Скрип снега под ногами, сухой треск скованных морозом черных ветвей, шелест крыльев воронья над головой и тяжелый свинец туч, лениво ползущих по небу. Нет, это не Хельхейм и даже не Йотунхейм, а всего лишь описание утра, предшествовавшего нашей беседе с московской викинг-паган-метал-группой Mjød.

ДИСКЛЕЙМЕР. Редакция журнала и группа Mjød против употребления наркотических веществ. Любые упоминания их в тексте используются исключительно в литературных целях.

В этот раз мы решили привнести в звучание «Симфоний тьмы» немного скандинавского колорита, идеально сочетающегося с царящим за окном ледяным адом. Поднимем же кубки, грянем skål — и погнали.

Все началось в далеком 2015 году, когда Дмитрий Луцковский (Jordleifr, гитара, вокал, тексты) и ныне бывший драмер Сигурд решили объединить силы для создания музыки.

Избрав изначально жанр викинг-метала, с каждым последующим альбомом группа все дальше отходила от него, глубже уходя во мрак и усложняя звучание. В ранних композициях Mjød одной из основных фишек была средневековая волынка в числе лидирующих инструментов, однако уже к третьему альбому ее роль сильно уменьшилась, уступив пространство тальхарпе, а в последнем релизе («Invisible Forest», 2022) волынка слышна лишь в двух композициях.

Во что это все выльется в будущем, мы постарались выяснить в беседе с Дмитрием Луцковским, автором композиций, гитаристом и вокалистом группы, и ударником Евгением Абаимовым.

Расскажите о происхождении названия группы. Гугл-переводчик подсказал, что mjød переводится как «луг», но, как я понимаю, вы вовсе не такой смысл вкладываете. Чьей идеей было назваться именно так?

Дмитрий: Ну, это «медовуха», отсылка к известной скандинавской саге о меде поэзии. Идея названия принадлежала первому барабанщику, с которым мы, собственно, и основали группу.

Наверное, этот вопрос вам задают не впервые, но все же: почему викинг-метал лег в основу вашего творчества? И как вы вообще пришли к увлечению скандинавской тематикой?

Дмитрий: В какой-то момент скандинавское язычество стало популярным, нашло отражение в искусстве и медиа: это и сериалы, и Wardruna, и обилие других групп, исполняющих нечто схожее и набравших известность. В общем, все это вместе повлияло на нас.

Почему в последнем альбоме вы отошли от изначально выбранного жанра? Сейчас это уже не чистый викинг-метал, верно?

Дмитрий: Это совсем не викинг-метал. Если честно, у нас самих споры на эту тему не прекращаются. Мы не можем сказать со стопроцентной уверенностью, что играем. На подходе новый релиз, там еще и пониженный строй… Не знаем, сколько нужно слов для подробного описания жанра и как это емче выразить.

Раз уж заговорили о следующем релизе, забегу немного вперед. Когда его ждать?

Дмитрий: Хотим следующей осенью. Думали весной выпустить сингл (может быть, клип), а альбом целиком… в лучшем случае к лету, но это не очень удачное время для релиза, поэтому осень все же в приоритете.

Что побудило почти отказаться от волынки? Почему ее почти нет в последнем альбоме? Идея изжила себя? Или звучание инструмента не вписывается в текущую концепцию?

Дмитрий: Если честно, просто приелась за предыдущие три альбома.

Евгений: И с ней не так много можно сделать. Весьма ограниченный инструмент.

Дмитрий: Именно. Ноты не все, а тональностей всего две. Поэкспериментировать с гитарным строем нельзя, потому что перестраиваешься — и уже невозможно сыграть партию волынки под другой строй.

Евгений: Диман и так постоянно писал партии, которые из-за специфики инструмента на волынке сыграть сложно. Так что еще в первых альбомах из нее было выжато все возможное, ну а дальше это превратилось бы в бесконечные повторы.

Расскажите немного о свежем альбоме «Invisible Forest» (2022). Почему именно такое название? Чем вдохновлялись при создании материала? С какими сложностями столкнулись во время записи? Как поняли, что вот оно — все готово, теперь можно и в продакшн?

