«Мне дали увидеть, как через экран бредут, раскачиваясь, триффиды под аккомпанемент изречений, предположительно соответствующих умственному уровню великого современного кинозрителя». Эти строчки, которые, как может показаться, взяты из рецензии на фильм, снятый по роману «День Триффидов», в действительности позаимствованы непосредственно из культовой книги Джона Уиндема. В них автор будто попробовал представить себе, что получится, если придуманных им созданий с корнем вырвут из родного текста и перенесут на незнакомую кинематографическую почву.

Совпадение или нет, но ни одна из трех существующих сегодня экранизаций не стала для жанрового кино тем, чем стал для фантастической литературы роман Уиндема. Если книга вызывает у всех читателей положительную, если не сказать восторженную реакцию, то отзывы зрителей на фильмы разноречивы, причем даже те из них, в которых дается оценка со знаком «плюс», редко признают полное отсутствие недостатков.

Правда, надо сказать, что любая, даже самая качественная экранизация, всегда становится предметом жаркой дискуссии. Стоит режиссеру хоть немного отступить от текста, поклонники первоисточника тут же обвинят его в своевольстве, не желая мириться с потребностью художника делать не иллюстрацию, а самостоятельное кинопроизведение. Ну а если режиссер перенесет книгу на экран до последней буквы, тогда уже кинокритики забросают его камнями за отсутствие собственной позиции и неумение интерпретировать литературный текст средствами кино.

Из вышесказанного следует, что при экранизации предпочтение следует отдавать пресловутой золотой середине, однако достичь ее вряд ли возможно, как невозможно усидеть на двух стульях сразу. Тем интереснее анализировать фильмы, снятые по литературным произведениям, отмечая их достоинства и недостатки. Этим и попробуем заняться далее.

«День триффидов», 1963

Режиссер Стив Секели за свою долгую жизнь поставил около полусотни картин в родной Венгрии и других странах Европы, но к началу 1960-х так и не сумел обеспечить себе духовного бессмертия. Его имя почти наверняка кануло бы в лету, но незадолго до окончания карьеры он снял в Англии первую экранизацию романа «День триффидов». Несмотря на то, что сюжет подвергся существенной переработке, картина заслужила похвалу самого Джона Уиндема, который, правда, выразил сожаление, что кино апеллирует в первую очередь к массовому зрителю, не пересекая черты высокого искусства.

Действительно, захватывающий сюжет-путешествие для режиссера оказался важнее, чем эпизоды, посвященные разрушению старого уклада и тому, как по-разному проявляют себя люди в условиях наступившего постапокалипсиса, вызванного слепотой большей части населения и буйством хищных растений. Социальные мотивы, играющие важную роль в романе, в фильме становятся всего лишь обрамлением для приключений. Сцены беспорядков в Лондоне не в состоянии проиллюстрировать глобальную катастрофу, так как сделаны слишком условно и минималистично, а эпизоды с крушением поезда или паданием на город пассажирского самолета не слишком убедительны даже по меркам 1960-х годов.

Хотя, нельзя не отметить, что сцена вечеринки в поместье религиозной мисс Дюрран, эдакого «пира во время чумы» который прерывается нападением полчища растений, производит впечатление. Но очевидно, что с заметно большим мастерством и вкусом сделана сцена, где Билл и маленькая Сьюзен застревают на дороге, по-готически окутанной английским туманом, из которого медленно выплывает чудовищный триффид… Саспенс, за годы не утративший способность держать в напряжении, является одним из главных козырей картины.

Ещё один очевидный плюс — это собственно триффиды. В отсутствии компьютерной графики англичанам удалось соорудить предельно отвратительных, напоминающих первозданный хаос тварей, хотя и не соответствующих описанию из книги, но зато достаточно пугающих. Это лишний раз доказывает, что прямое следование тексту еще не гарант успеха. Так, в фильме 1981-го года триффиды имеют гораздо больше сходства с литературным вариантом, но для кино такие монстры менее выразительны.

 

Цветок триффида образца 1963-го года выпускает жало.

