DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Николай Афанасьев «Наизнанку»

Когда это случилось со мной в первый раз, я испытал весьма противоречивые чувства. Засыпая в своем доме холодной осенней ночью, я проснулся совершенно в другом месте и в другое время — солнечным летним днем в доме родителей до их переезда. Мне снова было двенадцать лет, я выспался и был полон сил. Пылинки танцевали в прорези штор, пробивавшаяся полоска света делила выцветший ковер на две неровные части. Комната замерла и ждала моего пробуждения, будто спала вместе со мной.

Я был растерян, с одной стороны, из-за осознания того, что последующие пятнадцать лет моей жизни были лишь сном, сном, где я закончил институт, нашел работу и пытался радоваться своему довольно унылому, но в целом стабильному существованию. Ведь не зря же говорят, что во сне время течет во много раз быстрее, чем наяву. С другой стороны, я испытывал небывалую радость оттого, что все взрослые проблемы, приснившиеся мне, были на самом деле еще далеко впереди. В доме было тихо — это значило, что родители уже ушли на работу, а мне нужно собираться в школу. Стянув с себя одеяло, я попытался выпрыгнуть из кровати, как это делал не раз в детстве, но вместо ловкого прыжка на ноги я рухнул на пол, больно ударившись коленями.

Боль заставила меня открыть глаза снова, как будто до этого они были закрыты, — на прежнем месте в своей взрослой жизни. Следующие несколько бессонных часов я пытался понять, каким образом я сумел совершить такое удивительное сомнамбулическое путешествие. Это не было похоже на обычный сон, я ощущал одеяло на своем теле, щурился от солнца, колени болели от столкновения — все по-настоящему. Лишь спустя некоторое время я узнал, что это действительно был не просто сон, а осознанный сон.

С тех пор меня манил этот мир на грани сознания и забытья, который был точной копией реального, но при этом снимал с тебя любые ограничения; мир, в котором возможно буквально все; мир, позволяющий испытывать абсолютно реальные ощущения от взаимодействия с ним.

А теперь я расскажу, почему территория грез стала для меня такой желанной. Все предельно просто: в жизни я был по сути никем, меня ничто и никто не ждал после того, как я каждый день открывал глаза. Ежедневная утренняя рутина, нелюбимая работа, вечер взаперти в душной комнате, поглощенной пастью темно-оранжевых штор. Редкий солнечный свет, пробивавшийся сквозь них днем, покрывал все окружающие предметы как будто ржавчиной. И каждый раз, смотря на них, я чувствовал, будто сам ржавею изнутри. Изредка я бренчал на гитаре, но мои успехи оставляли желать лучшего. Да и не сказать, чтобы я сильно стремился к каким-либо успехам, скорее делал это на автопилоте, как и другие обыденные вещи вроде похода за продуктами или мойки посуды. Я уставал, ничего не делая, и уставал ничего не делать.

Но в тот раз я проснулся в непривычно высоком для себя тонусе, энтузиазм кипел, и я впервые почувствовал себя по-настоящему отдохнувшим, ощутил себя первооткрывателем, способным на подвиги. Ведь я отворил для себя лазейку в целый мир, который по каким-то причинам умудрялся существовать без моего ведома. В жизни наконец появилась цель, и я немедленно принялся за ее достижение.

Я начал изучать тематические форумы. Выяснилось, что моими преградами на данном этапе изучения мира сна будут две вещи. Первая — собственно, попасть в осознанное сновидение. Это явление само по себе достаточно редкое, и чтобы увеличить вероятность его возникновения, придется экспериментировать над своим организмом. Именно экспериментировать, потому что разным людям требовались разные методики для достижения нужного состояния. Кому-то помогало вести дневник сновидений — тетрадь, куда необходимо записывать все подряд, увиденное во сне, повышая таким образом шансы активировать разум в нужный момент и осознаться. А кому-то помогали ежедневные многочасовые медитации.

Я решил начать с самого простого, и, к моему удивлению, почти сразу это начало работать. Я просто стал ценить сон. Перестал засиживаться перед компьютером допоздна и ложился спать ровно в 22:00. Будильник срабатывал спустя пять с половиной часов, в 03:30. Я просыпался, прогуливался по укрытой густым одеялом мрака квартире, выпивал стакан воды, смотрел в окна. На улочке под моим домом играли неясные тени, рожденные голыми ветвями деревьев, и я представлял себя обладателем уникального знания, мудрецом, которому открылась тайна ночи. Я наблюдал за соседним домом и всматривался в одиноко горящие порталы чужой незнакомой бодрости. Почему они не спят? Студенты отмечают успешно закрытую сессию? Старые друзья, на годы разделенные сотнями километров, наконец встретились и изливают друг другу свои банальные жизни? Я не знаю и не хочу знать. Гораздо интереснее то, что происходит в окнах, где укрывается тьма. В каких прекрасных мирах сейчас те, кто спит? Насколько ужасны их кошмары? А может быть, другой такой же ночной сталкер сейчас всматривается в мое окно и задается теми же вопросами? В таком случае удачного путешествия тебе, кто бы ты ни был! Спустя десять минут я ложился, и именно эта схема позволяла мне попадать в осознанное сновидение в трех случаях из пяти, что для новичка считалось отличным результатом.

