В апрельском номере DARKER вышла первая статья о кудеснике микробюджетных хорроров Брайане Полине. Этот диковатого вида колоритный мужчина запомнился фанатам андеграундных ужасов своим вниманием к практическим спецэффектам в духе Тома Савини и редкой для поджанра ориентацией на сюжетные, почти мейнстримные картины. В мае этот цикл продолжился. В сегодняшней статье речь пойдет о ключевых работах Полина рубежа десятилетий.

«Болезнь костей» — беспредельный зомби-хоррор режиссера

«Болезнь костей» (он же «Трупный червь») вышел в свет в 2004 году и получился более чем удачным жутиком. К сожалению, это единственный фильм Полина, переведенный на русский язык, так что у нас в стране с творчеством одного из лучших независимых хоррормейкеров 2000-2010-х знакомы далеко не все. В середине 2000-х зомби-тема в хорроре была на подъеме, чуть ли не ежемесячно выходили в прокат десятки (а то и сотни) новых представителей поджанра, так что неудивительно, что и Брайан Полин решил отдать должное плотоядным живым мертвецам.

Любопытно, что зомби — те герои, к которым питают нездоровую страсть многие производители микробюджетных ужасов, в результате чего про живых мертвецов создано немало халтуры. Один Тодд Шитс наштамповал несколько таких лент в 1990-е, и все они очень невысокого, мягко говоря, качества. Брайан Полин зомби-хорроры прежде не делал. Его больше привлекала мистика, так что неудивительно, что и «Болезнь костей» не является исключительно зомби-хоррором. Как в ранние годы, режиссер ввел в повествование демонов, стражей мира мертвых. Они недовольны тем, что люди покусились на кладбища, оттого насылают живые трупы на мирный тихий городок.

На съемках предыдущей картины, эротической поделки для «Seduction Cinema» «Гроза мумии», Полин был так восхищен игрой Руби ЛаРокка, что пригласил ее в свой новый фильм. Очевидно, и Руби была довольна сотрудничеством с Полином. Учитывая, что заявленный бюджет «Болезни костей» всего 3 тысячи долларов, рискнем предположить, что актриса снималась бесплатно или же за процент от продаж.

В «Болезни костей» четыре центральных героя, отношения между которыми сами по себе интересны. Это Алекс с женой Кристен и патологоанатом Томас Гренджер со своей супругой Андреа. Алекса играет друг Полина Рич Джордж, его жену — актриса с русскими корнями Дарья Забински, а чету Гренджер — Брайан Полин и Руби ЛаРокка. В роли инспектора полиции, расследующего дело о вандализме, выступил Кевин Барбаре, который будет появляться как в поздних лентах Полина, так и у других режиссеров американского независимого кино, а также выступит исполнительным продюсером среднебюджетного хоррора «Милвуд».

Спецэффекты в «Болезни костей» практически идеальны (не зря лента имеет репутацию одного из самых кровавых зомби-хорроров нулевых), однако не меньшую похвалу заслуживает сценарий. Если в предыдущих фильмах Брайан Полин только пробовал придумывать оригинальную, ни на что не похожую историю, то в «Болезни костей» режиссер добился несомненного успеха, смешав боди-хоррор, зомби и демонов.

В эпоху постмодернизма такие кроссоверы неудивительны, ведь мировое кино накопило много приемов и синопсисов, так что едва ли возможно снять что-то кардинально новое. Если в 1960-е, когда вышел первый зомби-фильм (в современном понимании жанра) «Ночь живых мертвецов», можно было делать вид, что герои столкнулись с чем-то невероятным, то теперь о зомби знает каждый школьник, ведь эти герои украшают собой множество комиксов, игр или фильмов.

Конечно, Брайан Полин не обнажает слишком явно заимствования и не говорит, в духе Тарантино, что зомби встречались там-то и там-то, а поэтому достаточно посмотреть пару фильмов, чтобы понять, как их убить. Он, с одной стороны, сохраняет серьезность и атмосферность классических зомби-лент, с другой — делает визуальные и повествовательные отсылки не только к классике зомби-хорроров (кладбище и голая девушка-зомби — явно привет старику Ромеро), но и к другим культовым лентам.

