DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Смерть в Венеции

А теперь не смотри / Don’t Look Now

Великобритания, Италия, 1973

Жанр: мистический триллер, джалло, мистерия

Режиссер: Николас Роуг

Сценарий: Аллан Скотт, Крис Брайант, Дафна Дю Морье

В ролях: Джули Кристи, Дональд Сазерленд, Хилари Мейсон, Клелия Матания

Похожие фильмы:

  • «Пикник у Висячей скалы» (1975)
  • «Отвращение» (1965)

Британская писательница Дафна Дю Морье не любила экранизаций своих книг. Даже великий Альфред Хичкок так и не смог удовлетворить ее взыскательный вкус, а ведь на его счету было целых три фильма по произведениям Дафны: «Таверна “Ямайка”», «Ребекка» и знаменитые «Птицы». И если уж сам король саспенса не сумел воплотить в кино странную атмосферу ее готической прозы, то наверное это было не под силу никому, верно?

Однако в 1973 году вышел мистический триллер Николаса Роуга «А теперь не смотри» — экранизация одноименной новеллы Дю Морье, которая понравилась и критикам (восьмое место в списке 100 лучших британских фильмов за 100 лет по версии Британского института кинематографии), и зрителям (лучший фильм всех времен, согласно опросу читателей Time Out, проведенному в 2011 году), и самой писательнице.

Фильм начинается с идиллической пасторали: белокурая девочка в красном дождевике играет с мячом, чуть поодаль резвится ее брат, а в это время родители в небольшом сельском домике занимаются своими делами — ведут непринужденную беседу, просматривая фотографии. Роль отца, Джона Бакстера, исполняет Дональд Сазерленд («Вторжение похитителей тел», «Вирус»), матери, Лоры Бакстер — Джули Кристи («451 градус по Фаренгейту», «Потомство демона»). К слову, после просмотра фильма Дю Морье сетовала, что эта актриса не смогла сыграть во всех картинах по ее книгам.

Несмотря на кажущуюся безмятежность, первые кадры «А теперь не смотри» пронизаны иррациональной тревогой, которая достигается за счет изумительной работы оператора Энтони Б. Ричмонда (премия BAFTA за 1973 год) и своеобразного монтажа, ставшего одной из фирменных фишек режиссера Николаса Роуга. Сцены насыщены визуальными рифмами: девочка бросает мяч, а в следующем кадре Лора кидает что-то своему мужу. Благодаря этому приему возникает взаимосвязь между тем, что происходит на улице и в доме, и поэтому, когда Джон, просматривая очередной полароид, замечает, что от его дочери, запечатленной на снимке, протягивается «кровавый» след, зритель понимает, что случилось что-то очень плохое.

Понимает это и сам Джон, который тут же бросается на помощь тонущей девочке, но, увы, не успевает ее спасти.

Начальные сцены «А теперь не смотри» — кладезь пугающих образов: так, отражение багрового дождевика в водной глади напоминает лужицу свежей крови, да и сама вода в контексте этой истории приобретает зловещий символический смысл, прямо как в «Дьяволицах» Анри-Жоржа Клузо.

Атмосфера держится не только на стильных визуальных решениях, но и на музыке, которую написал 32-летний Пино Донаджио. На тот момент венецианский композитор был мало кому известен, но после успеха «А теперь не смотри» с его яркими запоминающимися оркестровками и жуткими электронными эффектами, на музыканта обратил внимание Брайан Де Пальма, что вылилось в создание не менее интересного саундтрека для фильма «Кэрри».

Через некоторое время после смерти дочери Джон получает приглашение поработать над реставрацией храма в зимней Венеции, куда он отправляется вместе с женой. Гибель ребенка вгоняет Лору в депрессию, из-за чего она вынуждена постоянно принимать лекарства. Все меняется, когда супруги встречают в ресторане двух пожилых сестер. Старухи утверждают, что одна из них — медиум, и что, несмотря на свою слепоту, она «видит», будто рядом с Джоном и Лорой сидит девочка в ярком комбинезоне — их мертвая дочь, и она счастлива. Лора принимает видение за чистую монету и пытается сблизиться с сестрами, однако Джону «ведьмы» кажутся подозрительными, к тому же, он не верит в мистику и загробную жизнь.

