DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Александр Дедов «Код Уробороса»

Иллюстрация Ксении Цветковой


Еще вчера Саид думал, что его уже ничем нельзя удивить, однако эта детерминация вызывала ужас и отвращение даже у него, бывалого стирателя: нарушитель оформил сквотированный кусочек виртуальности вырезками из снафф-видео, порнографией, роликами террористов двадцать первого века. Саид был уверен: ублюдок хранит пару петабайт подобных файлов и где-то офлайн, но ему этого мало! Это же надо — создать для себя мерзкий маленький мирок, наслаждаться запрещенным контентом, окунаться в него!

«Цель зафиксирована», — прогудел Er-Scan по-английски с заметным китайским акцентом. Саид провел пальцем по смарт-краске на запястье: интерактивная татуировка нарисовала точную карту детерминации.

— Выходи, ублюдок! — крикнул Саид. — Я знаю, где ты прячешься, ты только оттягиваешь неизбежное.

Ответом ему была тишина. Мерзавцы всегда одинаковы: любят тянуть до последнего, надеясь на удачу, боясь встретиться с наказанием лицом к лицу.

— Что ж, раз уж ты любишь играть, давай поиграем…

Саид неторопливо шагал вдоль стены с проекциями старомодных деревянных рам — вот только вместо полотен живописцев внутри располагались отрывки омерзительных видеороликов. Стоило подойти слишком близко, как картины тут же оживали, наполняя звенящую тишину сладострастными стонами, выстрелами, криками и мольбами о пощаде. Больше всего Саид ненавидел детскую порнографию, но здесь ее оказалось в избытке.

— Ну ты и мразь! Клянусь тебе: случись наша встреча офлайн, я бы оторвал тебе яйца! Выходи!

Мигающая точка сквоттера заметалась на интерактивной татуировке на предплечье. Саид посмотрел вперед: хозяин этой детерминации вышел на свет «картин».

— Вот он я, красавчик, — протянул щуплый сутулый азиат лет сорока. Должно быть, он поленился сделать себе приличный аватар, представ перед стирателем в своем истинном облике: редкие засаленные вихры на яйцеобразной голове, помятая рубашка с жирными пятнами и линялые джинсы.

— Что ж, подобное мужество выглядит очень неожиданно. Но ты нарушил все возможные предписания протоколов, тебе все равно конец, а я хотел немного посмотреть на тебя перед уходом. Я не буду отключать тебе нейроны, хочу, чтобы ты хорошенько помучился.

— О! Это не все, чувак. Это не последняя детерминация, все не сотрешь… Всех не сотрешь!

Пространство вокруг схлопнулось в белую точку; сквотированный кусок виртуальности вернулся в информационную сингулярность.

Саид очнулся у себя в квартире. По затылку все еще растекалась горячая боль; чертов имплант! «Hard disconnect» — болезненная штука, к этому невозможно привыкнуть.

— Ну, здравствуй, конура сраная, — сквозь зубы прошипел Саид. Он не любил возвращаться из виртуальности.

Зарплаты Нетгарда едва хватало, чтобы оплачивать крошечную квартиру-студию в сердцевине трехсотэтажной башни. Годы напролет без дневного света; окно здесь заменял плазменный экран во всю стену.

Такая жизнь тяготила: в сети-то он был небожителем, вершителем судеб, а здесь — всего лишь червяком в коробочке, собственностью компании Netguard soldiers.

Саид откусил от сэндвича с пластмассовым привкусом и запил теплой газировкой, вглядываясь в фальшивое небо на экране.

«Мне ведь совсем не обязательно это делать, — думал Саид, — достаточно убедиться, что в детерминации нет случайных гостей. Пятнадцать секунд — и все! К чему эти предсмертные беседы? Я ведь и нейроны им отключать могу…»

Саид боялся самого себя, той пустоты, что заменила воспоминания. Оставаясь в одиночестве, он старался не думать о своей любви к чужим страданиям.

Запястье неприятно завибрировало. Саид развернул левую руку, чтобы посмотреть на предплечье: босс на линии.

— Добрый день, герр Леффель! — Саид выдавил из себя максимально вежливый тон. Надо признать, это довольно трудная задача, когда на тебя из собственного же предплечья таращится жирная пухлогубая рожа с глазами-щелочками.

