Русские народные сказки разнообразны и многоплановы. Это память предков, их жизненный опыт и знания о мире, заключённые в увлекательную иносказательную форму. Во второй части статьи, посвящённой анализу сказочных персонажей и сюжетов, DARKER предлагает окунуться в мир магии и волшебства, загадочный мир природы, а также приглядеться повнимательнее к некоторым персонажам-животным.

Если вас ограбят — вы обратитесь в полицию. Если вы увидите, как горит дом — вы позвоните пожарным. Но если ваше дело выходит за рамки обыденного, если то, что грозит вам, с трудом поддается рациональному объяснению — вам прямая дорога к частному детективу Джону Тейлору. Тьма и мрак — это его специальность и его стихия. Во всяком случае, с Тёмной Стороной британской столицы он знаком не понаслышке. О цикле романов Саймона Грина читайте в статье Ярослава Симукова.

Для наших предков способность видеть астральных существ была обычным явлением. К миру духов они относились проще. А на случай бунта тех самых существ существовали заговоры и магические средства во имя их усмирения. Со временем наши навыки были утрачены, легенды и предания превратились в сказки, тогда как ранее эти истории были пересказом реальных мистических историй, случавшихся с обычными людьми. С тех древних пор сказки всегда рядом с человеком. DARKER представляет первую часть статьи, посвящённой этим преданиям, переходящим из поколения в поколение.

Большинство произведений Кларка Эштона Смита, написанных в самый плодотворный для писателя период с 1929 по 1937 годы, можно отнести к жанру «тёмное фэнтези». Их сюжеты разворачиваются во времена легендарных доисторических или ещё несуществующих цивилизаций Земли, либо переносят читателя в совершенно иные миры и галактики. В своих историях Смит создаёт мрачное настроение, передаёт атмосферу ужаса и безысходности. DARKER не случайно вспомнил о писателе, ведь чёрная магия является одной из излюбленных тем его рассказов.

Учение Фрейда оказало большое влияние на все сферы жизни общества, в том числе и на искусство. Хоррор тоже не остался в стороне. После того как Роберт Блох создал легендарный роман «Психо» и перевернул представление об источнике зла, по его стопам двинулись другие писатели и режиссёры. Дориана Грей рассуждает, какое влияние оказали идеи фрейдизма на творчество Стивена Кинга.

Великим бога Пана провозгласил в своей знаменитой повести Артур Мейчен. Это произведение вошло в золотой фонд мировой литературы ужасов и вирда, но и раньше валлийского кудесника, и после него образ греческого божества привлекал внимание писателей. Александр Сорочан даёт обзор произведений английских авторов конца XIX — начала XX веков, упоминавших в своих работах имя Пана — с восторгом или ужасом...

Литература полна мистификациями. Даже именитые авторы порой берут псевдонимы, придумывают своему альтер-эго биографию — и пошло-поехало... Не все подобные опыты удачны, иногда спрятавшегося за псевдонимом раскрывают тут же, едва этот псевдоним придуман. С Ильёй Масодовым мистификация получилась на все сто! Кого только ни записывали с масодовы, да всё мимо! Недавно DARKER вспоминал первый из романов этого неординарного писателя — теперь пришла пора взглянуть на его творчество более пристально.

Секс может быть приятным, нежным и воистину волшебным, но только не в бизарро-хорроре. Здесь он должен быть мерзким, неприятным, нелогичным... и, желательно, вызывать рвотный рефлекс. Специалист по жанру Карлтон Меллик III знает толк в извращениях — фактически в каждом из его романов встречаются детальные описания ненормальных половых актов. DARKER предлагает экскурсию по видам и типам бизарро-секса в сопровождении гида Александры Давыдовой.

«Вот такая история» — порой говорим мы, заканчивая что-то рассказывать. Эта история может быть любой: короткой или длинной, весёлой или грустной, забавной или скучной... «Вот такая история» — так мог бы сказать любой из писателей, попавших в топ литературных «исторических» ужасов DARKER. У каждого из них получился свой, отличный от других рассказ, но есть и какая-то общность: все произведения «тёмные» — в той или иной степени. Наши авторы по-своему интерпретируют исторические события и по-новому смотрят на известных исторических персон. Ну что ж, история их рассудит, а мы — почитаем!

Серебряный век, многоликий и разнообразный, породил новый всплеск интереса к таинственному и мистическому. В русской литературе первых десятилетий XX столетия интерес к «готике» был настолько силён, что всего за несколько лет был создан внушительный объём произведений. Между тем, он может потягаться со всем, что было создано в веке предыдущем! DARKER завершает цикл статей, посвящённых «русской готике».

