Первая часть статьи была опубликована в прошлом номере. 

Косметический ужас

Человеческое тело может быть ужасным и само по себе, без всякого вмешательства: стареющая плоть, люди с врожденными физическими изъянами… Тод Браунинг, режиссер классического «Дракулы», знал, как задеть зрителя за живое. «Может ли красавица полюбить КАРЛИКА?» — вопрошает слоган его «Уродцев» (Freaks, 1932). В фильме снимались люди с настоящими физическими уродствами, и возмущение зрителей привело к тому, что в Великобритании картина находилась под запретом более тридцати лет, и это несмотря на то, что в нем, по сути, нет ничего ужасного — ни монстров, ни кровавых убийств… Публика среагировала подобно толпе рэднеков из «Ночного народа».

С развитием пластической хирургии у создателей ужастиков появилось целое поле для игрищ! Фильм «Глаза без лица» (Les yeux sans visage, 1960) был снят по роману Жана Редона, писателя, работавшего до этого над сценариями постановок в скандальном парижском театре «Гран-Гиньоль». Картина рассказывает о гениальном ученом, который пытается восстановить лицо своей дочери, обезображенное в автокатастрофе. И все бы ничего, если бы ему не требовались для этого настоящие человеческие лица… По свидетельству журнала «L'Express», на сценах операций зрители целыми рядами падали в обморок. Однако шокирующее содержание далеко не главное достоинство фильма — главным образом он прославился благодаря умному сюжету, поэтичности и красивому визуальному ряду. Возможно, именно он вдохновил певцов лирических ужастиков, вроде Жана Роллена.

В «Елене в ящике» (Boxing Helena, 1992) физическая неполноценность — это еще и способ удержать любимого человека. После очередной ссоры с Ником, своим бывшим, Елена выскакивает на дорогу и попадает под колеса авто. К ее несчастью, Ник, хирург-виртуоз, использует это происшествие с извлечением собственной выгоды: он ампутирует ей ноги и держит у себя дома, словно птичку в клетке. Однако его скальпель недолго лежит без дела: вскоре вслед за ногами отправляются руки. Дженнифер Чэмберс Линч использует телесные модификации не для того, чтобы напугать зрителя, для нее это способ эпатировать, и впечатлительным зрителям лучше держаться от ее творения подальше.

До недавнего времени экстремальный пирсинг, татуировка и скарификация были способны шокировать человека, не знакомого с культурой «современных примитивов». Еще в восьмидесятых это было частью исключительно субкультурных движений. Скарифицированные и пирсингованные сенобиты из «Восставшего из ада» (Hellraiser, 1987) были придуманы как раз под влиянием андеграундных журналов: Клайва Баркера сильно впечатлила подборка периодических изданий по данной тематике, на которую он натолкнулся в гостях у группы «Coil». Демоны из ада выглядели в его фильме, словно рок-звезды: обтянутые в кожу, с декоративно истерзанной плотью… И это сработало.

Тему экстремального истязания плоти продолжил Брайан Юзна в «Возвращении живых мертвецов 3» (Return of the Living Dead III, 1993). Главная героиня по имени Джули разбивается на мотоцикле, оживает под действием реанимирующих химикатов и начинает испытывать непреодолимое желание истязать свое тело, пронизывая кожу многочисленными кольцами и цепями, постепенно превращаясь в подобие сенобита.

Аналогичных существ можно увидеть в «Призраках Марса» (Ghosts of Mars, 2001). В этой картине рассказывается о душах марсиан, которые, вселившись в человеческий организм, тотчас начинают украшать себя порезами и пирсингом — эти действия носят ритуальный характер и напоминают практики аборигенов.

Протагонистка французской картины «В моей коже» (Dans ma peau, 2002) испытывает аналогичную жажду увечий: Эстер, успешная бизнесвумен, случайно ранит ногу, но вместо того чтобы, как все нормальные люди, залечить порез и жить дальше, не может остановиться — словно ломается некий барьер… Желание перемен на работе резонирует с желанием изменить свое тело, однако ситуация выходит из-под контроля. И если в «Восставшем из ада» и «Живых мертвецах» увечия носили декоративный характер, то в случае Эстер это просто слепая потребность самоистязания, крайняя степень мазохизма.

В «Американской Мэри» (American Mary, 2012) тема косметического преобразования тела доводится до крайности: главная героиня работает в салоне по телесной модификации, но когда она понимает, что ей нравится уродовать людей, ее клиентская база расширяется, а сама она сталкивается с весьма оригинальными заказами, вроде превращения человека в подобие демона.

 Космическая зараза

Просторы космоса необъятны — по крайней мере, его пределы до сих пор не установлены. Вовсе неудивительно, что возможности влияния инопланетной заразы на человека столь же разнообразны, как и жители других планет, обрисованные в массе научно-фантастических фильмов.

Одним из первых опусов боди-хоррора является микробюджетный (всего 42 000 фунтов) британский «Эксперимент Куотермасса» (The Quatermass Xperiment, 1955), снятый культовой студией «Hammer». В картине расказывается о космонавте, который вернулся на Землю уже не человеком. Лежа в больничной койке, он начинает мутировать, и в ярости зашвырнув в угол комнаты вазон с кактусом, сам превращается в растение: плоть бугрится и обрастает колючками. Однако в итоге бедняга становится чем-то вроде осьминога, и в одной из финальных сцен зрителю на самом деле показывают это животное! Возможно, будь у создателей бюджет посолиднее, их фантазия явила бы что-нибудь более вычурное, но увы, приходится довольствоваться натурными съемками и собственным воображением — зрители сами заполнят лакуны. Несмотря на то, что «Эксперимент…» сегодня смотрится безнадежно устаревшим, в свое время он произвел довольно сильный эффект, пользовался большим успехом и заимел многочисленные продолжения и имитации.

