Мерный стук колес убаюкивает, хвостатая электричка уносит все дальше от Москвы с ее стеклом и сталью в края дикие и самобытные, где каждый древесный корень пропитан если не историей, то легендой. О медведицах, русалках и даже Соловье-разбойнике. В лесах, куда сегодня занесло «Симфонии тьмы», некогда, по словам Паустовского, «отсиживалась от татарских набегов древняя Русь». Ну а мы, рискуя повторить историю монгольских воинов, продираемся сквозь болота на встречу с атмосферик-блэк-метал-командой «Мещера».

Мы поговорили с Дмитрием Кокаревым (музыка, вокал, тексты), Александрой Сидоровой (вокал, тексты), Святославом Крековым (ударные) и Максимом Аюповым (бас, звук) о творческом пути, прошлом и настоящем.

«Мещера» — молодая группа. Можно сказать, до декабря минувшего года о ней никто ничего не знал. Расскажите, как появился проект.

Александра: С Дмитрием мы знакомы лично чуть менее года, но желание создать что-то мрачное и темное (я бы сказала, блэковое) было обоюдным. Однажды я озвучила ему, что хочу петь блэк, а оказалось, что у него уже есть готовая композиция.

Дмитрий: Я ее записал по фану за какой-то час. Мне было интересно, получится ли сделать что-то выходящее за рамки той музыки, что я пишу обычно, и за короткое время. То, что получилось в итоге, я показал Александре, и ей зашло, хотя изначально материал писался ради забавы.

Александра: Мы не предполагали вначале, что дело зайдет дальше одной композиции, но вот где мы теперь.

Дмитрий: Все это переросло в уже вышедший EP и движется к полноформатному альбому.

Многие ваши коллеги по цеху уходят своими мотивами в Скандинавию. Почему вы решили обратить внимание на местные легенды?

Дмитрий: Здешние места ранее населяло такое огромное количество разнообразных народностей, что смешение их культур уже само по себе достаточно интересно, чтобы обратить на него внимание.

Александра: Мещерский край богат как на реальные истории, так и на всевозможные мифы. О них интересно писать песни и интересно петь. Вы знаете, что археологи нашли здесь захоронение женщины-воительницы, намного более старое, чем в скандинавских странах? Вся эта концепция и легла в основу наших образов — как в музыке так и в визуальной составляющей.

Что повлияло на выбор концепции звучания? Вашу музыку нельзя назвать стопроцентно блэковой, но это и не фолк в привычном нам понимании.

Дмитрий: Завершающая композиция EP, «В неведомых топях», как раз и была той самой, что я записал шутки ради. И ее можно позиционировать как метал. Когда мы с Александрой все же решили, что «Мещера» станет полноценным проектом, появилась мысль, что в плане музыки мы будем отталкиваться не только от метал-саунда. В третьем треке, например, он больше оттеняет звучание этнических инструментов. Мы не хотели делать типичный блэк да и вообще отталкиваться от каких-либо конкретных жанров — просто делаем то, что нам нравится.

Чем вдохновляетесь при написании музыки и текстов?

Дмитрий: Источником вдохновения служит вообще все, что нас окружает, — от вечеров, проведенных с близкими людьми, до, разумеется, прогулок на природе. В Рязанской области, откуда я родом, потрясающие леса, с которыми я так или иначе связан большую часть жизни. Что еще? Недавно мы наткнулись на очень занимательный сборник преданий Мещерского края. Думаю, что-то из этой книги также найдет отражение в нашем творчестве.

Вживую мы впервые услышали вас на «Зимнем море». Легко ли было попасть в список участников, не имея еще на тот момент ни одного релиза?

Александра: Поскольку я также занимаюсь продвижением коллективов, то знакома с многими, в том числе и с организаторами фестиваля. Я предложила им послушать нашу демо-запись и сказала, что мы хотели бы принять участие. Людям понравилось то, что они услышали. Ну а дальше уже все базировалось на огромном доверии, проявленном к нам.

Как создавались сценические костюмы? Не тяжело выступать в доспехах? Как планируете справляться с этим, допустим, если придется выступать под палящим солнцем?

Дмитрий: В создании доспехов нам помогал руководитель историко-патриотического клуба «Белый Кречет» — Александр Николаевич Блинов. Можно сказать, что у нас с ним получилось взаимовыгодное сотрудничество. Что касается их комфорта, иной раз мне жарче в футболке с энным содержанием синтетики. Кожа ведь так или иначе дышит.

Александра: В создании моего сценического костюма мне помогала мастерица Алла Борейша. Мы нарисовали эскиз, вдохновением служил образ женщины-ведьмы-лесного духа. Также мы использовали элементы реконструкторских украшений (скандинавских и русских), и все это сложилось в один образ.

