DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Па-де-труа хоррора, Стивена Кинга и читателя

Первое издание «Плясок смерти» на русском языке в 2001 году стало для читателей целым открытием: названия фильмов и книг, имена режиссеров и актеров — о большинстве многие, воспитанные на книгах Ж. Садуля и советских справочниках, где буржуазный кинематограф клеймился как «загнивающий» и более-менее благосклонно относились лишь к немецкому киноэкспрессионизму да Чаплину, и слыхом не слыхивали!

Автор этой статьи так вообще использовала эту книгу при написании своего диплома по истории жанра киноужасов — причем не только как теоретическую литературу, но и как полноценный источник! А что делать — с настоящими киноисточниками тогда все было очень и очень туго: до Горбушки ехать далеко, а из интернета качать долго. Долго — это несколько дней. И дорого. Дорого — это несколько тысяч.

Сейчас-то, конечно, в Сети можно найти все, что угодно — и не только фильмы, но и упоминаемые в этой книге радиопьесы. Нужно только потратить чуть больше часа. И немного денег. А то и вообще бесплатно.

Но это все лирика — и, кстати, лирика вполне в духе «Плясок смерти».

Дело в том, что рассматривать эту книгу на соответствие канонам серьезного киноведческого, литературоведческого и культуроведческого анализа несколько несправедливо: Стивен Кинг не ученый, да и не ставит перед собой цели внести какой-то вклад в науку.

Однако ни в коем случае не стоит считать эту книгу дилетантской пробой пера, попытками поиграть на чужом поле. Хотя Кинг и обозначал ее как противопоставление нудным университетским лекциям, способным убить интерес к чему угодно, тем не менее он проделал достаточно серьезную, в том числе и теоретическую, работу, а не просто потрепался про детство и любимые фильмы.

Да, это прекрасная, яркая и увлекательная публицистика, созданная в поле такой увлекательной для массового читателя научной области, как культура повседневности. Это автобиографическое произведение, где мы знакомимся с культурным контекстом не только становления Кинга как писателя — но и целой страны, целой нации.

Для западного читателя эта книга является во многом экскурсом в детство и юность — но с серьезным, умным и внимательным проводником.

Хоррор — литературный, кинематографический, радиопостановок — был неотъемлемой частью американской массовой культуры 1950–1970-х годов. Наверное, можно даже сказать, что его расцвет именно как массового жанра пришелся как раз на детство и юность Кинга. Уже — и еще — не экспериментальный, с топорными и наивными декорациями и спецэффектами и подчас такой же игрой актеров — хоррор тех лет умудрялся держать аудиторию в кулаке. Чем же? Это-то и пытается выяснить Кинг в «Пляске смерти».

Да, конечно, Кинг субъективен. Да, конечно, можно сразу заметить, к чему лежит его душа — а что он упоминает только потому, что нельзя упомянуть. Но он в своем праве! Ведь это не специализированный киноведческий и литературоведческий обзор — это его, личное, авторское исследование интересующего вопроса. И ключевое здесь слово «авторское». Точнее, стивенкинговское.

Он в равной мере рассматривает и признанные шедевры жанра, и откровенный палп-треш, при этом относясь к последнему с уважением и вниманием. Да, он осознает откровенную низкопробность некоторых поделок и называет все своими именами — но не втаптывает их в грязь, а просто отмечает: «Ну да, было и такое говно, но зато это мое, родное говно, из моего детства, я его за это и люблю».

Кинг не пытается представить хоррор как элитарное искусство, не ищет вторых смыслов, интертекстуальности и гипертекста — но при этом творит какую-то неуловимую магию, в результате которой любитель фильмов категории В уже не чувствует себя извращенцем-отщепенцем.

Кинг, не задавленный грузом академических знаний, задает достаточно простые и в то же время весьма любопытные вопросы: почему хоррор столь популярен? каковы истоки современных рассказов и романов ужасов? как связана популярность жанра с политической и социальной ситуаций в стране и мире? И отвечает на них, оперируя вполне научными (хотя и уже вошедшими в обиход) понятиями архетипов. Оборотень, Вампир, Тварь, Призрак — пусть это звучит чуть наивно, зато метко и образно.

