Каждый год в конце декабря, украшая елку гирляндами и шариками и придумывая списки предновогодних желаний, мы ждем от праздничных дней самого лучшего. Темная сторона Рождества — последнее, что в этот момент приходит на ум… Однако мрачная подоплека имелась у него всегда, учитывая, что декабрь и январь — месяцы, когда день короче всего, и в прошлом жителям холодных стран приходилось несладко в пору, когда окна заметает снег, количество припасов тает на глазах и, чтобы в доме сохранялось тепло, нужно, чтобы в очаге постоянно горел огонь. Неудивительно, что в народном сознании возникли образы существ, тесно связанных с этим временем года и несущих людям опасность.

Тим Рейборн, создатель артбука «Страшная книга зимних сказок. 50 зловещих историй», обращается как раз к этим суевериям, затрагивая рождественские легенды Австрии, Германии, Турции и Исландии, Японии и Гватемалы, и мы в этой статье попытаемся передать общие мотивы и рассказать о самых любопытных находках автора.

К теме рождественских монстров создатели хоррора обращались и прежде, в основном в кинематографе. Все мы помним «Гремлинов», не имеющих прямой привязки к этому празднику — их появление в Кингстон-Фолс выпало на Сочельник просто потому, что первый могвай стал рождественским подарком главному герою, и «Крампуса» Майкла Догерти, в котором причиной появления демона оказалась утеря ребенком веры в магию Рождества. Наверное, многие смотрели и антологию «Рождественские страшилки», где героем одной из новелл также стал Крампус, и новинку «Гномы. Новогодний беспредел», в которой корнем зла послужило нарушение традиций (к слову, в книге Тима Рейборна тоже есть глава, посвященная Ниссе, скандинавскому домовому, который, согласно легендам, и впрямь может разгневаться, если его лишить положенной каши с кусочком масла).

Но героями артбука чудовища Рождества стали, кажется, впервые. Впрочем, «Страшная книга зимних сказок» — даже и не совсем артбук, хотя в выходных данных она названа именно так. Больше всего она напоминает энциклопедию, где, переходя от одной статьи к другой, читатель словно путешествует из страны в страну, открывая для себя все новые грани рождественского ужаса.

Давайте же откроем их и мы!

Ночные охотники

Мифы о Дикой Охоте есть у многих народов, они сильно различаются как временем появления (у кельтов, например, ее чаще всего связывают с Самайном, а не с серединой зимы), так и тем, кто входит в процессию всадников, и в книге Рейборна перечисляется множество мифологических существ, так или иначе с нею связанных или просто действующих схожим образом.

Это фрау Перхта из мифов Австрии и Баварии, которую называют еще Вспарывательницей животов; зло она предпочитает творить в четверги перед Рождеством и все начало января (что отличает ее от Крампуса, который во многом на нее похож, вот только обычно проявляется в начале декабря). Еще одна ее обязанность — следить, чтобы к 6 января были готовы к ткачеству и шерсть, и лен, но когда Перхта не занята этим, она скачет с Дикой Охотой. Есть у нее и приспешники — Перхтены, прекрасные и безобразные: первые ночью после Рождества бродят по городам и селам, одаривая прохожих деньгами или удачей, вторые вооружены копытами и острыми клыками, их цель — воем и криками отгонять злых духов.

Это немецкая фрау Гарден, выходящая на ночные улицы на протяжении двенадцати дней Рождества в сопровождении призрачных гончих. Согласно легендам, она обречена с ними скитаться, потому что, будучи еще смертной женщиной, загадала желание — охотиться вечно, а оно взяло и исполнилось. Большую часть года она мчит по небу с Дикой Охотой, а иногда даже ее возглавляет. С гончими связана еще одна интересная вещь — во время зимних праздников она ищет дома с плохо закрытыми или открытыми дверями и окнами, и если находит их, то засылает внутрь одну из своих собак. Пока жильцы ее не трогают, ничего не происходит, но если ее пытаются выгнать, случается беда: она может разозлиться и даже разорвать человека на части. Убить такую гончую тоже не выйдет, в этом случае животное превращается в камень, лежит так до полуночи, а потом снова становится собакой. Очень злой собакой. Так продолжается каждую ночь в течение года, она воет на тех, кто пытался ее убить, и каждый вой знаменует собой проклятие.

Это Ночной народ, который можно застать в зимнее время на границе Германии, Австрии и Швейцарии, торжественное шествие заблудших душ и других существ из потустороннего мира. Они всегда одеты во все черное — мантии и саваны — и появляются в сопровождении музыки. Считалось, что от того, какие мелодии звучат, когда вы видите Ночной народ, будет зависеть грядущий год: красивая музыка означала, что он окажется хорошим, какофония — что плохим.

