DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Бхуты, преты, асуры: лики индийского киноужаса

Памяти Бориса Усова

и «лучшему кинематографу на свете» посвящается

Индийский кинематограф — одна из главных мировых киноиндустрий, однако вряд ли в первую очередь ассоциируется с хоррором. Весной 2021 года Татьяна Дубянская, к.ф.н., специалист по культуре и литературе Индии, выступила с лекцией «“Страшное” в массовой культуре Южной Азии» в рамках Фестиваля языков Индии. Для DARKER’а же Татьяна взяла на себя роль проводника по индийскому кинохоррору и тому, как страшное обитает в культуре и повседневности Индии.

На лекции вы рассказали, что вера в сверхъестественное укоренена в индийском обществе на бытовом уровне. Суеверия, амулеты, регулярные поклонения. И даже чтобы справиться с коронавирусом, проводились ритуалы, в которых болезнь наделили собственным лицом. Насколько это характерно для индийской культуры и кто они – популярные герои индийского хоррора?

Действительно, давайте начнем с актуального примера. Уже в марте 2020 года в индийских соцсетях и СМИ вовсю тиражировались фотографии, изображающие коронавирус в антропоморфной форме. Где-то полицейские надевали на голову шлемы с устрашающими шипами, чтобы привить идею социальной дистанции. Где-то, в религиозных группах, к традиционным гимнам богам добавили песнопения, изгоняющие вирус. Меня умилил ролик, в котором пожилые женщины заканчивали молитвы, приговаривая: «Go corona, go!» (Прим. – «Прочь корона, прочь!»). В то же самое время в Мумбае, в квартале, населенном традиционными маратхами (титульная нация штата Махараштра), прошло впечатляющее шествие с трехметровой фигурой страшного демона – Корона-асура. Фигуру из дерева, бумаги и подручных материалов предали огню при стечении народа, демонстрируя символическую борьбу с новой опасностью.

Корона-асур на улице в Мумбаи. Фото: BL Soni, The Free Press Journal

Персонификация коронавируса происходила в Индии в течение первого года пандемии практически повсеместно. Уже осенью 2020 года, когда на востоке страны отмечалась Дурга-пуджа, десятидневный праздник, посвященный победе богини Дурги над демоном-быком, актуальное содержание вновь наложилось на привычные паттерны. Праздничные павильоны, посвященные богине Дурге, убивающей быкоподобного демона Махишу, в Бенгалии оформили под стать времени: наделили демона чертами коронавируса. Дурга известна под эпитетом «Махишасура-мардини», т. е. «Убивающая демона Махишу». В 2020 году в народе часто звалась «Корона-мардини», или «Уничтожительница короны». На севере Индии праздник Дашера, посвященный победе героя Рамы над демоном Раваной, нередко обыгрывался в том же духе.

Дурга в образе Корона-мардини. Фото: Shashi Tharoor

Позволю себе некоторое обобщение и сравнение. На моей памяти первые месяцы эпидемии в российском общественном пространстве обнаружили другую тактику обращения со страшным и непонятным явлением. Наблюдалась тенденция облегчить тему путем перевода на менее серьезный уровень. Проще говоря, у нас предпочли высмеять вирус и связанные с ним запреты.

С марта по май 2020 года я собрала в интернете коллекцию карикатур и забавных картинок с подписями, посвященных как самому вирусу, так и человеческим реакциям на него (гигиена, локдаун, пропуска, сидение дома и т. д.). В Индии смешное тоже присутствовало, но вот такая стратегия персонификации вируса, мне кажется, для европейского культурного пространства все же не характерна.

Наверное, с точки зрения культурологии мы можем говорить по крайней мере о двух вещах. В индийском дискурсе потусторонние демонические существа ощущаются как нормальная часть повседневной реальности. Отсюда и такая легкость в использовании образов. Но демоны все равно страшны, то есть мы видим здесь облегчение чувства тревоги за счет придания страшному каких-то конкретных, осязаемых, часто антропоморфных черт.

Полицейский Раджеш Бабу просит водителя оставаться дома во время 21-дневного карантина по всей стране, Ченнаи (штат Тамилнад). Фото: REUTERS/P. Ravikumar

В российской ситуации чувство тревоги преодолевалось за счет отрицания и обесценивания страшного. Но черта с лицом, похожим на коронавирус, в нашем инфопространстве что-то не припомню. Примеры с вирусом хорошо показывают, что среднестатистический индиец (шире – житель Южной Азии) общается с потусторонним началом как с чем-то вполне осязаемым и представимым. Верит не просто в зло, а в персонажей, это зло воплощающих. В современном деревенском и городском фольклоре нечистая сила представлена самыми разными образами. И это открытый список! То есть туда могут входить новые персонажи.