Второй же проблемой оказалось удержание осознанного сна. Это очень тонкое состояние мозга между бодрствованием и режимом отдыха. Любые слишком яркие эмоции вели к пробуждению, утеря же контроля и пуск такого осознанного сна на самотек вели к погружению в обычный сон, где события происходят по неведомому бессознательному сценарию, без какого-либо контроля. Первое время я почти сразу же просыпался после наступления осознанности, каждый раз испытывая ощущение крайнего возбуждения от очередного предоставившегося шанса побывать в новом для моего существа мире. Нужен был способ для сохранения баланса, для поддержки сомнамбулического равновесия, и он тоже достаточно быстро нашелся. Едва почувствовав контроль внутри сна, я выполнял одно из двух действий: либо концентрировал взгляд на своих ладонях, отбрасывая все вокруг, что могло бы эмоционально возбудить меня, до тех пор, пока разум не успокаивался, а изображение рук не становилось достаточно четким; либо хватался за какой-нибудь предмет внутри самого сна, физически удерживая его, как бы намекая не уходить, остаться со мной на какое-то время. В обоих случаях спустя какие-то мгновения я погружался ровно на такую глубину мира грез, которая необходима для устойчивого пребывания в нем.

Моей начальной точкой во сне почти всегда была моя комната, где я, собственно, и засыпал. Комната, которая существовала в бесконечных множествах удивительнейших миров, которые ждут своих первопроходцев. Как бы безумно это ни звучало, но буквально каждый человек имел в своем распоряжении это нехитрое устройство для перемещений через вселенные — у кого-то роскошное двуспальное ложе, у кого-то раскладной диван или кресло-кровать, — но почти никто не догадывался, как это устройство работает. Меня немного удивляло то, что я никогда не наблюдал в кровати свое спящее физическое тело, как будто я не сплю на самом деле, а действительно перемещаюсь в некое другое измерение всем своим существом, включая материальное.

Какое-то время я успешно осваивался в своих ночных путешествиях, привык к постоянно изменяющимся условиям гравитации, когда тело весит не больше воздушного шарика, отскакивающего от любых поверхностей, научился парить, управлять полетом, что дарило просто невероятные, ни с чем не сравнимые ощущения невесомости и свободы от любых физических и эмоциональных ограничений. Спустя несколько недель я уже активно практиковал освоение порталов, специальной техники перемещения внутри снов, когда получаешь возможность через любую горизонтальную или вертикальную поверхность попасть в места из своих фантазий, стоит лишь только представить их. Я с радостью и трепетом каждый раз возвращался в мир снов, ощущая в этом новом оригинальном хобби отдушину, способ оставить свою не слишком успешную настоящую жизнь позади и стать настоящим собой, не прячась от людей, приземленность которых я никогда не мог понять. Я открывал миры и становился их обитателем — загородный дом на живописном горном склоне, бескрайний песчаный пляж с застывшей стеклом гладью воды, шепчущий изобилием тропический лес. Я посещал не только места, но также различные временные отрезки прошлого, выкроенные из кусочков моей памяти. Я вновь пережил суету и веселый гвалт школьной перемены, я бегал по залитым солнцем улицам детства, я посетил скамейку в парке, где мои юные губы впервые прикоснулись к другим губам. И каждый раз я просыпался невероятно свежим и умиротворенным.

Время от времени я читал сообщения на форуме покорителей сновидений, пытаясь найти для себя новые развлечения, ведь все методики, которые помогли мне освоиться в осознанном сне, да и интересные для воплощения идеи я взял именно оттуда. Иногда я встречал очень странные и даже немного пугающие посты. Кто-то сообщал, что пробирался в чужие сновидения и охотился за ничего не подозревающими людьми, повергая тех в ужас, вызывая кошмары — в основном чтобы потешить и укрепить чувство своего мнимого превосходства. Кто-то делился своим опытом общения с мертвыми родственниками, разысканными по ту сторону реальности. Сообщалось, что погибшие могли вести осмысленный диалог и сообщали подробности, о которых не знал даже спящий, что затем подтверждалось и в жизни. В любом случае это ровным счетом ничего не доказывало, так как ничто не мешало этим людям, да и всем людям на форуме в принципе, просто придумать красивую историю о своих похождениях.

