DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Александр Прокопович: «Люди читающие побеждают, даже если вокруг все терпят поражение»

Книжные серии «Самая страшная книга», «Тёмная сторона», отдельные «страшные» романы и сборники современных писателей... Эти произведения на слуху, и DARKER не единожды обращался к ним.

Всему этому мы обязаны издательству «Астрель-СПб», чьими трудами современный русский хоррор ширится и растёт, завоёвывая всё большее число читателей. С главным редактором этого издательства и пообщался DARKER — о специфике работы, хорроре и планах на будущее.

Здравствуйте, Александр Александрович! Для начала, если можно, давайте объясним нашим читателям, в чем состоит принципиальное отличие «главного редактора» от любого другого редактора, работающего в издательстве. Чем ваша работа отличается от работы, к примеру, Ирины Епифановой, с которой DARKER беседовал раньше?

Главный редактор больше работает «по площадям». Создает проекты, а редактор уже непосредственно ведет их. Главред создает лакуны, которые заполняются ведущими редакторами. Кроме того, главред — это самый коммерчески направленный редактор, то есть если редактор во главу угла ставит литературную ценность книги, то главред в первую очередь оценивает коммерческую перспективу книги. Ну, и лежащее на поверхности, главред должен видеть картинку целиком, а редактор может позволить себе работать в своей нише.

 

Внесем ясность и по поводу структуры издательства. Раньше «Астрель-СПб» считалось (и многими по сей день считается) отдельным, самодостаточным издательством, но юридически оно связано с «АСТ». Каковы взаимоотношения между вашей редакцией и головным офисом? Как на сегодня «АСТ» связано с «Эксмо»? Как налажено «разделение труда» между разными редакциями? С какими сложностями вам, возможно, приходится сталкиваться, учитывая влияние «АСТ» и «Эксмо»?

Начну с конца. Несмотря на то, что АСТ и ЭКСМО входят в один холдинг, это нисколько не исключает ни конкуренции между редакциями, ни «войны» за симпатии читателя. Что изменилось — конкуренция стала корректной.

Каждая редакция АСТ ведет самостоятельную политику, естественно, учитывая корпоративные нюансы. Понятно, что ни одна редакция не будет своей работой вредить другой. Головной офис — это финансовый, логистический центр и центр промоактивности, то есть это то конкурентное преимущество, которое получает редакция, работая в рамках большой компании. Кроме того, это еще и аналитика, обучение и юридическая поддержка.

Разделение труда есть. Кто-то занят больше прикладной литературой, кто-то — комиксами, а кто-то — переводной классикой.

Логичный вопрос к вам лично. Как Александр Прокопович, так сказать, вообще «дошел до жизни такой», то есть как вы стали редактором в принципе и редактором «Астрель-СПб» в частности?

Моя рукопись легла на стол одного из редакторов издательства и... была забракована. Однако мне предложили сделать работу над ошибками, и я стал автором «Астрели-СПб», параллельно руководство издательства предложило мне на полставки работу заместителя главного редактора. Дело в том, что практически всю свою жизнь до издательства я работал в рекламе. Мне предложили курировать обложки, аннотации, предлагать новые актуальные проекты. Постепенно я втянулся, полставки превратились в 24/7, а зам неожиданно стал главным.

 

Абстрагируясь от каких-либо жанров и серий, в целом, за годы вашей работы в «Астрель-СПб», чем вы, как руководитель, гордитесь? Какие главные хиты выпустила ваша редакция, какие большие имена были вами открыты?

Плохой вопрос, потому что мы выпустили не три книги и не тридцать три, отметить кого-то и не отметить другого автора — будет неправильно. Я горжусь, что мне довелось работать с такими профессионалами, как Абгарян, Константинов, Корецкий, Кивинов, Мазин, Петрушевская, Мастер Чэнь, Матюшкина, Оковитая. Но специфика современной русской литературы в том, что книги, и книги хорошие, создаются и дилетантами. Такие имена, как Зисман, Цепов, Малявин... — я рад, что они публиковались у нас. Надеюсь, что кто-то из тех, кто не собирался быть профессиональным писателем — станет таковым.