Дмитрий: Это полностью плод моего воображения, он не основан ни на каких сагах или их персонажах. Мифические существа из скандинавского фольклора почти не упоминаются. Я постарался сделать концепт максимально сложным и непонятным, чтобы каждый мог увидеть в нем что-то свое. Само название «Невидимый лес» имеет двойное (даже, наверное, тройное) значение. Во-первых, это дождь: вертикально падающие капли воды похожи на деревья, и они почти невидимы. Во-вторых, лирический герой дико упарывается грибами и видит то, чего не существует.

Евгений: И умирает в закрывающей композиции «Death».

Дмитрий: Значение смерти здесь также двояко. Мы сами не до конца уверены, что это точно смерть. Еще раз повторюсь: здесь каждый сам решает, что он хочет слышать. Это может быть смерть одной личности и рождение другой, колесо сансары, перерождение, шаманизм.

Евгений: Альбом концептуальный. Если поверхностно, это история о герое, который проходит через испытание грибами. Но если копнуть глубже, то начинаются абстракции и неоднозначность. Все специально задумано так, чтобы было невозможно прийти к окончательным выводам или пониманию и осталась загадка. Чтобы у каждого слушателя вырос свой невидимый лес.

Занимаетесь ли вы целенаправленно продвижением материала? Все эти страшные слова «питчинг», «сниппет» и прочие — про вас?

Дмитрий: Какое-то время продвижением занималась Вероника, наш менеджер. А когда некому, процесс лежит на мне.

Недавно вы попали в подборку Яндекс.Музыки. Об этом мечтает почти каждый исполнитель, нацеленный на увеличение фан-базы. Какие эмоции испытали?

Дмитрий: Я заметил это месяца три спустя, наверное.

Евгений: Изначально мы рассчитывали, что альбом вызовет интерес в первую очередь у западной аудитории — предпосылки к тому были. Мы смотрели по слушателям — там были достаточно интересные цифры в самом начале. А потом случилось то, что случилось — и вот. Но приятно знать, что русскоязычная аудитория нас заметила.

Как считаете, уход зарубежных стриминговых сервисов из России сильно сказался на благополучии группы?

Дмитрий: Мы сильно просели по показателям того же Spotify. На момент выхода альбома, буквально через месяц, у нас было под тысячу слушателей в месяц, а сейчас эта цифра держится где-то в районе сотки.

Евгений: Но, кстати, у нас довольно неплохие общие прослушивания. Например, на той же Яндекс.Музыке их количество существенно возросло.

Расскажите о вашем отношении к лейблам. Есть ли смысл начинающему исполнителю пробиваться на лейбл? Или сейчас сама концепция подписания заветного контракта устарела?

Дмитрий: Ранее мы выпускались на Soundage, но последний альбом релизили собственными силами. То же самое посоветовали бы и начинающим исполнителям. Смысла в этих маленьких лейблах мало — по крайней мере, с точки зрения тяжелой музыки. Они не особо участвуют в жизни группы.

Евгений: Сейчас лейблы — это так или иначе почти такой же любительский DIY, как и музыка, что они выпускают.

Дмитрий: То есть это просто мужик, который снял офис, печатает диски и получает права на твою музыку, иногда и на цифровую выкладку тоже. Но цифру я никогда не отдавал, всегда выкладывал сам. То есть по сути мы только диски печатали на лейбле.

Евгений: Я наслышан, что когда работаешь через лейбл, то постоянно возникают какие-то проблемы с получением денег со стримингов и так далее. Когда ты занимаешься этим самостоятельно, то деньги с площадок идут напрямую к тебе, не через третьи руки. Это, конечно, гроши, но они будут потихонечку копиться и, допустим, окупать репетиции, что тоже приятно. Конечно, лучше заниматься этим всем самостоятельно. Да и в наше время даже крупные лейблы работают уже далеко не так, как раньше. Послушать интервью авторитетных групп — зачастую они всё делают сами, а лейбл максимум может профинансировать.

Дмитрий: Например, ты говоришь, что хочешь клип и бюджет. Если идея «заходит», лейбл выделяет тебе деньги, выкладывает у себя клип, а дальше — пока ролик не окупится, вы с просмотров ничего не получите. Да и после — только за вычетом прибыли лейбла.

