DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Люди-сенобиты

Причудливые, витиеватые узоры на теле. Кожа, проткнутая металлом: от колец и сережек до натуральных крючьев. Раздвоенный змеиный язык. Глаза — черные, будто кромешная тьма или океаническая бездна. Кто это? Персонажи фильмов ужасов? Нет. Всего лишь люди нового поколения. Одни называют их чудовищами в человеческом обличье, другие искренне восхищаются их смелостью и готовностью идти на самые невероятные эксперименты с собственной внешностью. С наиболее яркими приверженцами экстремальных боди-модификаций, татуировок и пирсинга мы и хотели бы познакомить вас в этом материале. А вам решать самим — осуждать, подражать или просто не лезть в чужую жизнь…

Вадим Черноморов, Магдалена Майер, Леонид «BODOM» Рыбаков, Карина Гольдман, Илья «Bomber» Губарев и многие другие — кому-то эти имена и прозвища не скажут ровным счетом ничего, а между тем они весьма и весьма популярны в среде как любителей бодмода, так и среди простых обывателей, кто хоть раз, да попадал на показ очередного ток-шоу с участием «не таких, как все» по какому-нибудь федеральному каналу. Обратив внимание на распространение культуры бодмода и косплея в странах СНГ, мы решили узнать побольше о тех, чья внешность порой заставляет других людей шарахаться, а то и проявлять откровенную агрессию. Автор данного материала — и сам большой любитель искусства татуировки, но среди читателей нашего журнала наверняка есть и противники этого своеобразного направления живописи.

Так что сразу хочется оговориться: это лишь поверхностный взгляд на субкультуру с целью чуть ближе познакомить несведущих с ее представителями. Ни в коем случае не призыв немедленно бежать в салон и разрисовывать себя иероглифами, равно как и клеймить всех поклонников боди-модификаций чокнутыми еретиками. Просто отвлеченная беседа с теми, кто предпочитает выделяться из толпы. Фрики, треш-модели, завсегдатаи тату-салонов, фанаты бодмода и просто творческие натуры. Они ответят на самые распространенные вопросы, адресованные любителям экстремального самосовершенствования. В качестве приглашенного эксперта — мастер тату и пирсинга с более чем двадцатилетним стажем Александр «Solnze» Середин. С другой стороны баррикад — истовые верующие, православный священник Максим Золотухин, имам Салим Караев и раввин Натан Юшкевич, а также кавказский спортсмен, культурист и актер Мамед Мирзоев. Можете считать это своеобразным ток-шоу, только без крикливых пенсионерок, депутатов и психологов. А тема все та же: «зачем и для кого»?

Как вы считаете, несет ли татуировка некий сакральный смысл, негативную энергетику или еще что-то подобное? Определяет ли она личность, дополняет ее или же является не более чем красивым узором?

Вадим Черноморов: Касательно «несет или нет» — наверняка я бы утверждать не стал. Это дело ученых и мистиков — я же скажу прямо, чтобы не разводить демагогию: не знаю.

Карина Гольдман: Непременно влияют!

Магдалена Майер: Татуировки разными бывают… Есть со значениями — например, традиционного японского стиля. В свое время их набивали не всем подряд, а лишь определенным людям и в определенных ситуациях. У разных народов множество примеров таких тату: кастовые, обереги, метки шамана, боевая раскраска. В наше время есть понятие «художественная татуировка» — она не значит ровным счетом ничего. Люди сами придают ей значение, вкладывают особый смысл. Но если верить в эзотерику и мистику, то любой символ, изображение и знак несут информацию, способную влиять на судьбу человека. Каждый сам выбирает — верить во все это или нет.

Илья Губарев: Для меня тату — это в первую очередь красивый рисунок, а уже после смысловая нагрузка. Но! Именно она и важна для меня. Каждая татуировка, выражаясь современным языком — некий чекпоинт. Думаю, они дают мне особую неповторимость... собственно, как и мой внутренний мир. Любой человек индивидуален и мыслит по-своему — а у меня и татуировки единственные в своем роде, больше таких нет ни у кого.

Алиса Талкетна: Я наношу их чисто для украшения тела. Нет в них ни грамма смысла. Вот чувства — другое дело. Мой смысл в любимом человеке. Это лучший из тех, кто появился в моей меркантильной жизни.

Inna Satan: Я стараюсь убедить себя в том, что это просто рисунок. Наверное, подсознательно боюсь дурного влияния на свою ауру. Мало ли, вдруг негативное значение и правда есть?..

Леонид Рыбаков: Татуировка, равно как и другие виды искусства, в том числе, бодмод, может содержать и негатив, и позитив — да все, что угодно! Я считаю, что сам обладатель наделяет смыслом сознательные изменения в собственном теле. Кто-то делает это для красоты или в память о чем-то, другие проходят обряд инициации. Самое главное — как человек видит свои усовершенствования.

