DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Седлецкий мавзолей

В 1278 году аббат цистерцианского монастыря в Седлеце отправился по указу чешского короля в Святую землю. А вернувшись, привез с собой не тонну, не ведро, но всего лишь горсть святой земли, предположительно с Голгофы. Эта горсть была рассыпана на церковном кладбище. Упомянутый аббат, без сомнения, обладал толстой коммерческой жилкой: весть о священной земле мгновенно распространилась по городам и весям Европы, и кладбище превратилось в популярное (и далеко не бесплатное) место захоронений знати. Свою лепту в перенаселенность кладбища внесла и Черная смерть: неподалеку от Седлецкой Капеллы был установлен памятный Чумной столб.

В конце концов изначально небольшое кладбище перестало удерживать своих мертвецов, и кости многочисленных упокоенных выступили из земли как акульи плавники. По легенде, некий слепой монах-цистерианец, присматривающий за кладбищем, складировал останки покойников в тамошней капелле, полагая, что в этом случае они найдут мир в святых стенах. (Вполне возможно, именно этот полумифический образ вдохновил Барбару Хэмбли, когда она описывала Брата Антония из ордена Миноритов — древнего вампира, одержимого мыслью расположить все человеческие кости в катакомбах Парижа по порядку.)

Всего в Седлецкой Капелле, более известной как Костница, нашли свое последнее пристанище более 30 000 человек.

В ХIX веке на земли Кутна-Горы пришли Шварценберги, исконно чешское семейство с немецкой фамилией. Они отнеслись к Седлецкому мавзолею с мрачным юмором. Рассудив, что не они складывали пирамиды из человеческих костей и не им их убирать, они пригласили именитого резчика по дереву Франтишека Ринта и предложили ему оформить интерьер капеллы по собственному разумению, используя в качестве материала те самые кости. Ринт подошел к делу рьяно и со свойственной ему скрупулёзностью украсил капеллу.

В частности, благодаря его таланту с потолка Костницы свисает огромная люстра;

в углах установлены своеобразные дароносицы; по всему потолку расположены канделябры, на которых пухлые полуголые ангелочки с мрачными детскими личиками соседствуют с ухмыляющимися расколотыми черепами.

Ринт пошел еще дальше, соорудив из подручного материала герб рода Шварценбергов. По центру его — ворон, исполненный из человеческих костей, клюющий череп.

У входа в Костницу Ринт оставил автограф, исполнив его, разумеется, из тех же самых костей.

Оссуарии или костехранилища известны человечеству с давних времен. Существуют они и в православной традиции, однако Седлецкая Капелла остается вне конкуренции. Это не просто костехранилище. Это — монумент, построенный во славу смерти.

Католицизм — весьма противоречивая религия. Славя вечную жизнь, католики любят украшать могилы почивших родственников плачущими ангелами. Казалось бы, с чего скорбеть тем, кто точно знает, что смерть — это только начало?

В Костнице смерть правит бал. Приходят на ум изуверские Гхаты Варанаси и Тибетские кладбища махасидхов. Схожие ощущения испытываешь, посещая Киево-Печерскую лавру, однако тамошние мощи, если не присматриваться внимательно, более напоминают ворохи расшитой золотом одежды, нежели человеческие останки.

Рационального объяснения феномену украшательства и публичной демонстрации трупов не существует. Есть мнение, что таким образом католики утверждают торжество смерти над материальной жизнью и выражают свое презрение к подлунному миру. Однако, глядя на костяные композиции Седлецкой Капеллы, складывается впечатление, что дело здесь не в религии, а скорее в злом, извращенном чувстве юмора людей, допустивших такое надругательство над усопшими. Маркиз де Сад, посетив в свое время крипту Капуцинов в Риме, вдохновившую Франтишека Ринту на создание своего мертворожденного шедевра, открыто восхищался ею. Кладбище Капуцинов в Палермо, где каждый желающий может во всех деталях рассмотреть усопших, застывших в разнообразных позах и восхититься нетленным сном двухлетней Розалии Ломбардо, почившей в 1922 году и забальзамированной так, что и тела, и лица ее не коснулось время, пользуется невероятной популярностью среди туристов. Смерть притягивает. Смерть куда более неприлична, чем порнография и куда более запретна, чем черные искусства. «В смерти — жизнь!» — писал ослепленный холодным оскалом трупа Эдгар Аллан По.

