Взгляд висельника (роман)

Автор: Александр Варго

Жанр: ужасы

Издательство: Эксмо

Серия: MYST. Черная книга 18 +

Год: 2013 

Похожие книги:

• Михаил Елизаров «Мультики»

• Анна Старобинец «Живущий»       

Волею судеб и издателей новая книга Алексея Шолохова, которая должна была выйти в скоропостижно скончавшейся  серии «НЕРВ», стала очередным пополнением старой-доброй MYST. Так «По ту сторону монитора», побыв немного «Др. Вебером», вперил-таки в читателя «Взгляд висельника», а отличительные особенности и достоинства произведения издатель преподнёс в виде традиционной аннотации - спойлера, - содержащей ещё и фактические сюжетные неточности. Словом, никаких неожиданностей от Эксмо мы не дождались, чего никак нельзя сказать об авторе. В самом хорошем смысле.

Коротко, не пересказывая сюжет, охарактеризовать содержание книги можно так:

            «Мир ребёнка - зазеркалье, где всё не так, как кажется. Сад расходящихся тропок в лабиринте внешнего и внутреннего пространства-реальности, который отчего-то принято называть жизнью. С каждым новым днём рождения тропинки становятся всё более запутанными, ветвистыми и всё чаще некоторые вдруг заканчиваются недобрыми тупичками, обиталищами жестокости, насилия, одиночества и безысходности. Напрасно взрослые думают, что  всегда способны понять, помочь, оградить, защитить. В зазеркалье они бесправны и зачастую сами нуждаются в защите, а их благие намерения - вдруг оборачиваются чудовищным кошмаром, справиться с которым поможет только одно средство...»

Тема взаимопроникновения детского мира и взрослой реальности всегда была интересной, и автор удачно реализовал её в жанре ужасов. Читателя ждёт увлекательный сюжет, быстро затягивающий в повествование, детективная интрига, добавляющая внутреннее напряжение в динамичное действо, и всеразрешающий катарсис. Словом, сюжет хорош. Нетрудно будет также заметить, что основное фантдопущение не ново (даже для романов автора), и в этом смысле «Взгляд висельника» очень близок к «Живущему» Анны Старобинец, но главный конфликт Шолохов решает в духе «Мультиков» Михаила Елизарова. Впрочем, всё это далеко не сразу приходит в голову, а то и вовсе не обязательно должно прийти. Всё-таки автор писал ужасы, прежде всего, и сделал это на «отлично».

Персонажи также кажутся знакомыми, узнаваемыми. Какие-то неприятны, если не отвратительны. Другие, напротив, положительные, симпатичные. Сопереживание и сочувствие возникает едва ли не с первых страниц, хотя и идеальными героев назвать нельзя. Всё как у людей. Так же человечны, достоверны и понятны их реакции на те или иные события. Никакой фальши, наигрыша, пережима. Это тем более важно, потому что среди действующих лиц много подростков. Есть весьма впечатляющие сцены, которым психологизм только добавляет вес и остроту. Страшных моментов тоже хватает, но нет ни одного, который был бы введен в сюжет только из-за своей страшности. Всё очень органично увязано между собой и не вываливается за рамки повествования.

Книга написана гладко, бодро, что называется, «без запинок». Конечно, возвращаясь к аналогии с «Живущим» и «Мультиками», в романе Шолохова нет языкового и стилистического буйства Старобинец, отсутствует изысканный и давящий сюрреализм Елизарова, но те художественные средства, которые Алексей использует – необходимы, достаточны и не отвлекают от главного.

Главное же заключается в том, что яркий, страшный и очень интересный роман ужасов как рассказанная история - ценная сама по себе, - не столько скрывает, сколько подчёркивает остальное: точные наблюдения за окружающей нас действительностью, мысли, сплетающиеся в мощный социальный подтекст, и чертовски пугающее послемыслие. Пугающее настолько, что та простенькая и незамысловатая надежда, которую автор подарил читателю в финале, начинает звучать всего лишь исключением из общего правила. Звучать как реквием. Реквием по надежде.

Неожиданно именно это оказывается самым страшным. И то, что Шолохов сумел, наконец, добиться в этой книге эффекта «китайской шкатулки», к которому упорно шёл от самых первых романов, нащупывая его в «Они», «Подвале», «Теле» - говорит о возросшем мастерстве. Ещё одной ступени творческой лестницы, ниже которой автор уже вряд ли отступит.

Очень может быть, когда читатель закроет «Взгляд висельника» и отложит в сторону, перебирая первые впечатления, ему на память придут и такие строчки:

«Я не из тех, кто стремится заставить читателя думать. Конечно, это не следует понимать буквально, поскольку если сюжет хорош, а герои узнаваемы, то на смену эмоциям обязательно придут мысли, когда книга прочитана и – часто с облегчением – отложена в сторону…

Беллетристика вовсе не лёгкая игра воображения и отнюдь не утратила злободневности. Она позволяет нам понять жизнь и тот зачастую ужасный мир, в котором мы живём. С её помощью мы отвечаем на вопрос: «Почему подобное возможно?» Беллетристика помогает осознать, что причина для каких-то жутких событий действительно существует».