Для культурологов некоторые выкладки Кинга, которые он подробно разжевывает, могут показаться примитивными. Да, разумеется, хоррор-фильмы — как и многое-многое другое — воздействуют на человека на двух уровнях: сознании и подсознании. Да, конечно, хоррор оперирует тремя основными эмоциями — ужасом (кристально чистая эмоция), страх (не такой «чистый», потому что здесь задействовано не только сознание, но и частично физическая реакция) и отвращение. Да, конечно, фильмы ужасов отражают как личные, так и общественно-политические страхи… Ничто из этого не будет являться откровением для культуролога — потому что все это или подобное этому уже было так или иначе прожевано в десятках книг по философии культуры и искусства. Но Кинг — не культуролог. И вряд ли ему что-то говорят имена Лотмана, Дерриды или Делеза.

Да и вряд ли «Пляски смерти» допустили бы до защиты в качестве не то что диплома, а курсовой, даже в самом захудалом вузе. Ибо неструктурировано!

К сожалению, да, структура (а она все-таки есть) не позволяет воспринимать эту книгу как полноценное научное исследование. Кинг начинает за здравие, потом в середине сбивается за упокой — и заканчивает снова за здравие, успев между делом поздравить со свадьбой и крестинами. И еще то и дело вворачивая примерно вот такие иносказания и образы. Возможно, где-то внутри Короля Ужасов умер маленький Маркиз Веселья.

Кинг предельно насыщает книгу примерами — причем тщательно, детально описанными, что и позволило когда-то использовать «Пляски смерти» как источник — успевая рассказать и об истории написания Мэри Шелли «Франкенштейна, или Современного Прометея», и о случае во время просмотра «Земли против летающих тарелок», когда маленькому Стивену и другим детям управляющий кинотеатра сообщил новость о запуске русскими спутника, процитировать Брэдбери и подробно пересказать целые киноэпизоды.

Из всего этого — безумно увлекательного! — историко-бытового месива очень сложно вычленить концепцию. А она там, к слову, есть. Исходя из нее, особенность жанра ужасов прежде всего в его универсальности. Он повествует о личном и общественном, о внешнем и внутреннем, о политическом, социальном, физиологическом и многом другом. Патология может оказаться буквально везде, в каждой области человеческой жизни — и на каждую патологию найдется свой хоррор. И Кинг наглядно показывает, как в том или ином фильме отражался страх конкретного поколения перед патологией. Он «схватывает» большинство книг, фильмов и радиоспектаклей в пору их чистого бытования — не как рудимент прошлого, записанный в «классику» и обладающий флером винтажа и старины, — а как произведение-современник, которое можно ругать, оценивать и анализировать, без уважения к его летам и сединам.

Строго говоря, методологию Кинга можно применить и не только к анализу жанра ужасов. С той или иной поправкой на особенности жанра, можно таким же образом проанализировать, например, мыльные оперы или комедии — не менее массовые и не менее амбивалентные, чем хоррор. Практически любое произведение балансирует между фобиями читателя — и его мечтами. И то, к какому краю оно склоняется — и будет определять его жанр. Те же архетипы Твари, Оборотня и Вампира — разве не видим мы их, пусть и в других костюмах, в мыльных операх?

В послесловии Кинг честно признается: большую часть материала из этой книги вы уже читали раньше (вообще-то об этом говорят в предисловии!), но блюда из индейки не дерьмо, и нельзя, чтобы добро пропадало. И добавляет самое главное — «Танец смерти» (а это уже вопрос, кстати, к переводчику, о каком «Танце…» идет речь в книге «Пляска смерти», причем неоднократно — и, кстати, переводчик, кажется, тоже пребывал в той же информационной яме, как и читатели, иначе никак не объяснить, почему Риган из «Изгоняющего дьявола» вдруг стала «он», и ведь даже упоминание мастурбации распятьем не навела на подозрения, что это могла бы быть и «она»… но спасибо за то, что помимо перевода названий, в скобках оставил и оригинальные наименования) дал ему возможность лучше разобраться в некоторых своих мыслях. Вы понимаете, да? Кинг настолько гениален, что может продать вам даже просто попытку лучше разобраться в своих мыслях.

Комментариев: 2 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)