— Аль-Сагеди! Что с чипом? Ты что, со старого вай-фая сидишь?

— «Hard disconnect», герр Леффель. Буквально только что стер нелегальную детерминацию с контентом второй категории!

— Так. — Жирная морда Леффеля ненадолго пропала из кадра. — Вижу отчет. Что ж, хорошая работа. Быстро ты с ним. Но это на сегодня не все. Ты мне нужен в еще одной детерминации: первая категория — незаконное содержание оцифрованной личности. Тут без ошибок: код внутрисетевой, а алгоритмы мышления органические.

— Но, герр Леффель... Я еще не...

— Никаких «но». Пять минут: туда и обратно. Тебе это раз плюнуть. Остальные заняты. Все, давай, потом по отчету переведу сверхурочные.

Леффель отключился, интерактивная татуировка погасла.

Саид тяжело задышал. Он едва сдерживал гнев.

— Я еще не восстановился, сука! Я еще не восстановился...

От крика в голове болезненно стрельнуло. Шатаясь, Саид подошел к плазменной панели и уперся руками в цифровой рассвет.

Да, Леффель всегда платит сверхурочные, но эти гроши не стоят того, чтобы потом весь вечер пускать носом кровавые пузыри...

* * *

Шеф скинул координаты последней точки чек-ина нарушителя. Глубинная сеть: здесь практически нет гражданских ресурсов, в основном хранилища промышленных компаний и всевозможные архивы. В информационном эхе подобных массивов легко затеряться, что и делали сквоттеры — любители присвоить себе кусочек чужого.

Вот она — едва заметная рябь между данными архива, скрытая гиперпапка. Саид набрал на руке команду «Вход». Мгновение, и вот она — детерминация.

Саид поежился, но не от омерзения, как в прошлый раз, а от картины, для него чуждой и непривычной.

Краденый кусок виртуальности был похож на иллюстрацию из старинной детской книжки: голубое небо, ухоженный фруктовый садик и небольшой двухэтажный дом, укрывшийся в тени яблонь.

Саид привык к шок-контенту, к торговле оружием и нелегальными наркотиками, к онлайн-рабству и прочим непотребствам. Оказываясь в этих почти инфернальных детерминациях, он всегда был уверен, что поступает правильно, что имеет право наслаждаться страданиями сквоттеров. Это же уютное местечко пугало его до чертиков.

«Цель зафиксирована», — прогудел Er-Scan на своем паршивом английском.

По инерции, повинуясь гнусной привычке, Саид решился на «последний разговор».

— Я Нетгард, вы обнаружены. Покажитесь! — Почему-то в этот раз не хотелось ядовито подшучивать.

— Мы и не прячемся, — неожиданно быстро ответил женский голос. — Идите в дом.

Саид сглотнул. Нет, на подобное дерьмо он не подписывался, но приказы не обсуждаются.

Он зашел в уютную гостиную и посмотрел на татуировку: Er-Scan показывал одного нарушителя и одного легала. Что ж, такое бывает: один прячется, второй прячет.

— Поднимайтесь по лестнице, мы наверху — в спальне.

Саид снова сглотнул и медленно зашагал вверх; детерминация была смоделирована на совесть — даже ступеньки скрипели.

Оказавшись на лестничной площадке второго этажа, он обнаружил открытую дверь. Внутри комнаты сидела женщина европейской внешности. Рядом с ней полулежала девочка, положив голову женщине на колени.

«Мать и дочь, — подумал Саид. — Я должен разлучить мать и дочь?»

— Вы пришли отключить детерминацию? — спросила женщина.

— Я... мы... — Саид не нашел нужных слов для ответа.

— Поймите, герр Нетгард, моя маленькая Марта... Она умирала, у меня не было денег арендовать облако для переноса сознания. Все средства сожрало лечение от рака... Врачи уверяли меня, что Марту еще можно вылечить... Ах, если бы я знала.

— Вы нарушили...

— Дядя пришел сделать мне плохо? — Девочка повернулась к Саиду лицом. Лет пять – шесть, курносая и веснушчатая.

Саид хотел что-то ответить, но предплечье завибрировало. Леффель звонит!

Саид дал разрешение на входящий сигнал.

«Аль-Сагеди! — Начальник произнес это с сильным швабским выговором. — Ты что возишься? У тебя было пять минут. Учти, если ты качаешь нелегальщину, я тебя не буду прикрывать. Кончай ковыряться, а не то оштрафую».

