Опасные земли (роман)

Автор: Клим Жуков

Жанр: фэнтези с элементами хоррора

Издательство: «Питер»

Год издания: 2024

Похожие произведения:

• Кларк Эштон Смит «Аверуан» (цикл)
• Яцек Комуда «Имя Зверя. Ересиарх. История жизни Франсуа Вийона, или Деяния поэта и убийцы» (сборник)

«Разумеется, средневековье» — так назвал Умберто Эко одну из частей своего труда «Записки на полях „Имени розы“». Историк-медиевист, лелея замысел первого (и самого известного) романа, без колебаний выбрал временем действия период, являющийся его научной специализацией. «Разумеется, средневековье!» — скорее всего, подумает читатель, узнав, что из-под пера Клима Жукова вышел солидный роман под названием «Опасные земли», и задастся вопросом, в какую эпоху может перенести его автор силой воображения. Что ж, логично, учитывая, что Жуков — выпускник кафедры истории Средних веков исторического факультета Санкт-петербургского университета, да и действие его первого романа «Солдат императора» происходит преимущественно в этом романтичном и жестоком периоде.

Обратимся к аннотации. Она сообщает, что речь пойдет о некоем петербургском антикваре, Кирилле Ровном, которому в руки попадает таинственная рукопись, повествующая о походе бургундского аристократа XV века Филиппа да Лалена в городок Сен-Клер-на-Уазе, в котором таинственно пропадают люди, словом, то ли свирепствует чума, то ли зреет измена. По мере того, как Ровный все более углубляется в рукопись, шаг за шагом следуя за славным рыцарем, вокруг начинает твориться страшное: жуткой смертью погибает друг и деловой партнер антиквара, по городу шастает таинственный человек в черном, после встречи с которым добропорядочные граждане превращаются в звероподобных безумцев, жаждущих крови, но, что гораздо хуже, будучи убитыми, они вновь возрождаются, продолжая сеять смерть. И классический, растиражированный кинематографом, способ борьбы с зомби — пуля в голову — на них, увы, не действует. И так уж велено судьбой (в лице автора), что именно господин Ровный станет героем, предотвратившим апокалипсис.

Таким образом, в романе две сюжетные линии: «современная» и «средневековая». Прием чередования эпох не нов, но весьма эффективен, учитывая, что обе линии в финале таки сойдутся.

Посмотрим на главных героев. Вот Кирилл Ровный (настоящая фамилия которого, кстати говоря, совсем другая — труднопроизносимая). Человек, который мог бы стать выдающимся историком, специалистом по разного рода рукописям и старинным артефактам, но употребивший знания и талант на коммерческую деятельность. Впрочем, юность его пришлась на 90-е годы, и, учитывая специфику того смутного времени, нет ничего удивительного в метаморфозе ученого в торговца. Он чем-то напоминает Лукаса Корсо, героя романа А.П. Реверте «Клуб Дюма, или Тень Ришелье» (не знакомые с литературным первоисточником, вероятно, вспомнят персонажа Джонни Деппа в фильме «Девятые врата»), пусть и не столь циничен и беспринципен. А вот доблестный Филипп де Лален, рыцарь без страха и упрека, верный своему сюзерену, герцогу Бургундии Карлу Смелому. Любопытно, что де Лален — реальная историческая личность. Известно, что он погиб в битве при Монлери 16 июля 1465 года, когда войско герцога противостояло войску Людовика XI. Это не помешало Климу Жукову силой авторской воли сделать смерть рыцаря ошибкой средневековой бюрократии, сбросить ему десяток лет (реальному де Лалену было около 35) и отправить в опасный поход, где ему предстоит сразиться с бандой мародеров, встретить проклятого мельника, зловещую Моровую Деву, оживших мертвецов и попытаться разгадать тайну города, из которого никто не возвращается.

Справедливости ради стоит сказать, что оба ключевых персонажа, и Ровный, и де Лален, получились не особо яркими. По ходу повествования они не покажут острые грани своих противоречивых натур, не станут испытывать катарсис и дальнейшее духовное перерождение, не будут стоять перед мучительным нравственным выбором, словом, никакой достоевщины или толстовщины. Оба персонажа нужны скорее для того, чтобы читатель мог смотреть на все происходящее их глазами, не отвлекаясь на душевные терзания. Гораздо интереснее персонажи второстепенные. Например, грубый немец Гуго де Ламье, наставник и соратник де Лалена, сквернослов и отчаянный рубака. Или содержатель трактира итальянец Петроний, обладатель тучного тела и писклявого голоса, за слегка комичной внешностью которого скрывается темная и опасная натура (впрочем, если вам предстоит рискованная поездка, лучшего спутника не найти). Или же загадочный старик, «потомок испанских коммунистов», художник Понтекорво, обладающий даром внушения и кое-что знающий о причинах разрастающегося хаоса.

