DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Из тени во тьму

The Croning / Старование (роман)

Автор: Лэрд Баррон

Жанр: хоррор

Издательство: Night Shade Books

Год издания: 2012

Похожие произведения:

  • Говард Филлипс Лавкрафт «Мифы Ктулху» (цикл)
  • Фриц Лейбер «Ведьма» (роман)

 

The Croning by Laird Barron

Как говаривал док Эмметт Браун, две главные загадки вселенной — женщины и время. Дон Миллер мог бы согласиться с этим авторитетным мнением. Ему за восемьдесят, и три четверти этого срока прошли в браке с Мишель. У них есть двое взрослых детей и большой дом в уединенной долине, принадлежавший когда-то семейству Мок; оба они в здравом уме и бодры телом (особенно Мишель — кажется, она стареет только из чувства приличия), им до сих пор не надоело целоваться и вместе ходить по ресторанам. И все же Дон не понимает своей жены — точнее, откровенно боится ее, хотя и не знает, почему. Так было всегда: она ни разу еще не давала реального повода усомниться в себе, однако с первых же лет супружеской жизни Дона не покидало чувство, что у человека, спящего в его постели, гораздо больше граней, чем явлено невооруженному взгляду. Легко ли быть мужем Синей Бороды? Он давно приучил себя не лезть в ее дела, но аура темной тайны, исходящая от Мишель, не стала от этого менее реальной — даже сейчас, когда он вынимает на ночь челюсть и кладет в стакан. Ведь даже сейчас его жена то и дело выбирается на какие-то непонятные девичники в экзотических местах — например, в Турции. На этот раз с ней полетела их дочь. Что они там потеряли?

То, чем Мишель занималась всю жизнь, только сгущает мглу вокруг ее фигуры. Сравнительная антропология в нетипичных ее проявлениях, бесчисленные экспедиции в далекие края, поиски «маленького народца» на самых необжитых меридианах — ее страсть к работе граничила с одержимостью. Теперь она с тем же мрачным пылом исследует историю собственного рода — рода, в котором мужчины редко доживают до старости, а женщины эксцентричны как на подбор. Семейное древо Моков уходит корнями в седую европейскую старину, в глухие уголки Балкан и Пиренеев. Дон и поныне не уверен, какое место он занимает в мире Мишель — полноценного партнера или скромной пометки на полях.

Есть ведь и другая загадка — время. С ним старый Миллер успел раздружиться. Он все еще занимает профессорское место в одном из университетов штата Вашингтон, но память подводит его все чаще и чаще. Кажется, будто из жизни кто-то изъял целые пласты. Что произошло с ним в Мексике в 58-м? С каких пор он стал бояться темноты — он, начинавший как геолог, половину молодости пробродивший по пещерам и лесным чащам? Теперь сама мысль о том, чтобы после заката очутиться на лоне природы, внушает ему смутную тревогу, граничащую с ясным как стеклышко страхом. От полевых исследований он перешел на конторскую работу, потом начал преподавать геофизику, а теперь шарахается от каждой тени и вслушивается в ночные шорохи — почему?

С невольной жестокостью онколога, разъясняющего пациенту смертельный диагноз, Лэрд Баррон отвечает на все эти вопросы в своем дебютном романе.

Сюжет сшит из нескольких временных кусков, разделенных целыми десятилетиями (50-е, 80-е, настоящее) и расположенных без всякой линейности. Читатель с героем стартуют в равных условиях, но постепенно мистер Миллер остается далеко позади, по-прежнему пребывая в неведении, — и мы следим за его судьбой с чувствами человека, который наблюдает из окна вокзала за щенком, упавшим на рельсы перед прибывающей электричкой. Впрочем, с щенком все случится быстро и бесповоротно; Дону такой милости не дарует никто.

Лэрда Баррона справедливо считают духовным наследником Лавкрафта, упорно разрабатывающим ниву космического ужаса, которая к началу нового века успела порасти быльем вперемежку с ГМО. Приемы, которыми пользовался «джентльмен из Провиденса», в свое время действовали более чем эффективно, но к новой действительности приспособлены неважно: механический перенос не дает ничего, кроме плачевных недоразумений. И вот здесь Баррону сослужил добрую службу другой его литературный наставник — автор «Кровавого меридиана». Кажется, сложно представить кого-то более далекого от Лавкрафта и его методов, чем Кормак Маккарти, но кое-что их все же роднит: оба пишут об одном и том же, но в разных регистрах. В объективе Лавкрафта — безличное космическое Зло. Ничего общего с христианской нравственной системой: проникнутые им сущности не столько враждебны нам, сколько бесконечно чужды и равнодушны; аналогия с человеком и муравейником известна всем. Внешним силам ничего не стоит соскрести род людской с нашей чудесной планетки, однако это им попросту не нужно (и применимо ли к ним само понятие «нужно» — большой вопрос).

У Маккарти зло имеет — как будто — привычный человеческий облик. Но если присмотреться, несложно разглядеть клубок черной энергии, который существует сам по себе и почти не нуждается в носителях. Рано или поздно наступает минута, когда машина насилия с мясом выдирает крепления и отправляется на прогулку, как-то незаметно превращаясь в то самое «З» с большой буквы.

