DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Екатерина Рябова: «Манга для переводчика — это настоящее лингвистическое испытание»

Мы любим комиксы — рисованные истории, графическую литературу, в общем, произведения «девятого искусства». Но ведь, как уже ясно из вышеприведённого синонимического ряда, комиксы — это не только рисунки, но и литература. И как раз последнюю составляющую донести до иноязычного читателя бывает порой очень непросто. Особенно это касается японских комиксов.

DARKER пообщался о трудностях и радостях перевода манги на русский язык с переводчицей Екатериной Рябовой.

Здравствуйте, Екатерина!

Вы уже много лет занимаетесь переводом художественной литературы с японского на русский, кроме того, изучаете японскую культуру и популяризируете её в России. Расскажите, как вы увлеклись Страной восходящего солнца и почему решили стать переводчиком?

Я — человек случайный в японских делах, хотя с Японией меня уже связывает 25 лет жизни — бóльшая половина. Я избегаю слова судьба, потому что не очень в это верю, Япония для меня скорее дело случая. Все детство и школу я занималась музыкой и видела себя в будущем исключительно концертирующим пианистом. Это и понятно, когда отчетные концерты играешь на сцене Петербургской Филармонии, а с детства понимаешь, что прекраснее волнения перед концертом может быть лишь ощущение счастья после него. Япония и японский язык находились где-то далеко за пределами моих интересов. Хотя родители всегда были книгочеями, дома было много книг, в том числе и японских авторов, которые стали популярными в СССР еще годах в семидесятых, эта область книжных шкафов до поры до времени вообще не попадалась мне на глаза. Хотя я всегда читала много. Многотомная библиотека зарубежной фантастики — вот это была настоящая любовь.

К моменту, когда нужно было определяться, куда поступать, многое с музыкой пошло совсем не так, как я себе представляла. Выбор будущего сузился до иностранных языков, европейские показались банальным вариантом, подруги поступали на китаистику, я спонтанно решила выбрать японский, прагматично предположив, что, зная японский (и английский с китайским), найду потом себе работу в совместном предприятии — модное словечко тех лет и предел мечтаний молодой девушки послеперестроечной эпохи. А уже взявшись за язык, сложно было вылезти из этой затягивающей в себя трясины (смеется).

Литературным переводчиком я стала тоже, в общем, случайно. Сэнсэй по Восточному институту, уникальный исследователь и полиглот — Александр Михайлович Кабанов взял меня за руку и привел в профессию, там и оставил. Начиная с темы дипломной работы — проза серебряного века Кадзии Мотодзиро, которую предложил именно он, и заканчивая совместным переводом романа «Дети из камеры хранения» Мураками Рю — все это заслуга Сэнсэя, которого, к большому сожалению, с нами больше нет.

Кроме художественной (и нехудожественной) литературы, в вашем багаже накопилось также множество манги и аниме-проектов. Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с этими видами искусства.

К тому моменту, когда на книжном рынке появилось издательство Comix-ART, сотрудничавшее с издательством «Эксмо», а это 2008 год, я уже успела выпустить несколько литературных работ с «Эксмо». Когда Comix-ART начали искать молодых переводчиков для манга-проектов, «Эксмо» порекомендовало меня, но я довольно смутно представляла себе, что такое жанр манги. Признаюсь честно, на первых порах я его недооценивала, считая, что тексты в рисованных историях являются вторичными и, соответственно, более простыми, чем в литературе. Манга, говоря с позиции переводчика, — это настоящее лингвистическое испытание. В моем случае с самого начала планка текстов была очень высокой — первыми работами стали «Тетрадь смерти» и «Блич», уже потом были и «Наруто», и «Жемчуг дракона», и многие другие. Что касается аниме, то работа началась в те же годы с компанией Mega-Anime, и мне очень повезло, потому что в моем переводе вышли два культовых сериала: «Стальной алхимик» и «Блич».

Над чем вам нравится работать больше: над литературными текстами или рисованными историями? Подход к работе в разных случаях разный?