В оригинальном тексте фигурировали сестры-близнецы, однако отыскать близнецов такого возраста было проблематично, поэтому на их роли взяли не похожих друг на друга Хилари Мейсон («Боязнь темноты», «Дом призраков») и Клелию Матанию.

Таким образом, в фильме, словно в поздних работах Триера, противопоставляется «мужское», рациональное, и «женское» начало, но при ближайшем рассмотрении становится ясно, что страх Джона перед старухами носит малообъяснимый, почти религиозный характер.

Николас Роуг изображает непривычную, не туристическую Венецию: грязную, холодную и смертельно опасную. «Этот город как остатки заливного на обеденном столе, когда все гости уже разошлись». К тому же, здесь орудует серийный убийца, жертв которого то и дело вылавливают из воды. Как и в любом хорошем джалло, в фильме присутствует псевдодетективная линия: зрителю регулярно подкидывают претендентов на роль маньяка — шеф полиции, епископ, имеющий серьезные вопросы к Господу Богу, наконец, сами сестры. Но не стоит искать логику в мире, где правят силы, не подвластные человеческому разуму.

Картину часто сравнивают со «Смертью в Венеции» Томаса Манна и ее киноадаптацией, созданной Лукино Висконти. Как и в фильме Роуга, в этих произведениях венецианские каналы и улочки таят в себе смертельную опасность — воздух живописного курорта Лидо отравлен холерой, которая добирается и до главного героя Густава фон Ашенбаха, воспылавшего гомосексуальной страстью к польскому мальчику Тадзио. Примечательно, что имя самой Дафны Дю Морье уже после ее смерти оказалось связано со скандалами на почве однополой любви. Злые языки утверждали, что писательница имела минимум два романа с женщинами, причем, она, якобы, называла свои лесбийские связи «поездками в Венецию»... тем не менее ближайшие родственники и друзья Дафны отрицали ее интерес к прекрасному полу, а сама она более тридцати лет была замужем за английским офицером Фредериком Браунингом и родила ему троих детей.

Вокруг фильма Николаса Роуга также разгорелся сексуальный скандал. Он был связан с любовной сценой между Джоном и Лорой, оказавшейся чересчур откровенной для своего времени. Любопытно, что в первоначальном сценарии данный эпизод отсутствовал и режиссер включил его в фильм только потому, что ему показалось, будто между супругами не наблюдается особенной химии и большую часть времени они только ссорятся. Сцена снималась одной из первых, что потребовало от именитых актеров подлинного мужества на съемках.

Не меньшую храбрость Дональд Сазерленд продемонстрировал и в другом эпизоде, где ему пришлось самому выполнить трюк с падением со строительных лесов. Дублер отказался играть в этой сцене, поскольку его не устроил уровень подстраховки. Сазерленда успокоили, привязав к нему страховочную проволоку, однако он все равно был вынужден раскачиваться, держась за веревку. Лишь позднее известный координатор трюков Вик Армстронг объяснил актеру, что проволока не была предназначена для подобных целей и не выдержала бы, если бы он отпустил веревку.

«А теперь не смотри» был снят на волне популярности мистических хорроров вроде «Омена» и «Изгоняющего дьявола», которая поднялась после успеха «Ребенка Розмари». В кинотеатрах картина демонстрировалась вместе с мюзиклом «Плетеный человек», поскольку прокатчики посчитали, что ленты близки тематически. Но все же мистерия Николаса Роуга имеет гораздо больше общего со сновидческим шедевром Питера Уира «Пикник у Висячей скалы», который, как и «Смерть в Венеции» Висконти, как и «А теперь не смотри», повествовал в числе прочего об эфемерности и быстротечности всего прекрасного в этом мире: любви, красоты, счастья и самой жизни.

Насколько же фильм актуален в контексте современного хоррора? Николас Роуг был заинтригован идеей сделать горе единственным двигателем своей картины. Он отмечал, что «горе может разлучить людей... даже самые близкие и здоровые отношения могут быть разрушены из-за него». Смерть ребенка и ее влияние на психику родителей стали лейтмотивом «А теперь не смотри». Роуг тщательно исследовал деформацию умов и семейных отношений вследствие тяжелой утраты, используя свой особый киноязык с его медленным нарративом и обилием метафор. Именно эта схема лежит в основе множества серьезных жанровых фильмов последних лет — достаточно вспомнить «Реинкарнацию» и «Солнцестояние» Ари Астера, а также «Коко-ди Коко-да» Йоханнеса Нюхольма.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)