Впрочем, кто-то может сказать, что фильм полон и других новшеств, которые не несут никакого смысла, но при этом удаляют его от оригинала. Однако это не совсем так. Сценаристами была проделана сложная работа по адаптации объемной и практически беспросветной в идейном отношении истории к бытующим в то время канонам фантастических фильмов, тон для которых задавали «Война миров» Джорджа Пала и «Земля против летающих тарелок» Фреда Сирса: недлинные героические истории с напряженным сюжетом, нравоучением и хэппи-эндом.

В книге Билл Мейсон является ученым, а значит априори несет некоторую ответственность за появление на планете триффидов. Уиндем постоянно ставит своего героя, а значит, и читателя, перед трудностями морального выбора и вместе с ним рассуждает о тщете человеческих ценностей. Для коммерческого кино тех лет это было неприемлемо. В фильме Билл в первую очередь — человек действия, и все его рассуждения направлены на то, чтобы заставить действовать окружающих. Сценаристы не дают ему ни времени, ни повода сомневаться. Его образ героя подчеркивается новой специальностью: теперь Мейсон бравый моряк, красавец-мужчина, которому не составляет труда привлечь на свою сторону мисс Дюрран, по соображением хронометража также исполняющую функции главной героини романа — Джозеллы.

Параллельно с историей Билла развивается сюжетная линия ихтиолога Тома Гудвина и его жены Карен. В начале Том заявлен как отрицательный персонаж: он пьет, оскорбляет жену и не желает работать — вроде тунеядца из советской воспитательной комедии, который в финале непременно должен исправиться. И Том исправляется: появление триффидов сначала заставляет его перейти от безделья к действию, а затем осознать, что самое дорогое, что у него есть, это любовь Карен. Здесь мы подходим к основным тезисам, которые должен был вынести после просмотра зритель картины. Первая: не пасуй перед трудностями, борись, словом — действуй. И вторая: превыше всего любовь к ближнему, иначе говоря христианские ценности. Таким образом фильм был вписан в контекст агитационной фантастики, которая массово производилась на западе во времена холодной войны и часто противопоставляла добросердечных верующих в Бога людей и нравственно чуждых страшилищ из другого мира. Так, в фильме «Война миров» вопреки роману Уэллса люди одолели марсиан с помощью молитвы. А в последней сцене «Дня триффидов» остатки человечества дружно шагают по ступеням храма.

Книга заканчивается тем, что Биллу предлагают начать поиски средства против триффидов. В фильме Том случайно обнаруживает это средство: оказывается, триффиды боятся морской воды. Какой забавной ни казалась бы эта деталь, она содержит в себе глубокий смысл: героев спасла сама земля, наша мудрая мать. Как в русских сказках, где некоторые персонажи получали от земли в дар богатырскую силу. По сути «День триффидов» Стива Секели и является сказкой, не заставляющей решать сложные вопросы, но способной развлечь и утешить. Возможно сегодня она покажется наивной, но в начале 1960-х человечество, недавно пережившее Вторую мировую войну и замершее в ожидании Третьей, нуждалось в подобном утешении.

 

«День триффидов», 1981

Мастер британского многосерийного кино и ветеран телевидения Кен Хэннэм избрал для своей экранизации иной путь: путь точного следования тексту и почти документального правдоподобия в отображении мира, постепенно низвергаемого в хаос. Хроника постапокалипсиса и развития общества в новых условиях занимает основную часть 6-серийной эпопеи, в то время как события связанные непосредственно с героем и его приключениями отходят на второй план. Таким образом, основным достоинством и, одновременно, недостатком фильма является его абсолютная иллюстративность. В попытке охватить весь объем текста и уместить его в 2 часа 40 минут экранного времени, режиссер создал произведение, которое хотя и чаще других выделяется поклонниками романа как лучшая киноадаптация, вне контекста литературного первоисточника почти не имеет самостоятельной ценности.

К примеру, важные моменты истории вроде встречи героя со Сьюзен или его сближения с Джозеллой при просмотре сериала остаются ключевыми только в том случае, если мы помним о них по книге. Иначе нас могло бы удивить, как быстро сложились романтические отношения главных героев и зачем понадобилось включать в повествование маленькую девочку. То, к чему текст готовит нас постепенно, в том числе с помощью внутренних монологов (полный перенос которых на экран превратил бы фильм в радиоспектакль) в кино валится, как снег на голову, и не производит должного эффекта.