Отвечая на вопрос, кого боятся современные индийцы, я должна отметить, что занимаюсь в основном севером и востоком страны. Я могу не знать демонологии многих других регионов. Но в общем и в целом, есть единые для всей Южной Азии персонажи. Современные индийцы опасаются в первую очередь бхутов и претов – привидений или потусторонних духов, населяющих заброшенные пространства. А также ведьм – сущностей, чаще всего женского пола, обладающих магическими силами и двоякой натурой.

Считается, что оборотни и некоторые духи отличаются от людей, в частности тем, что их ступни повернуты назад. Также очень сильна вера в духов предков, которые вроде бы не должны причинять вред, и они не считаются «видимыми», но требуют хорошего отношения к себе. Им надо периодически преподносить угощения, ублажать, поминать. Тогда они захотят блага для своих живущих потомков.

Демоны-асуры, которых мы знаем по индийской древности (одним из них был Равана, антигерой «Рамаяны», обитавший на острове Ланка), – это как бы устаревший культурный багаж, символы прошлого. Никто не ожидает встретить Равану. А вот встреча с ведьмами, магами, призраками, а также пришедшими из западной культуры зомби или вампирами воспринимается как вполне реальная.

Процитирую диалог из болливудского фильма «Айда на Гоа и обратно!», снятого в жанре комедийного зомби-апокалипсиса:

«— Зомби?! В Индии же всегда была своя нечисть – бхуты и преты. Зомби-то откуда?

— Глобализация! Это все эти иностранцы виноваты. Сначала чай к нам завезли, а теперь вот зомби!»

Постер фильма «Айда на Гоа и обратно!» (2013)

На лекции вы уделили больше внимания фильмам о сверхъестественном, в мистическом ключе. Одержимые, призраки. Почему эта тема, на ваш взгляд, наиболее популярна?

В принципе тут можно привести различные теории, связанные с культурной историей и теорией памяти. Призраки или привидения – зачастую отражение некоего волнующего незакрытого прошлого, воплощение социальных страхов. Кино дает возможность соприкоснуться с ними и как-то их пережить. Нередко вкус к ужасному и мистическому просыпается в периоды, когда общество переживает кризис, связанный с проживанием прошлого, а также переосмысляет социальное зло.

Ужас перед хаосом, стихией, каким-то неуправляемым процессом переработать легче, когда он обретает лицо. В массовой культуре популярно то, что рождает сильные базовые эмоции. Индийская цивилизация еще в древности породила важную эстетическую теорию, описывающую переживания, которые называются словом «раса». Знаменитый трактат на санскрите «Натья-шастра», созданный, возможно, уже в I веке н. э., посвящен театру. В нем впервые дается развернутая характеристика рас, ради которых, собственно, театр и существует.

Расы – это восемь универсальных эмоциональных состояний, которые испытывает зритель, сопереживающий театральному представлению: наслаждение, смех, горе, гнев, героизм, страх, отвращение и удивление. Каждая раса ценна и важна. А умение переживать все состояния – признак развитой человеческой личности.

Соприкосновение с миром страшного в фольклоре, литературе, кино или театре начинается, как правило, с удивления либо изумления. Это эмоциональный крючок, затягивающий зрителя или читателя внутрь художественного произведения. И «прокачивает» как минимум две-три другие расы, например страх, отвращение, часто героизм или смех. Так что понять интерес к потустороннему, мне кажется, несложно. В нем можно усмотреть человеческую потребность в обретении разностороннего эмоционального опыта.

Постер фильма «Махакаал» (1993)

Какие сюжеты востребованы индийским кинематографом? Например, я смотрел «Махакаал» – своеобразный ремейк «Кошмара на улице Вязов». Но и там убийца не просто демонический маньяк, а скорее сущность исконного зла.

Сюжеты самые разные. Но, например, ужасы, связанные с научной фантастикой (неизведанное космическое пространство, научные эксперименты и т. д.), для Индии не характерны. Также в Индии страшное скорее будет чем-то мистически обусловленным, чем присущим реальной человеческой природе.

Вы верно подметили: индийские герои-маньяки скорее носят в себе какое-то мистическое начало, подчиняются чему-то потустороннему. В рамках хоррора очень редко можно увидеть примеры, когда страшные поступки будут объясняться банальным, рационально объяснимым злом.