Во вселенной Лэрда Баррона эти два подхода встречаются и образуют на удивление прочный сплав. Его Зло не только осведомлено о существовании людей, но и с удовольствием вмешивается в их дела. Не ради результата — опять-таки, кому интересны интриги муравьев? — а из самых гедонистических побуждений. Страхи, страдания, старая добрая плоть — для этих существ нет ничего неинтересного и невкусного, все у них идет в ход. О, они бы тоже могли уничтожить человечество в один присест, но зачем лишать себя занятного развлечения? И даже они — не последнее звено в пищевой цепочке. Они — Дети Старого Червя (к сожалению, в русском языке не существует слова, которое передавало бы всю зловещую притягательность английского «leech»; согласитесь, в «Старой Пиявке» трудно заподозрить великое божество, пожирателя миров — на память скорее приходит небезызвестный персонаж из «Буратино»).

Тон роману задает перелицованная сказка о Румпельштильцхене, с которой автор начинает повествование. Никаких попыток стилизации, никаких аллегорий и кружавчиков: история о дочке мельника, злобном карлике и отважном разведчике, вызнавшем тайну диковинного имени, рассказана на языке взрослых. Случилось ли это пять, шесть, семь веков назад, — намекает Баррон, — списать кошмар за давностью лет не выйдет. Так было и так есть. Не изменилось ничего.

Сохранились даже древние ритуалы — например тот, что называют «старованием» (увы, точного перевода не найти и в этом случае). Для всех — посвящение в старухи, обмен плодородия и красоты на мудрость и духовную силу. В контексте романа — нечто более значительное и жуткое. По сравнению с этим обрядом классическая черная месса — рождественский утренник.

Laird Barron by JD Busch

"Laird Barron" by JD Busch

«Старование» связано множеством ниточек с предыдущими — и последующими — произведениями Баррона, прежде всего текстами из его второго сборника «Затенение» (Occultation and Other Stories). Носители вселенского зла были впервые представлены читателю в повести «Палаш» (The Broadsword), а в «Mysterium tremendum» нам устроили незабываемую экскурсию в глухой уголок штата Вашингтон, в котором в один недобрый день давно минувшего 1980-го достигла критической точки жизнь Дональда Миллера (а в еще более давних 1920-х там кое-что произошло с героями повести «Люди из Порлока» (The Men from Porlock), создававшейся одновременно с романом и напрямую связанной с ним). Второстепенные герои из одного рассказа, легенда из другого, артефакт из третьего — хотя многие из этих деталей не играют существенной роли в повествовании, их присутствие придает сюжету глубину и объем.

Впрочем, эта история работает и без них. Запах земли и тлена, исходящий от женщины, которую любишь; чье-то неразличимое лицо в кустарнике у дороги; люди, у которых на несколько позвонков больше, чем положено; мальчик, который и не человек вовсе; двери в деревьях; древние мегалиты там, где их быть не может и не должно; бездонные разломы, возникающие на ровном месте, циклопические пещеры, густые леса; кошмарные сны и отвратительная явь. Баррон палит по нервам читателя (не говоря уже о бедном Доне) из всех орудий, умудряясь при этом выстроить всю эту фантасмагорическую жуть в стройную систему. Собственно, если и предъявлять к автору счета, то можно упрекнуть его в излишней ясности — с последней перевернутой страницей не остается ни единой нераскрытой тайны, ни единой невспугнутой тени, причем немалая часть подробностей излагается в обстоятельной лекции, прочитанной герою неким злодеем. Это нетипично для автора: в его ранних вещах недосказанность фактически была одним из персонажей — и, что важнее, служила тем крючком, который снова и снова заставлял перечитывать эти истории. Судя по новым текстам Баррона, ему либо надоело получать тумаки от критиков, либо же на наших глазах происходит некая интересная эволюция.

С другой стороны, в финале сознание героя и то, что осталось от его жизни, затопляет такая густая тьма, что говорить о тенях даже как-то неудобно. По концентрации ужаса и трагизма концовка «Старования» сравнима с «Кладбищем домашних животных» или «Бурей столетия» (можете вставить собственный пример): хэппи-энд наоборот — это не днэ-иппэх, а то, что поджидает Дона Миллера в эпилоге. Боль тем острее, что Баррон умеет привязывать к своим персонажам. С воющим хаосом и абсолютной жестокостью мироздания сталкиваются не безликие абстракции, а фигуры, наполненные жизнью, способные любить, бояться и жертвовать собой. Мраку безразлично, кто ты — мужчина или женщина, антрополог или геолог, старик или ребенок (простите, ошибка: к детям там все же неравнодушны). Тебя заберут в любом случае. Дети Старого Червя любят нас, хотя и странной любовью, и встреча с ними неизбежна.

Какими мы явимся на эту встречу — вот над чем стоит задуматься.

Комментариев: 2 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 Мельник 29-11-2013 21:35

    Обстоятельная рецензия, есть что-то притягательное в романе.

    Учитываю...
  • 2 Павел Черепюк 24-11-2013 18:00

    Хорошая рецензия, книга заинтересовала

    Запах земли и тлена, исходящий от женщины, которую любишь; чье-то неразличимое лицо в кустарнике у дороги; люди, у которых на несколько позвонков больше, чем положено; мальчик, который и не человек вовсе; двери в деревьях; древние мегалиты там, где их быть не может и не должно; бездонные разломы, возникающие на ровном месте, циклопические пещеры, густые леса; кошмарные сны и отвратительная явь.

    Сколько всего интересного))) И концовка интригующая)

    Учитываю...