Враг Хозяина Штормов (роман)

Автор: Марина Комарова

Жанр: мифологическое фэнтези, тёмное фэнтези

Издательство: АСТ

Серия: Легенды героев и магии

Год издания: 2016

Похожие произведения:

• Джозеф Дилейни «Хроники Вардстоуна» (роман)

• Анджей Сапковский «Последнее желание», «Меч Предназначения» (романы)

• классическое фэнтези («Властелин колец», «Волшебник Земноморья»)

«Враг Хозяина Штормов» — это второй роман, который должен был выйти в серии «Тёмное фэнтези» от издательства «АСТ». Серия, увы, не задалась, но «Враг Хозяина Штормов», хвала высшим силам и настойчивым редакторам, таки увидел свет.

Что же мы имеем под обложкой? А имеем мы довольно редкого в наших широтах зверя — мифологическое фэнтези в его чистом, рафинированном виде. Миф и мифотворчество являются в романе основными сюжетообразующими факторами — со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами. Среди плюсов, несомненно, стоит отметить блестящую стилизацию этих самых мифов. Сплетая в книге легендариум скандинавов, карело-финнов и прибалтов, Марина Комарова погружает читателя в живой, многогранный мир с таким обилием деталей, что с непривычки может зарябить в глазах. Такое впечатление, что рассматриваешь панно-панораму с огромным количеством сцен и фигур на полотне колоссального размера. Эффект от масштаба усиливается прекрасной авторской подачей и отточенным стилем. Пани Комарова к русскому языку относится с любовью и трепетом, и это весьма радует.

Путь сравнения одного произведения с другим всегда довольно скользкий, но хорошо подходит для того, чтобы читатель мог составить представление о книге и при этом не прочитал в рецензии ее краткий пересказ. Итак, мифология в романе занимает ключевые позиции. Не мир с его географией и политикой, не этника, не бестиарий и не физика. А это значит, что сюжет подаваться будет именно с позиции мифа, причем в основе своей довольно прямолинейно — герой вместе с читателем будет переходить от одного рассказчика к другому, слушая очередную древнюю легенду и раскрывая перед собой новые грани своего путешествия и окружающего мира. Такой подход чем-то напоминает манеру подачи в игре Dark Souls.

В Dark Souls основа подачи сюжета так же лежит в монологах персонажей и описаниях предметов — т. е. по сути, в мифологии мира. Но главное сходство даже не в этом. Во «Враге Хозяина Штормов», точно так же создавая свою историю мифами и преданиями, Марина Комарова оперирует событиями прошлыми относительно времени действия. Почти все ключевые моменты сюжета уже случились — и самые свежие из них относятся к детству героев, а самые ранние — к незапамятным временам и войнам богов и людей. В Dark Souls фактически так же — герой разбирается с прегрешениями дней давно минувших, только к финалу «выводя» их в настоящее время. Хорошо это или плохо — тут вопрос исключительно личных вкусов. Но есть существенная разница между объектами сравнения — в Dark Souls лор приходится откапывать и выстраивать самому, что придаёт самому процессу некоторый азарт и приятное чувство открытия. Литература в этом отношении более прямолинейна. Так что, хочешь-не хочешь, приходится брать все, что дают. Даже тогда, когда хотелось бы выдохнуть и освежить динамику бодрым экшеном. Впрочем, экшн в книге тоже присутствует — на вполне достойном уровне, как и полагается, нарастая и набирая обороты ближе к концу.

Но одними мифами сюжет, само собой, не ограничивается. Вторым китом, на котором он держится, является нестареющий архетип «истории-путешествия». Да, герой сотоварищи всю книгу идет на север. С очень конкретной и оправданной целью, которую в таких случаях принято называть «Эпик квест». И не надо возмущенных выкриков типа «Опять!» и «Сколько можно!». Путешествие здесь — только одна из составляющих, причем не самая важная. Впрочем, все элементы, ожидаемые в этом случае, на месте и исполнены на надлежащем уровне: харизматичные и интересные спутники, внезапные повороты и опаснейшие препятствия. Герой вырабатывает привязанности, познает утраты, идет на риск... И все же этот столп вышел слабее. Даже не слабее — просто «удельный вес» мифа в сюжете настолько высок, что странствию не всегда получается развернуться. Характер главного героя раскрывается хорошо и планомерно, но вот второстепенным персонажам, что называется, «негде развернуться». Возьмем в пример Рангрид Всегда предающую. Со всем уважением, но предает она за всю книгу дважды. Есть еще намеки на ее прошлые предательства, но они буквально вмещаются в пару фраз. Между тем, помня заветы Анджея нашего Сапковского про отсутствие золота в Серых горах, читатель подсознательно ждет, что Всегда предающая будет предавать всегда, т. е. на каждом углу и при любой возможности. Ведь мы узнаем, что Рангрид — Всегда предающая еще до того, как узнаем, кто она вообще такая — это название третьей (из семи) части романа! А предательства в этой части — нет!