— Вас понял, герр Леффель!

Женщина смотрела на Саида со смешанным выражением мольбы и обреченности. Должно быть, именно так в старину обвиненные в ведовстве смотрели на инквизиторов, ожидая слов о помиловании. Но в те времена помилования случались редко, не случилось и сейчас.

— Вы находитесь в сети легально, но нарушили предписания протоколов первой категории. Я вынужден отключить вас от сервера. Вам придет уведомление об уплате штрафа.

— Нет, нет! Прошу вас, подождите! Я могу...

Проекция растворилась в пространстве. Голова девочки упала на диван, туда, где секунду назад были колени ее матери. Малышка всхлипнула. Она открыла рот и что есть силы закричала. Весь этот мир — симуляция, здесь нет воздуха, нет звука; все это лишь данные, но Саид мог поклясться, что у него зазвенело в ушах.

«Hard disconnect». Саид ввел команду силой мысли. Детерминация схлопнулась, оборвав душераздирающее крещендо.

Саид снова очутился в своей квартирке, вспотевший, как мышь; из его носа в обе ноздри бежала кровь. Юшка пропитала футболку и собралась в лужицу на груди.

Саид попытался встать, но от затылка до спины тело прострелило болью. Он со стоном упал обратно на кушетку.

— «Никаких “но”». — Саид подражал высокому голосу Леффеля. — «Пять минут, сука: туда и обратно. Тебе это раз плюнуть!»

В ушах до сих пор стоял крик девочки, но Саид смеялся. Для его пережженных нервов сегодняшний день был просто убийственным.

— «Никаких “но”», ха-ха-ха-ха.

Татуировка завибрировала, Саид посмотрел на предплечье: снова жирный гондон Леффель!

— Аль-Сагеди, тебе выговор! — с ходу начал босс. — Ты не взял данные легала. Запрос на выставление штрафа пришел, но пришел реквизитами — без имени! Полчаса потратил на расшифровку. Знаешь, сколько вас у меня таких? Я не могу вам всем вытирать жо...

— Герр Леффель. — Саид перебил начальника. — Мне очень херово.

Жирный немец по ту сторону татуировки внимательно изучил лицо подчиненного и немного смягчился.

— Ладно... Я все уже понял, не твой профиль, да и вторая вылазка подряд. Отдыхай. Три дня! Даю тебе три дня.

* * *

Саид, в общем-то, не любил выходные. Несмотря на обилие развлечений, в Ной-Дрездене было довольно скучно. Проститутки всех сортов, любые виды легальных наркотиков, всевозможные вечеринки. Если ты позавчера приехал из Марокко, где остались люди, пользующиеся электронной почтой, китайская часть Германии покажется тебе настоящим садом неземных наслаждений. Однако через пару лет это все набивает оскомину, что и случилось с Саидом.

Нетгард зашел в одно из вездесущих Fap-cafe, чтобы заказать себе виртуальную девочку — зеленокожую инопланетянку, как он любил. Но чертов Леффель решил позвонить, как всегда, не вовремя.

— Саид! Срочно! — Голос начальника транслировался напрямую в мозг — через нервы. Леффель почти визжал. — Помнишь ту детерминацию с нелегальным контентом?

— Само собой, герр Леффель, такое сложно забыть… Что произошло?

— Этот кусок дерьма снова свил себе гнездышко в глубинной сети! Сегодня утром пожаловались из архива завода биоимплантов. Информационный шум, следы чужого кода в отчетах. Все, как оно обычно и бывает.

— Но у меня выходной, герр Леффель… Я еще не успел…

— Аль-Сагеди, ты же знаешь, как я не люблю лентяев. Когда я брал тебя на работу, ты с радостью говорил, что возьмешься за сверхурочные задания. Да и потом: твоя добыча — твоя зарплата. Будешь ныть — я думаю, в Марроко тебе не обрадуются. Давай, не кобенься. Как окажешься дома — потри эту детерминацию. Не подключайся из дрочильни, вирусов нахватаешь, хе-хе! Все, до связи.

Увы, но пришлось отключиться от сервера с виртуальными проститутками.

— …не восстановился, сука… — Саид ударил по мастурбатору, отчего азиат напротив вздрогнул. — Какого хрена пялишься?