В этом я вижу что-то вроде перекладывания социальной ответственности с общества на «силы зла». Легче списать преступления на неконтролируемый потусторонний мир, чем признавать изъяны в человеческом сообществе.

Сериал «Преступление в Дели» снят по мотивам реальной истории, которая привела к массовому социальному протесту и изменению законодательства. Он рассказывает о проблеме насилия над женщинами в индийском обществе.

Когда я сама ищу на Ютьюбе индийские фильмы в жанре хоррор, то в первую очередь ожидаю найти истории про ведьм, призраков-бхутов, духов. В фильмах обязательно будут присутствовать заброшенные дома, дворцы (ворота в прошлое), пустырь или таинственный лес. События будут происходить скорее ночью, чем днем. Можно смело сказать, что поджанр «мистический триллер» наиболее характерен для индийского кинематографа.

Но, к моей большой радости, в последнее время стал развиваться жанр комедийного хоррора, появилось несколько чрезвычайно удачных фильмов.

Недавно сняли нашумевший сериал «Преступление в Дели». Мрачный социальный триллер, основанный на реальной истории. Насколько готов индийский кинематограф работать с такими сюжетами?

По-моему, готов вполне. Более того, такого рода продукция сейчас активно выходит на международный рынок через Netflix и Amazon Prime. Под такой формат создаются интересные сериалы и фильмы – тренд заметен с 2018 года. Назову несколько успешных проектов в жанре crime thriller (без мистического начала, но с большим количеством насилия и, выражаясь по-нашему, «чернухи»).

Помимо «Преступления в Дели», это сериалы «Мирзапур», «Дыши» (Breathe), «Преисподняя» (Paatal Lok), «Священные игры» (Sacred Games). Я «Дыши» и «Мирзапур» не осилила. Слишком тяжело смотреть на преступления. А вот «Преисподняя» понравилась. Хоть и не самое легкое кино. Насилие там показано довольно выпукло, но у него оказался неожиданно светлый конец.

Постер сериала «Преисподняя»

Когда хоррор появился в индийском кинематографе? Он подражал европейским и американским образцам? Что стоит посмотреть из «классических индийских ужастиков»?

Начну издалека. В художественном пространстве страшное в Индии присутствовало всегда. В виде устных рассказов, деревенских страшилок, сказок о духах, пересказов легенд, местных поверий. Все они передавались из поколения в поколение. В XIX веке многое стали записывать и издавать, чтобы сохранить наследие. Но в ХХ веке литература, пробуждающая изумление и другие сильные эмоции, в Индии долгое время считалась чем-то несерьезным. Признаться в интересе к рассказам про духов, детективам и любовным романам было стыдно.

По моим наблюдениям, литература на бенгальском языке очень рано подняла эту, в целом низовую, тему на уровень высокой культуры. Например, прочитайте рассказ Рабиндраната Тагора «Голодные камни». Его легко найти в русском переводе в Сети.

Раскин Бонд, англичанин, живущий в индийских Гималаях, выпустил несколько сборников о привидениях в местном и в историческом контексте. Думаю, его «Ghost Stories» доступны на английском, на русский они не переведены. Еще есть интересное произведение англоязычного писателя Амитава Гхоша «Калькуттская хромосома». Это лихо закрученный роман-триллер с элементами мистики. Боюсь, правда, что он также не переведен на русский, хотя безусловно заслуживает внимания.

Кино долго сторонилось этих тем, предпочитая классические сюжеты о богах и демонах. Согласитесь, экранизация битвы бога с демоническим существом — это совсем не то же, что фильм ужасов. Первые фильмы ужасов появились в конце 1940-х гг. Они в значительной степени вдохновлялись западными образцами. Да, в общем-то, и в наше время многие стоящие фильмы с интересным сюжетом на поверку оказываются переделками американских.

Но надо отметить, что «приход» призраков на индийский экран стал громким событием. В 1949 году вышел фильм «Дворец» (Mahal), завоевавший культовый статус во многом благодаря визуальным и вокальным образам, которые создали юная актриса Мадхубала и певица Лата Мангешкар.

Афиша фильма «Дворец»

В 1965 году хоррор удачно сочетался с комедийным началом в фильме «Дом с привидениями» (Bhoot Bungla). Еще из классики ХХ века стоит отметить бенгальский мистический триллер «Туман» (Kuheli, 1971).