Денис Олин: В детстве я всегда спал крепче после просмотра фильмов о Фредди Крюгере. А покрывать свое тело татуировками, да и вообще менять внешность я начал из-за многочисленных потерь. Гибель мамы под машиной, причем по вине пьяного попа, сыграла особую роль в моем становлении как личности. Но татуировки я делаю, в первую очередь, для себя — чтобы запомнить некоторые мгновения жизни навсегда. Что касается моего поиска глубокого смысла в татуировках... ну, тут все зависит от человека. Если кто-то говорит, мол, «татуировка несет зло» — его дело. По мне это просто самовнушение недалеких людей.

Ростислав Наймагон: Каждый решает сам, как относиться к татуировкам, и живет с этим, как лишь ему угодно. В общем, экстремальное преображение тела — личное дело человека. Например, основная часть моих татуировок — мотивы древней Японии. На голове у меня ориентальные узоры. Есть у меня и египетская тематика.

Кирилл Лукьянов: Я думаю, татуировки — по крайней мере, мои — служат и украшением, и смысловым узором. Правда, на некоторые вещи мои взгляды изменились, так что тату не полностью отражают меня нынешнего, как изначально планировалось — но это не значит, будто они мне разонравились.

Александр Середин: Это очень интимный вопрос. Если человек верит в то, что татуировку можно запрограммировать на удачу или успех в личной жизни, то она и будет выполнять функцию амулета. Если же он сделал ее для красоты… ну, тогда глубокий смысл искать в рисунке бесполезно. Другое дело, когда человек подвержен влиянию извне. Думаю, поступать надо по-своему, и никого не слушать — разве что мастера. Адекватный татуировщик всегда поможет с выбором хорошего рисунка и предупредит, какую идею лучше не воплощать на теле, чтобы не получилась откровенная муть. Ведь исправить неудачную татуировку всегда сложнее, чем сделать новую. Так что лучше сразу набивать правильно.

Зачем набивать? И тут у каждого свои причины. Кто-то хочет выделиться и добивается это всеми доступными способами. А кто-то относится к этому, как художник к холсту, постепенно превращая свое тело в произведение искусства. Иногда татуировка — это и вовсе косметическая процедура, чтобы скрыть шрам или родимое пятно. Главное, помните — слишком радикальные перемены во внешности всегда наталкиваются на неприязнь общества.

Мамед Мирзоев: Я считаю, татуировки — это мерзость перед Богом, но, в целом, терпимо к ним отношусь. Отвращение вызывает не сколько внешность любителей татуировок, сколько их внутренний мир… кто знает, что там скрыто?.. Например, у многих девушек легкого поведения есть татуировки… Ну и конечно же, многое зависит от количества и размеров тату. Один-два эстетично выполненных рисунка — это еще куда ни шло, но когда человек разрисован с головы до пят — кошмар. Это и вызывает отторжение. Поэтому не стоит удивляться, когда ко всяким «фрикам» пристают на улицах или в общественных местах. Раз уж решил выделяться — избегай встреч с агрессивным большинством или езжай куда-нибудь, где уровень культуры и терпимости выше. Или смирись с ролью ходячей провокации.

Отец Максим Золотухин: Бог дал нам Заповеди, нарушая которые мы становимся несчастны. Кто-то не может найти себе супруга по сердцу, кто-то хронически болен, кто-то пьет или употребляет наркотики… Они не в состоянии понять, что первопричина этих бед — банальное нарушение Его Заповедей. Конечно, татуировка — не самый страшный грех. Но Бог этого делать не велит. Обязательно прочитайте отрывок из Библии, касающийся запрета на татуировки: Лев. 19.28

Имам Салим: У мусульман всегда было отрицательное отношение к уродованию собственного тела. Если это произошло случайно, в драке или на поле боя — тогда мужчина носит свои шрамы с гордостью. Но сознательно увечить себя, наносить языческие письмена и непотребные рисунки — большой грех. Людей, рожденных в мусульманских семьях и похороненных по всем правилам священных обрядов, не могут положить в могилу с грязными телами. Поэтому в самых крайних случаях участки кожи с татуировками просто срезаются. В Коране четко сказано, что выкалывать на теле изображения, тем более нечистых духов, — нельзя.

Ребе Натан: Конечно, молодежь сейчас не такая, как раньше. Более своенравная, независимая. Но наша вера негативно воспринимает как юношей, так и девушек, подверженных модному веянию делать татуировки. Это идет дикарям, это их племенные особенности, например, в Новой Зеландии есть маори — их татуировки смотрятся на их телах гармонично. Я, как талмудист и просветитель, неоднократно выступал против тату в цивилизованном мире. Тот, кто искренне почитает сказанное в Торе, никогда не испоганит свое тело татуировкой. Среди ортодоксальных евреев нет «фриков». Ошибка молодости — это одно, тюрьмы и армия вынуждают людей подстраиваться, делают безвольными. Мне кажется, татуировки — удел ведомых людей.

