DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Людвиг Павельчик: «Для автора “тёмного” жанра главное — верить в то, что пишешь»

Людвиг Павельчик — имя этого писателя известно пока немногим, хотя фигура это крайне любопытная. Этнический немец, родившийся и долгое время живший в России. Судебный психиатр по профессии и обожающий готику мистик-литератор в душе. Автор нескольких книг в духе незабвенной классики западной «макабрической» литературы, откровенно презирающий литературу «модную» и искренне верящий в то, что он пишет. Действительный участник Литературного общества «Тьма» в этом году выпустил авторский сборник «Рыдания усопших». По такому случаю DARKER побеседовал с господином Павельчиком и сделал все, чтобы русскоязычный читатель свел знакомство с этим самобытным писателем.

Давайте для начала поговорим о ваших корнях. Вы родились в России, провели детство здесь же, а в 2005 году перебрались на родину предков, в Германию. Сами вы себя больше ощущаете русским или немцем? И почему?

Это не вопрос... Это — вилка, говоря шахматным языком. Как тут ни ответь, а фигуру теряешь. Скажу — немец, подумают — Иван, не помнящий родства... Русский? Да нет, все же не русский, если разобраться. А вообще-то мне кажется, что ошибка здесь кроется в самом термине «национальность»: слыша категоричные определения, люди зачастую забывают о крови и вступают в перепалку, именуемую межнациональной рознью, а ведь «вопросы крови — самые сложные вопросы в мире», помните? Зачем же спорить с булгаковским героем? Ну что, удалось мне уйти от вопроса?

 

Скорее да, чем нет... Но мы настойчивы. На вашем сайте немало интересного рассказано про ваше детство — тут и детская комната милиции, и «борьба с учителями». С чем все это связано? Вы были «проблемным» подростком? Как это удалось совместить с музыкальной школой, живым интересом к науке?

Да нет, проблемным подростком я не был. Скорее наоборот: все мои проблемы как раз-таки и были вызваны тем самым живым интересом к наукам, но не сухим, школьным, а тем, которые я сам для себя выбирал: главным образом истории, географии, литературе и музыке. Сложности же в постижении наук точных я просто обязан был иметь, так как не представлял себе (да, признаться, и не представляю), что увлекательного скрывают в себе всякие там интегралы или почему у меня должен вызывать восхищение, скажем, закон Ома об участке цепи. Да и в школьной литературе... Я, конечно, «безнадежный и наглый лентяй», но ни один человек на свете не сумеет меня убедить, что Чичиков, Собакевич или Акакий Акакиевич — персонажи более достойные и интересные, чем Кармилла, Азазелло или граф Дракула. А какому же школьному учителю могут понравиться такие воззрения, да еще высказанные вслух в советское время? Вот отсюда и проблемы. Ну, а любому мало-мальски подкованному психологу, да и просто наблюдателю ясно, что несправедливо угнетенные найдут себе «отдушину» в по-настоящему нелицеприятных вещах, как, например, «взятие» склада школьной столовой поздним вечером... Это то, что касается детской комнаты милиции. А посещать и окончить музыкальную школу меня поощряла подзатыльниками матушка, но теперь я на это, впрочем, не сетую.

 

По образованию и по профессии вы вообще психиатр, причем сами признаетесь, что основной интерес для вас представляет судебная психиатрия. С чем это связано?

Открою Вам «ужасную тайну». Психиатр — единственная врачебная специальность, где нужно работать исключительно головой, что я люблю, так как не нужно отвлекаться на манипуляции другими частями тела. И с судебной психиатрией все очень просто. Большая часть нашей работы состоит в проведении экспертиз виновности и тестируемости, а это — очень трудоемкая деятельность, проводимая в окружении горы литературы и судебных актов в одиночку (особенно при посмертном определении способности писать завещание)... Таким образом, я уйму времени провожу в тишине и «беседую» лишь с собственными мыслями, что для меня очень важно, так как я не любитель больничной суеты и нескончаемых «пятиминуток», конференций, планерок и совещаний. Да и о чем мне с кем-то совещаться, собственно? Другое дело — свободное время: семья, друзья и просто люди, которым ты ничего не должен.

 

Каковы были ваши первые шаги на литературном поприще? Что, собственно, подвигло к писательству?