В блаженной памяти 2014-м хватало всего — и хорошего, и не очень. Мы, несмотря на темный имидж и тени под глазами, поговорим как раз о хорошем — о книгах, которые грели нам душу в прошлом году, как бы напоминая об отметке в 451 градус по Фаренгейту, на которой духовное переходит в материальное и дает недолгое, но реальное тепло. А еще обратим взгляд в будущее и попытаемся понять, чего нам ждать от года наступившего.

Серебряный век русской литературы начался практически с началом века XX, но всё же чуть опередил его. На рубеже столетий сместились литературные ориентиры: критический реализм стал сдавать позиции расцветшим пышным цветом направлениям и течениям. Модернизм, символизм, акмеизм, футуризм и прочие «-измы». Заслуженно эта эпоха, начало которой можно условно совместить с границей двух столетий, взяла «серебро». Мистическая литература снова была на подъёме. Не были забыты достижения предшественников, создавались и создавались новые произведения. «Русская готика» будто прорвала плотину...

Что за особый вид изощренности — прятать Зло за невинным взглядом несмышленого ребенка? Писатели, взрастившие на своих страницах малолетних убийц, юных прислужников Дьявола, очевидно, совершают непростительный поклеп и марают своей жестокой фантазией чистый образ детства. Или, напротив, уверенной хваткой искусных психологов вытаскивают наружу всю темень и ужасы новоявленной миру души? DARKER представляет: «детские» ужасы в обзоре Дорианы Грей.

Роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух», на первый взгляд, имеет мало общего с хоррором. Ведь что представляет собой это произведение? Социальную драму? Антиутопию? Приключенческий роман — робинзонаду? Конечно! Но ещё «Повелитель мух» — книга об Ужасе. Том самом, что скрывается в каждом человеке и ждёт только удобного случая выйти наружу... Мария Иванова провела скрупулёзный анализ романа специально для DARKER.

В литературном процессе середины XIX века происходили перемены, и «русская готика» также претерпевала метаморфозы. Романтизм отошёл на второй план, открыв дорогу реализму, и количество мистических произведений резко уменьшилось. Но не иссякло совсем! DARKER продолжает знакомство с «русской готикой». В этот раз в центре внимания — творчество писателей второй половины XIX века.

С распространением и ростом популярности в Западной Европе готических романов спрос на страшные истории появился и в России. Уже тогда написание мистики и ужасов считалось делом не слишком серьёзным, но так или иначе обращались к этой теме все подряд: от малоизвестных писателей до первых фигур литературного процесса. Таким образом они создали целый пласт страшных и мистических историй, получивший название «русской готики». DARKER открывает цикл статей, посвящённых этому интересному явлению в русской литературе.

Почётный гость любой жанровой антологии о призраках не всегда был избалован вниманием читателей. Возвращением его имени в литературу ужасов мы обязаны М. Р. Джеймсу, который и сам был большой любитель «ghost story». Ирландский писатель Джозеф Шеридан Ле Фаню, автор «Дяди Сайласа», «Дома у кладбища» и, конечно, «Кармиллы», оказал большое влияние не на одно поколение последователей. Вспоминает «готического джентльмена» и его творчество Татьяна Адаменко.

Не все клоуны, как известно, одинаково приносят радость. За этим вечно улыбающимся набелённым лицом может скрываться кто угодно: психопат, маньяк, убийца... И уж кому об этом знать, как не нашему брату? Итак, встречайте в DARKER, пожалуй, самого известного клоуна литературы ужасов. «Здравствуйте, детишечки! Это я, ваш любимый Пеннивайз!»

«Марсианские хроники», «Вино из одуванчиков», «451° по Фаренгейту»... К концу 1950-х годов имя Рэя Брэдбери было достаточно известно именно благодаря этим романам. Кто бы вспомнил, что на заре своей карьеры он публиковался на страницах такого дешёвого журнала как «Weird Tales»?.. Но уже тогда писатель чувствовал: что-то страшное грядёт... И с этим надо что-то делать. О непростом пути «карнавального» романа Брэдбери рассказывает Ярослав Симуков.

«Город — страшная сила», как говорил Немец в «Брате». Города издавна впитывали в себя всё человеческое. Они полны демонов, а везде, где есть последние, нужны и те, кто будет с ними бороться. Такой вот «рыцарь» XX века вышел под стать своим врагам — вечно пьющий, запутавшийся в себе и презирающий всё вокруг — обычный герой нуара... Но если персонажи Хэммета и Чандлера олицетворяли всё же добро, то в книгах Джеймса Эллроя и таких «рыцарей» непросто найти. О творчестве автора знаменитого «Лос-Анджелесского квартета» рассказывает Иван Матушкин.