Евгений: Соответственно, если уж крупные лейблы работают так, то что говорить о мелких. На мой взгляд, это уже пережиток прошлого. Люди занимаются этим уже просто по фану, а практической пользы в действительности мало. Легче самому разобраться в вопросе.

С лейблами разобрались. Итак, я прислушалась к вашему совету и решила выкладываться самостоятельно. К какому дистрибьютору податься?

Дмитрий: Раньше мы выкладывались на CD Baby, но сейчас есть большие трудности с выводом денег. Поэтому планируем переезжать на OneRPM — на мой взгляд, единственный адекватный из оставшихся дистрибьюторов.

В условиях сокращения количества выступлений зарубежных исполнителей есть ли возможность у наших соотечественников выйти из тени и прочно закрепиться в музыкальной нише? Возможно, сейчас самое время громко заявить о себе на родине?

Дмитрий: Make metal stage great again? Думаю, можно попытаться, но ничего не получится. (Смеется.) Все мы знаем, что творилось у нас в последнее время с крупными фестивалями.

Евгений: Нет, это не так работает. Только на первый взгляд кажется, что раз нет ничего зарубежного, то наши займут какие-то ниши и не будет конкуренции в плане проведения концертов. В действительности, как мы видим, ничего из этого не работает и все плюс-минус так же. Хуже не стало, но аудитории на концертах не прибавилось. И я не вижу тенденций к улучшению. Такое ощущение, что народ, который посещал выступления зарубежных команд, просто больше никуда не ходит, потому что тех исполнителей нет, а отечественных от этого он не стал слушать больше, продолжая вариться все в той же музыке, но просто сидя дома.

Есть множество стереотипов о жизни рок-музыканта. Какой из них был разрушен самым первым, когда вы только пришли в мир музыки?

Дмитрий: Я не испытывал никаких иллюзий.

Евгений: Как и я. Не ждал, что буду много зарабатывать или что-то в этом роде. Если честно, пока реальность даже превосходит мои ожидания.

Дмитрий: Почему-то никто не угощает кокаином. (Смеется.) Вот это возмутительно, я считаю! Cмотрел фильмы, знаю, как это происходит.

Как давно занимаетесь музыкой? Что вдохновило начать?

Дмитрий: Мы оба довольно поздно начали. Я где-то в двадцать семь.

Евгений: Я чуть пораньше. Тут еще важно понимать, что конкретно подразумевается под «заниматься музыкой». Я начал играть лет с четырнадцати, но серьезное отношение сформировалось уже ближе к двадцати четырем.

Дмитрий: Если честно, я начал от безделья. Мы с первым драммером делали террариумы для животных, и однажды осенью пришло осознание, что мы не увлекаемся ничем другим и надо что-то менять. Сигурд сказал, что недавно сходил на репбазу, постучал денёк, и вроде даже неплохо получилось. Предложил мне тоже попробовать. Я взял аванс, купил гитару, и мы начали что-то играть. Получилась какая-то импровизация с нулем скилла. Нет, я играл раньше на электрогитаре дома, но совершенно не на том уровне и очень мало, то есть знакомство с инструментом у меня было, но ни о каком навыке или знаниях речи не шло. Постепенно я освоился, начал что-то писать, получалось все лучше и лучше, и… как-то закрутилось.

Евгений: У меня первым инструментом тоже была гитара, даже акустическая. До сих пор висит дома. Первую электрогитару я в какой-то момент сломал, и она тоже висит дома… то, что от нее осталось.

Если бы не музыка, как думаете, чем могли бы заниматься в жизни?

Дмитрий: Я бы в KFC пошел. Не знаю, чем еще заниматься.

Евгений: Если серьезно, других путей для себя не вижу. Давно определился точно, что буду заниматься только музыкой, и даже специально отбрасываю мысли, что однажды моя жизнь по какой-то причине может пойти в ином направлении. Если подумать над другими вариантами, то, наверное, что-нибудь творческое. Например, попробовал бы стримить компьютерные игры. Но вообще только музыка, конечно.

Дмитрий: Я вот закрыл мастерскую, чтобы заниматься музыкой!

Ранее тексты писались исключительно на русском языке, но в «Invisible Forest» появился английский. Почему?