Главное, как мне кажется, в работе нашей редакции в том, что, работая в плоскости коммерческого книгоиздания, мы давали и даем возможность для старта начинающим авторам и не боимся идти на эксперименты. Кстати, во многом это возможно именно благодаря тому, что мы входим в большой АСТ.

Чтобы все же быть конкретным — вот главные открытия этого года — Мария Рупасова «С неба падали старушки», Александр Цыпкин «Женщины неприступного возраста» и феерическое возвращение на наш рынок Питера Уоттса с потрясающей «Ложной слепотой» и «Эхопраксией».

Конечно, не могу не отметить и проект «Самая страшная книга», этот год был самым успешным для проекта, именно проекта, а не просто книги или серии.

Что вы сами более всего цените в литературе? Что предпочитаете читать? Если, конечно, у вас остается время на чтение «для души»...

Думаю, невозможно выделить что-то одно, что характерно — и не нужно. Я люблю фантастику, преимущественно переводную, увы, те стандарты, которые были заданы золотым веком американской фантастики, наши авторы соблюдают довольно редко. В литературе важно все — и мир, в который хочешь возвращаться, и герой, с которым хочется дружить, и те загадки, которые автор заставляет разгадывать. Чувства, которые может передать книга... Иногда — очень редко — новые идеи. Раздражает, когда встречаю книги, созданные людьми неумными. Считаю, что литература — занятие для интеллектуалов.

 

С какими сложностями сталкивается издатель в современных условиях, с учетом длящегося книгоиздательского и книготоргового кризиса, экономических сложностей в стране вообще?

Есть трудности общие для всей российской экономики. Об этом — неинтересно. Есть специфические. С моей точки зрения, книжная индустрия России сейчас проходит стадию роста, когда активно должны меняться методы логистики, информационного сопровождения и непосредственно продажи. Мы оказались в ситуации, когда каждая книга либо становится проектом, либо не продается. Это сказывается и на работе редакции, просто издать книгу и надеяться, что произойдет чудо и она станет бестселлером только благодаря качеству текста — невозможно.

Кроме того, у нас колоссальный дефицит авторов высокого уровня. Если совсем грубо, то количество изданных книг превосходит то, что в состоянии написать серьезные авторы. Серьезные — то есть те, кто готов следовать элементарным профессиональным критериям.

 

Какие шаги предпринимаются или что необходимо, на ваш взгляд, сделать, чтобы преодолеть эти трудности? Ощущается ли в этом бизнесе в последние годы какой-либо эффект от тех законодательных подвижек, которые касаются борьбы с сетевым пиратством?

Мне кажется, что все сделает время и рынок. Рынок заставит нас работать так, чтобы выжить. А значит, надо меняться. Что касается законодательства — надеюсь, что подвижки будут работать. Я умышленно не упомянул пиратство. Конечно, на сегодня это серьезная беда, которая делает практически невозможным развитие сферы электронных книг так, как это должно. Но это — вопрос законодателей и правоохранителей.

Раскройте, если можно, какой процент тиражей сейчас реализуется через книготорговые сети, а какой — через интернет-магазины вроде Озона и Лабиринта. Какова доля интернет-продаж и есть ли вероятность, что со временем книги станут находить своих покупателей преимущественно в Сети?

Абсолютных цифр у меня нет. Все зависит от конкретной книги. У нас есть авторы, 70 % чьих продаж приходились на Озон и Лабиринт. На самом деле это достаточно просто — если автор преимущественно популярен в социальных сетях, то продажи будут в первую очередь в интернет-магазинах, приоритеты могут меняться и из-за тематики. Важна и цена. Сегодня интернет-магазины дают лучшие условия, даже с учетом стоимости доставки.

Вероятность того, что книги будут покупать именно в Сети — есть, особенно если стоимость аренды торговых площадей будет оставаться такой же безумной. Но любой книжник согласится со мной, что никакой интернет-магазин не сравнится с маленькой книжной лавкой...

 

То, с чем мы непосредственно сталкивались. Вопрос допечаток, решения о закрытии тех или иных книжных серий, оценка успешности или провальности тех или иных проектов. Многим это сложно понять. Начнем с начала. Какова нынешняя политика «Астрель-СПб» касаемо выпуска дополнительных тиражей и переизданий? В чем она отличается от того, что было в прежние годы и, самое главное, чем обосновывается? Чем издатель сейчас руководствуется в первую очередь, принимая решение о том, допечатывать или нет тираж книги?

