказался слишком мал, а финал подтвердил одну из двух наиболее возможных теорий (в максимально предсказуемой концовке Сара, наверное, съела бы Рубенса).
ДЕФЕКТЫ
Ужасы про странные дома, темные биографии, пугающее поведение любимых и ловушки — это самые востребованные детальки из набора «Собери свой идеальный хоррор», потому что как только ужас, проникает в повседневность, быт и то, что нам дороже всего, значит, он уже слишком близко, и уже слишком поздно.
Поэтому, даже несмотря на дежа вю от разговоров со стенами, жутких необъяснимых фотографий, детского лепета, случайно выдающего страшную правду, — эти образы все равно вызывают тревогу.
А вот сам финал показался сумбурным, мне не хватило интуитивных связей между происходящим и присутствующим — детьми, костюмами, мухами — эти образы нанизаны друг на друга несколько бессистемно, что возникло ощущение, будто автор отобрал ряд жутких видений и сцен, дабы в финале произошла вакханалия, но все они существуют отдельно друг от друга.
ЗНАМЕНИЯ И ЧУДЕСА
Язык и стилизация рассказа искусны, он словно прозрачный ручей, чистый и пронзительный. Однако, не совсем понятно, что в нем от хоррора кроме кошмаров главного героя? Ведь все остальное — жизнь.
Как вариация реконструкции последних дней и мыслей Андрея Рублева — прекрасно от и до.
Как хоррор — все-таки слишком тихо.
КОНФЕТНЫЙ КОРОЛЬ
Будучи экстремальной сладкоежкой, не могу не оценить использование не по назначению таких милых рецепторам образов. Прописать чтение рассказа на ночь тем, кто к вечеру злоупотребляет сладким.
Не могу отделаться от мысли, какое раздолье было бы у декораторов, если бы «Конфетного короля» решили экранизировать.
Вмятые лица из маршмеллоу, еще не остывшая желатиновая кровь… не страшно, но забавно и оригинально, потомки Вилли Вонки свернули на кривую дорожку.
КУРЬИ НОЖКИ
Увлекательнейший хоррор, клейкой слюной дьявола тянущийся из-детства-издалека, растворившийся временно среди серых будней, простых людей и земных забот.
Сюжет со структурированной предысторией задевает за живое, дергает за ниточки продуманными деталями, разбросанными то тут, то там как будто бы случайно, и оттого от них становится еще больше не по себе.
Прочувствовать весь кошмар и пустить по коже мурашки помешало сходство с первым сезоном «Нулевого канала» (Бухта Кэндл), который был снят по мотивам знаменитой крипипасты.
Сцена с поеданием детских рисунков запомнится мне надолго.
ЛУЧШИЙ ПОГОНЩИК
Если некоторые произведения так и просятся на экран, словно это не рассказы, а сценарии, то «Лучший погонщик» напоминает детально вырисованное ожившее панно, изображающее миф неизвестной альтернативной реальности.
Правитель-некрофил, таинственная раса, хозяин-проводник и подчиняющиеся ему зомби, полные мертвецов реки — каждый образ по-отдельности скучен и пресен, но вкупе они завораживают и околдовывают.
Во время чтения путалась в попытках запомнить и верно сопоставлять имена, должности и происхождение героев, но затем, словно загипнотизированная, поплыла по течению.
Все так ярко и тонко (хоть и не особо страшно), что сходить на берег не хотелось.
МАЛЬЧИК-ОБЖОРА
История, начинающаяся как страшилка, которую пересказывают шепотом лучшим друзьям, превращается в исповедь про прожорливую бездну — многоликое существо, обитающее как в земном, так и тонком мирах.
Но перевертыш в виде подмены зла необъяснимого и иррационального на внутричеловеческое — слишком частый гость в литературе и кинематографе, поэтому откровения не случилось, как и не возникло эмоциональной связи с рассказом, поскольку финал просвечивал если не с начала, то с середины точно.