Томас Гренджер, герой Полина, проводит незаконные эксперименты с покойниками, дабы сделать лекарство от неизвестной костной болезни для своего друга Алекса. Этот мотив — словно привет Герберту Уэсту, одному из самых известных персонажей Говарда Лавкрафта. С американским классиком хоррор-литературы Брайана Полина также роднит атмосфера возрастающего безумия. Если первые сцены фильма предвещали в худшем случае живописание страданий Алекса от костной болезни, почти в духе натурализма медицинской драмы Мэриэна Доры «Карцинома», то ближе к финалу повествование теряет стройность и логичность, переходя в сюрреалистический кошмарный сон. Неважно, по какой причине воскресли покойники с ближайшего кладбища и что делают на этом кладбище демоны. Главное, что люди нарушили негласное правило: не вторгаться в мир мертвых, который гораздо ближе к миру живых, чем это кажется беспечным людям.

Отдельно стоит отметить драматичные взаимоотношения между четырьмя главными героями. Томас Гренджер больше времени проводит с женой Алекса Кристен, нежели со своей супругой Андреа. Брайан Полин намеренно оставляет недосказанным мотив возможной интимной близости Гренджера и Кристен, но именно эта предполагаемая супружеская неверность послужит причиной для конфликта Гренджера не только с его собственной женой, но и с другом Алексом. Под воздействием мертвой плоти, зараженной неизвестными паразитами, Алекс изменился, превратился в безумца, одержимого жаждой убийства. Режиссер не жалеет нервы зрителей, прибегая к натурализму чуть ли не в духе Люцифера Валентайна, показывая испражнение червями и рвоту ими же. Зрелище явно не для слабонервных!

А вот при создании атмосферы Брайан Полин ориентируется на классические хоррор-образцы — тени, туман, мрачный эмбиент. И в то же время — исключительная жестокость многих сцен. Живые мертвецы разрывают людей на куски и с особым смаком поедают их теплую плоть. Причем, кто выживет в этой оде смерти, предугадать непросто. Не связанный голливудскими штампами, режиссер избавлен от необходимости непременно оставить в живых определенных героев. В его мире спасение часто призрачно, ведь пробудившееся зло сильнее любых попыток персонажей спастись.

«Болезнь костей» («Трупный червь») — один из лучших фильмов режиссера, который может служить лакмусовой бумажкой для тех зрителей, кто подумывает познакомиться с творчеством Полина, но не знает, с чего начать. Режиссер, в отличие от многих своих коллег по независимому хоррору, полагается не только на беспредельное насилие, но не забывает и об атмосфере, используя весь спектр визуальных средств. Например, в лентах Полина особую роль играет пейзаж — всегда безлюдный, как предзнаменование скорой смерти, которая придет в жизнь персонажей так же неотвратимо, как природные явления, будь то снег, дождь или смена дня и ночи.

Композиционно «Болезнь костей» выстроена как классический саспенс — относительно безмятежное начало истории и всё возрастающие тревога и безумие по мере приближения к последней трети повествования, которая погружает зрителя в царство мрака, жестокости и абсолютного зла. По такому принципу будут построены и последующие фильмы режиссера, что говорит о нем не просто как о талантливом мастере спецэффектов, но как о хоррормейкере, имеющем свой стиль. Даже начальный депрессивный боди-хоррор, не очень свойственный Полину, получит в финале свое обоснование. Режиссер каким-то чудом совместил в пределах одного фильма, с одной стороны, лишенный логики кровавый абсурд, навевающий воспоминания как о прозе Лавкрафта, так и о хоррорах Лючио Фульчи, а с другой стороны — назидательную историю о том, что не нужно вторгаться в мир мертвых.

Демоны и зомби жестоко покарают не только несостоявшегося ученого Гренджера, но и самого Алекса, показывая тем самым зрителю, что преступления этого героя не связаны с одержимостью и не объясняются только заражением паразитами, живущими в мертвой кладбищенской плоти. Он вполне осознанно убивает людей, поддаваясь своей жажде мести, причем не только Гренджера и Кристен, но любого, кто попадется у него на пути. Ведь боль порождает ярость, и она порой ничем не отличается от жестокости потусторонних существ.