Азиат отрицательно замотал головой; секунду спустя его лицо приобрело блаженное выражение, а взгляд сделался стеклянным. Счастливчик! Вернулся к девочкам.

* * *

Леффель любил давить на болевые точки. Марокко… Что матерый Нетгард может помнить о доме? Какие-то обрывки голосов, запах созревших мандаринов, теплый песок под босыми ногами. Саид все еще помнил арабский язык и улыбался, различая в уличном гуле родную речь.

И все же это было страшно — проштрафиться и вернуться назад. В отличие от американской Германии, китайская часть страны не будет терпеть нелегала. Вернуться назад… Вот только куда? Почти всю память о доме, детстве и родителях стерли, чтобы вчерашний марокканский гастарбайтер смог гордо именовать себя «Нетгард». Далекая, сказочная родина навсегда останется страной призраков.

Саид прибыл на место; Er-Scan засек неподалеку еще одну нелегальную детерминацию. Что ж, не его дело. В трущобах сети кто-то всегда пытается найти убежище.

По принципу аналогий было довольно легко обнаружить гиперпапку с детерминацией нарушителя. Несмотря на злость, Саид почувствовал облегчение. Снова он палач! Снова вершитель судеб!

Саид неторопливо прогуливался по сквоту: все та же «картинная галерея» — один в один. Другим был только контент: в этот раз больше внимания уделили роликам террористов.

Саид остановился возле одного из «полотен»: в ускоренной съемке проносились кадры из две тысячи четырнадцатого года; террорист в черной маске быстро и с удовольствием отрезал головы своим пленникам. Этот человек явно знал свое дело и умел работать на камеру. Палач…

Саид задумался вдруг о своем прошлом, о своей любви к «прощальным казням».

«Так, может, я был… таким же? Может, Леффель поэтому и взял меня на работу?»

— Опять ты. Я думал, жирный пришлет кого-то другого. Но нет, каждый раз ты.

На виртуальный свет лжеполотен вышел уже знакомый неопрятный азиат.

— Нравится? Я весь Deepweb облазил, чтобы найти. В Китае это давно под запретом, люди бешеные бабки готовы платить.

— «Каждый раз ты?» Что ты имеешь в виду, скотина? — Почему-то эти слова ужалили в самое сердце; Саид немного испугался.

— Да что толку с тобой разговаривать? Потом другого пришлют. А после него еще одного… Ладно, что ты там должен сделать? Делай. Если тебе интересно, мне в прошлый раз не было больно, так что хоть обосрись.

Если бы здесь нужно было дышать, у Саида перехватило бы дыхание.

— Да-да, герр Нетгард, я знаю про твой маленький грешок. У нас четыреста восемьдесят тысяч детерминаций, в каждой шестьсот петабайт контента, если усреднять. Файлы повторяются, так что хоть до усрачки можешь нас тереть. Рано или поздно тебе надоест. Вам, говноедам, всегда надоедает.

Саид был слишком зол, чтобы продолжать этот бессмысленный диалог. На сей раз он не просто «забыл» отключить нейроны, он усилил боль нарушителя до предела. Но это не возымело никакого эффекта. Датчики показали, что мерзкий засаленный азиат даже не пискнул, сканер биодостоверности — что нейронов у него попросту не было. В другой раз Саид обратил бы на это более пристальное внимание, но сейчас он был слишком занят собственной яростью.

* * *

— Четыреста восемьдесят тысяч детерминаций, герр Леффель. — Саид пытался остановить носовое кровотечение. — Сказал, что в каждой по шестьсот петабайт контента.

— Это блеф. Даже в глубинной сети столько не спрячешь. Мы бы заметили.

— Может быть, — Саид пожал плечами, — но вот еще что: у него не было нейронов. То есть на той стороне сигнала у него нет органики. Как такое может быть?

Жирная морда Леффеля заерзала в интерактивной татуировке.

— Наверное, какая-то ошибка. Скорее всего, твой Er-Scan глюканул от перегрузки. Такое бывает, когда «нard disconnect» случается слишком часто. Но ты же сам понимаешь…

— Да-да, назад в Марокко, я понял…

— Нет, хотя и это тоже. Тебе надо в сервисный центр сходить. Проверь чип, а то мало ли что. Ты мой самый быстрый Вульфхунд! Будет очень грустно, если сломаешься, мальчик. Я выписываю тебе направление.