Ну, самые первые шаги и упоминать-то, пожалуй, не стоит. Едва научившись мало-мальски грамоте, кропал в тетрадке с коричневым клеенчатым переплетом (помните — 96 листов, 48 копеек?) сначала какие-то безумные вирши про гномов, а чуть позже — душераздирающие истории про космонавтов и большую любовь на далекой звезде. Истории эти, впрочем, редко выходили за рамки двух-трех рукописных страниц, и читали их только домочадцы в мое отсутствие, о чем я не подозревал, полагая, что надежно спрятал свои «шедевры» под крышкой письменного стола. А впоследствии я осознал, что нельзя «ездить без колес», другими словами, писать, не имея знаний, и переключил свое общение с литературой на чтение — со страстью и в больших объемах. Потом, уже в старших классах, пытался излагать свои мысли в каких-то «тонкопсихологических», как мне казалось, заметках, но так и затухло. Уже в институте увлекся мистикой (не только литературной, но и вообще), парапсихологией и другими направлениями подобного рода (совсем как профессор Райхель в «Штурмане»), а также прослыл балагуром и фантазером. На предложения «записывать мои бредни» отвечал, что не люблю помарок в тетрадях, а посему подожду, пока у меня появится компьютер. В ответ постоянно слышал известную поговорку про танцора, но не обижался. Компьютер появился в 2006 году, а сразу следом за ним — роман «Тропами ада», который и считаю моим первым серьезным литературным опытом.

Кого бы вы могли назвать своими литературными учителями, кумирами среди современных авторов и авторов прошлых лет? Что привлекает вас в их творчестве прежде всего?

Тут я вряд ли оригинален. Началось все с Лавкрафта, Стокера и Гоголя, затем с великим удовольствием «проглотил» Шеридана ле Фаню и с особым смаком — Монтегю Джеймса, которого до сих пор считаю лучшим мастером классического «ужасного» рассказа. Лорд Дансейнии Густав Майринк также обладают особым шармом. Всех их объединяет одно — неподдельность слога и неповторимый мрачный дух, наполняющий рассказанные ими истории. Очень люблю произведения Робера Мерля, хотя он скорее фантаст, нежели мистик. Оригинален я, пожалуй, в том, что не так уж вдохновлен Эдгаром По, Стивеном Кингом: у них мне по-настоящему нравятся лишь немногие произведения. Еще очень люблю сказки мира и детскую литературу (Тим Талер, Мэри Поппинс, герои Булычева были когда-то моими постоянными спутниками). Современные писатели увлекают меня меньше, но не потому, что недостаточно хороши, а потому, что чрезмерно коммерциализированны. Думаю, что нельзя раскрыться полностью, если требования к твоим книгам (как к содержанию, так и к объему и срокам) продиктованы тебе издателем, ориентированным на вкусы сиюминутного обывателя и условия коммерческих сделок. Но это лишь мое мнение.

 

Расскажите о вашем первом романе, «Тропами ада». Он ведь был издан на русском в 2009 году? О чем эта книга?

«Тропами ада» был написан под впечатлением от услышанной от хозяина одного трактира в Швабии истории о мертвой мстительнице, якобы державшей некогда в страхе всю округу, да ауры тех мест — в прошлом одного из центров так называемой Римской Империи Немецкой Нации. Там, что называется, каждый камень дышит историей, ты словно видишь, как у реки схватились в сражении племена дерзких вандалов и суровых готов, и наблюдаешь, как растут, а затем ветшают и рушатся замки и крепости. Я жил тогда один, мне нечего было делать, и все время я проводил в прогулках по окрестностям да мечтаниях. Находясь в таком состоянии, просто невозможно не нарисовать себе картину чего-то необычного и не придумать какую-нибудь дикую историю. Так вышло и со мной. Я взял образ развязной злой дамочки из рассказанной мне истории, добавил к нему древние баталии германских племен, немного северной мифологии, чуть-чуть страсти и собственные представления о страхе и получил «Тропами ада». В этой работе мне нравится все, кроме трех вещей (буду самокритичен): название — оно кажется мне теперь слишком бульварным, безликим и не привлекающим внимания; непомерно тяжелый слог — тут я с непривычки и из желания блеснуть познаниями русского языка явно перестарался; и несколько скомканная концовка — очень уж хотелось побыстрее закончить. Надо сказать, издание романа ничем хорошим не закончилось: небольшой тираж разошелся где-то без моего ведома, да и никаких откликов я не получил. Но сам роман, конечно же, существует.

 

Издавались ли ваши произведения на других языках?

Нет, пока не издавались. Поначалу твердо намеревался рассказать те же истории на немецком (не перевести, а именно рассказать заново, так интереснее), но не учел, что свободное мое время очень ограничено, и его захочется использовать на создание чего-то нового, а не на пересказ одного и того же. Ну, а к другим языкам, кроме немецкого и русского, я не имею отношения, а переводчики, как Вы догадываетесь, не толпятся у моей двери с заманчивыми предложениями.

Каким вы представляете себе своего читателя?