«Зародыш» — пример драматического сплаттера

После премьеры «Болезни костей» Брайан Полин ничего не снимал в течение четырех лет, копя силы для создания своего самого лучшего фильма. «Зародыш» — одновременно и стилистическое продолжение «Болезни костей», и шаг вперед для режиссера в сложную и редко кому поддающуюся область драматического хоррора. Бюджет «Зародыша» также вырос и составил аж 10 тысяч долларов. На эти деньги постановщик не только создал изощренные спецэффекты, изображающие вторжение потусторонних сил в жизнь главного героя, но и обзавелся более дорогим оборудованием, так что картинка теперь мало напоминает об андеграундном происхождении этой работы.

Как и предыдущий фильм, «Зародыш» также отсылает зрителя к культовым хоррорам прошлого. Сюжетный зачин о попытке главного персонажа Кевина (его снова играет сам Брайан Полин) вернуть из мира мертвых свою семью, умерших при родах жену и ребенка, может напомнить об экранизации романа Стивена Кинга «Кладбище домашних животных».

В противовес «Болезни костей», «Зародыш» начинается как камерная драма. Начало фильма полностью лишено натурализма, ведь Полин показывает горе своего героя, который в одночасье потерял смысл жизни, не в силах смириться со смертью семьи. Режиссер выстраивает начальные сцены как череду воспоминаний Кевина о том ужасном дне, когда его жена и ребенок погибли. Постановщик и здесь прибегает к пейзажу, показывая реку, спокойно текущую в своих берегах, перемежая пейзажные врезки кадрами страдающего Кевина. Идут дни, недели, а горе главного героя не становится меньше.

В то же время, несмотря на депрессивную атмосферу душевных страданий, начальные эпизоды —наиболее светлые во всей картине. Жизнь течет как река, и если бы Кевин нашел в себе силы жить дальше, отпустить боль потери, то не вверг бы себя и весь мир в гораздо худший кошмар. Но Кевин думает лишь о смерти и очень скоро получает возможность удовлетворить свою тягу, найдя в магазине оккультной литературы книгу, в которой сказано, как возвращать из тьмы ушедших людей.

Как уже было сказано, «Зародыш» является драматическим сплаттером. Брайан Полин на удивление органично сочетает два противоположных жанра, драму и кровавый хоррор. Его мысль о губительной тяге человека к смерти, темной стороне любви, ведущей к погибели, не нова, что не скрывает и сам постановщик, цитируя как «Некромантика» Йорга Буттгерайта, так и «Кладбище домашних животных» Мэри Ламберт. Однако Брайан Полин максимально сгущает краски, создавая не просто депрессивное, а как бы беспросветное кино, плавно подводя зрителя к кровавой вакханалии второй половины ленты, когда, из-за оккультных ритуалов Кевина, демоны, изначально не имевшие плоти, получили возможность родиться в наш мир.

Впервые режиссер восходит до метафоры. Зародыш — это не только тот сатанинский ребенок, который родился в финале в наш мир. Это еще и образ безумия, в которое медленно погружается главный герой. Слепая любовь к своей семье лишила его разума. Он стал готов на всё, чтобы вернуть свое счастье. Этим, конечно, не преминули воспользоваться темные силы.

Как и «Болезнь костей», «Зародыш» поначалу может показаться малодинамичным, даже скучным и болезненным творением, учитывая зацикленность сюжета на образах смерти. Однако режиссер при помощи отталкивающих сцен, живописующих как душевные страдания героя, так и его кровавые ритуалы, состоящие из жестоких убийств, говорит о том, что сама любовь, это светлое человеческое чувство, таит в себе дьявольский зародыш. Человек, привыкая к объекту любви, мысленно практически сливаясь с ним, порой не в состоянии пережить потерю. Не все, конечно, как Кевин, доходят до убийств, однако многие люди после трагедии теряют вкус к жизни, стремятся к смерти, заключая свой разум в кокон страдания. Брайан Полин в «Зародыше», при помощи более сложных художественных образов, чем в «Болезни костей», говорит о том, что незачем вторгаться в потусторонний мир. Смерть противоположна жизни, как зло добру.

