Биомеханика — не только раздел естественных наук. За этим словом скрывается нечто, к чему нас приучил великий и ужасный Ганс Рудольф Гигер. Влияние Гигера на современное изобразительное искусство оказалось весьма велико. Возможно, маэстро не создал какого-то стройного течения и не нажил школу учеников, однако его стиль, его идеи, и его атмосфера продолжают жить. Так, даже творческий псевдоним нижегородского художника Павла Biomechannik’а недвусмысленно отсылает нас к мирам швейцарского сюрреалиста.

 

Павел Biomechannik родился в 1987 году в городе Горький (ныне Нижний Новгород). Всерьез заинтересовался искусством, познакомившись с творчеством Сальвадора Дали и Маурица Корнелиса Эшера. Началом же художественного пути Павел считает именно открытие для себя Гигера: творчество последнего стало важным ориентиром, оказавшим влияние на дальнейшие практические и концептуальные решения. С 2007 года и по сей день Павел пишет картины в стиле биомеханика. В своих работах Павел пытается взглянуть на окружающую действительность сквозь призму всеобъемлющей индустриализации . «Биомеханика — это компромисс между двумя началами: органикой, то есть прошлым, тем, что было изначально, тем, что есть природное, и механикой, то есть будущим, искусственным и рукотворным».

Объединившись вместе, прошлое и будущее, органика и механика, являют собой новый уровень, единый биомеханизм. Предполагается, что такой симбионт должен обладать большей гибкостью, большей устойчивостью, большей жизнеспособностью, чем отдельно органическое или отдельно механическое.

Совсем недавно, в сентябре-октябре 2015 года, у художника состоялась персональная выставка под названием «CaroMetallum» в Нижнем Новгороде, а затем в Санкт-Петербурге. С латыни «CaroMetallum» можно перевести как «плоть металла» (очередная отсылка к самой концепции биомеханики). На полотнах автор изобразил свое видение старших карт знакомой всем нам игральной колоды, переосмыслив ее в биомеханической стилистике.

Игральные карты, казалось бы, не обладают тем глубоким символизмом, который приписывают Таро. Тем не менее, колода игральных карт тоже представляет собой символическую систему, а иногда используется и для гадания. Каждая масть имеет собственное значение, а старшие карты еще и собственное лицо, образ. Считается, что у всех карточных изображений были реальные или легендарные прототипы. Например, четыре короля - это величайшие монархи древности: Карл Великий (черви), библейский царь Давид (пики), Юлий Цезарь (бубны) и Александр Македонский (трефы). Однако при разработке «биомеханической» игральной колоды, ставки на тех или иных лиц или же персонажей не было. Данные карты не памятные таблички героям прошлых эпох, скорее это свободная игра ассоциаций с карточными мастями. Каждая фигура здесь может трактоваться, не привязываясь к своим историческим архетипам. «CaroMetallum» - это колода, которая отказалась от своего привычного убранства, укрыв лицо под мрачной биомеханической маской.

— Как и когда появилась идея сделать свою колоду игральных карт? Когда ты приступил к реализации? Какие этапы были у этого проекта?

— Идея пришла довольно просто, когда я узнал о том, что существует колода Таро Гигера. Поскольку сам я причисляю себя к художникам схожего жанра, и карты для меня всегда являлись символом загадки, мистики и в целом вещью эстетически очень приятной, то я решил, что нарисую свою колоду. С 2012 года я вынашивал идею создания карт, потом больше года занимался эскизами, затем около года работал над созданием самих полотен. Последний этап - летом 2015 года на основе картин были напечатаны колоды игральных карт. 

 — В какой технике выполнены работы?

 — Это аэрография. Каждая картина нарисована с помощью аэрографа на листах ПВХ, размером 50 на 70 сантиметров.

 — Для кого твои карты? 

— Аудитория здесь может быть достаточно широка. Все те, кто любит играть в карты, кто любит их символизм, а также люди, которым не чужда эстетика киберпанка и биомеханики. Могут также заинтересоваться и коллекционеры, поскольку моя колода является авторской и может стать неплохим дополнением в коллекции у ценителей игральных карт.

— К созданию авторских колод обращались многие художники (игральные карты сюрреалистов, Таро Гигера и т. д.)… Как ты думаешь, почему эта тема привлекает художников? И почему все же игральные карты, а не Таро?

— Карты сопровождают человечество с древних времен, и их сопровождает ореол мистицизма, тайн, эзотерических знаний… А подобные вещи интересовали художников во все времена. Для меня колода карт - это своего рода произведение искусства, его особая форма, и авторские колоды – это по-своему уникальный вид творчества. Я предпочел именно игральную колоду исключительно из практических рассуждений. Карты Таро при всей своей мистической подоплеке являют собой предмет из разряда «для просвещенных», что же касается игральной колоды, то она более универсальна в плане восприятия и привычности форм. Этим я вовсе не собираюсь сказать, что я создаю нечто попсовое, просто зрителю, на мой взгляд, будут понятней и интересней привычные формы, но с новым обличием.

 — Что тебя вдохновляет?

— Прежде всего наша сегодняшняя действительность, всеобщая информационно-техногенная эра, где все живое все реже обходится без участия технологий. Придет время и встанет вопрос, когда все человечество должно будет решить: за кем первенство? Кто будет над кем хозяином? Биомир или высокие технологии?

— Ты намерен продолжать рисовать в стилистике биомеханики, придерживаться одной линии или, возможно, попробуешь себя в чем-то другом?

 

— На данный момент я намерен держать и развивать курс, взятый мной ранее, так как пока не нашел то, что может меня заинтересовать или взволновать так же сильно, как биомеханика и киберпанк.

— Каким, на твой взгляд, должен быть сейчас художник? Какими качествами он должен быть наделен, что он должен стараться выразить в своих работах?

— Помимо очевидных вещей (то есть техники, навыков и т. д.), я думаю, что художник должен быть честен с самим собой и со своим зрителем; должен держаться подальше от политики, а иначе сам не заметишь, как в одно утро, проснувшись, осознаешь, что ни идеологически, ни ценностно, ни тем более творчески, ты уже не принадлежишь себе; должен уважительно относиться к «товарищам по цеху», поддерживать с ними контакты. А вообще человек должен выражать своими работами свои настоящие эмоции, ощущение мира, его восприятие. Ведь художник ведет диалог со зрителем посредствам своих работ, это можно назвать своего рода откровенной беседой с незнакомцем, в которой художник заводит эту беседу, а посетитель выставки является тем самым незнакомцем. И далее встает единственный вопрос: поймет ли посетитель то откровенное послание, которое хочет донести до него художник, захочет ли он продолжить разговор с этим автором.