Особо следует отметить авторский язык. В линии антиквара (современной) он прост. Разумеется, отнюдь не примитивен, но и безо всяких «красивостей» или тяжелых многословных конструкций. Но вот что может по-настоящему огорошить, так это то, что средневековые персонажи разговаривают вполне по-современному, порой матерятся, а то и вовсе используют жаргонные словечки. То есть ничего похожего на высокопарные речи героев Вальтера Скотта. «Как?! — вероятно, возмутится иной читатель. — А как же атмосферность? И эта… как ее?... аутентичность?!» А вот так. На каком, позвольте, языке должны вести диалог герои книги русскоязычного автора, если предполагается, что в оригинале они говорят на старофранцузском? Причем речь идет не о куртуазной беседе, а о разговоре простых воинов, чьи нервы взвинчены творящейся вокруг непонятной жутью. Это во-первых. Во-вторых, не стоит забывать, что за злоключениями де Лалена мы наблюдаем через призму восприятия Кирилла Ровного, а потому вполне можно принять тот факт, что сомнительная манера общения европейских аристократов является таковой лишь в его, Кирилла, переводе. В-третьих, когда читаешь, как некий персонаж восклицает «Бургундский постовой, исповедуйте меня семеро!», а в примечаниях объясняется, что это — игра старофранцузских слов и на самом деле выражение означает непристойную ругань, невольно представляешь автора, лукаво ухмыляющегося в усы.

Что ж, если авторский подход к языку «средневековых» персонажей можно назвать спорным, то скрупулезность подхода ко всему касающемуся оружия, доспехов, одежды и тактики боя не вызывает сомнений. Бои описаны подробно и со знанием дела. Можно почти физически ощутить, что бывает, когда по кирасе вскользь прилетает арбалетный болт, как непросто сходить по нужде, потому что на одежде полно завязок, как ноют сломанные ребра после дня тряски в седле… Придирчивый читатель и тут найдет повод для критики, дескать, всех этих сражений, мечей, лат и прочих кулеврин чересчур много, не нужны они в таком количестве для сюжета. И, возможно, будет в чем-то прав. С другой стороны, чувствуется, что именно при написании таких вот боевых эпизодов автор испытывает подлинное наслаждение и было бы глупо упрекать его в этом. Так что если фразы типа «отведя граненый подток от забрала острием, он принял страшный удар мордхау, который обрушился на него сверху вниз, центром клинка» вызывают у вас восторг и чувство сопричастности, «Опасные земли» точно для вас.

Но что, если читатель относительно равнодушен к баталиям пятивековой давности и описанию прорезей «миланского барбюта с коротким наносником» и больше ценит жанровые особенности? Что там насчет жанра? Та же аннотация обещает нам головокружительные приключения, «в которых нашлось место и хоррору, и мистике, и историческому детективу». Мистика? Если считать таковой любые произведения, в которых реальность противопоставляется чему-то потустороннему, то, пожалуй, да. Хоррор? В романе достаточно эпизодов, способных вызвать приятные мурашки у хорророфилов. А вот что-то детективное найти сложно, во всяком случае, если исходить из классической формулы: преступление — расследование — круг подозреваемых — неожиданная развязка. Формально роман можно отнести даже к научной фантастике (а что? «Пикник на обочине» Стругацких принято считать НФ-литературой, а ведь там тоже мертвецы оживали!), но это будет слишком смело. Поэтому отнесем книгу к фэнтези. Да, фэнтези не классическое, без драконов, эльфов, магических формул и утраченных королевств. Жестокое, с обилием отрубленных голов и выпущенных кишок, но не циничное — без модной ныне «серой морали».

Что в итоге? Солидный по объему роман с достаточно простой сюжетной структурой, относительно небольшим количеством персонажей, подробными (порой даже слегка избыточными) описаниями сражений и спорным подходом к написанию диалогов. Однозначно рекомендуется трем категориям читателей:

1. Поклонникам Клима Жукова.

2. Ролевикам и реконструкторам, увлеченным Средними веками.

3. Любителям приключенческого фэнтези, в котором умело сочетаются две реальности, разделенные пятью столетиями, наравне с вымышленными героями действуют вполне исторические личности, присутствуют зомби и зловещие пришельцы из иного мира.

Прочим же — на их усмотрение.