Любое произведение — товар штучный, требующий индивидуального подхода. В этом смысле, я бы не разводила литературу и мангу в разные категории. Разумеется, работая с мангой, ты ограничен размером пузыря, в котором расположена реплика, а иероглифическое письмо — более компактное, чем кириллица. Но это технические особенности, к которым быстро привыкаешь. Перевод — это же не просто перекодировка знаков из одной системы в другую. Это задача более комплексная, нужно передать авторские интонации, иногда эпоху, описанную автором, иногда шутки, иногда дать почувствовать русскому читателю, что текст изначально японский, это должно просвечивать сквозь перевод. Работа, мягко говоря, непростая, учитывая невозможность создать точную копию оригинала на другом языке. Всегда неминуемы потери, и это, как переводчик, понимаешь не сразу, а только спустя годы работы. И это тоже одна из задач — потерять как можно меньше. В моих переводах выходил и Мураками Харуки, и Миядзава Кэндзи, и Фурукава Хидэо, и много других японских авторов. Каждая работа — это отдельная история открытий и потерь. Что касается личных предпочтений, то здесь, опять же, речь не о жанре, а о качестве произведения. Разумеется, если у меня есть выбор, я предпочту увлекательную качественную мангу, чем сомнительный или скучный, на мой взгляд, роман и наоборот.

Во времена, когда мангу активно издавал Comix-ART под эгидой «Эксмо», вы переводили, кажется, каждый третий танкобон. Среди наиболее известных серий — «Блич», «Жемчуг дракона», «Король-шаман», «Наруто» и другие. Вы лично выбирали ту мангу, над которой хотели бы поработать, или решение принимало издательство?

С Comix-ART мы проработали несколько лет, и правда, если посмотреть сейчас на всю выпущенную ими мангу, наверное, около трети вышла в моих переводах. В общей сложности, думаю, почти сто томов, я уже давно сбилась со счета. С точки зрения своей работы, я не всем одинаково довольна, что-то получилось более удачно, что-то менее, я всегда критично отношусь к своей работе. Издательство предлагало на перевод ту или иную мангу, я работала очень интенсивно — наверное, отказалась за все это время только от пары серий.

Однако и кроме популярных серий, в те времена издавались малоизвестные произведения: «Красный сад», «Легенда о вампире», «Рыцарь-вампир», «Тёмные материалы Кёко Карасумы»... Каким образом выбирались эти серии? Вы имели какое-либо влияние на то, какую мангу будет публиковать издательство?

Как я уже сказала, предложение всегда поступало со стороны Comix-ART, я могла взять мангу в работу или отказаться, если не хватало времени. Что касается политики издательства, выбора манги, приобретения прав у японской стороны — это сфера, как говорят японцы, «хатакэтигаи», то есть «не мое поле», поэтому мое влияние здесь равнялось нулю.

Значительная часть манги, которую вы переводили, имеет отношение к жанрам мистики, триллера и ужасов: «Берсерк», «Тетрадь смерти», «Хеллсинг», а также некоторые из вышеупомянутых. Как вы относитесь к элементам мрачного и пугающего в этих (и других) работах? Есть ли у вас любимая манга «тёмного» жанра?

Я довольно всеядный читатель, люблю зарубежную фантастику. Например, роман «День триффидов» Джона Уиндема я перечитывала, наверное, раз пять. Как и любого читателя, мрачное и пугающее пугает и бодрит (смеется). Если мы говорим о той манге, которую я переводила, то очень стильными мне показались работы «Красный сад» Кирихито Аямуры и «Темные материалы Кёко Карасумы» Одзи Хирои и Юскэ Кодзаки.

В настоящее время вы возвращаетесь к работе с Comix-ART, который сейчас находится под эгидой «Азбуки». Вы были редактором перевода первых двенадцати танкобонов «Бакумана», а начиная с тринадцатого стали переводчиком. Почему произошла такая перемена?

«Бакуман» — это отличная классическая сёнэн-манга о манге, очень насыщенная репликами, диалогами, шутками. Я переводила работу этих же авторов «Тетрадь смерти», почерк знакомый, удовольствие огромное. Когда мне предложили стать сверщиком и редактором «Бакумана», я не задумываясь согласилась. Причины, по которым предыдущий переводчик не смог продолжать дальше работу, мне не известны, но читатели перемены не почувствуют — кроме переводчика и сверщика над книгой работает целый слаженный коллектив. Стиль диалогов, начиная с тринадцатого тома, не будет отличаться от того, что было в предыдущих томах. Хотя повороты истории и дальше будут удивлять читателей.