Раз уж зашла речь о доспехах, у вас есть опыт занятий исторической реконструкцией? Или оружие на промо-снимках — всего лишь красивый реквизит?

Александра: Я раньше занималась исторической реконструкцией. У меня было несколько мечей из дюралюминия. Не сказать, чтобы это был полноценный реконструкторский клуб, скорее — небольшая тусовка, и мы вечно страдали от тренировавшихся рядом толкинистов, полиция постоянно из-за них всех разгоняла.

Вопрос, который наверняка будоражил умы многих, кому довелось быть на вашем первом лайве: олений череп настоящий? И как он вообще стал сценическим атрибутом.

Дмитрий: А ты потрогай. Идея использовать черепа на сцене проистекает из самого логотипа группы.

Александра: Да, когда речь зашла о логотипе, мы рассуждали о том, чтобы дополнить буквенную часть логотипа еще каким-то элементом, и в результате обсуждения решили попробовать оленьи рога и грибы. Все это отсылка к Мещерским лесам, их обитателям и растительному миру. Мне самой нравится делать эскизы обложек и логотипов. Так и в этот раз — решили использовать мой набросок логотипа. А итоговый, чистовой логотип — авторства русско-чешского художника Владимира «Смердулака» Чебакова, автора логотипов «Арконы» и других.

У вас есть еще несколько проектов, верно? Расскажите о них. Не тяжело совмещать деятельность в уже раскрученной группе и той, что стремительно набирает обороты?

Дмитрий: У нас со Святославом есть еще один значимый проект, Sympuls-E. Музыка в нем диаметрально отличается от того, что я пишу для «Мещеры». Я бы сказал, что она более сложная с точки зрения исполнения гитарных партий, с кибернетично-космической мелодикой.

Александра: У меня есть несколько проектов, где я выступаю в качестве вокалистки, помимо «Мещеры». Сейчас — в Zmey Gorynich и, как создатель коллектива и вокалистка, в Smorodina Reka.

Максим: А я играю в команде «Ремонт гробов».

Александра: Совмещать, разумеется, очень тяжело. Но мы придерживаемся принципа, что раз впрягся — должен продолжать дело и не бросать его на полпути во что бы то ни стало — тем более что нам нравится все, что мы делаем.

Расскажите немного о съемках недавно вышедшего клипа.

Дмитрий: Для меня это был первый опыт съемок зимой, поскольку для Sympuls-E мы всегда снимали либо летом, либо в помещении. К сожалению, от многих задумок пришлось отказаться из-за погоды, плюс мы столкнулись с рядом технических проблем во время дополнительного дня съемок. Я его слепила из того, что было. (Смеется.) В целом несмотря на то, что нам буквально в процессе съемки пришлось отказаться от нескольких первоначальных планов по реализации задумок (во многом из-за нехватки лишней пары умелых рук), вышло довольно неплохо, на наш взгляд. Так или иначе, это был классный опыт, который мы учтем в дальнейшем.

Александра: Съемки проходили в сложных зимних условиях. Это не первая моя съемка зимой, и я в целом была готова к холоду, но, конечно, многое пошло не по плану, все предугадать невозможно. Я очень рада, что у нас образовалась отличная команда, я очень благодарна всем, кто нам помогал. Зимой снимать в лесу непросто, но мы справились!

Вы помните самый первый диск или кассету, купленные на собственные деньги?

Дмитрий: Это была кассета Manowar «Warriors of the World» 2002 года. Творчество этой группы по-настоящему привело меня в метал. Хотя изначально к тяжелой музыке меня приучил отец. Мне было лет пять. До сих пор отчетливо помню: суббота, день стирки, батя на магнитофоне «Русь», собиравшемся на рязанском приборном заводе, слушает новокупленный альбом Арии «Ночь короче дня»...

Александра: Мы с родителями были на море, и мне попался альбом Linkin Park «Meteora».

Святослав: Как ни странно, у меня это тоже был «Meteora» — именно после него я понял, что хочу заниматься музыкой.

Максим: А я родился слишком поздно, чтобы покупка кассет или хотя бы дисков была единственным способом послушать музыку.

Как каждый из вас пришел к идее стать музыкантом? Что послужило отправной точкой?

Дмитрий: Все началось, когда ко мне в руки попала кассета Children of Bodom, альбом «Something Wild». Ее дал мне тот же одноклассник, который в свое время притащил альбом Manowar «Warriors of the World». После нее я загорелся идеей научиться играть на гитаре. Мне было лет тринадцать — хотелось быть таким же крутым, как мой кумир. Это нормально.