Заслуживает упоминания и «Чужой» (Alien, 1979). Пускай фильм не является боди-хоррором в классическом понимании, но достаточно вспомнить тошнотворное яйцо фэйсхаггера, нафаршированное телячьими внутренностями, и функцию этого паразита: обхватить лицо человека, отложить личинку… Процесс появления ксеноморфа и то, чем он является, — смесь человека и инопланетянина, — поражает зрителя именно потому, что он слишком уж близок к телу. Младенец инопланетянина в человеческом нутре неизбежно вызывает ассоциации с паразитами, вроде глистов, а взрывающийся изнутри герой Джона Херта — чем не метафора плохого пищеварения? Будьте осторожны, когда целуетесь с существами с других планет.

В «Чужом 3» (Alien³, 1992) планировалось скрестить ксеноморфа и быка, но создатели ограничились легкой «вариацией на тему», пригладив радикально другой концепт Гигера, сделав его ближе к твари из оригинального фильма. Зато кто разгулялся, так это Жан-Пьер Жёне в «Чужом 4: Воскрешении» (Alien: Resurrection, 1997): там перед зрителем предстает великое множество гибридов Рипли и «чужого». Да и сама космическая воительница уже не человек…

Следом за «Чужим» на экранах появляется «Нечто» (The Thing, 1982). Это настоящий шедевр, незыблемая классика хоррора. По одной из версий этот фильм провалился в прокате именно благодаря своей ужасности: после «Инопланетянина» Спилберга, вышедшего чуть раньше, зритель не смог перестроить восприятие под что-то экстремальное…

В ленте рассказывается о жутком и весьма необычном пришельце, который путешествует по Вселенной, поглощая и ассимилируя все встречающиеся на своем пути формы жизни. Он запросто может действовать и как зараза: чтобы полностью поработить человеческий организм, достаточно всего одной клетки — это самостоятельная жизненная единица. И крайне сложно различить за нормальным фасадом, все ли в порядке внутри: «человек — теплое местечко, чтобы спрятаться», гласит слоган картины.

Роб Боттин, работавший над спецэффектами, потрудился на славу: фильм изобилует всевозможными трансформациями, превращениями, и каждая инкарнация инопланетянина поистине кошмарна. Человеческое лицо начинает оплывать, переливаясь калейдоскопом чудовищных форм с других планет, голова отделяется от тела и пытается удрать на паукообразных лапках, а вот грудная клетка разверзлась и оттяпала руки зазевавшемуся доктору… О, смотрите! Кровь ожила и пытается увернуться от раскаленного провода! В плане визуализации телесного ужаса «Нечто» до сих пор вне конкуренции.

Приквел, вышедший в 2011 году, ничего существенного к шедевру Карпентера не добавляет. Бытует мнение, что его создатели собирались снимать римейк, но, дабы не посягать на святое (все равно лучше не получится!), было решено сделать фильм-предысторию. И действительно, новое «Нечто» смотрится попыткой осовременить оригинал с помощью компьютерных эффектов, но стоит ли говорить, насколько далеко пикселям до Боттина? Да и сюжетные ходы до боли знакомы… Тем не менее, мастера по спецэффектам постарались на славу, и в кадре присутствует великое множество интересных вариаций на тему «человеческое тело + инопланетянин», а некоторое из метаморфоз заставят скривиться даже наименее брезгливых — чего стоят хотя бы похожие на насекомых руки-присоски!

В 1982 году появляется еще один любопытный образец научно-фантастического ужастика, «Экстро» (Xtro). Фильм вспахивает благодатную почву хищений людей инопланетянами и для смазки добавляет много литров гноя, крови и слизи. Вернувшись из «отпуска» на летающей тарелке, Сэм возвращается к жене и сыну, однако сталкивается с двумя «но»: у жены новый мужчина, а у сына — новый папа! Здесь могла бы получиться сопливая мелодрама, если бы Сэм вернулся обычным человеком — но увы…

Опять-таки, превращений в этом фильме хоть отбавляй, и многим он запомнится довольно мерзкой сценой появления на свет «самого главного паразита» — ребенка, да еще и полностью сформированного. «Экстро» славится обилием психоделических сцен и заработал себе репутацию арт-хаусного ужастика, хотя некоторые галлюциногенные сцены явились результатом прихотей Джека Шолдера, продюсера картины: он во что бы то ни стало хотел видеть в фильме черную пантеру в белой комнате, и режиссеру Гарри Девенпорту пришлось делать, как говорит начальник. Результат оказался предсказуемым: «Экстро» получилось зрелищным, но аляповатым. Однако лента по-настоящему выстрелила в советских видеосалонах: отечественный зритель был поражен фантазией создателей картины. Девенпорт снял еще два продолжения без особой привязки к оригиналу, но, к сожалению, с первым «Экстро» им не тягаться.

Продолжение статьи читайте в следующем номере:

Космическое тело — 2, Безумные ученые, Психотело