За американским писателем Стивеном Кингом давно закрепилась слава «короля ужасов». И тому есть очевидные причины. Во-первых, он успешно создает литературный хоррор. Во-вторых, у него звучная фамилия. Но ассоциировать его имя только с одним жанром – это все равно, что сказать, мол, «Битлз» – довольно известная рок-группа. Кинг за годы своей писательской карьеры поднимал темы, которые неоднократно мелькали на страницах произведений классиков американской и мировой литературы. Он вписал себя в историю литературы, как гуманист и тонкий психолог. Таланту Стивена Кинга тесно в рамках одного жанра. И даже когда он пишет стопроцентный «чистый» хоррор, в первую очередь, создает истории о людях.

Уже в своем литературном дебюте Кинг показал, что ему куда важнее внутренний мир и взаимоотношения героев, чем смакование жестокости и кровавых подробностей. История несчастной школьницы Кэрри – это история одиночества и непонимания, история бесчеловечности, цинизма и религиозного фанатизма. Тем не менее, у романа бескомпромиссный и кровавый финал, но даже без него он был бы отличной книгой взросления и подросткового бунта.

Даже если взять любой хоррор-роман автора и выбросить из него все «страшные» элементы, то все равно он останется самодостаточным произведением, историей о чем-то. В этом плане можно рассмотреть практически каждый знаковый роман Кинга, который теперь считается классикой жанра ужасов. В этом плане «Сияние» – роман о разрушении семьи на фоне слабостей и зависимостей отца, произведение о хорошем в общем-то человеке Джеке Торрансе, который не может победить алкоголизм. «Оно» – о травмах детства и их влиянии на дальнейшую, уже взрослую жизнь. «Куджо» – о любви и самопожертвовании, об ответственности за тех, кого приручили. «Кладбище домашних животных» – о тяжести утраты. «Салимов удел», «Нужные вещи» и относительно недавний «Под куполом» – о темных тайнах маленьких городков и их жителей.

В этом плане кажется символичным, что романы Кинга стали издаваться на русском языке в конце восьмидесятых, начале девяностых годов, когда наши страны переживали не самые лучшие времена. По сути, именно Кинг познакомил русскоязычного читателя с современной на тот момент, так называемой «одноэтажной» Америкой. Маленькие безликие городки, названия которых забываешь сразу после отъезда. Где бедняки живут в трейлерах, а средний класс трудится с утра до ночи, чтобы прокормить семью и свести концы с концами. Где молодежь употребляет наркотики и занимается беспорядочным сексом, взрослые люди спиваются, а старикам не остается ничего, кроме как умереть. Место действия большинства произведений Кинга – глухая американская глубинка, она стала отличной обратной стороной рекламно-голливудской Америки, та самая заветная мечта, которая нередко оборачивается самым настоящим кошмаром. И одной из причин, если не самой главной из них, становятся действия человека. Зачастую он одержим или действует под влиянием каких-то потусторонних или мистических сил, но он творит зло своими руками.

Таким образом, одной из центральных тем творчества Стивена Кинга становится противопоставление зла. Зла инфернального и реального. Что страшнее, вампир или пьяный отец? Зомби или школьные хулиганы? Демон из ада или скорый на рукоприкладство супруг? Ответ очевиден, скажут многие. Конечно же, потустороннее зло! Неведомое, недоступное, оно всегда пугает сильнее. А теперь стоит задать тот же самый вопрос ребенку, который лежит без сна в темноте спальни, прислушиваясь к ругани родителей за стеной. Тихому школьному отличнику, у которого только что отобрали последние деньги на завтрак. Жене, которая уже привычно замазывает синяки тональным кремом после очередной вспышки ярости своего буйного мужа. Неспроста во многих произведениях Кинга параллельно с мистическими монстрами действуют монстры реальные. На каждого вампира, оборотня, ожившего мертвеца или демонического клоуна найдется свой алкоголик, наркоман, психопат или религиозный фанатик. Это стало одной из отличительных черт творчества автора – реализм. На это работает виртуозное владение словом, глубокий психологизм и живые, детально прописанные герои. Зачастую именно это ставят автору в укор некоторые критики. Мол, в романах Кинга слишком много «воды». Читатель узнает о каждом, даже самом второстепенном герое все – его увлечения, работу, музыкальные вкусы, любимую бейсбольную команду, какие гамбургеры он предпочитает и в каком возрасте потерял девственность. А где же сюжет и развитие событий? В защиту автора можно сказать, что большое количество возможно ненужной информации дает читателю возможность выстроить целостный портрет героя, внешний и внутренний, благодаря чему будет легче понять и принять его поступки, действия в рамках основного сюжета.