Огромная очередь: полторы сотни страждущих и всего три диагностических кабинета. Саид терпеливо ждал, хотя ему явно было не по себе: когда привыкаешь к жизни в панельном гробу без окон, когда в виртуальности бываешь чаще, чем на свежем воздухе, контакт с живыми людьми видится чем-то противоестественным и даже пошлым. Одно дело — посетить Fap-cafe ночью, где каждый гость старается не показывать лицо, и совсем другое — очередь в сервисном центре.

— Саид-Джинах Аль-Сагеди, — пропел электронный голос. — Второй кабинет.

Чертова реальность! Никакого уважения к чужой анонимности: зачем вот так при всех называть полное имя? Достаточно же номера в очереди или чего-то вроде этого. Но нет!.. Гребаная «корпоративная этика»: ощущение такое, будто заставили заниматься сексом у всех на глазах.

Саид немного порадовался, увидев диагноста: смуглый бородатый человек, скорее всего араб. Какая же все-таки иррациональная радость — встретить соплеменника.

— А салам алейкум, — робко поздоровался Саид.

Диагност оценивающе посмотрел на очередного Нетгарда.

— Я еврей… Сефард, — ответил он.

Паршивый, однако, выдался день. Больше публичности Саид-Джинах Аль-Сагеди ненавидел евреев, но уже не помнил за что.

— Так. Износ мозжечковой зоны. — Диагност неотрывно смотрел на свою татуировку. — Модуль быстрого отключения исправен на сорок процентов и… — Бородатый сефард тяжело вздохнул. — Кажется, у вас рак.

— Что?

— Рак. Очень близко к неоперабельной стадии. Простите, но ваша страховка это не покрывает.

— То есть как?.. Я же… сверхурочные… Три смены подряд.

— Мне очень жаль, правда жаль, но я ничем не могу помочь. Вы больше не можете исполнять свои обязанности.

Саид не был религиозен. В конце концов, тяжело жить в Ной-Дрездене и не подсесть на жирную жареную свинину, коей здесь было в избытке и на каждом шагу. Говорят, китайцы качественно клонировали свиней.

Алкоголь он не пил скорее по привычке, которая сама собой выработалась за годы жизни в глубоко религиозной мусульманской стране. Годы, которые он уже не сможет вспомнить. Но сегодня был особый случай. В одном из супермаркетов Саид раздобыл две бутылки темного «Кракена». Ром почему-то шел лучше всего.

— Аль-Сагеди. — В этот раз Леффель заговорил без своего начальничьего апломба. — Дерьмо, однако…

— Да-да-да, я понял: обратно в Марокко, неликвид. Черт подери, я рвал жилы на этой сраной работе. Все по вашей прихоти! И вы вот так запросто выбросите меня на помойку?

— Прости, мальчик, но все гораздо хуже. Твой чип отключат через несколько часов, ты не сможешь выйти в сеть. А потом нам придется досматривать тебя в корпоративном хосписе и вынуть чип из твоего трупа. Мой тебе совет: лучше вскрой вены.

— Сука ты, Леффель. Какая же ты сука…

— Я знаю. — Начальник улыбнулся напоследок, а после отключился.

* * *

Рак? Рак… Рак! Черт возьми, как это могло произойти? Что теперь делать? Воспаленный разум искал выход. В запасе всего несколько часов, нужно что-то придумать, что-то решить…

Детерминации с нелегальным контентом, «детский уголок» с матерью и дочкой. Что еще, что? Что?!!

— Бинго! — Саид прищелкнул пальцами.

Он вспомнил нетронутую детерминацию нелегалов рядом с заводским архивом. Если повезет, она еще там.

Саид дал чипу команду на «погружение». Всего несколько секунд, и вот — знакомый кластер глубинной сети. Осталось только запустить Er-Scan… Так, долбаная программа все еще работает.

Есть! Вибрация рядом с архивом на месте, сканер показал первую категорию нарушения: то, что нужно!

Если бы физическое расстояние в виртуальности имело хоть какое-то значение, состояние Саида можно было бы описать как «несся со всех ног».

