Режиссёр нашумевшего в прошлом году «Окулуса» Майк Флэнеган вновь готовится пробраться в потаённые уголки нашего сознания и посеять там первобытный страх. Премьера его нового, уже третьего по счету, кинотворения под названием «Сомния» состоится 25 сентября, а пока Майк любезно нашёл время ответить нашим читателям на самые актуальные вопросы о своих работах, взглядах на хоррор-индустрию и, конечно же, планах на будущее.

Привет, Майк! Безумно рады видеть вас на страницах нашего журнала. Для начала позвольте поинтересоваться: каково это — пугать людей?

Вполне неплохо! Хотя я всё же не всегда делаю это умышленно. Если есть способ напугать зрителя, заставив его проанализировать происходящее, то я, скорее, выберу такой вариант.

 

Что пробудило в вас любовь к жанру ужасов и желание создавать свои собственные фильмы?

Я до смерти боялся фильмов ужасов, когда был ребёнком. Но довольно часто я устраивал себе «проверки на прочность», смотря ужастики от начала до конца. Я люблю кино в целом так же, как люблю и жанр ужасов за то, что он помогает людям преодолевать собственные страхи, почувствовать себя храбрецом. Возможность снимать фильмы ужасов — это на самом деле большая честь.

 

Кадр из фильма «Отсутствие» (2011).

Ваша первая полнометражная работа, «Отсутствие», финансировалась за счет средств, собранных с помощью краудфандинга на Kickstarter. В последнее время такие явления вовсе не редкость, и этот метод только набирает обороты. Как вы считаете, смогут ли в ближайшие годы фильмы, финансируемые самими зрителями, составить серьезную конкуренцию продуктам крупных студий?

Я не совсем уверен, что им СЛЕДУЕТ конкурировать со студийными продуктами. Краудфандинг — это ведь палка о двух концах. Он может помочь создателям фильма, которые никаким иным способом не смогли бы профинансировать съёмки (как в случае со мной), но в то же время может и привлечь огромное количество проектов, которым не место в данных рыночных отношениях. Краудфандинговая ниша уже перенасытилась. И я считаю неправильным то, что известные продюсеры и актёры ищут финансирование своих проектов на Kickstarter.

Для независимых режиссёров краудфандинг — это превосходное подспорье, но он никак не способен положительно повлиять на дистрибьюцию и маркетинг. К тому же у пользователей, ставших спонсорами, нет никаких финансовых гарантий, и это может стать проблемой. Я расстраиваюсь, когда вижу, что полностью профинансированные проекты так и не выходят в свет. Мне кажется, что все спонсоры нуждаются в защите своих прав в том случае, если кто-то взял их деньги, но фильм не выпустил. Подводя итоги, хочу сказать, что невиданная популярность краудфандинга принесла столько же пользы, сколько и вреда.

 

К «Окулусу» вы шли несколько лет. Ещё в 2006 году свет увидела короткометражка, из которой он затем и вырос. Расскажите подробнее об истории развития этой идеи.

Огромное количество материалов о создании «Окулуса» вы сможете найти в Интернете, а ещё вполне себе исчерпывающе-информативный документальный фильм об этом вышел в издании на Blu-ray. Если в двух словах, то я снял короткометражку, надеясь, что она станет визитной карточкой моей задумки. А потом целую вечность искал энтузиастов, которые поддержали бы создание полнометражной версии. Все хотели, чтобы это был фильм в жанре «найденных плёнок», и пока не вышло «Отсутствие», все были против того, чтобы «Окулус» снимал лично я. Наконец, я нашёл толковых партнёров по продюсированию в Intrepid Pictures, они объективно всё оценили и поддержали мой проект. Но путь к победе был действительно долгим.

 

На съемках «Окулуса».

С какими трудностями вам пришлось столкнуться во время съёмок «Окулуса»? Были ли курьёзные или даже забавные ситуации?

Больше всего трудностей возникало из-за огромной зеркальной поверхности, которая почти всегда находилась в кадре… Практически невозможно было установить в небольшом помещении камеру так, чтобы в кадр не попало отражение самой съёмочной группы или её аппаратуры. Для этого нам нужно было сильно исхитряться. И все же эти попытки приводили к паре смехотворных ситуаций, когда на экране вся съёмочная группа пялилась из отражения в зеркале на зрителя.

 

А у вас самого дома есть антикварное зеркало?

У меня дома как раз то самое зеркало из короткометражки, и висит оно у сына в комнате. Он находит его забавным.

Кадр из «Окулуса».

Как вы думаете, почему в наш век науки и высоких технологий так популярна тематика сверхъестественных явлений, суеверий, религиозных мифов об одержимости злыми духами?

Нас приводит в дикий восторг всё сверхъестественное, необъяснимое, и так было всегда… Религия — это древнейшая во всём мире и самая нерушимая история о привидениях, не так ли? Человека всегда привлекает нечто из области фантастики. Мы хотим и всегда будем хотеть верить, что существует что-то — неважно, плохое или хорошее, — что будет ждать нас после смерти. Поэтому запас историй на эту тему — будь то заметка, художественное произведение или манускрипт — никогда не иссякнет.

 

Как вы относитесь к тому, что вас считают одним из самых перспективных режиссёров нового поколения на смену Джеймсу Вану, Элаю Роту и другим?