Спускаясь по каменным ступеням в полутемный, освещенный лишь тусклыми лампадами и свечами, зал, не сразу осознаешь весь масштаб и болезненную, противоестественную красоту открывающегося зрелища. Вот колонна из маленьких, словно детских черепов, вздымающаяся под потолок, а вот пиратские символы-череп и кости, разбросанные тут и там.

Вот витрина, на которой выставлены человеческие останки, демонстрирующая повреждения, раны, от которых предположительно скончались люди, ставшие тленом. А вот шесть огромных, как дом, пирамид, выложенных из костей.

Осознание приходит не сразу и давит, как бетонная плита. Голоса туристов, поначалу неестественно оживленные, утихают и становятся едва слышными. Фотоаппараты щелкают все реже… реже… Люди останавливаются и подолгу всматриваются в пустые черные глазницы, что безучастно глядят на них в ответ. Повсюду — пробитые черепа, разверстые рты, на удивление белые целые зубы.

Спустя некоторое время начинаешь ощущать запах. Нет, это не запах разложения — скорее, его тень. В воздухе присутствует едва ощутимый, тонкий сладковато-гнилой аромат. Можно только представить себе, как пахло в Капелле во времена Великой чумы…

Несмотря на уникальность Костницы, ее хочется покинуть как можно быстрее. Здесь начисто отсутствует ощущение умиротворенности, столь характерное для кладбищ. Напротив — в воздухе чувствуется такая напряжённость, словно те, кто выставлен здесь в качестве экспонатов, вопреки заявлениям церковных служек не обрели покой. Десятки тысяч призраков заперты в душном зале. Сознание упрямо отказывается воспринимать человеческие останки в качестве таковых. Все ждешь, что вот-вот из угла выскочит расписной скелет и с воплем «Бу-у!» развеет чары. Похожие ощущения, должно быть, испытываешь, блуждая парижскими катакомбами или катакомбами Капуцинов в Палермо. «Не настоящее!» — упрямо шепчет мозг.

Странным образом, мой фотоаппарат, верой и правдой служивший мне во время путешествия по Европе, блокирует карту памяти сразу же после Костницы. Быть может, это всего лишь совпадение, но бродя узкими улочками Кутна-Горы, городка, в окрестностях которого расположен Седлецкий Мавзолей, все еще чувствуется душный, сладковатый запах Костницы. Перед глазами все так же стоят черепа и рты неупокоенных людей, застывшие в вечном крике на потеху туристам.

 

7 фактов о Костнице

  • Люстра из человеческих черепов и костей крепится к потолку челюстными костьми.
  • Все костяные «украшения» были созданы лишь в 1870 году. До этого помещение служило исключительно в качестве костехранилища.
  • Вопреки утверждениям экскурсоводов, Костница в Кутна-горе не уникальна. Ближайшим аналогом является Базилика монахов ордена капуцинов в Риме, однако Костница, несомненно, является самым большим в мире хранилищем человеческих костей, некогда используемым в ритуальных целях.
  • В Костнице действительно пахнет смертью. Запах слабый и почти не ощутимый, но безошибочный.
  • В Костнице, как и во всех без исключения музеях Чехии, разрешается фотографировать без вспышки, а можно и со вспышкой, но уже без согласия администрации.
  • На некоторых черепах остались красноречивые маленькие отверстия в районе виска. Скорее всего, некоторые чумные больные получали своеобразный coup de grace.
  • Прямо на территории Костницы работает сувенирный магазин, торгующий искусственными черепами, скелетиками на выбор, футболками и прочей туристической ерундой. Впечатление от этого магазина столь же сильное, сколь сильным и противоречивым оно было бы, окажись вы в подобном магазине в морге.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)