DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Анжело Бадаламенти: Певец темных глубин

Настоящий музыкант слышит музыку во всем: в предметах и людях, в том, что происходит, и том, чему только суждено случиться. Настоящий музыкант всегда творит на грани, а подчас и за нею. Но лишь немногим хватает мужества искать вдохновения на острие тьмы. Лишь немногим Она открывает свои двери, впуская за порог. И лишь немногие способны передать то, что там увидели.

Одним из тех, кто не потерял себя в путешествии по лабиринтам мрака, является Анжело Бадаламенти — истинный певец темных глубин.

 

PRELUDIO: DUE

Все стулья покоятся на столах — спинками вниз, как и положено. Бармен протирает бокалы, мечтая о минуте, когда наконец окажется дома. Свет единственной лампы разливается вокруг тусклым золотом.

И хотя последний посетитель уже ушел, человек, просидевший весь вечер за пианино, не перестает играть. Пальцы замирают над клавишами, только если он отпивает из своего стакана или подносит к губам тлеющую сигару.

Мягкая полутьма скрывает от нас его лицо, однако нам удается рассмотреть некоторые черты. Жесткая линия губ — как трещина на свежем льду. Росчерки скул поверх каменной кожи. И — взгляд… Нет, он не видит нас, но все же мы уверены, что эти холодно-огненные глаза смотрят нам прямо в душу. Пронзают ее до основания.

— Buona sera, Angelo. — Этот Голос из ниоткуда спасает нас.

— Buona sera, — отвечает Он, не переставая играть.

— Хорошая мелодия…

Его взор лишь на мгновение смещается вбок — туда, где нет ничего, кроме дрожащего мрака. Где мы не видим ничего. Но Голос упорно продолжает:

— Понимаешь, зачем я пришел?

— Конечно. Я ждал этого. — Он выдерживает паузу. — Позволишь мне докурить?.. Насколько я помню, у вас там с этим проблемы.

Нам чудится смех, и мы торопимся уйти отсюда. Но перед выходом замираем у стеклянной двери, завороженные ночью по ту сторону жизни. Тьма, которая расстилается на улицах, больше не кажется нам бесстрастной.

О Боже… Мы слышим, как она дышит…

PRIMOFRAMMENTO: BLUE VELVET

(«Синий бархат» — первый крупный фильм, композитором которого стал Анжело Бадаламенти. С этой же картины началось его сотрудничество с режиссером Дэвидом Линчем. Песня Берни Уэйна и Ли Морриса «Синий бархат» стала главной темой киноленты, отразив всю глубину сюрреалистичного сюжета.)

Звучат возбужденные аплодисменты. Мягкий перестук пианинных клавиш, и леди на сцене шепчет в микрофон: «Sheworebluevelvet…». Ее голос успокаивает нас, как и непринужденная игра человека в отдалении.

Мы пьем джин, наслаждаясь каждой каплей. Мы кладем ногу на ногу, обнимая рукой спинку стула, и чувствуем полное умиротворение. Нас ничто не тревожит — мы уверены, что абсолютно счастливы.

«Bluerthanvelvetwerehereyes», — доносится со сцены, и певица кокетливо улыбается. Мы должны радоваться, но нам — не по себе. Мы падаем в эти жгуче-алые губы, и все наше спокойствие мгновенно рассыпается. Мелодия становится тревожно-мрачной, давящей. Мы тянемся к бокалу, чтобы запить волнение, но тот выпадает из пальцев… Наше отражение — оно больше не напоминает человека. Скорее, то, что все это время было скрыто внутри нас. То, что высвободил из пещер подсознания пианист вместе со своей музыкой… Зачем… зачем он так беспорядочно стучит по клавишам? Еще мгновение, и мы забудем, как нас зовут, а тот, другой, войдет в этот мир, блистая взглядом двух лун.

Нет… Мы в ужасе выбегаем из ресторана. И потому не слышим последние аккорды надежды, которыми заканчивает человек в глубине сцены.

 

SECONDO FRAMMENTO: MULHOLLAND DR.