МАТЬ-ГОРА
Человек «с каменным сердцем», вознамерившийся бесцеремонно потревожить живой камень — что может из этого выйти?
Этого рассказа оказалось слишком мало, в хорошем и плохом смыслах, словно это была затравка, предыстория, читателя раздразнили, подкормили, и вот он листает страницу, за ней пустота, текста больше нет, он ищет гиперссылку «Читать далее», но ничего не находит, конец…
Уральские мотивы, такие близкие и родные сердцу с детства, приезд героя в дальние дали, где обязательно творится то ли чертовщина, то ли чудеса (кому что) — идеальная формула, но…
Но получилось так, что персонаж и биография главного героя вышли куда более интересными, чем сама сюжетная линия с полудемонической-полубогоподобной хозяйкой местной горы.
Я не смею ругать рассказ за открытый финал, ибо я люблю открытые финалы и закрытые двери, потому что воображение часто сильнее слов, но открытая концовка должна (разве нет?) оставить за собой шлейф вопросов, следы и наметки идеи, а в данном случае не совсем понятно, в какую сторону необходимо думать и воображать кроме как «пощадить нельзя помиловать».
ПОЛУДЕННЫЕ ТЕНИ
Поначалу ориентироваться в деталях и флэшбеках было сложно.
Но с середины полуденный ужас незаметно стал литься с экрана, обретая текстуру, почти вытекая из него.
Материализовать иррациональное зло, которое выползает не из тьмы в моменты человеческого одиночества и растерянности, а вероломно появляется средь бела дня, когда не признать его невозможно — задача непростая, но автору это удалось.
«Кристиан забыл имя собственной тени» — и мир переворачивается словно песочные часы, внутри которых — песчинки с той самой земли, а потом раскалывается, плавится и исчезает, обнажая прятавшийся за ним ад.
РУТИНА
Необычная идея, которая, однако, в силу своей субъективности затронет струны далеко не у всех, ибо такие и есть не у всех, а, может, они просто ссохлись, скукожились или заржавели и молчат?
В конце все превратилось в боевик, но если рассматривать рассказ как некий безумный эксперимент из области юмора и хоррора, то, наверное, все получилось, хоть и в моем случае взаимопонимания мы с рассказом не достигли.
Тут могла бы быть к месту и особая фокус-группа, состоящая из экстремалов, эксцентричных артистов и просто людей со странными (опустим, какими именно) предпочтениями.
ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Первая часть напоминает выдержку из пособия «Как довести человека до самоубийства».
И это страшно, ведь на ум приходят «Синий кит», связанные с ним истории и подобные им.
А вот герои вышли необъемными, главный злодей показался несколько декоративным, из-за этого даже катарсис получился слабоватым.
ЭТО СЛУЧИЛОСЬ В ГОЛОВКИНО
Восхитительная мерзость, которая прилипает к подошве и отныне с тобой повсюду.
Атмосфера живого и психически изуродованного места, где все безумно по умолчанию, без «потому что». напоминает жирный наваристый морок, едкое марево, стоит лишь попасть в него — мысли начнут незаметно плавиться и переплавляться в бесформенную неправильную массу, лишенную человеческого в привычном его понимании.
Что подкупает в таких околоальтернативных буйных реальностях — так это отсутствие предсказуемости и пощады. За каждыми поворотом и дверью будет скрываться дичь, каждое слово и поступок персонажей будут вызывать когнитивный диссонанс.
Первая часть запала в душу, а фрагменты и заголовки газеты — прелесть неописуемая.
Но вот вторая половина, финал и намеки в названии… словно тебе сначала говорят то, что ты всем сердцем хочешь услышать, а в конце добавляют: «Ну, я пошутил».
Нечестно и обидно.
Хочется пролистать, отмотать назад, втихаря сдвинуть точку в любое место во второй трети рассказа, пока автор отвернулся, и вот тогда довольно и радостно выдохнуть.
Комментариев: 0 RSS