Хотя проказа ассоциируется у нас, в первую очередь, со средневековьем, эта болезнь существовала и до, и после. Больше того, лекарство от нее было изобретено лишь в конце первой половины прошлого века, а в некоторых странах от нее умирают и по сей день. И хотя в Европе проказа уже полностью побеждена, сегодня мы имеем возможность посетить место, которое еще каких-нибудь 80 лет назад воспринималось заболевшими как последнее земное пристанище.

 

Греция – страна рая и ада

Лепрозорий, в который мы сегодня отправимся, хоть и не единственный, который открыт для посещения и возведен в статус музея, но уж точно самый доступный и, пожалуй, самый молодой из них. Колония прокаженных, о которой пойдет речь сегодня, была открыта только в 1903 году и просуществовала чуть больше 50 лет. Чтобы туда попасть, для начала нам нужно добраться до греческого острова Крит.

Чего мы ждем от путешествия в Грецию? Море, солнце, вино, история, тесно переплетенная с мифологией и оттого воспринимающаяся как сказка – одним словом, возможность душой и телом отдохнуть от проблем и суеты большого города. Вот только в начале прошлого века жители Крита не могли позволить себе тот беззаботный образ жизни, которым они славятся сегодня, и который, возможно, и является главным секретом критских долгожителей: остров только-только освободился из-под власти турок, но в некоторых уголках грекам еще предстояло установить свои порядки. Одним из таких уголков и был небольшой укрепленный остров Спиналонга, который и является нашей сегодняшней целью. Но его история началась гораздо раньше.

 

Первыми Спиналонгу облюбовали в XVI веке владевшие Критом венецианцы, которые превратили ее в неприступный остров-крепость. В итоге Спиналонга держалась еще почти полвека после того, как весь Крит оказался под властью Османской империи. Соответственно, когда в 1898 году Крит обрел наконец независимость, грекам вовсе не улыбалась перспектива выбивать силой со Спиналонги не желавших оставлять остров потомков янычар.

К решению этой проблемы критяне подошли не без доли юмора и изобретательности. Вместо того чтобы гнать со Спиналонги турок, они просто объявили остров лепрозорием и стали направлять туда первых пациентов. Перспектива локального зомби-апокалипсиса в планы турецких контрабандистов, которые и облюбовали остров, никак не входила, и они спешно покинули Спиналонгу, не забыв разрушить все, что не смогли унести.

 

Диагноз как мотивация

Парадокс в том, что именно те полвека, что на острове существовал лепрозорий, стали периодом настоящего расцвета Спиналонги в плане приобщения к цивилизации. Тот факт, что электричество там появилось даже раньше, чем на Крите, говорит сам за себя. Больные, у которых уже не было перспектив спокойно дожить до ста лет, как это часто получается у критян, старались хотя бы приблизить быт на острове к жизни обычных людей. Они ходили в кино, посещали церковь, сидели в кофейнях и даже женились и размножались, а если ребенок оказывался здоровым, его отправляли на Крит – к здоровым родственникам или в приют. Во многом этот расцвет связан с именем попавшего на Спиналонгу в качестве пациента молодого студента-юриста Ремундакиса, ставшего неформальным лидером колонии, но, пожалуй, не будь его, за полвека нашелся бы кто-то другой.

 

Эпаминондос Ремундакис

Но проказа остается проказой, и до 1947 года судьба больных была такой же, как и в средние века, с той лишь разницей, что они гнили заживо в большей чистоте, а раны и язвы своевременно обрабатывались. Вот и Ремундакиса, прибывшего на остров в 1936 году, болезнь хоть и не успела убить, но лишила зрения и одной из рук.

Да что там говорить, когда даже на лице Манолиса Фундулакиса, попавшего на остров уже после того, как проказу научились лечить, болезнь оставила свой след. Этот человек излечился относительно быстро и дожил до глубокой старости, успев поучаствовать в сериальной экранизации романа Виктории Хислоп «Остров. Тайна Софии», посвященного жизни прокаженных на Спиналонге, в качестве консультанта и исполнителя эпизодической роли.