С издательством Alt Graph в последнее время вы тоже начали сотрудничество. В 2017-м и 2018 годах вышли две книги Сигэру Мидзуки в вашем переводе. Почему именно работы этого автора? Планируется ли ещё что-нибудь из манги 1970-х годов или, может, даже раньше?

Мидзуки Сигэру — легендарный мангака, создавший жанр манги о сверхъестественных существах японского фольклора — ёкаях, которого с большим удовольствием читают не только в Японии, но и во всем мире. Изначально «Бабушка Ноннон» Мидзуки Сигэру должна была выйти в петербургском издательстве «Бумкнига», которое специализируется на авторском неформатном комиксе. Но, к большому сожалению, уже после того, как я закончила перевод, у издательства возникли сложности с авторскими правами. И я ужасно боялась, что манга так и окажется неопубликованной. А в моей переводческой жизни уже было несколько огромных проектов, которые так и остались в столе. Но появилось, как рыцарь на белом коне, издательство Alt Graph, перекупило права у японской стороны и мои права на перевод. То есть я досталась издательству в нагрузку к переводу (смеется). Мне очень нравится художественный вкус и выбор манги у Alt Graph, а они, кажется, вполне довольны тем, как я выполняю свою работу. Мы ударили по рукам, и после «Бабушки Ноннон» выпустили военную историю того же автора «Дан приказ умереть!», а в конце прошлого года вышла биографическая манга отца японского лоликона Хидэо Адзумы «Дневник моих исчезновений». С Alt Graph я надеюсь на долгое сотрудничество. Это одно из наиболее интересных издательств сейчас на российском книжном рынке.

«Дан приказ умереть!» — пожалуй, одно из самых страшных графических произведений, изданных на русском в прошлом году. Расскажите, пожалуйста, о ваших впечатлениях от этой манги.

«Дан приказ умереть!» многие называют лучшей мангой 2018 года. Автор — Мидзуки Сигэру был участником Второй мировой войны в Папуа — Новой Гвинее, во время которой потерял почти всех товарищей, оказавшихся вместе с ним в жуткой военной мясорубке на этом фронте. Японское название манги «Соин гёкусай сэё» дословно можно перевести «Всему боевому составу совершить гёкусай». Гёкусай («разбитая яшма») — это самоубийство или бандзай-атака по приказу высшего руководства. На японской обложке манги написано: «Что остается пяти сотням японских солдат, получивших приказ умереть при обороне Байена на острове Новая Британия в Тихом океане 3 марта 1945 года? Неужели только “благородная смерть” при столкновении с десантом антигитлеровской коалиции? История трагедии у мыса Святого Георгия основана на реальных событиях из жизни автора». Поскольку на девяносто процентов история «Приказа» реальна, это не может не вызвать чувства боли, когда читаешь о людях, которых просто так бросили на неминуемую смерть, и тем более, когда пропускаешь, как переводчик, через себя. Закончив работу над мангой, я почувствовала, что мой долг как человека, прикоснувшегося к этой истории, — сделать еще что-то. Поэтому я написала большую статью о жизни и творчестве автора, которую опубликовали в качестве послесловия в книге, и подготовила авторскую лекцию, за этот год прочитанную несколько раз на разных площадках в Москве, Петербурге и Минске. Война — это не о героизме и подвигах, а о том, что люди находятся в противоестественных условиях убийства друг друга не только противоборствующими сторонами, но и «своими» же просто потому, что так надо.

Можете приоткрыть завесу, какие ещё японские комиксы нам стоит ожидать в ваших переводах (или не в ваших)?

Сейчас я заканчиваю перевод отличной манги. Это будет однотомник. Он выйдет в издательстве Alt Graph. Я думаю, эта работа многих удивит! Я всплакнула над страницами, пока переводила. И, пожалуй, это все, что я могу рассказать. Должна сохраняться интрига (смеется). Коммерческие тайны других переводчиков разглашать я тоже боюсь.

Из всего вышеперечисленного что-либо находило какой-то особенный отклик в вас? Сможете назвать серию, работать над которой было особенно приятно и увлекательно?

Если мы говорим о сериалах, мне очень нравился «Блич», тем более что я переводила и манга-, и аниме-версию. А вообще, когда берешься за новую серию, всегда себя чувствуешь вроде первооткрывателя, это восхитительное ощущение.

Какой манги вам не хватает сегодня на русском языке?