Но были и истории, которые меня крайне заинтересовали, — о встречах с другими сущностями в бескрайних пространствах небытия. Во сне, который практически полностью выстроен за счет мозаики из сознания и памяти человека, находящегося в нем, могут быть другие живые люди и существа. По большей части это болванчики без собственной воли, которые подчиняются грезящему сновидцу, их образы берутся из реальной жизни, из ежедневных встреч и рутинных социальных взаимодействий. Они не способны на конструктивный разговор, их слова и ответы односложны, незатейливы, и они совершают лишь самые простые базовые действия. Но иногда встречаются незнакомцы, которые строят свою речь достаточно сложно и даже обладают знаниями и способностями, которыми не обладает сновидящий, что рождает полубезумные теории об их разумности. Их существование также всегда ставилось под сомнение, так как люди, сообщающие о таких встречах, могли просто нафантазировать себе небывалую сноходческую байку, чтобы заслужить восторг и уважение других. Часть людей, слышавших подобные истории, включая и меня, до сих пор воспринимают их скептически. Но что мешало мне просто попробовать поискать их во сне? По заверениям некоего пользователя с никнеймом DreamSnatcher, вероятность встретить уникальную живую сущность повышается, если посещать «невозможные полости пространства». Что это конкретно значило, он не уточнял, и я решил поискать другие его сообщения. Увы, DreamSnatcher последний раз постил больше года назад в длинной теме «Выход из портала и неосознанного состояния». Написанный им текст был крайне сумбурен и походил больше на набор отдельных несвязных фраз, выдавленный из себя в состоянии помутнения либо паники: «Не прыгайте в ничто не будите я под открытым небом звезд нет и я потерялся я потерял себя я потерял с я». Странно, что модераторы не удалили сообщение как бессмысленный флуд, но после этого пользователь на связь больше не выходил, хотя некоторые и интересовались смыслом написанного, посчитав это своего рода загадочным предупреждением.

У меня не было никаких оснований верить абсолютно незнакомому человеку, имя которого я даже не знал. Он мог вполне оказаться обычным наркозависимым, словившим приход и выплеснувшим кусочки своих болезненных мыслей в интернет. Все, что нас связывало, — общее, довольно специфичное увлечение, о котором я даже не решился до сих пор рассказать никому из своих очень немногочисленных знакомых, которых зачем-то называл друзьями. Но я поверил. Я пока не знал, как сделаю это, но уже до зуда хотел встречи с неведомым, хотел покорить эту немыслимую грань. Я взял небольшой перерыв в череде моих ночных путешествий, чтобы собраться как с силами, так и с мыслями. Мне представлялось, что я контактирую с представителем высшего разума, нахожу ответы на вечные вопросы, становлюсь большим, чем просто человек. Разве это не та самая цель, к которой должен стремиться любой рационально мыслящий организм? Достигнуть небывалых высот в своем развитии, переступить грань возможного? И я отвечаю — да, игра стоит свеч при таких ставках.

По прошествии пары недель отдыха я наконец был морально и физически готов. Пришло время откинуть сомнения и попробовать кое-что по-настоящему запредельное, перейти на новый уровень человеческого познания. Используя уже ставшую привычной схему осознанности, выныривая из сладкой дремоты, я опять оказался в своей комнате. Небольшая задержка для стабилизации сна, пара шагов туда-сюда для обретения большей уверенности. Я подошел к стене и стал размышлять, как попасть в места, которые были до сих пор скрыты для исследования. Во-первых, нужно было желание, которое уже имелось в избытке, во-вторых, вербальное воплощение этого желания. Я сконцентрировался всем своим существом, представил невероятное и четко произнес: «Место, которого нет». Сразу после этого я сделал шаг в стену. На миг меня поглотила непроглядная тьма, как будто я крепко зажмурился, но почти сразу отпустила, и я получил шанс узреть результат своих аморфных мыслей, воплотившихся в действии.

Была ночь, я стоял на обочине широкого шоссе. Дорожная магистраль уходила обоими концами в бесконечную даль пространства, скрываемого перспективой. Мне даже на миг показалось, что этот невероятный массив асфальта огибает весь земной шар, закольцовывая себя же, но гарантий насчет законов сновидческой геометрии, и уж тем более ее географии, у меня не было. Через необычно широкое дорожное полотно был сооружен надземный переход из убого выглядящих, крошащихся бетонных плит, к которому вела такая же запущенная и выщербленная лестница в один пролет. У подножия лестницы и на первых ее ступенях валялся мусор — покрытый ржавчиной покореженный металлолом и по какой-то причине оторванные от книг без названия твердые переплеты. Низкие сухие кустарники расползлись по земле в нескольких метрах от пыльной обочины.

Над переходом тускло светило какое-то небесное тело. Я мог бы назвать его местной луной, но луна обычно светит бледным холодным светом, этот же свет был не просто теплым, но даже до неприличия желтым. Я по какой-то неведомой причине почувствовал усталость, хотелось лечь прямо на обочине и ловить взглядом неестественный свет луны, которая буквально гипнотизировала тело, приколачивая конечности к земле. Но я заставил себя начать восхождение по лестнице, навстречу свету, ведь в конце концов это именно то, чего я хотел, перемещаясь сюда. Если это действительно то самое место, где не бывала ни одна живая душа, я был обязан заставить его открыть мне свои тайны, хотя на первый взгляд таковым оно не являлось.