 

Манолис Фундулакис

Спиналонга сегодня

А сегодня остров необитаем и практически полностью лишен какой-либо инфраструктуры. То есть необитаем-то он, конечно, только ночью, да и билетную кассу страдающие от кризиса греки поставить не забыли, но вот прибывающим на Спиналонгу туристам негде будет даже купить бутылочку питьевой воды, которая во время прогулок по острову довольно быстро понадобится. Возможно, тем, кто привык валяться на пляже и объедаться в критских тавернах, такой прием будет не очень по душе, зато нам, фанатам хоррора, такая атмосфера мертвого города только на руку.

Кстати, на 100% безопасно для прибывающих на Спиналонгу будет только обойти остров по периметру. Если же вы решите подняться на верхние ярусы, делать это придется на свой страх и риск: никаких перил или ступеней в большинстве мест нет, и если смотреть не под ноги, а в объектив фотоаппарата, можно легко приправить свое путешествие в это мрачноватое место вполне реальной болью.

 

Добираться до Спиналонги нужно строго по воде, и сделать это можно или из поселков Плака и Элунда, откуда несколько раз в час туда отправляются небольшие кораблики, или на экскурсионном катере из города Агиос Николаос. В последнем случае цена будет почти вдвое выше, но в эту стоимость уже включены услуги гида по острову на одном из пяти языков.

В город прокаженных от пристани и сегодня ведет туннель, именуемый Вратами Данте, ведь те, кто проходил по нему еще 80 лет назад, должны были оставить надежду на возвращение в мир живых. Немного разряжает обстановку следующий прямо за туннелем квартал из нескольких отреставрированных домиков, в которых сегодня устроены мини-музеи. Немудрено, что самая высокая концентрация туристов именно на этом небольшом пятачке. Но нам с вами в этих музеях делать нечего, ведь наиболее жесткие фото обитателей Спиналонги там не представлены – их вам придется искать на просторах Интернета, причем мирового.

Настоящий мертвый город начинается чуть дальше – целые кварталы полуразрушенных домов, в некоторые из которых можно, опять же, на свой страх и риск, зайти. Полуобвалившиеся стены, пустые глазницы окон и рассохшиеся от времени доски – все это создает весьма мрачную атмосферу даже на фоне критского солнца. Дома выглядят достаточно однообразно, но, пожалуй, именно это делает обстановку более гнетущей.

 

Справедливости ради, часть разрушений – дело рук покидавших Спиналонгу турок, но многие постройки пострадали просто от времени, как, например, здание госпиталя. Порой этот медленно разрушающийся заброшенный город сам вызывает ощущение с человеком, больным проказой, поскольку многие из них заживо гнили десятилетиями.

Помимо нескольких домов рядом с Вратами Данте и венецианских бастионов, более-менее отреставрированными выглядят две небольшие церкви святых Георгия и Пантелеймона, выполненные крайне аскетично даже для Греции. Неподалеку от первой из них находится кладбище, где и по сей день покоятся умершие от проказы.

 

И самое главное

Ждать от посещения Спиналонги возможности познакомиться с бытом прокаженных точно не стоит. Максимум, на что вы можете рассчитывать, это отдельные любопытные факты вроде сведений о цистернах для сбора воды, которые вы можете услышать от гида. Спиналонга – место атмосферное и созерцательное.

При этом мы не будем писать здесь про атмосферу «слез и боли», якобы царящие на острове. Оставим это на откуп впечатлительным барышням и составителям глянцевых путеводителей. Скажем лишь, что Спиналонга – одно из тех мест, где очаги заброшенности и медленного умирания мирно сосуществуют с толпами туристов и вполне жизнеутверждающими видами, которые открываются с бастионов.