Дмитрий: Тут концептуальная история. Грубо говоря, в альбоме английский текст произносит рассказчик, а персонажи говорят по-русски. Я хотел, чтобы рассказчика мог понять кто угодно — чтобы он говорил на общепринятом международном языке, его посыл мог понять человек из любой страны. А что касается персонажей — они более эмоциональны, и эта эмоциональность лучше выражается на родном языке.

Евгений: Есть еще предыстория. Изначально разговор шел о том, что альбом будет полностью англоязычным, и все участники группы идею поддержали. Казалось, так будет лучше. Да и я до сих пор так вижу, что все-таки музыка, которую мы делаем, больше для западной аудитории. И чем дальше, тем больше. Но в какой-то момент лично я стал думать, что в нашем жанре не имеет особого значения, на каком языке композиции: русский — это своего рода фишка. Даже группа «Аркона», более известная на Западе, чем у себя на родине, всегда использовала русскоязычные тексты. Есть и другие — ряд блэк-метал-групп, популярных за границей, поют по-русски, например «Путь». Я веду к тому, что не стоит отказываться от русских текстов, лишь чтобы больше нравиться зарубежной аудитории. Возможно, даже наоборот — сделать это своей фишкой. Собственно, именно поэтому после ряда дискуссий мы пришли к задумке Димы — что альбом будет англо-русскоязычным.

Что для вас самое сложное в съемках клипов? Бывали случаи, после которых вы обещали себе, что больше перед камерой ни за какие земные блага не встанете?

Дмитрий: Везде свои сложности. Неприятно, когда, например, снимаешься на холоде в безрукавках или под дождем носишь генератор и тебе негде укрыться.

Евгений: Генератор оставил травму

Дмитрий: Мы снимали клип в местечке рядом с моей дачей, и там есть заброшенный замок. Так вот, нам с Иваном, бывшим басистом, пришлось тащить генератор с моего участка до места съемок, этого замка, под ливнем. Такая вот душещипательная история. Считаю, что погодные условия не могут быть помехой. Поехал снимать — снимай, что бы ни вытворяла природа. И в холод, и в дождь, и в зной… и с детьми (в съемках клипа «В бледных объятиях» действительно принимали участие дети).

Перейдем к лайвам. Самая любимая площадка всех времен и народов?

Дмитрий: Если рассматривать оупен-эйры, то «Имандра». А что касается клубов, то ничего и не осталось уже. Был «Рок-Хаус», царствие ему небесное. Но вообще, если говорить о геометрии, то, наверное, не бывает идеальных помещений, а с точки зрения звука — главное, чтобы он был грамотно отстроен.

Евгений: Всегда приятнее всего играть там, где на посту звукорежиссера грамотные люди. На 90% качество выступления зависит от этого.

Есть легендарная площадка, на которой мечтаете выступить?

Евгений: У нас периодически проскакивают шутки про Вакен, но так и остаются на уровне шуток. Я всерьез ни о чем подобном не мечтал никогда.

Дмитрий: Так и я всерьез не воспринимаю Вакен. Помойка полная. Шутка

Евгений: Мы сыграли на «Имандре», было круто. Это городской, даже национальный фестиваль. Каждый год на его проведение дают гранты, разные организаторы борются за тендеры — и победитель проводит фест. Своего рода достопримечательность города Мончегорска Мурманской области. Вообще мне кажется, что мечта сыграть на легендарном оупене типа Вудстока — тоже пережиток прошлого, сейчас это как-то по-другому работает.

Дмитрий: Нет, было бы круто, но мне кажется, сейчас это уже не настолько романтизировано, как раньше.

Евгений: Если раньше группа выступала на фесте и потом сразу обретала популярность, то сейчас все с точностью до наоборот. Ты попадаешь на фестиваль, только уже будучи достаточно известным.

Дмитрий: Возвращаясь к вопросу лейблов. Когда выступаешь на фестивале, может появиться возможность подписаться на лейбл, если хочешь и это соответствует твоим целям. Разумеется, это уже не дает такого буста, как раньше, но хотя бы появляется возможность.

Евгений: Раньше было лучше.

Дмитрий: Определенно. Сейчас все плохо, во всех смыслах. Ладно-ладно, шутка. В действительности мы так не считаем

Расскажите о самом ярком эпизоде из концертной практики.