Часто Стивен Кинг обращается также к жизни и трагедиям так называемых «маленьких людей». И иногда они играют красками и эмоциями не хуже, чем герои Шекспира. Один из таких маленьких людей – Бартон Доус, главный герой одного из ранних «немистических» романов автора «Дорожные работы», изданного под псевдонимом Ричард Бахман. На Доуса свалилось много всего – смерть единственного любимого сына, потеря работы, уход жены. Плюс ко всему, его собираются выселить из дома, потому что через его квартал вскорости должна пройти новая скоростная автомагистраль. Одинокий, несчастный и раздавленный обстоятельствами человек идет на бунт против того, в чем он видит причину зла. На пути своего бунта и своей мести Доус встречает целый ряд людей, таких же одиноких и непонятых, как он сам, самые яркие из которых – разочаровавшийся в вере священник и молодая девушка, которая мечтает стать художницей, но на данный момент путешествует автостопом, за неимением денег расплачиваясь с водителями своим телом. Бунтует и Чарли Декер, главный герой романа «Ярость». Ярость эта направлена против системы, школьной и общественной, против мира взрослых. Со всем юношеским максимализмом бунт Чарли доходит до того, что однажды юноша приходит в школу с оружием и берет в заложники целый класс. Куда хуже складываются дела у Долорес Клейборн, сильной, но несчастной женщины, героини одноименного романа. Она измучена жизнью, тяжелой работой, но сильнее всего – мужем, жестоким, пьющим, похотливым, жадным, глупым и недалеким человеком. Единственное счастье в жизни Долорес – это ее дети, в них она видит свое будущее и ради них готова на все. Вообще на все.

Все эти герои одиноки, как и многие другие в творчестве Кинга. Как несчастная семья, запертая среди снегов в горном отеле. Как маленькая девочка, заблудившаяся в лесу. Как выжившие после глобальной эпидемии, которые скитаются по руинам погибшего мира. Одиноки даже как бесстрашный стрелок Роланд Дискейн. Пусть у него есть некая глобальная цель, но она почти недосягаемая, скрытая за горизонтом. К ней ведет трудная и дальняя дорога, покрытая кровью, потом и слезами. Каждый из героев произведений автора и каждый из нас – это тот же стрелок. Сегодня бесстрашный герой, завтра жестокий убийца, послезавтра сумасшедший чудак. У каждого есть груз трагедий и потерь прошлого. У каждого есть своя пустыня и свой Человек в черном. У каждого есть свое поле роз, в центре которого возвышается его личная Темная Башня, как апофеоз мечты, квинтэссенция всех целей и желаний.

В ногу с одиночеством в произведениях Кинга зачастую идет смерть. Особенно хорошо раскрывается это в многочисленных рассказах автора. Например, в истории с длинным названием «Все, что ты любил когда-то, ветром унесет» из сборника «Все предельно». Главный герой – немолодой уже коммивояжер, который остановился в жалком придорожном мотеле посреди начавшейся снежной бури. Человек этот находится на пороге страшного решения и примет он его или нет, так и останется для читателя загадкой. В этом рассказе опять же нет монстров и потусторонних сил, но от него веет пронзительным, пробирающим и, если хотите, могильным холодом. Именно в таких коротких историях Кинг наиболее ярко раскрывается, как рассказчик, как создатель героев, за которых нельзя не переживать. Даже если они просто сидят в маленькой комнате и вспоминают свою жизнь. Две этих темы, одиночество и смерть, наиболее ярко раскрылись в более позднем творчестве писателя. Его последний сборник рассказов «Ярмарка дурных снов» почти полностью посвящен им. «Бэтмен и Робин ссорятся», «Мистер Симпатяжка», «Гадкий мальчишка», «Загробная жизнь» и другие. «Летний гром» – короткая и жуткая рассказ-зарисовка на тему ядерного апокалипсиса в духе «Будет ласковый дождь» Рэя Бредберри. «Мораль» – мрачная история о том, как разваливается и деградирует отдельно взятая американская семья. Отдельно хочется выделить два рассказа Кинга, объединенных общей тематикой. Это «Смерть Джека Гамильтона» (сборник «Все предельно») и «Свадебный джаз» («Команда скелетов»). Оба они рассказывают о двадцатых годах в истории США. Великая депрессия, расизм, сухой закон, криминальные войны. Здесь Кинг в очередной раз доказывает, что он в первую очередь писатель, а потом уже «фантаст», «хоррорщик», либо кто-то еще. За свою карьеру он работал во множестве жанров от вестерна до зомби-хоррора и в каждом из них создал произведения, которые нельзя назвать проходными даже в рамках заданной темы.

