«Крысы» Джеймса Герберта — отличный «бульварный роман», который прет на читателя, гонит во мрак, не давая передышки. Крысы отгрызают своим жертвам гениталии, выедают животы и глаза; в желудки тварей попадают дети и щенки. В одной из сцен крысы-людоеды устраивают кровавую бойню в тоннеле лондонской подземки, в другой — нападают на людей на кладбище, в третьей — в кинотеатре…

Агента Сэма вызывают к главе Отдела — секретной конторы, дают в напарницы молодую симпатичную шпионку и поручают разобраться с НЛО, который приземлился в штате Айова. Местное телевидение уверяет, что посадка космического корабля — розыгрыш, а «тарелка» — поделка подростков. Но Отдел не сомневается в реальности угрозы… Дмитрий Костюкевич перечитывает «Кукловодов» Роберта Хайнлайна.

О, хоррор восьмидесятых. Искренне-прямолинейный, лампово-наивный, прекрасно-вульгарный. Перчатка Фредди Крюгера. Гвозди Пинхеда. Забавно-ужасные «Просто добавь воды» гремлины. В 1980-м увидела свет повесть «Туман» Стивена Кинга, а другой «туман» уходил, развеивался, из-за мусорных завалов показались лица изгоев — фанатов кинематографических и литературных страхов: голодные лица, горящие глаза…

Время — категория довольно зловещая. Когда его не хватает. Или когда в избытке, а вокруг сырые каменные стены с запертой дверью. Или когда вы пытаетесь с ним играть, менять направление. Все мы знаем, какими кошмарами могут обернуться путешествия во времени, особенно если что-нибудь неосмотрительно подвигать-потрогать-испортить в прошлом…

Рецензия на трилогию Гая Н. Смита «Крабы-убийцы»

Бытие человека уникально. А истина личностна. На этом настаивают экзистенциалисты. Закроем и откроем глаза, чтобы увидеть мир глазами горбуна Глостера. Мир специнтерната для слабоумных, в котором выросли «подкидные дураки» Глостер и его друг гидроцефал Бахатов. Увидеть мистический маникюрный ритуал, в который безопаснее не вникать…

Сюжет романа «Похитители плоти» развивается в тихой прозаической декорации — маленьком городке Санта-Мира. Подобное место легче всего захватить, не привлекая к себе внимания внешнего мира. А иногда — даже не привлекая внимания местных жителей. Ну, почти. Тем более странности всегда можно списать на эпидемию одержимости, массовую истерию...

Все начинается с классического Плохого места. Молодожены Розмари и Ги арендуют квартиру в старинном жилом доме, к которому прилипла дурная слава: здесь проживали викторианские людоедки и колдун, уверявший, что вызвал Сатану. Но Розмари не сомневается, что повлияет на дом благотворно… Дмитрий Костюкевич перечитывает культовый роман «Ребенок Розмари» Айры Левина.

Рецензия на роман Йона Айвиде Линдквиста «Химмельстранд»

Вот кушетка. Она стоит в кабинете психоаналитика. И лежит на ней, конечно же, психопат. Молодой человек, который тайно ухаживает за дочерью мозгоправа. Человек, который сообщает полиции о будущих убийствах… Дмитрий Костюкевич перечитывает «Кушетку» Роберта Блоха.

«Обнаженное солнце» — это антология фантастического детектива. Смешение популярных жанров вышло удачным. Главные темы, которые затрагиваются в произведениях: феномен времени, преступное использование открытия, опасная находка. И не надо быть сыщиком, чтобы отыскать на страницах сборника хоррор: рассказы «Муха» Джорджа Ланжелена и «Кто ты?» Джона Кэмпбелла.

Дмитрий Костюкевич и Евгений Абрамович неожиданно выпустили нон-фикшн под названием «Рукописи горят, или Садись и пиши (дискуссия о писательстве)». Книга эта не совсем обычна — она написана в форме беседы, в которой авторы обмениваются личным опытом и делятся взглядами на свое ремесло. Тем, кто пишет, труд будет полезен в практических целях, а тем, кто читает, — позволит взглянуть на писательство изнутри. DARKER публикует один из фрагментов дискуссии.

Они все страшные! Не только большие и дикие. Абсолютно все. Даже те, что кажутся милыми. Те, кто не имеет клыков и когтей. Кто порхает и зарывается в песок. Если понадобится, они соберутся в стаи, начнут роиться, клевать и жалить… Кто-кто не страшный?

В повести «Двойник» автор использует мистический элемент — для критики общественного устройства. Исследует чувство незащищенности перед обществом, которое пожирает личные интересы. Мистический элемент легко превращается в элемент психологический: тему доппельгангера можно трактовать как тему расщепления личности… Дмитрий Костюкевич перечитывает классическую донельзя повесть Федора Достоевского.

Читая «Кровавый меридиан» Кормака Маккарти, слишком близко подбираешься к краю миропорядка, к земле, сложенной из костей и страха. Так что же такое этот гиперреалистичный роман? Черный-пречерный вестерн? Историческая реконструкция времен геноцида коренного населения Америки? Летописью темных сторон человеческой души? Книга Единственного Пути?

Рецензия на антологию «Новая книга ужасов»