Оценка успешности — выручка. У нашей редакции, у холдинга в целом — источники дохода — это наша коммерческая деятельность. Понятно, что нельзя гарантировать себя от убыточности тех или иных проектов, но общая картинка проста: мы должны работать в плюс, иначе мы просто исчезнем. Увы, но примеры известны. Дополнительный тираж определяется прогнозом на основе тех продаж, которые уже прошли. Печатать менее 2000 экземпляров — нерентабельно. Соответственно, если мы не уверены, что способны реализовать в адекватные сроки это количество книг, то тиража не будет. Эта практика ничем не отличается от того, что было ранее. Единственное отличие — это то, что сейчас значительно улучшилась аналитика работы с оптовиками.

Мне кажется, что работа с переизданиями — это отдельная тонкая редакторская работа, иногда удается за счет переиздания дать новую жизнь книге. И это вопрос не столько цифр, это вопрос, если хотите, редакторской «чуйки».

 

Каковы критерии успеха или неудачи? Скажем так, книга не слишком именитого автора — какое количество экземпляров (в отношении к общему тиражу), в какие сроки должно уйти со складов издательства, чтобы продажи считались нормальными? Успешными? Какие результаты считаются безусловным провалом?

Успех, если книга выходит за рамки первого тиража. Понятно, что первый тираж может быть минимальным, и все же. Если книга постоянно идет на допечатку — эта книга на вес золота. Неуспех — книга не продается, большие остатки. Конечно, издатель может ошибиться и поставить слишком большой тираж, и в таких случаях мы понимаем: это не проблема атвора, это наша некомпетентность.

Объясните политику издательств по части рекламы, продвижения книг. Не секрет, что многие авторы и читатели не понимают, почему, стартуя новую серию, выпуская книгу нового автора, издатели практически никак не вкладываются в рекламу. Люди не видят в этом логики. И правда ведь, со стороны кажется, что известные, «раскрученные» авторы в рекламе нуждаются меньше, чем авторы-дебютанты.

Фишка не в жадности или глупости издателей. Дело в том, что реклама становится эффективной начиная от определенной критичной суммы. Рекламировать трехтысячный тираж, размазанный тонким слоем по всей России — удовольствие дорогое и точно не окупающееся. То есть реклама как таковая становится более-менее эффективной, когда речь идет уже о тиражах в десятки тысяч. Другой вопрос, что мы все больше тратим усилия по продвижению книг с помощью микрофинансовых усилий, и Интернет нам в помощь. Кроме того, в книжном бизнесе очень важно продвижение от издателя к оптовику, эти усилия просто не видны читателю, и он думает, что этого не происходит.

 

Конкретизируем и с помощью этих примеров плавно перейдем непосредственно к жанровой литературе. В 2015 году была официально закрыта серия «Городские легенды» Марии Артемьевой, последними книгами серии стали межавторские сборники «Темная сторона дороги» и «Темная сторона Сети». Чем обосновывалось решение о закрытии этого проекта, почему это было сделано? В чем, как вам кажется, причина неудач серии?

Плохие продажи. Причем не на уровне одной книги. А на уровне трех книг, в которых последовательно понижался уровень продаж. Надо прислушиваться к тенденциям. Почему так получилось? Никогда нет одной причины. Во-первых, любая тема, любая серия имеет свой срок жизни. Долгоиграющие циклы — скорее исключение, чем правило. Кроме того, есть актуальность темы. К примеру, темная сторона Москвы — привлекает внимание больше, чем темная сторона провинции или дороги. И безусловная причина — текст как таковой. Вероятно, если бы тексты первых книг серии были гениальными, то интерес к последующим книгам только возрастал, этого не случилось.

Параллельно ваши коллеги из «Эксмо» пытались запустить серию романов в жанре триллера о серийных убийцах. Вышло три книги, которые остались практически никем незамеченными, после чего серия была закрыта, хотя к изданию было готово еще два романа. Поскольку у вас есть опыт издания как успешной жанровой литературы, так и не очень, было бы интересно узнать ваше мнение — что в конечном итоге влияет на успех или ведет к провалу? Почему одни серии закрываются, не успев толком стартовать, а другие (вроде «Самой страшной книги»), напротив, расширяются?