К вопросу «что будет там, за чертой?» Кинг обращался не только в рассказах, но и в крупной форме. Пример тому – один из поздних его романов «Возрождение». На его страницах читатель видит историю жизни Джейми Мортона, музыканта и бывшего наркомана, его отношения с Чарльзом Джейкобсом, бывшим священником, а теперь… кем? Целителем? Шарлатаном? Святым? Безумцем? Повествование в романе неспешное, размеренное. Жизнеописание Мортона разбавляется неуместными на первый взгляд мистическими элементами, а потом автор берет и бьет читателя по голове бронебойной, сюрреалистичной и кровавой концовкой, которой позавидовал бы сам Говард Лавкрафт.

Именно такой стиль повествования – «История жизни» наиболее раскрылся в одном из знаковых произведений Стивена Кинга «Сердца в Атлантиде». Это то ли роман со множеством героев и пересекающимися сюжетными линиями, то ли сборник повестей, каждая из которых перетекает в следующую и зацикливается в конце. Читатель следит за жизнью не одного главного героя, а целого поколения американцев с начала шестидесятых годов до конца двадцатого века. Эпоха хиппи, Вьетнамская война, движение за гражданские права, экономические и политические кризисы второй половины этого безумного столетия. Кинг этим произведением делает примерно то же, что и Габриэль Гарсия Маркес в «Сто лет одиночества» или Уильям Фолкнер в цикле романов об округе Йокнапатофа. Он создает отдельный мир, который поразительно похож на наш, но, тем не менее, существует вне его рамок и законов. Здесь маленькие мальчики бегут от действительности в мир книг. За странными одинокими стариками охотятся низкие люди в желтых плащах. Ветеран войны накладывает на себя епитимью за совершенное когда-то зло и просит милостыню под видом слепого инвалида. К другому ветерану является призрак убитой когда-то вьетнамской старухи. Студенты колледжа днями напролет играют в карты и даже забывают о том, что мальчики, которые плохо учатся – умирают. Калеки оказываются героями, а герои идиотами. Атлантида здесь – это страна молодости и юности. Той поры, когда все казалось проще и все впереди, когда каждая первая любовь всегда кажется последней, когда смерть воспринимается, как что-то абстрактное, ненастоящее, невозможное. Эта Атлантида есть у каждого и у каждого она непременно гибнет, тонет, скрывается под волнами океана времени, забвения и житейских невзгод. Она погибает, но забирает с собой сердца своих жителей.

Кроме того, во многих произведениях автора прямо или косвенно задается вопрос «Если Бог есть, то почему он допускает, чтобы хорошие люди страдали?». От этого вопроса мучается уже упомянутый здесь Чарльз Джейкобс. Невольно такие мысли возникают у читателя при знакомстве с повестью «Рита Хейворт и спасение из Шоушенка». У английского слова «redemption», вынесенного в заголовок, существует множество переводов на русский. В принципе, подойдет и «Побег», которое есть в названии известного фильма, но гораздо ближе по смыслу, авторской задумке и читательскому восприятию другие – искупление, исправление, избавление, освобождение и, наконец, спасение. Спасение именно в религиозном, библейском смысле. Энди Дюфрейн, несправедливо обвиненный в страшном преступлении, проходит через ужасы самой страшной тюрьмы штата Мэн, но все равно остается человеком и, в конце концов, спасается. Спасает не только тело, но и душу. Своими страданиями он искупает вину одних людей и дает надежду другим. Надежда не умирает, она торжествует, превращаясь в сбывшуюся реальность. К надежде обращено и другое «тюремное» и, пожалуй, самое религиозное произведение Кинга, роман «Зеленая миля». Нет смысла пересказывать здесь давно известную всем историю Джона Кофи (как напиток, только пишется по-другому), нового Иисуса, принявшего смерть за грехи человечества. Стоит лишь сказать, что если история Энди Дюфрейна – это триумф, гимн надежде, то «Зеленая миля» – панихида, реквием по ней. Невольному палачу Полу Эджкомбу остается только одно – ждать смерти в одиночестве и вспоминать. Его долголетие – это не благодать, а наказание за то, что когда-то он убил Джона Кофи, «настоящее божье чудо».

Писать дифирамбы признанным мастерам – занятие неблагодарное и чаще всего бессмысленное. Стивен Кинг безусловный мастер, чей вклад в литературу невозможно игнорировать. И пусть для каждого из читателей он остается особенным, многогранным, смелым, разнообразным, интересным, королем ужасов или просто хорошим писателем, книги которого каждый из нас будет любить за что-то свое.