Дмитрий: Ну вот на одном из самых первых выступлений, в Кимрах, в местном доме культуры, мужик влетел в ударную установку. Концерт был даже не в главном зале. В общем, подошел вусмерть пьяный товарищ, начал что-то нести — если честно, я ни слова не понял. А в том помещении и сцены как таковой не было, выступающих от зрителей отделяли мониторы. Ну и в какой-то момент этот чувак пролетел мимо меня и впилился головой в перкуссию, которая стояла сзади. Удачно влетел, в общем.

Евгений: В моей второй группе что-то подобное происходит каждый второй концерт, а вот на выступлениях с Mjød все как-то интеллектуально, что ли. В основном к нам приходят люди образованные и адекватные.

Дмитрий: Я бы сказал, у нас даже не слэмятся особо.

Представьте, что организатор мероприятия разрешил включить в концертный райдер одно ЛЮБОЕ пожелание на всю группу без права отказать вам. Что бы это было?

Дмитрий: Покушать.

Евгений: Да, покушать было бы неплохо.

Дмитрий: Побольше покушать

Раз уж DARKER специализируется на ужасах, давайте поговорим о жанре хоррора. Каково ваше отношение к нему в кино и литературе? Есть ли любимый режиссер, автор?

Евгений: Мрачнота — это круто. Если о кино, то хорроры — мой любимый жанр, пожалуй. Во всяком случае, претендуют на эту роль. В хорроре много классных режиссеров, особенно сейчас. Мой любимый период — 2010-е. Надеюсь, 2020-е тоже не подведут. В 2010-е, на мой взгляд, начался новый «золотой век» кинематографа ужасов. Из режиссеров, что снимают только годноту, могу выделить Роберта Эггерса. «Ведьма» и «Маяк» — его творения. По поводу последней картины много споров, можно ли считать ее хоррором. Но у меня достаточно широкий взгляд на жанр: там невозможно провести четкие границы. Я бы отнес «Маяк» именно к ужасам.

Из более коммерческих режиссеров — Майк Флэнаган. Один из самых удачных его фильмов, на мой взгляд, — «Доктор Сон». Да и прочие тоже хороши. В нише коммерческого хоррора очень много отстойного кино, но Флэнаган один из тех, кто работает очень хорошо. Джеймс Ван с его «Заклятиями», особенно первыми двумя, тоже неплох.

Есть еще великое множество авторских фильмов. Здесь я бы выделил двух чуваков, которые постоянно снимают вместе. Это Аарон Мурхед и Джастин Бенсон с их фильмами «Ломка», «Весна», «Бесконечное» (у нас название перевели как «Паранормальное») и «Грань времени».

Возвращаясь к более старым вещам — недавно посмотрел несколько фильмов Дарио Ардженто. Наверное, самый крутой — «Кроваво-красное». «Суспирия» был самым хайповым — с этой картины я и начинал. Именно старая, хотя, кстати, ремейк тоже впечатлил. Но «Кроваво-красное» — намного сильнее.

В общем, в семидесятые я только начинаю погружаться. Достаточно долго мне хватало более современных фильмов, а большую часть старых я просмотрел еще в детстве — в том числе «Нечто», первую часть «Кошмара на улице Вязов». Ремейк, кстати, не видел. Его продюсировал Майкл Бэй, а то, что он снимает или продюсирует, чаще всего отвратительно.

Дэвид Кроненберг — один из самых моих любимых режиссеров. Он, мне кажется, даже выше понятия хоррора. Почти все его работы потрясающие. Думаю, у него нет ни одного провального фильма. Кстати, у его сына Брэндона Кроненберга тоже совершенно гениальная картина вышла — «В чужой шкуре» (Possessor, 2020).

Как бы вы отнеслись, если бы кто-то из участников группы решил «остепениться» — семья, дети, минус хаер? Что бы ему сказали?

Евгений: «Мы тебя понимаем».