Но причина не в том, что автор «не смогла». Здесь ребром встал вопрос расставления приоритетов и выбор, чему именно в книге уделить больше внимания. Из читательского восприятия этого самого разделения и вырабатывается отношение к книге. Если, увидев женскую фамилию на обложке, вы будете ждать фэнтези про большую и всепобеждающую (или всепожирающую) любовь — увы, нет. Романтическая линия тут имеется — вполне приятная и располагающая, но очевидно написанная скорее «между строк» с парой сцен, которые, если читать не вдумываясь, могут вызвать у читателя в унисон с героем восклицание: «Что, простите?» Точно так же может обмануться читатель, возжелавший кромешно-тёмного фэнтези на грани хоррора. Некоторая мрачность повествования здесь присутствует, но она вполне укладывается в рамки суровой мрачности любой северной легенды или мифа.

Так что книга, при всех ее несомненных достоинствах, может понравиться (или не понравиться) в зависимости от того, насколько читатель настроен на неспешное и обстоятельное повествование. По мере чтения она формирует разные ассоциации — от первых томов «Ведьмака» и «Хроник Вардстоуна», до аллегорической «Сказки странствий» и «Хроник Мага» Ника Перумова. Кому-то даже слуга-тролль напомнит Эндрю Фейрсервиса из «Роб Рой» Вальтера Скотта. Но ни одну из ассоциаций не получится назвать всеохватывающей — исключая, конечно, мифологические параллели с эпосом скандинавов, карело-финнов и прибалтов.

И, естественно, нельзя говорить о книге «Враг Хозяина Штормов», и не упомянуть собственно Хозяина Штормов, здешнего локального Саурона (пусть никого не обидит такое сравнение). Образ Спокельсе (одно из имен злодея) нельзя считать целиком удачным. И это — обратная сторона мифологической, ретроспективной подачи сюжета и образов. На протяжении всей книги, шаг за шагом сталкиваясь с тем или иным злодейством, герой неизменно узнает, что к оному злодейству приложил руку Хозяин Штормов. Это происходит настолько часто, что испорченный постмодерном читательский мозг уже части к четвертой начинает строить конспирологическую теорию, что Спокельсе — совсем не плохой, просто кто-то его пытается подставить. Вдруг эти указания ложны или просто результат совпадений? Проблема здесь в некоторой архаичности подобного антагониста — как воплощения абсолютного, беспросветного Зла. По большому счету, таким «идеальным» злом в классическом фэнтези является тот самый Саурон. Это, наверное, единственный фэнтези-антагонист, который прямо не участвует в сюжете, но давит своей анти-харизмой так, что не выдохнуть. Ведь даже Мелькор — образ в чем-то трагичный и достойный некоторого сочувствия.

Вот потому сравнение Хозяина штормов с Сауроном весьма уместно. Совпадение образов почти идеальное. При этом, очевидно, что прямых заимствований нет. И может быть, получилось бы отнестись к Спокельсе более благосклонно, если бы не его прямое появление в финале. Вот тут образы расходятся и становится понятна логика профессора, который своего Тёмного Лорда обратил в прах, не дав выйти на Кромалленское поле и помахать чем-то тяжелым. Прав был профессор, чертовски прав! Даже в поражении Саурон остается непознаваемым темным Абсолютом. А Спокельсе сам низвергается с темного трона, показавши себя с вполне понятной, человеческой стороны.

Итоговый вердикт таков: «Враг Хозяина Штормов» — достойная и довольно нетипичная книга, которая приятно впечатляет самобытным стилем и подходом автора. Но неприятие — темное альтер-эго самобытности. Роман, при всех достоинствах, нельзя считать «продуктом для широкой аудитории». Он может настроить читателя на свой лад, ввести в приятный транс настроением северной сказки, не лишенной жестокости и мрачности наряду с суровой красотой. Но может и утомить — ровно теми же инструментами.