Подъем дался мне тяжело, то и дело приходилось останавливаться через каждые две-три ступеньки и созерцать свои ладони. Желтый свет высасывал из меня способность оставаться в равновесии, я едва не упустил свой сон. Находиться наверху моста было трудно, как будто вес моего тела увеличился почти вдвое и я никак не мог на это повлиять. Но все изменилось, когда я увидел нечто, находившееся на поверхности буквально в нескольких шагах от меня. Цилиндрический нарост грязного оранжевого цвета, вросший в бетон чем-то вроде студенистых корней или толстых нитей грибницы, верхушку которого венчала шипастая сфера, похожая на морского ежа. Иглы этого «ежа» не были твердыми, а еле заметно извивались и плавали в пространстве, купаясь в противоестественном свете, который становился ярче по мере моего приближения к этому удивительному объекту. Я совершенно не представлял себе, как выглядят инородные разумные сущности внутри снов, но надеялся, что нашел искомое, хотя организм передо мной больше походил на какое-то диковинное растение, чем на что-то разумное.

— Ты можешь говорить? — выдавил я из себя, переборов неистово рвущееся изумление. Низкий столб с колючей верхушкой никак не отреагировал на слова, оставаясь безмолвным и так же почти недвижимым.

Влекомый встречей с неведомым и руководствуясь неким первобытным инстинктом пытливого исследователя, я потянулся к нижней части этого образования, чтобы ощутить его текстуру. К моему величайшему изумлению, пальцы прошли сквозь кажущуюся на первый взгляд плотной оболочку нароста, не встретив абсолютно никакого сопротивления. Смутное ощущение тревоги заставило меня резко отдернуть руку. Произошедшее следом случилось слишком быстро, чтобы я мог осмыслить все события разом в один момент. Вялые иглы наверху затрепетали и завибрировали, вытянувшись в струну, одновременно становясь все ярче и ярче, концентрируя грязный оранжевый цвет на своих кончиках, превращая его в ярко-желтый. Затем, когда свет достиг своего пика и уже резал глаза, мощный импульс неведомой энергии отправил его по ломаной линии в ночное небо. По мере следования этого сгустка света на небе вырисовывалась некая исполинская разветвленная структура, покрывавшая весь мой взор, но появлявшаяся только там, где была освещена. Между тем странный нарост медленно сдулся и опал, словно проколотый воздушный шар. Его серая оболочка осела на бетон, смешиваясь с мусором и дорожной пылью, становясь почти невидимой.

Снова бросив взгляд на небо, я обнаружил, что свет почти достиг висящего надо мной светила, еще немного — и он сольется с ним. В момент их контакта как будто что-то активировало переключатель паники в моей голове. Разум завопил, что случилось нечто ужасное и непоправимое. На тело напало оцепенение, конечности перестали слушаться, я почувствовал, как крик выворачивает наизнанку внутренности, как будто я хотел выкричать сам себя. Я упал на бетон окостеневшим истуканом, и некая сила потащила меня, полностью беспомощного, на другую сторону моста — через шоссе. Происходило что-то в корне неправильное, чего не бывало со мной за десятки других осознанных сновидений. Я судорожно пытался выдавить из себя хотя бы каплю спокойствия и контроля. У меня несколько раз получилось привстать, но как только я находил опору, сразу же падал снова, влекомый невидимой тягой. Казалось, что нечто заставляет каждую секунду меняться точку притяжения в пространстве, и мой вестибулярный аппарат не успевал приспособиться к изменениям, гравитационный смерч перемалывал мое тело в своем нутре, вызывая все новые и новые приступы бессильной паники. Вдруг меня оторвало от поверхности и медленно потянуло в непроглядно-черное небо. Ощущая свою полную ничтожность перед произошедшим феноменом, я начал царапать свои глаза, оттягивать веки, пытаясь прервать наконец это чудовищное сновидение и…

Темно. Потолок расчерчен тенями. Грудь выгнута, в глотке застрял вздох. Шумно выдыхаю и начинаю жадно пожирать свою реальность. Сначала глазами: диод ноутбука, мигая в режиме ожидания, мерно отсчитывает уходящие секунды; мятые постеры любимых фильмов на стене, огромный шкаф с кучей ненужной одежды. Затем ушными раковинами: автосигнализация, прорезавшая ночь своим надоедливым писком, нехитрая мелодия домофона и металлический лязг двери подъезда, сотрясший дом. И наконец губами, шепотом: «Это сон, всего лишь сон, это сон, плохой, кошмарный, но сон, ничего не случилось». Но я знал, что случилось, а что именно — еще предстояло понять.