В целом, в период 1940-х – 1980-х годов на разных индийских киностудиях выходило по несколько хорроров в год. Часто это было низкобюджетное кино. Иногда настолько «топорная» продукция, что тянула на комедию, а не на ужастик. Однажды мне довелось в хорошей компании посмотреть черно-белый пакистанский хоррор под названием «Живой труп» (Zinda Lаash). Парафраз на историю Дракулы. Наверно, это был один из самых веселых киносеансов в моей жизни.

Афиша фильма «Живой труп», 1967

Самые интересные фильмы начали появляться в 1990-е годы. А в последние десять лет вышло немало оригинальных лент, в основном о мистических сущностях, и нередко это очень тонкое и умное кино, в котором законы жанра переосмысляются в современном духе.

Я горячо могу порекомендовать фильмы, сочетающие в себе мистику и комедийное или ироническое начало. Например, «Лабиринт» (Bhool Bhulaiyaa, 2007), «Будущее прошлого» (Bhooter bhabishyat, 2012) и «Женщина» (Stree, 2018).

Постер фильма «Женщина»

Какие параллели можно провести с американским ужасом?

Многое в индийском кино откровенно скопировано из американского. Типичные сюжеты о пугалах, кровавых маньяках, оживших куклах, клоунах, внеземных существах – это американская история, конечно, и воспринимается как «чуждый» ужас. Например, фильм «1920» — это индийская версия сюжета об одержимости, типа «Экзорциста». Есть грубые копии, есть более умно сделанные. Чтобы по-настоящему сравнить, нужно, конечно, больше опыта и информации.

Постер фильма «1920». Фильм стал успешным и получил несколько продолжений и спин-оффов.

А можно ли найти что-то общее с традиционными русскими историями о страшном?

Мне кажется, что русский фольклор о нечисти нашел бы в Индии отклик. Мне приходит в голову такая параллель со славянскими сюжетами: страх перед женским началом. Как ни крути, в Индии значительная часть потусторонних персонажей — это женщины. Причем часто обиженные или обделенные, мстящие за несправедливость. Сравните с образом русалок! Классический готический роман эти темы разрабатывал, но американский мир ужасного более вариативен. А вот в культурах, где связь с фольклорной «почвой» все еще тесна, женских ипостасей больше.

Как вы заинтересовались жанром ужасов в индийской культуре?

Я защитила в МГУ диссертацию по истории прозы на хинди и имела дело скорее с социально заостренными сюжетами, нежели чем с «сенсационной» литературой (Прим. – «Развитие романа на хинди в конце XIX – первой трети XX в.», 2008). Лет десять назад мне и в голову не приходило, что я увлекусь таким культурологическим вопросом. Но мне всегда было интересно размышлять на тему массовой культуры.

Во время поездок в Западную Бенгалию я осознала, какую огромную роль в повседневной жизни играют там представления о потустороннем. Буквально на уровне разговоров: «Говорят, в нашем квартале видели вчера духа, сегодня никто на ночь свет не выключает». И это в Калькутте! Меня это зацепило, я стала расспрашивать про классификацию бхутов. Искала ответ, почему именно на востоке Индии потусторонняя тематика настолько актуальна.

Затем я стала смотреть индийскую видеопродукцию и узнала кое-что о литературных произведениях, в которых духи играют непосредственную роль. Хоррором я почти не интересовалась до недавнего времени. Индийский хоррор воспринимается мной как не очень страшный, что ли. И у меня есть силы и задор приблизиться к его сюжетам. Возможно, потому, что в Индии страшное всегда смешано с каким-то еще началом – либо с забавным, либо с героическим. Но, признаюсь, в этой теме я пока ощущаю себя неофитом.

Бхуты, недовольные творчеством режиссера Рама Гопала Варму, похищают его: «Давай поскорее умыкнем его отсюда! Раньше люди к нам хоть какой-то страх испытывали, а из-за него вообще никакого к нам уважения не осталось!»

Пока у меня подготовлены только несколько лекций на тему страшного в культуре Южной Азии. Я выступала на фестивале индийских языков в «Наукограде» в мае 2021 года и перед студентами-индологами Института стран Азии и Африки МГУ и других вузов. Но планирую завершить пару статей об индийском хорроре в ближайшие месяцы.

Почему вы занялись востоковедением?

Это семейная история. Я занимаюсь Индией вслед за папой, только он всю жизнь посвятил изучению литературы и культуры юга Индии. Он был специалистом по тамильскому языку, а я, поступив в ИСАА МГУ, выбрала северную Индию. Сейчас работаю с хинди, бенгальским и урду.