Стоит обратить внимание на сцену, в которой Кевин совокупляется с мертвым телом своей жены, и от этого соития рождается тот самый ребенок тьмы. Как будто сама смерть получила плоть, дабы забрать жизнь из этого мира. Кевин, желая прекратить свои страдания, воскресить семью, нарушил границу, отделяющую жизнь от смерти, так что отныне между этими противоположными понятиями исчезло всякое различие. Сюрреалистический кошмар, разворачивающийся в последней трети фильма, помимо жутких монстров, созданных фантазией режиссера, удивляет умелым совмещением сплаттера и драмы. Кровавый беспредел как бы вырастает из страданий Кевина и погружает весь мир в царство тьмы и торжества неизбежной смерти.

«Кровавые свиньи» - удачное совмещение зомби-экшна и сплаттера

Первое десятилетие XXI века режиссер закрыл лентой с вызывающим названием «Кровавые свиньи». Её бюджет уменьшился вдвое по сравнению с «Зародышем», составив всего лишь 5000 долларов. Однако на эти деньги Полин в очередной раз сумел сделать множество натуралистичных эффектов и порождений больной фантазии, которой бы позавидовал даже Говард Лавкрафт. Собственно, последняя треть ленты — как будто экранизация мифов Ктулху, только более жестокая и извращенная. Лавкрафтианский ужас режиссер соединяет с натуралистичными эффектами, добиваясь удивительной гармонии. В этом состоит главная особенность режиссуры Полина — в умении сочетать несочетаемое, так что его хорроры, проходя по самой грани бессмысленного насилия, никогда не пересекают ее, во всяком случае, в зрелый период его творчества.

Едва ли уместно описывать многочисленные членовредительства, которые приготовил режиссер для тех, кто не боится открыть дверь в его мир кошмаров. Лента начинается как зомби-фильм и воспринимается логичным продолжением «Болезни костей», однако позднее мимикрирует под апокалиптический экшн, местами напоминая хоррор Джима Микла «Земля вампиров», снимавшийся параллельно.

Как и в «Болезни костей», Брайан Полин активно использует ручную камеру, разве что качество операторской работы здесь несколько хуже. Порой, за счнт обилия сцен не в фокусе, лента напоминает мокьюментари. Однако кровавые сцены режиссер снимает так, чтобы они, с одной стороны, не были затянутыми, как у Тодда Шитса, а с другой — представляли зрителю максимально подробно спецэффекты Полина. В этом ключе сложно не упомянуть исключительную по извращенной жестокости сцену, в которой живой мертвец (его играет сам Полин) разрывает попу девушки-мародерши, вытягивает прямую кишку и начинает жевать. Эта сцена, снятая чуть ли не в клиповом стиле, врезается в память не хуже, чем знаменитые аттракционы Сергея Эйзенштейна. Но ведь не зря советский классик объяснял монтаж аттракционов при помощи образов парижского театра «Гран-Гиньоль».

Хоррор-составляющая «Кровавых свиней», как уже было сказано, не исчерпывается только плотоядными зомби. В лесах (действие большей части ленты происходит на природе) обитают существа гораздо опаснее живых мертвецов. Их можно называть демонами или даже богами Лавкрафта, а можно существами Полина, ведь таких жутких монстров в микробюджетном американском кино мог выдумать только он. Остается только предполагать, каких высот натурализма мог бы достичь Полин, имей он бюджет хотя бы в 50 тысяч, если буквально из ничего, из простейших подручных материалов, он способен создать реалистичные манекены людей, которых ужасные монстры безжалостно рвут на части, а также самих этих адских существ, которые своим причудливым видом порой затмевают более дорогие фантазии Стюарта Гордона и Брайна Юзны — больших поклонников и прекрасных интерпретаторов наследия Говарда Лавкрафта.

В четвертой части статьи мы рассмотрим хорроры Брайана Полина 2010-х гг., включая последний на сегодняшний день, лаконично им названный «Инфекция».