(Фильм «Малхолланд Драйв» появился на киноэкранах спустя пятнадцать лет после «Синего бархата». Дэвид Линч и Анжело Бадаламенти продолжали эксперимент над (под)сознанием зрителей.)

Кто мы? Что мы здесь делаем?

Эта улица, тонущая в иссиня-черном бесцветии. Вокруг нет ни одного человека, и только подтекающая водосточная труба нарушает господство тишины.

Мы стоим по центру дороги и ощущаем спиной разверстую пропасть беспамятства. А впереди нас — лишь асфальтовая лента безумия. Внезапно где-то в вышине зажигается свет, и начинает звучать музыка. Режущий плач скрипки вынуждает нас болезненно морщиться.

Голова… эта боль… Мы вспоминаем. Вспоминаем то, что было нам дорого, и тех, кого мы любили. Каждая терция мелодии — это новый осколок нашего прошлого, новое отражение жизни, которая была у нас до этой улицы. В них столько лиц, когда-то нас окружавших, столько имен.

Скрипичный мотив повторяется снова и снова. Благодаря нему мы воскресили все, что было забыто, и теперь без страха оглядываемся назад.

Никакой пропасти нет — все та же идеально-ровная лента шоссе, которая уходит во тьму. Где-то там — наше прошлое и выход отсюда. Однако трагичная мелодия не оставляет нам выбора: мы оборачиваемся. И идем вперед.

 

TERZO FRAMMENTO: TWIN PEAKS

(Первый эпизод сериала «Твин Пикс» был показан в эфире за одиннадцать лет до начала съемок «Малхолланд Драйва». История маленького пограничного города стала новым связующим звеном между Дэвидом Линчем и Анжело Бадаламенти. Именно Твин Пикс и мертвая девушка по имени Лора Палмер принесли обоим мировую известность.)

Струны и клавиши… Мягкий перебор и неуловимые касания черно-белых кнопок. Мы останавливаемся, когда слышим этот мотив: легкий, убаюкивающий. Мы забываем о том, что шли на работу. Мы забываем о холоде предрассветного утра и колком тумане. Теперь мы во власти уличных музыкантов, которые очаровали нас своей игрой. И особенно — во власти того, кто стоит у синтезатора, — уже немолодого мужчины в вязаной шапке, с вязано-жесткой улыбкой.

Вот вступают духовые, и мы даже не замечаем, как густеет мгла, а улицы становятся безлюдными. И только когда оркестр начинает звучать во всю силу музыкальных легких, мы приходим в себя.

Но уже слишком поздно. Мелодия продолжает щекотать нервы, хотя вокруг — ни души. Лишь подрагивают ветви деревьев и кружит одинокая птица…

Откуда-то приходит страх. Наше дыхание становится все более и более тяжелым, сердце надрывается в груди, в то время как скрипка высекает из воздуха морозные искры. А затем музыка начинает смолкать… И мы понимаем: нужно во что бы то ни стало проснуться — проснуться, пока не прозвучал последний аккорд. Ведь стоит инструментам остановиться, и наступит тишина, в который мы услышим… Его дыхание.

Господи, по…

FERMATA

Мужчина за стойкой откладывает тряпку и настороженно хмурится. Причину своего волнения он обнаруживает далеко не сразу. А обнаружив ее, тотчас покидает бар. За скрипом стеклянных бокалов он и не заметил, как наступила тишина. Неужели сеньор Анжело ушел, не попрощавшись? Нет, это исключено. Тогда…

Пианино остается не закрытым. На подставке рядом с ним по-прежнему стоят пепельница, в которой извиваются окурки, и стакан недопитого виски. Но больше всего бармена привлекает другое: чистый нотный стан, который покоится на стуле. Однако у мужчины нет ни малейшего желания задерживать на нем свой взгляд.

Всего секунду он смотрит вглубь сцены, где, как ему кажется, происходит какое-то движение. А затем спускается в зал, и в голове у него — лишь одна безотчетная мысль: «По пути домой нужно купить снотворное…»

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)