Заниматься востоковедением значит получить совершенно уникальную профессию, связанную с редкими языками и народами. Но есть свои проблемы. Индологи в России сейчас не очень востребованы, многие занимаются любимым делом из любви к нему, зарабатывая на жизнь чем-то еще.

Татьяна Дубянская

Когда мы говорим «индийский кинематограф», то это очень сборное определение. Свои особенности имеют как минимум кинопроизводство Западной Бенгалии, Тамилнада (я был в свое время впечатлен фильмом «Я бог»), «Молливуд». Есть так называемое «параллельное кино». Есть хиты, ставшие международными, как фильмы Раджкумара Хирани... Короче, если я неподготовленный зритель, но хочу познакомиться с индийским кино, и желательно прямо со «сливками», — с чего начинать?

Ох! Разобраться в столетней истории самой большой в мире киноиндустрии – задача сложная. Иностранному зрителю в массовом кино многое кажется странным, поверхностным, слишком развлекательным. Хотя, если снова вспомнить теорию раса, которая утверждает, что задача искусства — рождать целый спектр переживаний и таким образом приносить удовольствие, то типичные формульные фильмы индийского кино, возможно, покажутся чем-то более содержательным.

Давайте возьмем два старых культовых фильма, в свое время прекрасно переведенных на русский язык и качественно озвученных советскими актерами: «Месть и закон» (Sholay, 1975) и «Зита и Гита» (Seeta aur Geeta, 1972).

Афиша фильма «Месть и закон»

Я специально говорю о качественной актерской озвучке, потому что с 1990-х годов индийское кино у нас озвучивается ужасно. Я бы сказала, с некоторой издевкой. Это длинные фильмы с формульными сюжетами: там много песен, там много мелодрамы, но все это перемешано со смешным, со сценами, рождающими в душе праведный гнев, с трагическими моментами, а в конце добро побеждает зло.

Если на время отключить наш высококультурный мозг, который хочет чего-то содержательного, и довериться такому кино, позволить себе перенестись в сказочный мир и прожить веер эмоций, то можно ощутить настоящий катарсис. В этом секрет массового индийского кинематографа, на каком бы языке он ни снимался.

Но есть, конечно, и другое кино, которое называют «интеллектуальным», «социальным» или «кино не для всех» (что не значит, конечно, что там одни мысли и нет эмоций): это фильмы, снятые скорее на западном киноязыке.

Среди великих индийских режиссеров первый, конечно, Сатьяджит Рей. Он в России хорошо известен, его творчество, например, очень любил московский «Музей кино», когда его директором был Наум Клейман. Пару раз в год они устраивали мини-фестивали его фильмов. Рей снимал в основном на бенгали. Именно бенгальское кино в ХХ веке было, наверное, самым артхаусным.

Обложка книги из серии «Мастера зарубежного киноискусства», 1979

Мринал Сен, Гаутам Гхош, Апарна Сен – лишь несколько прославившихся режиссеров-бенгальцев. Адур Гопалакришнан, Говинд Нихалани, Шьям Бенегал, Гириш Карнад, Мани Каул — режиссеры 1970-2000 гг., известные «фестивальными» фильмами. В XXI веке индийское кино несколько «нормализовалось»: кассовые режиссеры и популярные актеры снимают интересные истории из жизни обычных людей, где уже нет нарочитых музыкальных вставок, присутствует внимание к деталям, поведение героев вполне реалистично, а истории трогают своей человечностью.

Современное серьезное кино — это уже не десятки, а сотни прекрасных фильмов. Назову буквально несколько завоевавших популярность в мировом прокате: Kattradhu Thamizh (2007) и The Terrorist (1998) из Тамилнада, Dhobi Ghaat (2010) и Lunch Box (2013) из Мумбаи, Mr. and Mrs. Iyer (2002) и The Japanese Wife (2010) из восточной Индии. Политический триллер Rajneeti (2010). Трагикомедия о выборах в глубинке Newton (2017). Tahaan (2008) – трогательный фильм о мальчике и его осле. Очень сильный и известный артхаус в штате Керала. А еще есть кино из северо-восточной Индии, Раджастхана, Кашмира и так далее…

Я слышал, что в Болливуде сильна «кастовость». Дает ли современный кинематограф Индии возможность вырваться из этой системы? Или все уже поделено?