Первое: все зависит от текста. Удалось или не удалось набрать корпус текстов, который будет востребован.

Второе: востребованность тематики. Традиционно триллер в России не так востребован, как в Европе. И тому есть причины, мы живем не настолько хорошо, чтобы читателям хотелось пугаться...

Третье: создание социума. Если он есть или возникает, то серия будет успешной.

Четвертое: книгоиздание — сложный процесс, и можно наделать массу ошибок, от которых не застрахован никто — ошибиться с оформлением, с позиционированием, с датой выхода...

Но главное — текст.

 

Возвращаясь к вопросу пиара. Понятно, что издатель не может вкладывать деньги в рекламу каждой книги, это не реально. Но вот эта серия триллеров от «Эксмо»... Многие узнали о ее существовании только из новостей о закрытии серии. Мне сложно понять, что мешало издателю, редактору прислать новостной пресс-релиз или, допустим, разослать электронный файл в СМИ вроде DARKER, «Мир фантастики» для того, чтобы эти книги отрецензировали «профильные» издания. Это ведь не стоит ничего, кроме времени. Ведет ли в этом направлении какую-то работу «Астрель-СПб»?

Да, мы работаем в этом направлении. Иногда более удачно, иногда менее. Но, знаете, было бы что рекламировать. Есть и еще одна история, издатели, конечно, не находят времени, но на сегодня отдача от СМИ настолько низка, что зачастую редакции просто не видят смысла тратить время, не видя эффекта от этой работы. Большая часть успешных наших книг и проектов стали успешными при полном молчании сетевых ресурсов и бумажных СМИ. А вот потом, после успеха — появляется интерес.

Говоря об «ССК». Кажется, в свое время совершенно никто не ждал, что «Самая страшная книга 2014» окажется настолько успешной. Да и успех «ССК 2015» — на него, конечно, надеялись, но все-таки опасались, что проект «сдуется»... Что вы можете сказать по этому поводу?

Мне кажется, что секрет в определенной сдержанности, в том, что ССК не выпускает по книге в месяц. В том, что есть жесткий отбор, и в том, что есть не просто сетевая поддержка, а есть сообщество, которое фактически является соредактором, соавтором этого проекта. Это большое везение. И я надеюсь, что мы только в начале пути.

 

Говорят, среди редакторов гуляет грустная шутка о том, как пресловутые «маркетологи» решают, каким тиражом издать ту или иную книгу: мол, прошлая книга этого автора продалась тиражом в пять тысяч, но минуло время, рынок «сдулся», поэтому новую его книгу выпустим тиражом в четыре тысячи — и так далее... Здесь в каком-то плане может быть показательным пример ежегодников «ССК» — книга 2014 года была выпущена с допечаткой общим тиражом в четыре тысячи, книга 2015 года вышла тиражом три тысячи — и допечатки уже не было, хотя этот тираж разлетелся за считанные месяцы. Не стоит ли нам опасаться, что «ССК 2016» выйдет еще меньшим тиражом?

Дело в том, что ССК-2015 вышла в феврале, и к моменту, когда можно было бы говорить о дополнительном тираже, уже просто было страшно ставить книгу с годом в названии. Оптовики и читатели боятся во второй половине года брать «датские книги». Думаю, что ССК-2016 — повторит судьбу предыдущей, а вот следующую надо постараться собрать раньше, чтобы она вышла в конце предыдущего года и у нас было время сделать переиздание.

 

Еще один специфический момент, о котором мало кто не из числа работников издательств и книжных магазинов знает, — сезонность. Лето считается «мертвым» сезоном в плане продаж книг, поэтому и новинки громкие редко выходят в этот период. А какое время года считается, напротив, наиболее удачным для книготорговли? С чем вообще связано это все?

