очерк о личности Г. Ф. Лавкрафта

Говард Филлипс Лавкрафт — одна из наиболее противоречивых и выдающихся фигур в американской литературе ужасов XX века. Масштабность мира лавкрафтовской прозы потрясает читателей. Страх перед неведомым, неизбежность ужасного, приближение непознанного — основные темы его рассказов.

Истоки предрасположенности Лавкрафта к соответствующему литературному направлению следует искать в детстве писателя. С ранних лет на протяжении всей жизни его преследовали кошмарные сны, которые стали для него источником вдохновения.

Лавкрафт отражал свою личность почти во всех главных героях: одиноких, болезненных, склонных к исследованиям мистического и запретного. Неприязнь молодого автора к морепродуктам вылилась в создание легендарного Ктулху, гигантского древнего божества, спящего на дне океана.

В своей книге, посвященной биографии Лавкрафта, Спрэг де Камп относит писателя к «шизоидному» типу личности. Оригинальное, но непоследовательное мышление, интеллектуальная агрессия, склонность к теориям — все это, несомненно, характеризует Говарда Лавкрафта. Но строгий и несколько чопорный вид, приверженность консерватизму и постоянные утверждения о неумении проявлять эмоции являются скорее созданным самим писателем образом, которому он решил следовать. Жизненная философия Лавкрафта, в основе своей имеющая положение о тщетности человеческого существования, вызывала необходимость конструирования модели поведения человека в обществе, в котором он вынужден жить вопреки собственному желанию.

Не имея глубокого жизненного опыта, общаясь преимущественно посредством писем, Лавкрафт не был близко знаком с реальной жизнью, что часто приводило к парадоксальным, противоречащим одно другому высказываниям писателя. Изучая жизнь больше через книги, чем через непосредственные контакты с людьми, он часто знакомился лишь с субъективными взглядами на мир, на экономические и политические теории. Поэтому часто ошибочно принимал за правду то, что вычитывал из книг, и впоследствии, при более близком знакомстве с предметом, менял свое мнение. К тому же, по словам самого Лавкрафта, часто определенные взгляды, которые он высказывал, являлись лишь способом эпатирования публики.

Писатель прекрасно осознавал свою неопытность, и именно этим он чаще всего объяснял выбор тем и направлений для своих рассказов. Создание фантастических миров и моделирование невероятных ситуаций для такого человека действительно были более приемлемыми, нежели описание действительности.

Г. Ф. Лавкрафт в 1927 году.

Лавкрафт родился и вырос в Провиденсе на стыке веков, когда новые экономические законы заменили традиционные понятия капиталистического консерватизма. Он относил себя к так называемым «старым американцам» и на протяжении фактически всей жизни придерживался их взглядов на мир, не обладая при этом богатым состоянием. В среде «старых американцев» долг, честность, благовоспитанность и скромное поведение были самыми важными качествами, которыми должен был обладать истинный джентльмен. При этом считалось, что наиболее правильным является наследованное состояние, а не нажитое своим трудом. Отсюда и берут корни одни из тех принципов Лавкрафта, которые помешали ему добиться при жизни большого успеха. Во-первых, Лавкрафт сделал вполне логичный вывод, что брать за свое искусство деньги с людей бесчестно и гнусно, ведь джентльмен не может быть писателем, для него его творчество — лишь хобби. Кроме того, и работа — не для людей из высшего класса, привыкших к роли пассивных наблюдателей. Поэтому Лавкрафт долгое время не искал постоянного места работы, а в более зрелом возрасте, остро нуждаясь в деньгах, не мог никуда устроиться из-за отсутствия рекомендаций с предыдущих мест работы и неумения хорошо составить резюме. Его самоуничижительная манера писать письма работодателям с самого начала обрекала его на провал, а вежливое обращение с клиентами по «призрачному авторству» часто оставляло его и без скудного заработка.

Во-вторых, расистские, или, скорее, нативистские, взгляды были чрезвычайно популярны во времена Лавкрафта, поэтому совсем не удивительно, что он их долгое время придерживался. К тому же страсть Лавкрафта ко всему старинному, его неофобия сыграли с ним злую шутку: лишь под конец жизни он смог смириться с ускоренной модернизацией и пересмотреть свои взгляды на мир, резко осуждая себя в молодости. Многое он объяснял недостатками своего самообразования:

По мере того как шли годы, мое продвижение в знаниях и умении разбираться оставалось прискорбно односторонним и нераспределенным — до некоторой степени из-за полуинвалидности, препятствовавшей и сократившей мое формальное образование (в колледже я не учился совсем) и в известной мере удерживавшей меня от активного общения с практичным миром. В некоторых вещах я был вопиющей противоположностью скороспелости, сохраняя на протяжении долгого периода хронологически взрослой жизни искусственные, книжные и легкомысленно условные представления обо всех видах окружающих реальностей и устроений. Я анализировал и исследовал лишь то, что меня интересовало, — таким образом оставив нетронутыми обширные области и усваивая традиционные заблуждения и предрассудки своей среды (социально, политически и экономически консервативной) относительно фактов и проблем в этих областях.

Портрет Г. Ф. Лавкрафта. Художник Сэм Широн.

Ярче всего противоречивость во взглядах Лавкрафта выражалась в его отношении к социальной среде. Тем не менее ярые расистские убеждения и неприязнь к национальным меньшинствам не помешали ему жениться на еврейке украинского происхождения Соне Грин (некоторые черты ее характера отображены в редком для прозы Лавкрата женском образе — таинственной Асенат из рассказа «Нечто на пороге») и всегда с теплотой и уважением отзываться о поэте Сэмюэле Лавмене, который фигурирует под именем Харли Уоррена в мифах Ктулху.

Все, кто хорошо знал Лавкрафта, отмечали его вежливость, доброту и эрудицию. Лавкрафт обладал потрясающим даром захватывать внимание слушателей, о чем бы ни говорил. Кроме того, он обладал тонким чувством юмора, тактичностью и сдержанностью, вел невиданную по объему переписку со своими друзьями и коллегами, тратя на нее треть своего рабочего времени. Сегодня его авторская переписка считается самой крупной в мире. Помимо корреспонденции, много времени отнимала и так называемая работа по «призрачному авторству», когда писатель за небольшую сумму брался редактировать или же полностью переписывать чужие произведения. При этом Лавкрафт никогда не ссорился со своими заказчиками, даже когда они задерживали оплату или же вовсе ему не платили. Друзья Лавкрафта отмечали, что при них он никогда не выражался неприязненно по отношению к другим, всегда держал себя в руках и готов был в любой момент броситься на помощь человеку.

Таким образом, возникает довольно парадоксальный образ миролюбивого мизантропа, который при столкновении с реальностью никогда не действовал агрессивно по отношению к другим. Лавкрафт, несомненно, был человеком современной ему эпохи, который в то же время создавал своеобразную модель поведения в обществе. Мало общаясь с людьми, он подхватывал и часто неправильно истолковывал возникающие политические и расовые теории.

Талантливый писатель, он всю жизнь отрицал свой талант, часто выписывая самоуничижительные тирады, и в купе с приверженностью принципам «старых американцев» это вело к тому, что рассказы Лавкрафта часто не печатали или не оплачивали. Но несмотря на все это, он получил признание еще при жизни, а после его смерти друзья издали сборниками большую часть его рассказов.

В 1977 году на его могиле был установлен надгробный камень с надписью I AM PROVIDENCE — «Я — Провиденс», или, что наиболее точно для любого поклонника творчества писателя, «Я есть Провидение».