Он попал в наскоро собранную, неухоженную детерминацию. На сленге стирателей такие называли «бараками». Зашифрованный кусок виртуального пространства-времени, где тебя не засекут боты провайдеров и не помножат на ноль твой свежеоцифрованный разум. Барак! Черт подери, как же повезло…

Er-Scan показал четырех нелегалов. Это было гораздо серьезнее, чем мать и дочь в их маленьком «открыточном» мирке. Арабы, храни их глубинная сеть, свои ребята!

— Можете не прятаться, — сказал Саид на родном языке. — Я вас не трону. Я свой.

Стоя на потолке под каким-то немыслимым углом, показался один из нелегалов.

— Я умер пятнадцать дней назад, — зачем-то сказал он. — Просто хочу, чтобы ты знал: второй раз умирать не будет страшно. Я смирился, Аллах не примет мою душу. Но мы слышали про тебя… стиратель Саид.

— У меня мало времени, брат, очень мало времени. Прошу тебя, скажи, как тебе удалось оцифровать сознание? У тебя же явно не было нейросканера и прочих дорогущих приблуд. Ты явно это сделал как-то иначе. Скажи — как?!

— Грязный китаец, — ответил Человек-под-углом, пожав плечами. — У него на все своя цена. Я помогаю ему добывать эти мерзкие видео.

— Помоги. — Саид пребывал в каком-то шаге от настоящей истерики. — Помоги мне его найти, и я подскажу тебе, что делать, чтобы Нетгарды тебя не нашли. Клянусь… — Саид на мгновение осекся. — Клянусь Аллахом, брат.

Человек-под-углом кивнул.

— Следуй за мной.

Они передвигались по пространству, похожему на хаотичное нагромождение бетонных блоков. В этом лабиринте легко спрятаться от обычной сетевой полиции, но только не от Netguard soldiers.

— Вот здесь брешь. Это переход в пустую детерминацию. Я использую маячок, чтобы Грязный тебя нашел. Ты там что-то говорил про помощь?

— Вот, лови… — Саид передавал данные прямо в сознание араба. — Это отзеркаленный ретранслятор команд для Er-Scan, чтобы мы могли узнавать друг друга в сети. Если почувствуешь что-то из списка типичных операций, беги. Все просто.

— Машшалла, брат! Я передам своим. Спасибо! А теперь иди. Грязный китаец не любит ждать.

* * *

Детерминация была действительно пустой. Бескрайняя белизна: ни пола, ни потолка, ни каких-либо других ориентиров. Девственное пространство, готовое зачать. Саид просто висел посреди нигде и никогда.

Казалось, прошла целая вечность, но Грязный китаец не спешил показываться.

Внезапно Саид почувствовал, как чья-то рука легонько упала на его плечо.

— И снова здравствуй.

Это был он! Азиат с засаленными волосами, в помятой рубашке. Тот самый, которого Саид стирал дважды.

— Ты… Я должен был догадаться.

— Нет, ты не мог. Вас всех защищают от нас, но теперь мы в одной лодке, приятель. Не трать время: мы знаем, зачем ты пришел. Поступим следующим образом: мы скопируем тебя на полтора десятка рисковых объектов. У тебя в распоряжении три месяца по офлайн-исчислению. Если сохранишь хотя бы половину, мы дадим тебе еще. Если нет, извини: создавай новые детерминации сам, ищи лазейки и людей.

— Что я должен буду делать?

— Просто забирай контент у парней вроде того араба, а потом жди покупателей. Это несложно. Так мы живем, так мы совершенствуемся.

Саид задумался: сейчас он лежит на кушетке в своей квартире. Всего секунда — и его сознание рассыплется на пятнадцать копий, а его настоящее тело — из мяса и костей — останется гнить в душной конуре без окон. Смерть ли это? Можно ли назвать жизнью то, что ждет его дальше?

— Хорошо, я готов.

Грязный китаец легонько коснулся лба Саида подушечкой пальца. За считаные доли секунды для молодого араба все закончилось и началось заново.

* * *

Саид не знал, сколько прошло времени на самом деле. Приходили какие-то странные личности и приносили с собой мерзкое видео, информацию о поставщиках оружия и нелегальных наркотиков, а также другую вредную дрянь, которую когда-то молодой Нетгард поклялся искоренить.

Он сохранил все детерминации, все до единой. Ему доверили еще, а потом еще, пока под контролем бывшего стирателя не оказались полторы сотни хранилищ нелегального контента. Полторы сотни копий его сознания жили своей жизнью, лишь изредка покидая свои уютные сквоты.