Сами персонажи так же представляют интерес и побуждают к сопереживанию только если мы когда-то сопереживали их литературным прототипам. В противном случае бородатый Билл Мейсон, напоминающий Робинзона Крузо, едва ли способен вызвать что-то большее, чем легкую симпатию, а безликая Сьюзен меркнет в сравнении с очаровательной Джаниной Фэй из фильма Стива Секели, маленькой звездой «Дракулы» Теренса Фишера. Ослепшая семейная пара (в их доме в заключительной части проживают герои), включена в фильм постольку-поскольку и фактически не участвуют в происходящем на экране. Неудивительно, что актеры, исполняющие эти роли, периодически забывают, что должны играть слепых, и в кадре смотрят на собеседника, как зрячие люди.

 

Триффиды образца 1981-го года.

Что касается триффидов, то даже в тех жутких сценах, где они атакуют дом, стучась мордами в окна, сложно отвлечься от мысли, что их внешний вид тяготеет к гротеску. В романе описание растений не вызывает вопросов, но созданный режиссером на его основе зрительный образ вызывает ассоциации со сказочными драконами или анимационными персонажами. И если в книге Уиндему достаточно упомянуть о триффиде, чтобы читателю стало не по себе, то Хэнному, чтобы держать нас в напряжении, необходим звук «барабанной дроби», с помощью которой триффиды общаются друг с другом. Фильм Стива Секели ничего не потерял, избавившись от речи триффидов, но в экранизации 1981-го года режиссеру приходится вырабатывать у зрителя что-то вроде условного рефлекса, постепенно приучая к тому, что если где-то застучало, значит, сейчас будет страшно. И это работает: нам действительно становится страшно.

Если отвлечься от героев и драматургии, то необходимо признать, что фильм хорошо передает жутковатую атмосферу судного дня, которая подчеркивается музыкальным сопровождением композитора Кристофера Ганнинга. Пожалуй, саундтрек — самое страшное, что есть в фильме. Он же позволяет картине претендовать на независимую от книги художественную ценность.

Писатель-фантаст Сергей Слюсаренко один из тех, кто дает этой экранизации положительную оценку. Он пишет: «Создатели сериала отнеслись к тексту автора очень бережно. В спокойной и неспешной манере зрителю демонстрируют добротную иллюстрацию книги. Даже триффиды здесь реалистичны и именно таковы, как их мог представить себе читатель. Фильм смотрится легко, зрителей не испытывают провалами в сценарии и немотивированными поступками героев». Иными словами, тот, кто досконально изучил роман Уиндема и затратил усилия для того, чтобы представить все именно так, как того требует текст, может не беспокоиться: сериал 1981-го не преподнесет ему никаких сюрпризов. Та часть зрителей, которая требует от экранизации создать картинку к давно знакомой истории, вне сомнения, должна быть довольна.

 

«День триффидов», 2009

В 2009-м году Ник Копус, мастер нового британского сериала, стал режиссером «Дня триффидов», состоящего из двух полуторачасовых серий. Если один из предыдущих фильмов почти полностью преобразовывал сюжет, а другой стремился сохранить его во что бы то ни стало, то работа Копуса является первым шагом к вышеупомянутой золотой середине. Все, что можно было реализовать в контексте современного боевика, было сохранено, но подверглось модернизации. История вновь начинается с небесного шоу, но теперь это не метеоритный дождь, а более актуальная из зловещая по нынешним меркам вспышка солнечной активности. До катастрофы триффидов, как и в книге, используют для получения масла, но теперь из него делают не пищевой продукт, а альтернативный вид топлива с целью предотвратить глобальное потепление.

Заметные изменения коснулись героев, так как главные персонажи любого современного фильма обязаны обладать психологической мотивировкой. Мы узнаем, что мать Билла тоже изучала триффидов, но погибла и теперь сын продолжает ее работу, а Сьюзен, чьи родители также были убиты триффидами, судя по всему, мечтает отомстить злобным растениям. Также она в сравнении с книгой значительно расширила свои функции. Сьюзен распалась на двух девочек: воительницу с оружием, отражающую боль утраты старого мира, и маленького ребенка, символ надежды на светлое будущее.