Это Тюрст, стаи которого особенно боятся в окрестностях Люцерна и горы Пилатус. Для того чтобы сообщить о своем появлении, Тюрст дует в охотничий рог. С ним следует свора гончих, во главе которой пес с одним глазом в середине лба, а у всех собак по три ноги. Мешать, когда они куда-то направляются, ни в коем случае не стоит: тот, кто пытается преградить Тюрсту путь, превращается в одну из его собак и навсегда присоединяется к призрачной охоте.

Ну и, разумеется, стоит упомянуть и классическую Дикую Охоту как она есть. С ней все куда жестче, чем с собаками Тюрста: считается, что даже не обязательно как-то мешать их шествию, чтобы стать вечным всадником. Достаточно просто увидеть, как призрачное войско несется по небу зимней ночью, находясь при этом не под защитой жилища и замков, и все — тебе конец! В зависимости от культурных традиций Дикая Охота имеет разных предводителей: это и Один (Скандинавия и Германия), и Гвинн ап Нудд (Уэльс), и Херн-Охотник, и даже король Артур (Англия).

И любопытный факт, не упомянутый в артбуке: во Франции охоту возглавляет Роланд, тот самый, из одноименной «Песни», с рогом, прозванным Олифан, и мечом по имени Дюрандаль.

Наказание для непослушников

О традиции дарить непослушным детям уголь знают, должно быть, все, но, согласно легендам, древние хранители Рождества могли вознаградить их иначе.

Так, Беленикель, спутник Святого Николая, одаривал хороших детей конфетами и пряниками, а плохих бил хлыстом: в отличие от Санты, который никогда не показывается, раскладывая подарки по чулкам, Беленикель, приходя в ночи, задавал детям вопросы про их добрые поступки и требовал спеть для него песню (так вот откуда пошли традиции читать Деду Морозу стишки, стоя на табуретке!). Если ему нравилось услышанное, то он бросал внутрь лакомство, но удар от него получить было куда проще: Беленикель был недоволен и в том случае, если угощение ребенок хватал слишком быстро.

Кнехт Рупрехт, еще один сопровождающий мифологической версии Санты, оказывался куда добрее: в артбуке говорится, что он никогда не карал детей, и хотя розги тоже были при нем, он обычно отдавал их родителям, предоставляя возможность самим наказать ребенка, а если и наносил удары, то лишь мешком с пеплом — в случае отказа помолиться.

А вот Кровавый Томас — ужасное существо, от которого подарков можно было дождаться едва ли. Он специализировался лишь на наказании — и уже не с помощью хлыста или розог, а окровавленного молота. В связи с ним Тим Рейборн рассказывает историю об ужасающем обычае, согласно которому люди притворялись Кровавым Томасом, чтобы запугать своих или соседских детей: они мазали себе ноги кровью животного, забитого на бойне, а потом громко стучали в двери, угрожая раздробить детям черепа, если они плохо себя вели. Для чего нужно было использовать кровь? Обычно отец просовывал в дверной проем кровавую ступню или ногу целиком, чтобы еще больше напугать детей и заставить слушаться, и иногда надевал при этом жуткую маску.

Детям в ту пору вообще нечасто доставалось от рождественских созданий что-то еще, кроме страха. Достаточно вспомнить, что Крампус избивал непослушных и утаскивал с собой в корзине, швейцарский Шмуцли поначалу тоже угрожал посадить их в мешок (но позднее мифы о нем изменились, и он начал преподносить сладости и игрушки), Пер Фуэтар в лучшем случае дарил уголь, а за плохое поведение обещал выпороть или даже выпотрошить малышей, а Йольский Кот наказывал ребят тем, что, если они не надевали новую одежду в рождественскую ночь, сначала съедал ужин, предназначенный для них, а в случае второго проступка вытаскивал детишек из дома и поедал и их тоже.

Впрочем, итальянская ведьма Бефана оказалась исключением в ряду ужасных кровожадных созданий. День, когда они дарила подарки, — Богоявление (5 января), и от нее непослушные дети получали чеснок, лук или «угольки» — карамельки, окрашенные в черный цвет. А если семья оставляла для нее бокал вина и немного закусок, она могла даже немного прибраться в доме.

Зимние монстры

Рейборн перечисляет в своей книге и целый сонм чудовищ, которых можно было встретить в разных странах зимними ночами.

Так, в Германии людям угрожали Друд (злой дух, насылающий болезни и душащий во сне, защититься от которого можно было с помощью камня с отверстием — в России такие называют «куриный бог»), Габергейс — что-то вроде Крампуса, только в облике козла с птичьими перьями: он тоже носил на спине корзину, в которую сажал неугодных, но еще и с чертами баньши (услышать его крик было дурным предзнаменованием) и вампира (пил кровь фермеров и животных), Морская птица — летающий призрак, переправляющий души на тот свет, и Говагоас — козел с потусторонним смехом, любящий лакомиться ночными гуляками.

На Оркнейских островах на шотландцев наводило страх Наклави. Это создание обитало в море и больше всего напоминало кентавра, но с одним красным глазом и огромным ртом без кожи, с оголенными мышцами и жилистыми руками до земли. Летом оно не могло покинуть бушующие волны, так как Мать моря удерживала его в узде, но зимой злобная тварь набирала силу и могла появляться и на берегу тоже. Единственное спасение от нее — пресная вода, лучше всего дождь.