Александра: У меня были индивидуальные занятия по фортепиано до десяти лет. Как-то раз папа сказал мне, что стоит определиться, готова ли я дальше идти по этому пути — и после этого я уже целенаправленно пошла в музыкальную школу и закончила ее за четыре года. Потом было музыкальное училище, а после — поступление в консерваторию на дирижерское отделение. К слову, я до сих пор продолжаю учиться и совершенствую навыки вокала. Что характерно, с тяжелой музыкой меня познакомила моя подруга-скрипачка еще во времена музучилища, когда мне было шестнадцать. В это же время я попала в свою первую тяжелую группу.

Максим: Для меня все началось в восьмом классе. Нас было трое, мы посещали факультатив по информатике и однажды как-то так решили создать группу. На тот момент никто ни на чем не умел играть. Распределили роли, купили инструменты, начали учиться. Мне досталась электрогитара.

Мечтали когда-нибудь поработать в коллабе с каким-то более известным исполнителем?

Дмитрий: Пока нам интереснее сделать свое лицо. Если предложение поступит от интересной команды, то почему нет. Вопрос только в том, знают ли эти интересные команды о нашем существовании. Готовящийся альбом, впрочем, коллабов не предполагает. Ну а дальше — как пойдет.

Александра: В рамках проекта «Мещера» нам уже поступало предложение от коллег. Но мы пока хотим сконцентрироваться на своем.

Недавно вас пригласили на интервью для радио «Маяк». Поделитесь впечатлениями. Бывал ли подобный опыт ранее в других коллективах?

Дмитрий: Это не первый опыт интервью для радиостанций у меня, ранее мне доводилось участвовать в подобном в составе Sympuls-E. Например, в качестве гостя для передачи «Макси Рок» на радио Maximum. Это было давно — кажется, году в 2013-м. Ну и по мелочи.

Александра: Мы с группой «РарогЪ», с которой я тогда уже долго сотрудничала, давали интервью для «Радио Россия», передача «Говорит Москва». Сейчас команда, к сожалению, не играет, но тогда мы внесли большой вклад в pagan-metal-движение.

Не скажу, что мы испытали какие-то взрывные эмоции в этот раз. Это была абсолютно спокойная беседа, вот как мы сейчас общаемся.

Дмитрий: Но внимание, разумеется, всегда приятно.

Александра: И очень здорово, что есть возможность в прямом эфире на подобной радиостанции ставить тяжелую музыку. То же «Радио России» — это федеральная станция. Был забавный случай во время эфира со Zmey Gorynich. В репертуаре группы есть песни с нецензурной лексикой, а она, как мы все понимаем, нежелательна на радио. Мы примерно помнили, в каких частях композиций она есть, но не знали точного тайминга. Диджей пытался зафейдить эти моменты в песнях, но пару раз получалось наоборот. Он сказал после, что мысленно уже попрощался со своим рабочим местом, но, к счастью, все обошлось.

Ваша самая любимая композиция с вышедшего EP. И почему?

Дмитрий: Когда я в процессе написания трека, то люблю его всей душой — мне кажется, что лучше я уже не сделаю. А потом сажусь писать следующий и понимаю, что он тоже крутой, — и я люблю его еще сильнее, чем предыдущий. А через некоторое время снова возвращаюсь к тому, что первый мне нравится все же больше. А потом снова люблю второй.

Максим: А потом они любят тебя. Хотя в основном меня. Особенно во время их сведе́ния.

Дмитрий: Когда я записал «Сказки черных лесов», то был влюблен в этот трек — он получился необычным, вообще ни на что не похожим, а потом надоел мне до безумия. Наверное, потому что все вокруг говорили мне о нем после релиза. Дошло до того, что сейчас я вообще не могу его воспринимать. Наверное, пока мне больше всех нравится «Страж сосновых чащоб» — часто слушаю его. Он такой холодный, весь про меня.

Александра: Мне сложно определиться именно с треком. Можно сказать, что я больше люблю определенные вокальные партии и мелодии.

Святослав: «В неведомых топях», самый блэковый во всем релизе.

Александра: Если бы меня спросили, каких по звучанию композиций на EP мне хотелось бы больше, то это как раз было бы что-то похожее на «В неведомых топях». Мне очень нравятся энергетика песни, ее мрак и тяжесть. Она атмосферная, в ней замечательная лирика. В общем, в ней есть всё — и при этом не скажешь, что трек клишированный, он очень самобытен. Слушатели, судя по отзывам, со мной согласны.

Дмитрий: Хотя именно по клише я его и делал.

Святослав: Кажется, что там всего один рифф на всю песню. На самом деле — два, но они не надоедают.

Максим: А мне больше всего нравится «Зимним хладом». На мой взгляд, звучит круче остальных. Но это уже вопрос сведе́ния. Последние три композиции мы сводили в условиях цейтнота, в основном подгоняя их под звучание «Зимним хладом».

Успели уже обзавестись зарубежными поклонниками?