Однако подобные изменения повлекли за собой соответствующе проблемы восприятия. Раньше, когда герои «Дня триффидов» не обладали скрытыми мотивами, недостатки в их характерах не бросались в глаза. Но теперь, если психология персонажа недостаточно проработана, это сразу становится заметно. Так, авантюрист Торренс преследует слишком абстрактные цели как для одного из центральных персонажей фильма. Мы с трудом понимаем, что же это за человек и чего он на самом деле хочет, так как почти не получаем о нем информации. Впрочем, непроработанность этого героя отчасти компенсируется тем, что его играет Эдди Иззард, яркий характерный актер и стендап-комик.

Что касается драматургии, то теперь события развиваются в духе экшена, что делает просмотр фильма увлекательным, но иногда лишает историю правдоподобия. К примеру, сцена битвы главной героини с триффидом впечатляет, но заставляет усомниться в том, что хрупкая женщина способна на подобные подвиги. Их неожиданная встреча с Биллом после побега из Лондона трогает, но то, что оба сумели оказаться в одном доме, слишком невероятно, в то время как в книге Билл знает, где он может найти Джозеллу, и ощущения фальши от их встречи не возникает. А сцена, где герой бросается на триффид и начинает колотить его по цветку горящим факелом, к сожалению, приближает фильм к пародии — слишком уж нелепо выглядит происходящее.

Интересным изменениям подверглась проблематика, которая склонилась в сторону актуального экологического вопроса. Режиссер не устает напоминать, что главной причиной катастрофы стали люди: ученые скрывали от общества истинную опасность триффидов, используя их в своих целях, несмотря на то, что это каждую секунду грозило бедой. Кроме того, нам пытаются сообщить, что для того, чтобы избавиться от растений-людоедов, надо в первую очередь попытаться понять их. «Природу не победить, — говорит фильм — но ее можно познать». С процессом познания связан очень любопытный способ защиты от триффидов, открытый героями в финале.

Кстати о триффидах: похоже, они являются единственным элементом истории, который авторам так и не удалось модернизировать. В наше время, когда для хоррора хорошим тоном считается неконкретность злых сил (вспомним хотя бы «Паранормальное явление»), армия шагающих сквозь туман, как толпа зомби, цветов не может служить качественным объектом страха. Впрочем, возможно, авторы и не ставили перед собой цель по-настоящему напугать нас, желая остаться в пределах жанра приключенческой фантастики. Что ж, для небольшого размера мурашек по коже вполне хватает щупальцевидных побегов, заменивших триффидам три канонических ноги и сделавших их более активными и пронырливыми противниками.

 

Триффиды образца 2009-го года.

Как и картина 1963-го года, современный «День триффидов» стал в первую очередь фильмом действия, не уделяя большого внимания миру, переживающему катастрофу, и не создавая у зрителей постапокалиптического настроения. Правда, на атмосферу конца света пытаются работать многозначительная тревожная музыка и мрачноватая колористика, но использование одних только этих приемов, давно уже ставших клише, не приводит к выдающимся результатам. Однако, в целом работу Копуса вполне можно считать увлекательным и хорошо сделанным произведением, не претендующим на лавры первоисточника, зато способным к существованию в отрыве от оригинального романа.

***

Итак, перед нами три фильма, каждый из которых обладает своими достоинствами и своими следами от грабель на режиссерском лбу. Кажется, что автору следующей экранизации надо лишь взять от них лучшее и учесть ошибки. Но все не так просто: каждая эпоха диктует свои каноны и свои методы съемки, на режиссера влияет множество факторов от актуальных проблем мира до желания иметь успех у зрителей. Следовательно, о том, каким будет новый «День триффидов», можно только догадываться. Но, каким бы он ни был, уже сейчас не вызывает сомнений, что после просмотра зрители вновь разобьются на два лагеря: борцы за соответствие тексту с одной стороны и поборники кинематографа как такового с другой. И те, и другие будут сражаться на бранных полях интернета до последней капли крови. Но, может, мудрее было бы просто постараться получить удовольствие от экранизации, простив слабые места и порадовавшись удачным интерпретациям и интересным режиссерским находкам?