С тех пор моя жизнь кардинально изменилась. На время я прекратил посещение своих осознанных фантазий: все еще слишком ярко тлели негативные эмоции от моего последнего эксперимента. И все началось с малого — где-то на краю сознания появилось стойкое ощущение присутствия со мной рядом кого-то или чего-то. Нет, предметы не перемещались по моей квартире сами собой и по вечерам не раздавалось странных стуков и шорохов в соседних комнатах. Я думаю, у многих такое ощущение могло бы ассоциироваться с фантомным чужим взглядом. Мимолетный холодок по шее, импульс и мысль: на меня смотрят прямо сейчас, даже когда я совершенно один в замкнутом пространстве. Дальше больше — засыпая обычным сном, я стал часто видеть себя со стороны, как будто я одновременно и отрешенный наблюдатель, и наблюдаемый, что рождало дополнительное чувство присутствия незримого рядом. Это находило свое воплощение и в реальности. Иногда, но все еще достаточно редко, я терялся и впадал в легкое замешательство на ровном месте, поскольку казалось, будто хоть и я управляю своим телом и куда-то двигаюсь, но мое сознание, сам «я» остался где-то позади. Я посещал психиатра, невролога и сдал все возможные анализы, но оказался абсолютно здоров. Но не по себе становилось все чаще, а ответа на вопрос «почему?» у меня не было. Оставалась только надежда, что я получу искомые ответы там, где знания в теории могли превосходить человеческие, и я вернулся к своему прежнему плану встречи с всеведущим интеллектом внутри сна. Засыпая, я был полон веры в то, что в этот раз все получится.

Снова пробуждение во сне, снова моя квартира, смятая несвежая постель. В комнате сумерки, первые минуты после захода солнца, когда мрак начинает пожирать теплый и нежный закат. Я подошел к окну и осмотрел двор, который видел уже несчетное количество раз. Деревья качались под действием какого-то фантомного ветра, потому что листья должны были бы шелестеть под напором воздуха, но стояла абсолютная тишина. Оставшийся свет был довольно быстро высосан горизонтом, ни одно из окон соседних домов не горело вечерним светом, темно стало и у меня в комнате.

Тишина давила, и мне стало неуютно. Казалось, будто нечто специально заглушает все звуки, чтобы обратить на это мое внимание. Оглянувшись, я увидел, что появился источник света — единственный во всем мире на этот момент — в соседней комнате, что соединялась с моей спальней зигзагообразным коридором. Двигаясь к источнику света и опираясь одной рукой на стену для сохранения концентрации во сне, я ощутил, что мой путь становится пугающе долгим, не имеющим ничего общего с реальной топографией дома. Бросив взгляд назад, я больше не увидел своей стартовой точки, лишь уходящую в темноту перспективу коридора; скорее всего, возвращение не сулило ничего хорошего, поэтому я ускорил свое продвижение к свету.

Оказалось, что свет шел из гостиной, ее тускло освещали три из пяти лампочек старой люстры. Фигур в комнате тоже было три, две из них — мои мать и отец — сидели на диване, как будто собрались будничным вечером посмотреть телевизор. Их ноги вросли в пол, ладони — в колени, лица были обращены ко мне и озарены теплыми улыбками, которыми они всегда встречали меня. Третья фигура представляла гораздо больший интерес: незнакомая женщина средних лет, одетая в длинное темное платье, скрывающее ноги, стояла посреди комнаты, немного разведя руки в стороны, собираясь то ли приобнять меня, то ли вознести молитвы неведомому существу. Я был уверен, что она ждала меня, более того — именно она и позвала меня в эту комнату по ту сторону реальности.

— Ты вовремя. Я хочу кое-что показать тебе, — произнесла она, не открывая рта, голосом, который загудел у меня в голове, словно внутри пустой медной трубы. Чтобы не выпасть из сна, я схватился за стоящее неподалеку старое кресло.

— Подождите, кто вы? Почему мои родители здесь? Они в порядке? — растерялся я, также произнося свои слова лишь разумом, не выговаривая их на самом деле.

— Кто бы это ни был в твоем мире, здесь они всего лишь миньоны, созданные твоим сознанием, они будут делать и говорить ровно то, что ты им прикажешь. Можно сказать, что они — часть тебя, часть того, что ты принес с собой. — Она полностью проигнорировала первый вопрос.

Я сразу же вспомнил о независимых сущностях осознанного сна. Неужели сейчас нечто нашло меня само, а не наоборот, как я изначально задумывал?

— Это значит, что вы… — начал я.

— Ты был найден на чужой территории, очень близко к Артерии. Чем ближе к ней, тем темнее. Сейчас тоже темно. Я делаю ярче, я просвещаю, — объяснила она.

— Артерии? Как я могу быть на какой-то чужой территории? Я уже бывал здесь множество раз, это мой дом, я здесь живу. — Вопросов становилось все больше, и мне были необходимы ответы хотя бы на часть из них.

— То, что ты ощущаешь вокруг, — не твой дом и не дом кого-либо из энергетических аспектов твоего типа. Ты создаешь конструкты, которые, видимо, существуют в твоем мире, но по эту сторону ты и твои конструкты — планктон, дрейфующий в океане высших энергий. У океана есть структура — капилляры, сосуды, которые сходятся в одну главную Артерию. Она питает сущность, что дает подобие жизни всем остальным аспектам — самозамкнутая система, Всесущеядный, — продолжала она.

Мне сделалось не по себе.

— Всесущеядный? Это что-то вроде Бога? — попытался прояснить я.