Дмитрий: Ну, мы бы сначала надавали лещей, а потом бы сказали, что понимаем

Евгений: Думаю, если человек действительно заряжен заниматься музыкой, ни семья, ни дети этому помешать не могут, хотя, конечно, отнимут бо́льшую часть времени. Но кто хочет, тот обязательно найдет время на творчество, не станет плакаться, что ничего не успевает. Это все отмазки, на мой взгляд. Сколько мы знаем примеров людей, которые чуть ли не с восемнадцати лет уже с двумя-тремя детьми, но стали рок-музыкантами. Конечно, скорее всего, они не могут уделять достаточно времени семье из-за карьеры, но мы не можем утверждать это со стопроцентной уверенностью.

В последнее время все больше представителей тяжелой сцены выбирают вместо sex, drugs & rock'n'roll здоровый образ жизни. Как вы относитесь к ЗОЖ?

Евгений: Относимся непосредственно. Я бросил пить весной, чуть больше полугода назад из-за того, что концерт был плохо отыгран — в том числе и из-за алкоголя, как мне кажется. Это настолько сильно на меня повлияло, что я завязал. А сейчас еще и бросаю курить. «Официально» бросил много лет назад, но вот эта сигаретная «стрельба» продолжается до сих пор, хотя и меньше — буквально пара сигарет в неделю. Так что да, я почти ЗОЖ. В турах это идеально помогает. Ты всегда более-менее хорошо себя чувствуешь, несмотря на недосып и постоянный стресс. Ну, у меня этого стресса как такового нет, но он бы точно был, увлекайся я алкоголем.

Дмитрий: У меня был период где-то пять лет, когда я не пил, не курил и вообще ничего такого не делал, но сейчас пью пивасик, люблю пивасик Что касается курения, последние несколько лет у меня были сложные отношения с табаком, то есть я то покурил кальян, то выкурил сигарету — но только выпив. А сейчас полностью бросил.

2022 год выдался тяжелым для всех нас, однако было в нем ведь и что-то хорошее. Назовите лучшие фильм, книгу и музыкальный релиз.

Евгений: У меня слишком мало свободного времени на книги, хотя раньше читал очень много. Но недавно в турах вернулся к чтению. Сейчас читаю «Воля и самоконтроль. Как гены и мозг мешают нам бороться с соблазнами» Ирины Якутенко. Книга про кучу исследований и резюмирование этих самых исследований. Интересно написано. Хотя к автору и есть некоторые претензии по изложению материала, тема достаточно хорошо раскрывается. Так что рекомендую тем, кто любит серьезную научно-популярную литературу — больше даже научную, чем популярную.

Если об альбомах, то у меня сложные отношения с музыкой. В последнее время стал слушать очень много экстремального метала, а до этого вообще ушел в прогрессив-рок. Недавно переслушал наш последний альбом — и меня он пипец впечатлил. Я фанат нашего творчества Понятно, что раз я играю в этой группе, то ее творчество должно быть для меня самым любимым. Я правда впечатлен тем, что мы делаем, особенно учитывая, что Дима у нас основной автор, а я отвечаю за барабанные партии. Сейчас мы намного чаще работаем над материалом вместе, но Диман остается основным композитором, и, можно сказать, я фанат того, что он делает. Если бы я делал свою музыку и говорил, что она самая любимая, это было бы немножко другое.

Лучшим же фильмом пусть будет вышеупомянутый «Possessor» Кроненберга-младшего. Я бы мог назвать еще с десяток классных, но этот приходит на ум первым.

Дмитрий: Если честно, у меня тоже как-то не срастается с чтением в последнее время. Раньше существенно больше было. В этом году я, наверное, мог бы выделить только Лавкрафта, особенно его «Хребты безумия».

В плане музыки все, конечно, сложно. Из вышедшего в этом году мне трудно выделить особенное. Зашел альбом «The Mantle» американской команды Agalloch 2002 года, послушал его недавно.

Из кинематографа мне вот очень понравился сериал «Дом дракона». Не скажу, что сильно отличается от «Игры престолов», да и драконы прорисованы похуже, зато их больше и сюжет хорош.

Последний, традиционный вопрос. Что пожелаете читателям журнала?

Дмитрий: Счастья, здоровья, терпения и сил. Это всем важно.

Евгений: Мне всегда сложно что-либо желать, ведь каждый человек индивидуален. Надо знать контекст. Могу разве что пожелать стремиться заниматься только тем, что вам нравится.

Паблик коллектива в VK.