Я вас удивлю, но вкус российских читателей удивительно похож на вкус французских. В причинах этого я для себя пока не разобралась, это утверждение не на уровне вывода, а на уровне сырого наблюдения. Во Франции сейчас тоже манга-бум, и когда я думаю, что бы оказалось интересно для наших читателей, то в первую очередь ориентируюсь не столько на то, что популярно в Японии, а на то, что любят французы. Например, большинство работ Дзиро Танигути переведено на французский язык, он же награжден Орденом искусств и литературы. Этот мангака тоже из префектуры Тоттори, как и Мидзуки, вообще это «королевство манги» в Японии, породившее плеяду замечательных мангак. Я очень жду, какое издательство дрогнет и начнет издавать Танигути. Конечно же, мне бы хотелось перевести что-нибудь из его работ: гурме-мангу «Одинокий гурман» или литературно-историческую «Времена Боттяна» или научную фантастику «Хроники Ледникового периода на Земле». Разносторонний интересный художник, таких работ на русском пока еще не было.

Манга в переводах Екатерины Рябовой.

Давайте теперь обратимся к литературе.

Вы переводили японские сказки, произведения двух Мураками — Харуки и Рю, эссе и статьи о русской литературе — в общем и Чехове — в частности, в скором времени ожидаем детективы в ваших переводах... Что-то из этих работ можете выделить особо, к чему прикипели душой?

Любимая книга — та, которая сейчас в работе. Я только что закончила два романа Фуминори Накамуры, «Карманник» и «Королевство», и их выход в марте в издательстве «Истари» — это очень ожидаемое событие. Часто, говоря о его творчестве, пишут, что это «японский современный нуар». В Японии этот молодой автор — один из наиболее обласканных премиями, экранизациями и обожанием читателей. Уже переведен на десяток языков, выход этих двух книг на русском — это его премьера в России. Мы хорошо знакомы с автором, часто общаемся, в каждую встречу в Токио ходим пить кофе в одно и то же кафе. И каждый раз он говорит, что, как большой поклонник Достоевского, считает выход его работ на русском в России одним из наиболее серьезных событий в своей жизни. Я попросила его написать предисловие, адресованное именно русским читателям, что он любезно и сделал. Я надеюсь, что книга понравится читателям, открывающим новую грань современной японской литературы.

Ну, и еще одна работа — сборник повестей и рассказов «Звезда Козодоя» Кэндзи Миядзавы — выдающегося автора двадцатого века, которого мы с издательством «Гиперион» выпускали впервые на русском еще в 2009 году. Полагаю, многим любителям манги и аниме он известен по многочисленным адаптациям в этих жанрах. В этом году выходит новое издание книги, переработанное, в которое входят новые переводы, вступление и великолепные иллюстрации. Для меня, как переводчика, это своего рода magnum opus, я искренне считаю эту книгу самой сложной из того, что делала до настоящего момента. Несмотря на то, что переводчик — профессия одинокая, и от этого очень ответственная, при работе над этой книгой мне помогали многие люди, которые, может быть, даже и не знают о том, что помогли (смеется). Я жду не дождусь, когда смогу отправить им новое издание книги в благодарность.

Вопрос, аналогичный тому, что был задан про мангу: какой японской литературы не хватает в России сегодня, на ваш взгляд?

Нам, как русскоязычным читателям, в общем и целом, очень повезло с большим количеством японской классики, переведенной на русский язык. Что же касается современной литературы, с какого-то момента ее все стали ассоциировать с Харуки Мураками и только. Я не говорю, что Мураками — это плохо или хорошо. Просто делать выводы по одному автору — это неправильно. Нам в России не хватает литературы «не-Мураками», социальной прозы. Япония стоит на пороге серьезного социального кризиса, там сейчас совсем не весело, об этом современные авторы пишут отнюдь не в светлых тонах. И поскольку этот кризис перекликается с тем, что мы видим вокруг себя, я думаю, такая литература найдет своего читателя.

Спасибо за интервью, Екатерина!

Ждём новых открытий и новых встреч с вашими переводами!

Комментариев: 1 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 Eucalypt 24-01-2019 22:51

    Какое прекрасное интервью! Спасибо большое. Замечательная судьба, замечательный переводчик. Интервью, как будто знакомство близкое получилось.

    Учитываю...