— Бога? Мы все здесь немного Боги, даже ты можешь творить конструкты из мыслеформ и памяти. Всесущеядный ничего не творит, он питается и питает. Знания и опыт поглощенных им аспектов распределяются по другим энергетическим сущностям. Если он дает жизнь другим Богам, то кто он? — Вопрос был явно риторическим, и я не стал утруждать себя ответом.

— Вы сказали, я должен что-то увидеть? — Я решил вернуться к началу этого малопонятного разговора.

— Ты не должен, но я покажу, — ответила женщина и протянула мне руку. — Идем.

Когда я схватился за ее шершавые грубые пальцы, мир крутанулся, словно в гигантском барабане невероятного механизма, и мы оказались посреди больничной палаты с режущими глаз выбеленными стенами и потолком. Посреди палаты находилась узкая койка, в которой мирно таился тощий высушенный человек с серой, как ветхий пергамент, кожей. Больше ничего здесь не было, ни медицинских приборов, ни другой мебели, ни окна, ни даже двери. Замурованный саркофаг размером с комнату, усыпальница бесконечного покоя.

— Это реальное место? Кто это? — спросил я. У меня было смутное ощущение, что я почему-то знаю эту жалкую пародию на чье-то тело, которое когда-то умело дышать.

— Возможно, было когда-то им. Теперь это последние из конструктов, что остались от этого бедного аспекта. Вскоре Всесущеядный заберет у него все. Этот аспект любил рыться в хранилищах, и в итоге сам скоро станет им. Глупый вид. — Можно было подумать, будто она испытывает сожаление, но в голосе и на лице не было ни тени эмоций. — В своем мире его путь окончился именно здесь. Не будь как он.

— Что такое эти хранилища и что конкретно мне не нужно делать? — отчаянно допытывался я. Согласно моим внутренним ощущениям, эта сущность хотела предостеречь меня от чего-то и в целом относилась ко мне достаточно терпеливо и дружелюбно.

— Хранилища содержат то, что скрыто. Они находятся повсюду, в очень особенных местах. Местах, которых нет. — Она перевела свой блуждающий пустой взгляд на меня, и молниеносный разряд озарения пронесся по моему рассудку. Тело на больничной койке когда-то было тем самым пользователем с прозвищем DreamSnatcher, инструкциям которого я так беспечно последовал.

— Я понял. Что же с ним случилось? — растерянно произнес я. Появилось стойкое ощущение, что я могу закончить подобным образом.

Женщина без имени, до этого ни разу не проявлявшая ровным счетом никаких эмоций, вдруг улыбнулась. Улыбка ее не была ни теплой, ни дружелюбной. Так мог бы улыбаться убийца, только что расправившийся со своей жертвой.

— Приготовься увидеть. Я сделаю еще ярче, — ответила она и подняла руки ладонями вверх.

Мои ноги стали ватными, меня зашатало, появилось ощущение бесконечного падения, как при потере гравитации. Пол и стены палаты растворились, растворилось и тело незнакомки, вместо него пульсировал яркий сгусток кипенно-белого цвета, смутно напоминавший двукрылое насекомое, только без ног и головы.

— Ты помещен в канал моего восприятия. Так будет ярче. Теперь видишь? — прогудел сгусток.

Я видел. Прямо передо мной возвышался исполинский полупрозрачный колодец, уходивший далеко ввысь. От него, как от огромного корневища, раскидывались бессчетные количества узловатых ответвлений, чем дальше, тем тоньше, на концах совсем превращаясь в еле заметные переплетения волокон плесени. Эта плесень покрывала все вокруг, я посмотрел на свои ноги, но внезапно не обнаружил их — сейчас я был точно таким же сгустком энергии, и там, где я соприкасался с нитями плесени, они едва заметно светились тем самым желтоватым светом, которым также горела высоко наверху, точно над колодцем, желтая луна. На месте последнего пристанища DreamSnatcher’а начал образовываться нарост из моего предыдущего осознанного кошмара — мерзкий столп оранжевого цвета со сферой на конце, только иглы были еще недостаточно большими, едва начавшими оформляться, видимо, он находился еще в состоянии роста.

— Оно испивает суть аспектов, храня в себе их худшие воспоминания из всех реальностей, те, что каждый стремится спрятать внутри себя самого, — гремел аморфный сгусток. — Открыв хранилище, аспект обменялся с его содержимым, отдав часть своих кошмаров, но одновременно впустив в себя семя Всесущеядного — его личные грезы. Однажды оно проросло, прорвав ткань миров, и теперь вся худшая суть аспекта просачивается в новое хранилище.

Я ощутил, как порядочная часть моего здравого рассудка начала бить во всевозможные колокола тревоги, играя нечеловеческий набат. Выходит, что я тоже открывал хранилище и уже успел испытать на себе его ужасающее действие. Более того, проснувшись, я чувствовал в себе гадкое семя и его миазмы, отравляющие мою реальность.

— Я ведь тоже теперь носитель семени? — Я уже знал ответ, но какая-то крохотная частичка надежды внутри моего сознания все еще ожидала обратного.