Мой читатель... Да каждый, кому доставят удовольствие мои строчки. Конечно, любителям, скажем, бытовых пьес или женских детективов моя проза вряд ли понравится, как и поклонникам коротких — «чеховских» — фраз, так как слог у меня, как говорят, до сих пор довольно тяжелый, хоть его и не сравнить с тем «макраме», которым написан первый роман. Точно не мой читатель — любитель бесконечной бессмысленной резни, угрожающих всему человечеству монстров-вирусов и смачных оскорблений, изрыгаемых героями на каждой странице. На первом месте для меня всегда стоит психологическая составляющая действа.

 

Как вы реагируете на реакцию читателей? Что приятнее (или полезнее) — когда хвалят или когда ругают?

Приятнее и полезнее, разумеется, когда хвалят. Конструктивная критика — это хорошо, но ее, к сожалению, редко увидишь в «отрицательных» отзывах. А злобные, лишенные всякой аргументации плевки людей, переоценивших собственные возможности при выборе литературы для чтения, никакой пользы принести не могут. Недавно, к примеру, читал отзыв одной современной «читательницы» о «Мастере и Маргарите», так там было что-то типа: «Графомания какая-то! Понаплели каких-то котов и колдунов, как будто не в XXI веке живем...» Ну, что тут скажешь? Зачем женщине вообще понадобилось писать какую-то рецензию, находясь на таком уровне?

Должен сказать, что положительные рецензии так же мало влияют на стиль письма или мировосприятие автора, но они, по крайней мере, дают мотивацию для дальнейшей работы, а каждый «пописывающий» знает, как она важна.

Второй роман, «Штурман», сейчас уже днем с огнем ни в одном магазине не найти, только в электронной форме. Что это за книга? Почему ее вообще стоит искать и читать, как считаете?

По моему личному мнению, «Штурман» — лучшее, что я до сих пор сделал в литературе. Роман нельзя однозначно отнести к жанру хоррор, а некоторые магазины и вовсе предлагают его в разделе приключений, но я бы сказал, что это — сплав мистики, фантастики, психологии, оккультизма и — чем я особенно горжусь — мемуаров с честным, эмоциональным взглядом в мое социалистическое детство. Если первые перечисленные мной составляющие могут сделать роман интересным для любителей таинственного (там и покойнички, и мистическая расплата за гнусность, и древнейшая высшая магия с перемещением во времени методами, далекими от технологий Гостьи из Будущего), то последняя заинтересует и, возможно, вызовет собственные острые воспоминания лишь у людей, не понаслышке знающих реалии позднего Советского Союза и успевших не только походить там в школу, но и побывать в пионерском лагере (особенно горжусь главой «Лагерник», в ней много правды), а это значит, у людей, рожденных не позже 1980 года. Эти люди и составляют так называемую «целевую аудиторию» романа. Нужно ли роман читать? Не знаю. Думаю, лучше всего спросить об этом тех, кто уже сделал это.

 

Наконец, крайняя на сегодня ваша книга, сборник «Рыдания усопших». Почему для нее было выбрано именно это название?

В большинстве моих рассказов речь идет не о веселых мертвецах с бензопилами и не просто о потустороннем присутствии, а о его подоплеке, о том, что вынуждает (или могло бы вынуждать) загубленные или неудовлетворенные души вмешиваться в судьбы живущих. Как правило, это не радостные события и не юбилеи, а некая громадная несправедливость, не позволяющая им уйти во вселенную с миром. Следовательно, появление здесь этих духов и субстанций есть крик боли и негодования, мольба о справедливости и вой раненого зверя... Рыдания, одним словом.

 

Расскажите о произведениях, вошедших в этот сборник.

В сборник «Рыдания усопших» вошли 11 «темных историй», из них три повести и восемь рассказов, написанных за последние шесть лет. Думаю, нет смысла подробно рассматривать сейчас каждое из этих произведений в отдельности (желающие могут прочитать все аннотации на моем сайте), хочу лишь сказать, что постарался подобрать разные по типу и поджанру истории, происходящие в различное время и различных точках планеты и затрагивающие самые пестрые стороны человеческого существования и нечеловеческой природы. Как всегда, мне были интересны мотивы, движущие людьми при совершении отвратительных поступков. Их много: алчность, ненависть, жажда славы, ревность, зависть, страх, похоть и так далее. Им я и посвятил свои размышления и сюжеты. Лучшими произведениями сборника сам я считаю повести «Графский венок» и «Слепки», а также рассказы «Он позвонит» и «Гробокопатель», но есть и другие мнения.

 

Следите ли вы за какими-то тенденциями в «черной литературе» России и мира? Разговоры о «кризисе» жанра, кажется, перманентны.