Как видим, религиозные деятели, независимо от вероисповедания, едины в своей нелюбви к искусству тату. Хотя, в первую очередь, это продиктовано, конечно, следованием заповедям и уважением традиционных ценностей. Ну а насколько близки к религии герои нашей статьи?

Ростислав Наймагон: К религии отношусь нейтрально.

Денис Олин: Религию воспринимаю… средне. Верю и в Бога, и в Дьявола. Как-то так.

Inna Satan: У меня своя вера, и к религии она отношения не имеет. Я считаю религию фанатизмом и не уважаю. Человеку нужно во что-то верить, но вера и религия — абсолютно разные понятия. К нападкам церкви на любителей татуировок отношусь спокойно, чаще с юмором. Лучше проигнорировать или отшутиться, чем доказывать что-то.

Кирилл Лукьянов: Нет, я не религиозен, но и агрессивным атеистом себя назвать не могу. Хотя если кто-то мне начнет задвигать о Боге и тому подобном, я с подозрением буду относиться к этому человеку. Потому что с головой у него явно не все в порядке.

Леонид Рыбаков: Вообще, я атеист. Но, скажем так, «темную сторону» я выбрал лишь в противовес традиционной «светлой», так как считаю почти всю религию обманом: грамотной системой управления людьми, доходным бизнесом — не более… Так что да, можете называть меня сатанистом. Навязывать другим свои заблуждения — это вообще глупо. Как и законы об оскорблении чувств верующих и тому подобное. РПЦ — это вообще отдельная тема…

Вадим Черноморов: Ну, я крещеный, в детстве ходил с родней в церковь, даже молитвы помню. Но вообще я агностик, причем верю и в Бога, и в некий высший разум, который создал нас и жизнь на Земле… Поэтому причислить себя к религии я не могу — лишь назвать себя верующим.

Вы вкладывали в свой образ эротический подтекст? Или напротив, стремились «устрашить» неинтересных вам людей? Возможно, все сразу, как у тех же сенобитов, совмещающих в своем имидже и отталкивающую сексуальность, и притягательную смертоносность? Какой идеал вы хотите достичь?

Inna Satan: Осознанно точно не вкладывала. Просто делала то, что хотела. Старалась внешне соответствовать своему внутреннему состоянию. Каждый из нас по-своему уникален, у каждого свои мотивы и причины модифицировать свое тело. Могу ли я сказать, что отличаюсь чем-то от остальных? Ну, в последнее время я часто думаю, как буду объяснять ту или иную татуировку детям…

Ростислав Наймагон: Я не вкладывал ни эротического, ни устрашающего подтекста в свой внешний вид.

Карина Гольдман: Эротический подтекст? Конечно, нет! Скорее, стремилась привлечь внимание, как-то заинтересовать людей. Да и слишком эпатажным я свой образ назвать не могу. Разве что, хочу добавить клыки. Ну, и татуировки на животную тематику.

Кирилл Лукьянов: Нет, эротический подтекст я точно не вкладывал.

Оттолкнуть кого-то цели тоже не было — просто мне нравится этот образ и все. Я, наверное, уже слишком взрослый, чтобы ассоциировать себя с каким-то идеалом.

Илья Губарев: Когда-то я хотел примерить образ Дьявола. А сейчас изменяю свое тело, в основном, для эпатажа. Я считаю, что нужно развиваться и самому создавать для себя неповторимый имидж.

Алиса Талкетна: Я с детства не люблю все стандартное и клишированное. Не могу себя ощущать нормально среди людей без татуировок и модификаций. Мне нравится обращать на себя внимание своим видом. Вообще я и так считаю себя красивой. Но просто красивых людей много. А моя внешность притягивает… иначе. Да и в целом, быть «натуральной» — это не мое. Я люблю экспериментировать над собой. Просто это доставляет мне удовольствие.

Леонид Рыбаков: Сенобиты? Да, прикольные ребята. Картинки на моем теле в большинстве своем несут чисто эстетическую составляющую, а некоторые из них выражают мое отношение к тем или иным вещам. Я еще не закончил эксперименты над собой. Татуировка на лице была одной из первых, но мне просто лень воплотить все идеи. Хочется побыстрее доделать свой «тату-костюм», да и тоннели в уши поставить.

Денис Олин: Образ Джокера Хита Леджера полностью отображает мое внешнее состояние, образ Ворона Брэндона Ли — внутреннее. В планах — стать похожим на рок-звезду, на мне и так полно татуировок и пирсинга.