— Так мы тебя и нашли, — подтвердила сущность.

Стерильная палата вернулась, вернулись и наши тела, усохший торс все еще мирно покоился на койке. Твердо стоя на ногах, я почувствовал себя немного увереннее.

— Хорошо. Есть способ избежать такой участи? — решительно произнес я в своей голове, указывая на покоящегося сновидца.

— Несомненно. Прямо за тобой есть дверь. Открывай. Сделай все правильно. Тебя ждут, — одними глазами проговорила женщина.

— Кто? — Я оглянулся. За мной и правда теперь была дверь, совершенно обычная, из дешевых материалов. Такие можно найти почти в каждом офисе.

Никого. Один в белой безжизненной комнате. На миг мне показалось, что все это время я разговаривал сам с собой, погружаясь все глубже в рожденный мной горячечный бред, но была палата, был безмятежный прах на койке, была и дверь, ожидавшая момента открытия. Я потянулся к ручке, мягко щелкнул механизм замка, и в ту же секунду мои ноги потеряли опору, резко оторвавшись от горизонтальной поверхности.

Холодно. Отворив дверь, я оказался внутри той самой огромной Артерии, и мощный поток несет меня ввысь. Я двигаюсь в воздухе, пытаясь принять более удобное положение. Получается плохо, потому что я практически не контролирую свое тело, почти в точности как в прошлый раз. Стенки Артерии то вздрагивают, то сокращаются, проталкивая меня, будто пищевод — плотный ужин. Неуклюже кувыркаясь, замечаю крыши высоких домов подо мной, они возвышаются над непостижимым городом, придуманным мной островом реальности, который я принес сюда. Мимо меня проскакивают обрывки чужих сновидений — они выглядят как желтые кристаллы неправильной формы с зеркальными поверхностями граней, где отражаются тысячи различных сюжетов. Я вижу комнату, где с потолка свисают десятки ржавых мясницких крюков, на которых прикреплены искаженные агонией маски, — в ней школьник пишет контрольную, его одежда начинает тлеть и отсыпаться седыми хлопьями на пол. Я вижу ссору влюбленных, они стоят у подъезда многоквартирного дома и изливают друг на друга желчь и ярость. Вскоре оба начинают тонуть в ставшем под ними тягучей трясиной бетоне. Я вижу старика в горящем поле, ему некуда идти, огонь окружил его со всех сторон и подбирается к его сморщенным щиколоткам. Я вижу автобус, падающий в бездонную пропасть, водитель надел солнцезащитные очки, чтобы мрак бездны пришел быстрее и он не увидел того, что его ждет на дне.

Спустя несколько мгновений вращение моего тела стабилизировалось. Широко раскинув руки и ноги в стороны, я чувствовал себя парашютистом-любителем, только что совершившим свой первый прыжок затяжного падения, только вот падал я вверх. Подо мной раскинулась бескрайняя поверхность неизвестного мне материка, без облаков, без морей, без горных цепей и холмов, пепельно-зеленого цвета. Отсюда была прекрасно видна вся необъятная сеть снонесущих сосудов, покрывавшая твердь ажурной скатертью, миллиарды отдельных нитей переплетались друг с другом, сливались, разветвлялись на десятки отдельных, но все равно сходились в единой точке — невообразимо огромной скважине Артерии, узником которой был и я сам. Полуобернувшись и посмотрев себе за спину, я увидел, что постоянно маячившая до этого вдалеке желтая луна быстро приближалась и увеличивалась в размерах. Я мог видеть, что по ее поверхности хаотично двигались какие-то черные точки.

Вдруг вспомнились слова сущности, что встретила меня и поведала об этом мире: все здесь живет за счет Всесущеядного, который «питается и питает». Но я видел, что по Артерии двигаются лишь бесчисленные кошмарные сновидения. Тогда все остальное по эту сторону тоже поглощает переработанные им ужасы? Что же за сущность меня отправила сюда? Действительно ли ее намерения изначально были дружелюбными? Помыслив это, мой разум оцепенел от одной лишь простой мысли: это дорога в один конец.

Я жалобно заскулил от поглотившей меня вмиг безысходности, клубок идей о спасении завязался в узел. Не в силах распутать его, вытащив хоть одну безумную спасительную мысль, я встретил затравленным взглядом желтый шар, который был уже достаточно близко, чтобы рассмотреть его в подробностях. При виде его деталей разум буквально отключился, не в силах никоим образом осмыслить передающийся в него образ. Десятки мечущихся по поверхности шара точек оказались жирными, блестящими черными зрачками. И тут и там на желтушной болезненной корке шара проходили белые, извивающиеся и пульсирующие волокна, и я понял, что передо мной монструозный глаз некоего сверхсущества, распростершегося в неисчислимых множествах измерений. Я хотел разорвать окружающую меня область криком, но смог лишь выдать хрип отчаяния. Любые слова и аналогии были неподходящими для описания представшего передо мной. По мере моего приближения ровно по центру шара начало открываться отверстие, зияющее невыносимой космической пустотой, в которой существует лишь только само определение понятия «ничто». По краям отверстия реальность скручивалась и искажалась, как будто само пространство на границе дыры было вывернуто наизнанку. И я стал изнанкой самого себя. И я падал сам в себя. И сам себя поглощал…