Честно сказать, не слежу. Я много читаю и в свободное время пишу, не обращая внимания на то, что сейчас популярно или пользуется спросом. Я просто делаю то, что мне нравится и — клянусь Вам! — ни разу не прочел ни одной аналитической статьи или выкладки критиков. Надеюсь, что я верно понял Ваш вопрос.

 

Тогда поставим вопрос иначе. Каково ваше творческое кредо? Что лично для себя вы нашли в хорроре, мистике, готике? Что в этой литературе близко вам самому?

О, в готике мне близко все! Мой собственный внутренний мир — это сцена, где царит атмосфера, которую называют готической, и где разворачиваются события, неотъемлемые от жанра. Вообще, мое увлечение оккультизмом и мистикой базируется, думаю, на абсолютной, непоколебимой вере в реальность того, чем эти «учения» занимаются. Я не писал бы мистических произведений, если бы не был уверен в том, что не пишу откровенную чушь. Неверное, это и есть мое творческое кредо.

 

Вы довольно активно используете Интернет в том числе для продаж электронных и печатных версий ваших книг. Считаете, что за Мировой Паутиной — будущее?

Я использую Интернет прежде всего потому, что это удобно и быстро, да и другой возможности познакомить читателя с моими книгами у меня просто нет. Контакты и контракты с книготорговыми компаниями, забота о пиаре, поставках и т. д. — все это для меня темный лес (я ведь врач и большую часть времени должен посвящать своим прямым обязанностям), и я не знаю никого, кто мог бы все это для меня делать. Думаю, что электронные технологии будут развиваться и дальше, но как все это будет выглядеть через десять или сто лет, боюсь и предположить. Об этом Кира Булычева недурно бы спросить, да его, к сожалению, нет уже с нами.

 

Нет ли страха, что Сеть и другие современные коммуникации со временем совсем вытеснят литературу на обочину, что книги просто некому станет читать?

Думаю, что так и будет, но страха нет: ведь будет что-то другое, и это другое будет восприниматься как данность. Наверное, когда-то давно какой-нибудь монах-бенедиктинец спрашивал другого, не боится ли он, что добротный пергамент будет вытеснен этой непрочной, хлипкой бумагой? Как-то будет...

 

Ваша самая сокровенная мечта как автора. Кем вы себя видите в этой мечте: новым Стивеном Кингом? Непризнанным классиком, которого оценят потомки? Одним из многих?..

Новым Стивеном Кингом себя точно не вижу. Кому нужен еще один Стивен Кинг? Каждый человек, в том числе и автор, должен идти своим путем, будь то широкий, увитый маргаритками проспект или тяжелая горная тропа со змеями и терниями. Одним из многих... А почему бы и нет? Ведь приличных людей много, как и хороших авторов? Мечта стать единственным и неповторимым хороша, но по всем канонам психиатрии ведет к мании величия, и тут недолго стать посмешищем. Но это все риторика. Я же буду просто работать в меру отведенных мне Господом сил, а там посмотрим, что из этого получится.

Что вы могли бы посоветовать начинающим авторам, пробующим свои силы в «темном жанре»? Что, на ваш взгляд, главное для автора хоррора?

Я уже говорил выше и повторюсь: для автора нашего жанра главное — верить в то, что пишешь. Просто верить, а доказательств никаких и не нужно. Ну и, конечно, читать. Много читать, и не только «черной литературы», а вообще — читать! Я уже говорил про езду без колес, а анекдот про Дарью Донцову и этикетку от шампуня всем известен.

 

Каковы ваши авторские планы на будущее?

Сейчас потихоньку работаю над двумя романами (один близится к завершению, но застопорился, другой на начальной стадии). Это истории про инквизицию и остров «странных» монахов и... и еще одна, трудно формулируемая. Даст Бог, что-нибудь да выйдет.

 

Что бы вы пожелали вашим читателям, настоящим и будущим?

А что желают людям? Веры, честности, добра и не потерять интереса к жизни и литературе.

 

Комментариев: 1 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 Аноним 15-09-2019 05:57

    "Штурман"- исключительный роман! Я бы определила жанр как психологический триллер. Читала несколько раз, первый раз- на одном дыхании, а дальше -понравившиеся места. ...а теперь, спустя уже несколько лет, периодически в голове всплывают цитаты: "шесть ступенек.... гвоздь в перилах", "я к тебе буду приходить, ты ко мне не приходи"...... Мощное произведение, сюжет захватывает, от поворотов дыхание перехватывает, была бы режиссером, сняла бы фильм. Не могу отделаться от мысли о сравнении с Булгаковым, с "Мастером и Маргаритой".

    Учитываю...