Связано в первую очередь с активностью читателей. Начиная с мая, в связи с множеством выходных, читатели массово выезжают за город, а деньги тратят не на книги, а на дачи и всевозможные отдыхи. Где-то к августу рынок начинает жить, хотя сентябрь оттягивает деньги на учебную литературу, а вот октябрь—декабрь — идут хорошие продажи. Половина января, как вы понимаете — нет вообще ничего. Но до конца марта — продажи достаточно хороши, с первой травкой продажи начинают падать, а там уже и май. Но это все очень в общем. Отдельно взятую книгу можно вывести и летом на контрасте, а покеты вообще лучше продавать к сезону отпусков и пр.

 

В той же серии «ССК» в 2015 году вышли антологии «13 маньяков» и «Хеллоуин». Первая была выпущена весной, продавалась в основном уже как раз летом — и, по счастью, продалась. Хотя с ней оказалось связано несколько мелких, но довольно-таки неприятных скандалов. То кого-то из авторов обвинили в том, что он грубо высмеял в своем рассказе реальных людей, то некоторые московские магазины отказались продавать «13 маньяков» по неким «этическим причинам». Ваше отношение ко всему этому, не было ли мысли вообще прикрыть проект, «во избежание»?

Мыслей не было. Было просто неприятно. Я прекрасно понимаю магазины, люди не захотели рисковать, хотя, как мне кажется, никакого риска не было. Больше огорчился из-за людей, которые, даже не читая книгу, с удовольствием раздували скандал. Даже не чувствуя своей нечистоплотности.

Похоже, антологии серии «ССК» пользуются неплохим спросом. «Астрель-СПб» даже стали издавать отдельные книги других серий с припиской на обложке «от авторов проекта «ССК» или «Самая страшная книга» рекомендует». Насколько это действенная реклама, на ваш взгляд? Намерены ли вы и в будущем использовать «лэйбл» «ССК» в целях продвижения тех или иных книг не из этой серии?

Хотелось бы, чтобы эта практика оказалась эффективной. Увидим. Строго говоря, есть математика. Для того чтобы тот или иной «лэйбл» мог «вытягивать» другие книги, его собственный тираж должен быть в разы больше того, что пытаются вытянуть с его помощью. Но в данных случаях это оправданно, так как книги близки по духу.

 

Мы говорили о закрытии серии «Городские легенды», но в 2015 году была еще предпринята попытка перезапустить другую жанровую серию, «Темная сторона», начатую в свое время романом Константина Образцова «Красные цепи». Какова ситуация с этим проектом сейчас, стоит ли читателям ждать новых книг на «Темной стороне»?

Все зависит от продаж «Крысиной башни». Если они будут на уровне ожиданий, то у нас уже лежит целый пакет книг в эту серию.

 

В начале 2016 года «Астрель-СПб» запускает еще одну новую серию, «Темное фэнтези» от отечественных авторов. Уже не секрет, что вдохновил вас на это как раз успех проекта «ССК», и первым томом серии станет еще одна антология «от авторов «ССК», «Темные». Нет опасений, что эта книга разочарует именно хардкорных фанатов фэнтези, с учетом того, что в ней собраны не только фэнтези-рассказы, но и так называемый вирд, и просто нестандартный хоррор (хоррор-фэнтези, исторический хоррор и т. д., и т. п.)? Чего можно ждать от потенциальных следующих книг этой серии?

Одно из главных качеств издателя — не обманывать ожидания читателя. В сборнике допустимы некие прогулки на полях жанра, на то и сборник. Это полезно даже с точки зрения восприятия. Что же касается романов, тут уже все должно быть жестко.

 

Ходят слухи (да уже и не слухи даже, информация появлялась и из официальных источников), что в 2016 году «Астрель-СПб» также стартует серию современного зарубежного хоррора «Все страхи мира». Назывались имена таких авторов, как Адам Нэвилл, Лэрд Бэррон, Томас Лиготти. Такими темпами ваша редакция скоро станет абсолютным лидером в жанре ужасов и мистики в России. Кроме шуток. Ведь, если не учитывать издания Стивена Кинга в «АСТ», тиражи книг той же «ССК»-серии уже выше, чем у коллег-конкурентов, а общее число наименований жанровых книг, издающихся в «Астрель-СПб», как мы видим, растет, даже несмотря на закрытие «Городских легенд». С чем это связано? Вы видите серьезный коммерческий потенциал у хоррор-литературы? Вам она самому настолько близка и интересна?