Здесь мой рассказ подходит к концу. Проснувшись, я несколько часов пролежал на одном месте, не двигаясь и почти не мигая, выдавливая из себя обреченные на испарение слезы, силясь вспомнить, что случилось в самом конце сна и сплю ли я до сих пор, потому что реальность казалась мне зыбкой дымкой, которая истлеет, посмей я хоть чуть пошевелиться. Она и на самом деле кажется мне такой до сих пор. Я давно перестал ходить на работу и сплю теперь только днем, доводя себя до бессознательного изнеможения, ожидая момента, чтобы проваливаться в сон как можно глубже и по возможности не видеть никаких сюжетов. Но это получается не всегда, и я постоянно оказываюсь в бесконечном сумрачном хвойном лесу, где ощущаю себя зверем. Нет, не свирепым хищником, а немощным и загнанным зверьком, продирающимся через колючие сухие заросли и наст осыпавшихся закостеневших иголок, скулящим от своей ничтожности и страха. Сквозь ветки меня, словно прожектор надсмотрщика, выслеживает проклятое желтое око. Оно выжигает следы моих маленьких израненных лапок, с каждой секундой подбираясь все ближе и ближе, нашептывая мерзкий белый шум, который я больше не в силах выносить. И я прекрасно знаю, что будет, когда оно меня настигнет. Я заставляю себя просыпаться, и ржавчина комнаты проникает в самое мое нутро, подвергая коррозии все жизненно важные органы. И я все еще дышу — судорожно, прерывисто, сухо.

Но то, что я увидел последней бессонной ночью, склонило чашу моей бесполезной войны, поборов наконец чашу с инстинктом самосохранения. Я выглянул в окно, пытаясь поймать тонкий намек прежней спокойной жизни, ухватить взглядом миг, когда ирреальный кошмар еще не стал ассимилироваться с повседневностью. Увидел двор, увидел темные окна соседних домов, в безоблачном ночном небе — привычную сердцу бледную луну. Только вот рядом с ней висела луна вторая, ядовито-желтая, чужая, неправильная. И я наконец понял: этот мир больше не принадлежит мне, более того, никогда не принадлежал человеку. Понял, что не мир снов отражает мир реальный, а наоборот, наш мир со всем нашим бесполезным копошением в нем — часть чего-то другого, огромного и неопознанного, что тонкой струйкой просачивается через крохотную трещину нашего восприятия. И оно ищет и зовет меня на ту сторону, истинную изнанку мироустройства, обжитую метафизическими паразитами. Я проспал свою жизнь, и скоро я снова буду спать, укрывшись одеялом безумного вечного небытия.

Теперь вы знаете: только лишь нашей действительности недостаточно, чтобы хранить информацию о снах всего человечества, наша реальность простирается далеко за пределы материального и осязаемого, в какой-то момент пересекая черту доступных человечеству физических законов. Главное, помните: бойтесь не снов, ставших реальностью, а реальности, вдруг ставшей сном.

* * *

Оперативник закрыл крышку ноутбука и начал упаковывать его в пакет для вещдоков. Глаза его немного слезились от продолжительного чтения контрастного текста, набранного в блокноте.

— Серег, я все, — сказал он своему коллеге, который молча ждал его в пролете комнаты.

— Понял. Ну че там, Тох? — Серега кивнул на пакет.

— Да непонятно пока… Разберемся, — рассеянно проговорил оперативник. — Тело уже погрузили?

Сереге показалось, что его давний друг Тоха, которого он знает уже не один десяток лет, по какой-то причине именно этой очередной бессонной ночью невероятно задумчив. За бойким, неунывающим и энергичным Тохой такого раньше не наблюдалось. А ведь вызов вполне себе обычный: бдительная соседка услышала нечеловеческие крики живущего за стеной мужчины и сообщила в полицию. Примчавшийся патруль не смог достучаться до жильца и, посчитав, что его жизни угрожает опасность, вскрыл входную дверь, за которой, в душной темной спальне, и был обнаружен спутанный одеялом, словно коконом, погибший сосед.

— Погрузили. Валерыч и ребята только тебя и ждут, — ответил Серега. — Стартуем?

Тоха вдруг подошел к окну и немного раздвинул безвкусные темно-оранжевые занавески. Его лицо осветила луна, наполовину укрытая дымкой облаков.

— Слушай, Серег. А тебе кошмары снятся? — внезапно спросил он, оглядывая пустой ночной двор и неживые окна соседнего дома.

Серега лишь усмехнулся:

— Нет, не снятся. Моя жизнь и есть кошмар.

Комментариев: 1 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 Денчик 24-10-2022 09:37

    Весьма лавкрафтианская вещь.

    Учитываю...