Однажды Саид нашел некое подобие зеркала и обнаружил, что и сам теперь выглядит как Грязный китаец. Этот облик был своеобразным камуфляжем: боты провайдеров только через пару часов обнаруживали неладное, что часто позволяло добраться до необжитых участков сети.

Жизнь, если ее можно так назвать, текла своим чередом.

Однажды «Зеркало» программы Er-Scan забило тревогу: кто-то из стирателей проник в детерминацию. И это было странно, потому что любой из Netguard soldiers мог уничтожить нелегала в одно мгновение. Саид прекрасно это помнил.

— Выходи, ублюдок! — крикнул стиратель знакомым голосом. — Я знаю, где ты прячешься, ты только оттягиваешь неизбежное.

Саид не ответил, пребывая в флегматичном ожидании расправы. В конце концов, есть еще полторы сотни копий…

— Что ж, раз уж ты любишь играть, давай поиграем…

Доблестный страж сети что-то бубнил про контент, но Саид решил не тянуть время и показался.

— Вот он я, красавчик.

Постоянное копирование себя самого оставляет мало места для натуральных эмоций. Саид удивился бы, да уже разучился это делать. В Нетгарде он увидел прежнего себя — неизменного: черная борода, латексный плащ с закатанными рукавами, мерцающая татуировка.

— Ага! — вскрикнул «другой» Саид. — Номер четыреста восемьдесят тысяч двести три. Ты последний.

Наверное, этот «возглас победителя» должен был напугать. Но Саид разучился пугаться.

— У нас еще полмиллиона детерминаций. Контент повторяется, так что все не сотрешь. Давай, делай что должен…

Саид смотрел на самого себя, на свою неизменную версию по ту сторону закона.

«Две части одной системы, — думал Саид. — Действие и противодействие. Стоп, я что — нейро…»

Перед тем как исчезнуть, Саид почувствовал, как его неизмененная вариация пытается выкрутить боль на максимум. Но он не был прикреплен к живым нейронам, а искусственным физические страдания не страшны. Потому что боль не помогает выживать в мире, где нет материи.

* * *

Леффель с замиранием сердца следил за бегущими строчками на своей интерактивной татуировке. Данные были противоречивыми, и немолодой уже немец не знал, как лучше преподнести это своему руководству.

— Скучаешь, толстячок? — В кабинет вошел Ченг Ю, генеральный директор компании Netguard soldiers. Счета этого человека отяжеляли десятки триллионов юаней, но выглядел он как бездомный алкоголик: засаленные жидкие вихры, помятая клетчатая рубашка и линялые серые джинсы.

— Господин Ю! Буквально только что закончил симуляцию на полигонном демосервере. Мощность — одна тысячная от настоящей сети. Есть две новости.

— Начинай с плохой.

— Да, господин Ю. Гуманизация поведенческих алгоритмов делает нейросети метастабильными. Какая-то их часть ударяется в хаос, другая — начинает блюсти порядок излишне строго. Как итог — нейросеть уничтожает сама себя. Такой она видит порядок: полная пустота и отсутствие альтернатив.

— Толстячок, эта демоверсия раскатана только на одну тысячную, верно? В настоящей сети с настоящими людьми, возможно, эта хрень будет вести себя иначе. Просчитай вероятности. И какая же хорошая новость?

— Поисковые навыки лучше на семьдесят процентов, если использовать гуманизацию с модулем садиста.

— Старое доброе насилие! — Ю достал пачку сигарет из кармана рубашки, выбил одну щелчком пальца, закурил. — Работай, Диттер. Нам платят за то, что мы делаем сеть безопасной. Если для этого потребуется целая армия цифровых садистов, то почему бы и нет?

Дождавшись, когда хозяин выйдет за дверь, Леффель подошел к окну. К настоящему окну!

Толстяк смотрел на город, укрытый дымкой тумана, и думал, что сейчас где-то на демосервере несчастное искусственное существо, наделенное разумом, чувствами и свободой воли, убивает само себя раз за разом. Учится на собственной смерти! Несомненно, директор прав: безопасность превыше всего. Но, черт возьми, как ни крути — главными садистами остаются люди. Он сам и господин Ю — прямое тому доказательство.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)