Вадим Черноморов: За последние годы я сильно изменился — и в плане внешнего вида, и в плане приоритетов. Порой эти вещи взаимосвязаны. Например, от массивного имплантата в губе пришлось избавиться — он мне попросту надоел. С пирсингом так бывает. С татуировками другая история — их вроде бы и не чувствуешь, но они остаются с тобой на всю жизнь, и нужно подойти со всей ответственностью к их выбору. А уж про хирургические вмешательства — неизвестно, что ждет тебя в будущем, и нужно быть точно уверенным, что они не осточертеют и не принесут неудобств тебе в будущем, даже без оглядки на общественное мнение. Цитируя Черчилля: «Поистине глуп тот человек, чье мнение на протяжении всей жизни остается неизменным». С этим я полностью солидарен. Я за самосовершенствование, за получение новых знаний и постоянные перемены, как в увлечениях, так и в других аспектах. Ведь если ты не развиваешься — ты деградируешь.

Магдалена Майер: Для меня мой образ несет первобытную сексуальность, экзотику, нечто космически неземное. Это мое альтер эго, моя защита и фильтр от ненужных людей. Мое понятие о красоте в корне отличается от стереотипов двадцать первого века и рамок, навязываемых обществом. Но во всем надо иметь чувство меры и вкуса. На одних смотреть приятно — будто рождены такими! А на других взглянешь и ужаснешься: полный хаос! Неопрятно, дешево и сердито, как на корове седло. Ведь не всем это идет. Зачастую люди, подходящие для радикальных внешних перемен, необычны и внутри. Таких единицы, кто создан быть… таким. А фильмы ужасов не лучший вариант для вдохновения — на то они и ужас. В них нет красоты. Вот я бы хотела иметь крылья, если уж мечтать. Ах да, и кошачьи глаза… Я избавилась от рожек, но больше убирать из своих модификаций ничего не стала бы, ни о чем не жалею.

Часто ли вы сталкиваетесь с агрессией и недопониманием в ваш адрес?

Карина Гольдман: Да нет, все спокойно. Я отношусь к миру с любовью, и он отвечает мне тем же. Но меня до сих пор удивляют косые взгляды. Люди какие-то неадаптированные…

Ростислав Наймагон: Периодически сталкиваюсь с агрессией и невежеством, но меня это мало волнует.

Кирилл Лукьянов: В Питере нечасто. Зато там, где я жил раньше, постоянно кто-то кричал мне вслед замечания насчет моей внешности. Если на улице я не слышал ничего о своей ориентации в течение десяти минут, то считал, будто вокруг происходит что-то странное. Мне кажется, весь негатив идет из-за внутреннего дискомфорта: денег нет, девушки не дают, еще какие-нибудь проблемы… Успешному и самодостаточному человеку будет все равно, как ты выглядишь. Остальные думают, наверное, что ты считаешь себя лучше других, а может, просто завидуют твоему самовыражению.

Илья Губарев: Большая часть окружающих симпатизирует! Но и ненавистники тоже попадаются, в основном, конечно, завистливые — ведь мой образ помогает мне в повседневности, начиная от работы и заканчивая взаимодействием с людьми.

Алиса Талкетна: Если честно, мне плевать, что и кто обо мне думает. Я полностью независима от мнения большинства.

Денис Олин: Бывало, придирались из-за туннелей, что-то выкрикивали вслед. Сейчас уже не так. Привыкли, наверное. А вот девушка моих вкусов не разделяла — ни во внешнем виде, ни в музыке… поэтому и стала бывшей, наверное.

Леонид Рыбаков: В России часто сталкиваюсь либо с выражением агрессии, либо недоумением. Просто люди живут стереотипами, им сложно понять, что может быть как-то иначе. Я вот не хочу что-то кардинально поменять, разве что переехать в другую страну. Но это никак не связано с бодмодом и моим кругом общения.

Вадим Черноморов: В разных контингентах — разное отношение. И у каждого человека свое мнение — кому-то нравится, кому-то нет. Есть воспитанные, есть и хамы. Некоторые пытаются занизить твою самооценку, будто если они обольют тебя грязью, то станут выше. Знаете, я не говорю, что мой интеллектуальный уровень выше среднего или будто я более богат духовно — дело же не в этом. Все зависит от самого человека. Бывают положительные эмоции, бывают и отрицательные — я бы сказал, что в целом ко мне нейтральное отношение, пятьдесят на пятьдесят.

Хочется верить, что когда-нибудь люди будут судить друг друга прежде всего по деяниям, а лучше всего — не судить вообще (речь о внешности). Кто знает, может вместо бесконечного поливания грязью Запада и всех его веяний, нужно просто научиться диалогу и принять что-то новое, вопреки навязанным догматам и стереотипам? Повторимся: тут уже все на ваше усмотрение…


Примечание автора. Все фотографии взяты с личных страниц в социальных сетях.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)