Думаю, что называть меня заменой им — это слишком громко сказано, и, более того, не соглашусь, что кто-то вообще их заменит. Они самобытны, и, насколько я понимаю, никуда уходить из кино не собираются. И я рад этому, потому что чем больше будет голосов, тем звонче песня.

 

25 сентября выйдет ваша новая работа — «Сомния». Как известно, он будет посвящен теме ночных кошмаров. Так какие кошмары у зрителя вы попытаетесь вызвать этим фильмом?

Это фильм о несчастье и о том, как с ним смириться… Конечно, будет множество пугающих образов из ночных кошмаров, ведь история основана на детских фантазиях… Но самый жуткий кошмар этого фильма — сама мысль о потере ребёнка. Это тот самый ужас, который одинаково небезразличен каждому из нас.

 

А какие самые жуткие кошмары лично у вас? Какой фильм мог бы из них получиться? Как бы вы боролись с этими кошмарами, если бы они вдруг стали реальностью?

Многие из моих кошмаров нашли отражение в снятых мной фильмах ужасов… «Отсутствие» рассказывает о моём страхе потерять на жизненном пути близких и даже знакомых людей. «Окулус» — о моём страхе разрушения семьи под воздействием внутренних или внешних факторов. «Сомния» — об особенном страхе потерять ребёнка или родителя и о том, что он может породить наваждение другого характера… одержимость призраками нашего разума. И эти призраки не оставят в покое, пока вы до конца не поймёте с чем имеете дело.

 

Кадр из фильма «Сомния».

Могут ли фильмы ужасов разрушить чью-то психику и впоследствии жизнь? Как бы вы отреагировали, если бы что-то подобное произошло с вашими зрителями?

Я не верю, что может произойти что-то подобное. По правде сказать, я, наоборот, считаю, что фильмы ужасов укрепляют психику. Они дают нам возможность исследовать тёмные уголки нашего сознания и ощутить такие сильные животные чувства, как страх, находясь в безопасности. Они рассказывают нам о том, кто мы есть на самом деле, и о том, как стать смелее. Я считаю, что фильмы ужасов нужно смотреть всем.

 

Недавно стало известно, что вы в скором времени займетесь экранизацией романа Стивена Кинга «Игра Джералда». Нам эта книга кажется не самой простой в адаптации, ведь в ней большую роль играет психологизм и внутренний мир героини. Как вы считаете, в чем ее сильные стороны, которые хорошо поддаются переносу на экран?

«Игра Джералда» — одна из моих любимых книг, и, конечно же, её экранизация — это целое испытание. Я большой поклонник Стивена Кинга, поэтому совершенно не в моих интересах переписывать его литературные труды… Суть этой книги являет собой целостную картину, а почти все её события происходят у Джесси [главной героини романа — прим. авт.] в подсознании и мыслях. Но мы ни в коем случае не станем что-либо из этого менять… А то, как мы воплотим это визуально, станет одним из главных сюрпризов экранизации.

 

Как мы знаем, вы также займетесь созданием перезапуском серии «Я знаю, что вы сделали прошлым летом». Эта серия пока не очень стара, поэтому, как нам кажется, этот перезапуск должен быть особенно насыщен свежими идеями. О каких новшествах в этой франшизе вы могли бы нам рассказать?

Я полагаю, что пока рановато распространяться о каких-либо деталях этого проекта. Могу сказать одно: это будет принципиально новое творение… Одной из причин, по которой мы согласились работать с этой франшизой, стало полное переосмысление сюжета оригинального фильма с добавлением пары просто потрясающих решений. Зрители удивятся, когда узнают, что мы в итоге сотворили.

Оригинальный фильм «Я знаю, что вы сделали прошлым летом» (1997).

Лучшим хоррором 2014 года по версии журнала DARKER был признан «Окулус». А что из увиденного в темном жанре в прошлом году отметили бы вы?

Больше всего мне понравился «Канал». Для меня это один из сильнейших фильмов ужасов за очень долгое время.

 

Можете ли вы отметить по-настоящему жуткие фильмы или книги, не связанные с жанром ужасов?

Несколько недель назад я посмотрел японский фильм «Признания» [Kokuhaku, 2010 — прим. ред.]. Он напугал меня до безумия.

 

Каким вы видите ближайшее будущее ужасов? Какие темы и элементы жанра будут самыми популярными?

Удивительная черта ужасов — это их многообразие. Таким образом, «Ходячие мертвецы» могу спокойно сосуществовать рядом с «Бабадуком». Этому жанру также многое подвластно. Меня очень сильно воодушевляет огромное количество зрителей, которым пришлись по вкусу такие умные и глубокие, основанные на взаимоотношениях персонажей фильмы ужасов, как «Бабадук» и «Оно», в противовес «пугалкам из-за угла» и выверенному шаблону. Сейчас замечательное время для жанра ужасов, потому что поклонники поддерживают именно ХОРОШИЕ фильмы, а не выстраиваются в очередь, чтобы посмотреть на очередную расчленёнку. Надеюсь, мы узнаем ещё немало значительных имён в жанре, и надеюсь, что и сам буду среди них дальше рассказывать вам свои жуткие истории!

Спасибо за интервью, Майк!