На Балканах и в Турции народ опасался монстров каликандзаров, которые в каждой стране назывались чуть иначе (в Сербии — караконцолы, в Болгарии — караконджулы), но защищались от них всюду серьезно. В праздничном фольклоре считалось, что они могут проникнуть в дом через дымоход или даже замочную скважину, что-то сломать, украсть еду и даже детей, особенно тех, кто родился на Рождество. Более того, считалось, что в такую тварь родившийся в двенадцать дней Рождества может превратиться, когда станет взрослым, и чтобы этого избежать, младенца обвязывали чесноком и прижигали ему ногти на ногах.

Есть в Турции и другие зимние чудовища. Одни — гермакочи, «горный человек» — удивительно похожи на йети, вторые, караконколосы, любят прятаться в темных углах и загадывать людям загадки. Если человек хоть раз ответит неправильно, он рискует быть убитым на месте, и тут стоит знать одну деталь: в ответе на вопрос обязательно должно быть слово «черный».

А японская Юки-онна, хоть и не связана с Рождеством, все равно является зимним духом и часто появляется во время празднования Нового года, чтобы испортить людям веселье. К примеру, она может возникнуть перед путниками с ребенком в руках и попросить обнять его. Если она получает согласие, то и ребенок, и обнимающий покрываются льдом и снегом, человек замерзает насмерть, а в случае отказа Юки-онна толкает его с края ближайшего холма, чтобы он разбился.

Что не так с японскими духами? Зачем делать вид, что предоставляешь выбор, на самом деле не давая его? Более известная Кутисакэ-онна, «женщина с разорванным ртом», действует так же.

Одна вымышленная история

Завершается артбук историей о Дэнни-призраке, и речь в ней идет вовсе не о мультсериале канала Nickelodeon. Это назидательный сюжет о мальчике — большом любителе сладкого, который, когда бабушка испекла печенье для всей семьи, а несколько штук должно было остаться для Санты, не удержался и все съел. Узнав об этом, бабушка задала ему такую трепку, что мальчик умер, стал призраком и теперь скитается от дома к дому, предупреждая других детей, чтобы они не повторяли его ошибки.

Впрочем, по поводу нее Рейборн тут же говорит, что, скорее всего, эта история, хоть и распространена среди южноафриканской молодежи, не имеет глубоких корней. Это просто городская легенда, выложенная в Интернет в 2015 году. Да и именно к Южной Африке у нее нет привязки — она могла случиться где угодно!

Немного об авторе

Тим Рейборн — очень многогранная личность. Помимо того, что он писатель (к примеру, на русском языке в «Эксмо» у него выходила книга «Череп Бетховена: мрачные и загадочные истории из мира классической музыки», а всего у него около пятидесяти книг и более тридцати журнальных статей) и художник (все иллюстрации в артбуке — авторские), он еще и музыкант.

На страничке «Об авторе» в артбуке сказано, что он «играет на множестве необычных инструментов со всего мира, о которых большинство людей никогда не слышали и, как правило, не могут произнести их названия», и что он принимал участие в записи более 45 альбомов, объездив с гастролями всю Европу, Канаду, США и Австралию.

И у него занятное чувство юмора — в текстах артбука это заметно очень хорошо. К примеру, в статье «Сожжение дьявола» о ежегодном ритуале, проходящем в Гватемале вечером 7 декабря, ровно в 18:00, в котором используется бумажная модель дьявола в натуральную величину, он язвительно замечает: «А откуда они вообще знают, какого размера дьявол?», а рассказывая о сыновьях великанши Грилы и тролля Леппалуди — тринадцати Йольских Парнях, которые наведываются в дома в предрождественские дни, каждый в свою ночь, дает им убийственные характеристики. Одному, например, досталась такая: «18 декабря — Хюрдаскеллир (Дверехлоп): его не интересует еда, он просто любит хлопать дверьми и будить людей ночью. Каждый из нас знаком с такими соседями…»

Спорим, вы не знали, что… привычка вешать на елку мишуру связана со старой украинской сказкой о бедной вдове и ее детях, которые сами вырастили из шишки сосну, перед праздником занесли ее в свой маленький дом и очень огорчились, сообразив, что украсить ее нечем.

На помощь пришли пауки, которые также жили в их домике. Ночью они вылезли из убежищ, забрались на дерево и соткали большую паутину, которая гирляндой распростерлась на ветках. А утром, когда взошло солнце, «нити превратились в серебряные и золотые, заставляя елку мерцать, будто на ней горели свечи. Все были в восторге и благодарны паукам за чудесный подарок, который они преподнесли. Семья поняла, что хотя они были бедны, их богатство заключалось в другом».

Жуткой эту историю могут назвать разве что арахнофобы, но спасибо Рейборну, что поделился с нами таким редким поверьем.