В данном случае речь идет не столько о приверженности жанру, сколько о выборе качественных текстов. Но есть и другая история. Наши читатели уже постепенно привыкают к тому, что «Астрель-СПб» издает качественные книги этого направления. Они готовы воспринять и переводную литературу от нашей редакции.

Помимо традиционного уже ежегодника, «ССК 2016», в серии «Самая страшная книга» в следующем году будет издана первая не-антология — авторский сборник покойного Владислава Женевского «Запах». Вашу роль в том, что эта книга будет издана, сложно переоценить, ведь сейчас авторские сборники издаются в России крайне редко, а уж авторские сборники в жанре ужасов — тем паче. Насколько было сложно получить «добро» на издание этой книги? Какие надежды вы на нее возлагаете? Могут ли авторы и читатели мечтать о том, что в будущем в «ССК» появятся и другие авторские книги, от чего это зависит?

Все зависит от качества текстов. А главным «добром» — является успешность серии. Пока серия успешна, мы можем себе позволять те или иные эксперименты. Ошибемся... и время экспериментов закончится.

 

Владислав Женевский был одним из постоянных авторов DARKER, трудился у нас в качестве переводчика, редактора и рецензента. Печально, что с его литературным творчеством читатели начали знакомство совсем недавно, но примечательно, что случилось это в первую очередь благодаря редакции «Астрель-СПб», таким вашим антологиям, как «Фантастический детектив 2014», «Самая страшная книга 2015», уже помянутые «Темная сторона дороги», «13 маньяков» и «Хеллоуин». Прекрасно, что выходит «Запах», хотя грустно, что выйдет эта книга уже по смерти автора, одного из наиболее самобытных и талантливых в современном русском хорроре. Много ли вообще, на ваш взгляд, интересных и талантливых писателей сейчас обращают свой взор на литературу ужасов и мистики? Можем ли мы надеяться на появление в серии «ССК» большего числа авторских книг в обозримом будущем?

Я считаю, что современная проза в принципе невозможна без толики мистики. Практически все меньше книг, которые можно было бы отнести к одному жанру. А мистика — своеобразная приправа любого действия. Что же касается сольных книг, я только за, были бы достойные тексты.

 

Вам принадлежит идея обучающих семинаров «Мастер текста», а в 2015 году в Санкт-Петербурге прошло две встречи читателей с авторами антологий «ССК 2015» и «13 маньяков». Сейчас прорабатывается идея организации онлайн-семинаров для начинающих писателей на тему того, как писать именно хоррор. Расскажите об этом подробнее. Насколько вообще подобные мероприятия вам интересны, полезны, насколько они могут быть полезны и интересны для самих участников, чего вы от них ждете?

Такие встречи — это и продвижение книг, и толика заслуженного почета для авторов. А для авторов, не обязательно начинающих, как мне кажется, всегда полезно и интересно общаться и обмениваться опытом. Тем более, что напугать может не каждый, а мастер текста — писатель — должен уметь и пугать тоже.

 

Говоря о некоей субкультуре хоррора. Есть идея организации предзаказов книг серии «ССК» для поклонников, мы говорили с вами о выпуске некоей сопутствующей продукции (футболки с символикой «ССК» и тому подобное). Как вы сами все это видите? Попробуем заглянуть в будущее, с учетом всех этих планов возможного дальнейшего развития: что может представлять собой проект «ССК» лет этак через пять, десять?..

Я считаю, что в будущем в нашей книжной субкультуре все громче о себе будет говорить клубная история, которая может в себя включать ряд приятных вещей — сувенирную продукцию, предзаказы, общение с авторами. Я думаю, создание такого клуба — вплоть до собственного видеоканала — адекватное будущее проекта.

 

Как редактор и как человек, что бы вы хотели пожелать в наступившем 2016 году авторам и читателям?

Абсолютно точно следующий год будет не лучшим. Просто нет к этому никаких оснований. Но в любые кризисы люди читающие могут добиваться побед, даже если вокруг все терпят поражение. Люди интеллектуальные иногда процветают в самые смутные времена. Этого и желаю. Себе хочу пожелать — новых великолепных текстов и встреч с удивительными авторами — вот то, чего я жду и то, чего желаю в Новом году.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)