Я бы даже сказала, не кастовость, а клановость. Семьи, на каком-то этапе вошедшие в большой кинематограф (как, например, Капуры), остаются надолго, даже если таланты молодых поколений не позволяют сравнить их с отцами-основателями кланов. Попасть в Болливуд – мечта многих, в том числе и иностранцев. В Индии есть целые агентства, которые поставляют актеров массовки, светлокожих блондинок для съемок в клипах, предлагают актерские курсы, продвижение за деньги и так далее. Как актеры и актрисы, не близкие к кинокланам, попадают в «большое кино» – часто это тайна, покрытая мраком. Но не все так страшно, конечно.

Во-первых, в Индии есть учебные заведения для актеров, с которых можно начать более-менее нормальную кинокарьеру. Так, например, замечательный Ирфан Хан (1967 – 2020), один из немногих индийских актеров, вышедших в мировое кино, начал актерскую жизнь с выступлений в небольших театральных труппах в Джодхпуре. А потом поступил в National School of Drama в Дели. Про него, конечно, можно сказать, что ему было легче, чем другим, потому что ему всегда помогало его аристократическое происхождение и связи. Но он полностью заслужил свою славу. Он был несомненно очень талантливым человеком и харизматичной личностью.

Ирфан Хан в фильме «Мир Юрского периода»

В последнее время огромный вброс талантов в область видеопродукции произошел благодаря интернету. Бум интернет-сериалов, стендап-камеди и других сервисов из разряда video on demand демократизировал ситуацию.

Сейчас огромную роль в Индии играют молодые зрители. А это, ни много ни мало, около 400 миллионов человек! Молодежь неприкрыто выражает скепсис по отношению к болливудской индустрии развлечений. И презрительно относится к тем, кто добился чего-то в жизни благодаря семейным связям и непотизму.

Сейчас нужны реальные истории людей, которые будут выглядеть как обычные индийские студенты или молодые профессионалы, только начинающие карьеру. Которые говорят на смеси местного языка с английским и попадают в легко представимые ситуации.

Для производства таких историй нужна просто активная талантливая молодежь и Ютьюб-канал. Феноменальный успех, например, завоевал канал The Viral Fever. Начав в 2010 году со скетчей, он добился миллионов просмотров в Сети. Они запустили свой портал, создали мини-сериалы, раскрутили своих непрофессиональных актеров до такой степени, что некоторые из них получили предложения из мира телесериалов и большого кино.

В принципе, эти же пути открыты и для режиссеров, сценаристов, продюсеров. Сейчас больше возможностей, например, получить режиссерское образование за границей. Легче учиться на чужом опыте. Да, конкуренция большая, но и потенциал в Индии огромный. Старые кланы просто не справляются с задачами текущего дня — как с их логикой, так и с их объемом. Обновление уже происходит, и это заметно.

С чего начать смотреть индийский хоррор. Советует Татьяна Дубянская.

Nishi Trishna, 1989

Наиболее известные образцы бенгальского хоррора:

  • Nishi Trishna, 1989 – черно-белый фильм о вампирах.
  • Jekhane Bhooter Bhoy, 2012 – антология из трех историй о призраках.
  • Golpo Holeo Shotti, 2012 – триллер о начинающей писательнице ужасов, которая встречается с потусторонним миром, ремейк тамильского фильма Pizza.
  • Bhooter bhobishyot, 2012 – комедийный хоррор о призраках, один из лидеров кинопроката 2012 года,
  • Goynar baksho, 2013 – режиссер фильма Апарна Сен сняла с виду комедийный ужастик о призраках. Но на самом деле рассказала о том, как менялась роль женщины в Индии на протяжении ХХ века.

Из небенгальских фильмов мне очень нравятся «Лабиринт» (Bhool Bhulaiyaa, 2007) и «Загадка» (Paheli, 2005). Но они не столько страшные, сколько с уклоном в романтику и комедию. Динеш Виджан, продюсер фильма «Женщина» (Stree, 2018), выпустил недавно Roohi (2021) о девушке-оборотне, также с сильным феминистическим посылом. И скоро ожидается выход третьего фильма в том же духе, Bhediya (2022). Очень удачное сочетание социальной критики, иронии и рассказов о местных поверьях. Все вместе они входят в так называемую Horror-Comedy Universe. Из более стандартных историй — фильм Pizza (2014) мне показался довольно неплохим. Это ремейк того же тамильского фильма 2012 года. И, наконец, Khooni Panja (1991) – образец низкобюджетного хоррора для любителей настоящего треша.

Комментариев: 1 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 1010011010 20-08-2021 11:30

    Пожалуй, один из лучших материалов номера smile

    Учитываю...