Александра: У нас есть поклонник из Италии, который записал на болванку наш EP (пока релиз не готов на официальных физических носителях), распечатал на принтере обложку, вставил ее в пустой CD-бокс и прислал мне фото. «Ребята, я не выдержал и сам издал вас». Это было очень мило.

Дмитрий: Очень много комментариев от иностранцев и на YouTube. Да и в Instagram. Хотя многие российские аккаунты сейчас в теневом бане, нас каким-то образом находят. Число подписчиков растет, несмотря на отсутствие продвижения. И в основном это слушатели из-за рубежа, хотя мы и поем на русском. Впрочем, если вспомнить русскоязычный релиз проекта Sympuls-E, он очень хорошо разошелся за границей. У нас была возможность отправить партию дисков в Японию — был дистрибьютор, который их выкупал. Русскоязычный метал нормально воспринимается вне России. Думаю, для тамошнего слушателя это что-то диковинное.

Александра: Мне кажется, японцы вообще любят что-то потяжелее, со сложными мелодиями. Продажи альбома «Mother Russia» от Zmey Gorynich долго были в топе наряду с… Judas Priest. (Смеется.) Когда мне скинули список и я увидела, что мы в ТОП-10, это было что-то. Жалко, конечно, что никаких денег мы не видели, но все равно приятно. В любом случае — если однажды соберемся в Японию, думаю, нас там тепло встретят.

Раз уж речь зашла о физических носителях. Планируете ли?

Александра: Мы планируем выпускать на физических носителях уже полноформатный альбом.

Дмитрий: Да, есть уже договоренности по поводу мерча, винила. У меня были мысли сделать еще какой-нибудь эксклюзивный мерч, не вот эти стандартные футболки, а что-то аутентично-фолковое. Есть идеи. Посмотрим. Именные лапти Александры Сидоровой.

Святослав: Штаны из березовой коры, чтоб не грызли комары.

Подводя итоги. Успех Мещеры можно считать удачей или это результат кропотливой работы?

Александра: Думаю, ничего удивительного в том, что мы сейчас имеем, нет. Это результат наработанного нами многолетнего опыта.

Дмитрий: Он такой большой, что у нас могло получиться либо полное говно, либо совсем хорошо.

Александра: В плане продакшена мы ориентировались в основном на себя, не хотели делать коммерцию или что-то в этом роде. А когда делаешь что-то для себя, то априори не можешь сделать плохо. За долгие годы мы выработали правильную последовательность действий, которой и придерживаемся. Можно сказать, мы — самопродюсеры. Работу, которую обычно делают «взрослые дяди», продвигая молодые коллективы, мы делаем сами. Недавно меня спросили, смогли бы мы что-то подобное провернуть лет в двадцать. Думаю, нет. Важен бэкграунд, каждая мелочь играет роль.

Дмитрий: Главное — делать честно. То есть сесть и делать ровно так, как оно идет, а идет оно так, как подсказывает этот огромный бэкграунд. Из сердца в голову.

Александра: Так что то, чего мы уже добились с этим проектом — скорее следствие долгой кропотливой работы. Мы кайфовали уже от создания демок, это было очень круто. Лично я даже на этапе записи заслушивала материал до дырок. И если бы людям не зашло это настолько же, насколько нам, мы были бы удивлены.

Дмитрий: Полный нарциссизм.

Александра: И желание продолжать, не останавливаясь. Легкая одержимость, я бы сказала. Если музыкант одержим своим творчеством, то на выходе просто не может получиться плохо.

Что бы вы пожелали читателям DARKER напоследок?

Святослав: Счастья, здоровья, бодрости духа и долгих лет жизни.

Максим: Оставайтесь честными. В первую очередь — по отношению к самим себе. К остальным — не обязательно. А вот к себе — нужно, без вариантов.

Дмитрий: Денег, здоровья побольше и чтобы внуки приезжали. Актуальное пожелание, учитывая возраст тех, кто нас слушает. (Смеется.) А если серьезно, то поддержку Макса. Быть честным с собой очень важно. Если ты что-то любишь, тебе что-то нравится и ты получаешь от этого удовольствие, не нужно себя обманывать и пытаться сделать какое-то говно, которое будет нравиться всем. Делай то, что по душе тебе.

Александра: Главное — не отворачиваться от себя. Кроме нас самих, по сути, у нас никого больше нет. Прежде чем искать поддержку извне, сначала обратитесь к себе самим, поверьте в себя. Важно не терять связь с самими собой. Если вы чувствуете, что теряете эту связь…

Максим: То смените профессию.

Александра: Не бойтесь делать шаг вперед. Это страшно, но если не двигаться вперед, то ничего и не получится. Мы не боялись начать, хотя и было страшно в процессе. Не бойтесь набивать шишки, ведь в конечном итоге это тоже опыт.

Сообщество группы в VK