DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Уэс Крэйвен. Папа Фредди Крюгера и не только

Придумать чудовище, на самом деле, не так уж и сложно. Немного фантазии, поверхностное знание мифологии, капля собственных страхов и фобий – и вуаля! Очередной монстр марширует по целлулоиду или бумажным страницам.

А вот создать чудовище, которое не просто будет страшным, но и окажется харизматичным настолько, что западет в душу людям на долгое время – задача совершенно другого уровня. Дать жизнь такому созданию удается далеко не всем, а уж повторить собственный успех способны и вовсе считанные единицы. Для этого требуется если не подлинная гениальность, то, по меньшей мере, нечто максимально к ней близкое.

И герой этой статьи как раз один из этих сумрачных гениев. Уэс Крэйвен, «отец» Фредди Крюгера, Призрачного Лица и еще целого эшелона монстров, пусть не таких популярных, но не менее колоритных. 2 августа мастеру слэшеров могло бы исполниться восемьдесят лет. До своего юбилея мистер Крэйвен, к сожалению, не дожил почти четыре года, так что в нынешнем материале мы воздадим ему должное, вспомнив жизненный путь творца и его наиболее колоритные творения.

Мальчик из хорошей семьи

2 августа 1939 года в Кливленде (штат Огайо) появился на свет мальчик по имени Уэсли Эрл Крэйвен. Юный Уэсли был плодом любви двух людей религиозных, хотя и не до полного фанатизма: Кэролайн Миллер и Пола Крэйвена.

Принадлежность обоих родителей к баптистской церкви и, как следствие, строгое пуританское воспитание, разумеется, наложили определенный отпечаток на судьбу ребенка. Окончив школу, Уэс Крэйвен, по настоянию родителей, отправился продолжать образование в христианский колледж Витона. Единственное, в чем отец и мать дали свободу своему отпрыску – это возможность самостоятельно выбрать интересующий его факультет, и юноша, не раздумывая, отправился изучать английскую литературу. И выбор этот не был случайным. По его собственному признанию в одном из интервью, в те годы он зачитывался Достоевским и По. Кроме того, чуть позже он также увлекся кинематографом и даже нашел подработку, не очень подходящую отпрыску баптистов – диджеем на местной радиостанции.

Впрочем, завершить образование в выбранной области Уэсли Крэйвену не удалось. Из-за тяжелой болезни он вынужден был пропустить год обучения, а восстановился уже в роли студента совершенно другого факультета, психологического. Вынужденный перерыв в год явно помог юноше пересмотреть жизненные приоритеты и четче определиться с тем, каким он хочет видеть свое будущее.

Закончив психологический факультет колледжа Витона, будущий гений слэшеров отправился прямиком в Университет Джона Хопкинса, где получил звание магистра психологии. Там же, в своей альма-матер, он устроился на работу преподавателем этой же дисциплины. Короче говоря, жизнь начала складываться. В планах было поступление в аспирантуру, а в реальности – брак с Бонни Броэкер и рождение двух детей, Джонатана и Джессики. Американская мечта воплощалась в жизнь, чему наверняка были рады и родители-пуритане.

Но, как точно отметил персонаж известной видеоигры, воздушные замки разрушаются удивительно быстро. Научная работа забуксовала, занятия со студентами превратились в скучную рутину и, в довершение всего, распался брак Уэсли Крэйвена и Бонни Броэкер. И тогда герой нашей сегодняшней статьи принял поистине судьбоносное решение. Вспомнив о своем давнем увлечении, он переехал в Нью-Йорк, считая, что в этом городе проще всего будет пробиться в киноиндустрию.

В каком-то смысле он, безусловно, был прав. Большой город – это и большие возможности. Вот только кому мог быть нужен человек без связей и с образованием, имеющим не слишком много общего с кино? Никому. Поэтому первые годы на новом месте были тяжелым испытанием. Мистер Крэйвен брался за любую работу, лишь бы иметь возможность оплачивать счета: ему довелось и таксовать, и исполнять роль разнорабочего, и трудиться в ресторанах быстрого обслуживания. Но все же главная цель оставалась неизменной: стать одним из тех, кто творит магию голубого экрана.

И первой работой, более или менее этой цели соответствующей, была должность… курьера в кинокомпании. Но именно с этой, низшей, ступени, магистр психологии сумел подняться до самых вершин. Благодаря блестящему образованию, целеустремленности и фанатичной преданности киноискусству, Уэс Крэйвен со временем стал тем, кем его знает общественность: именитым режиссером, талантливым продюсером, отличным сценаристом и, наконец, создателем нескольких поистине легендарных кинокартин, породивших оглушительно популярные франшизы.

Жестоко, слишком жестоко

Полнометражным дебютом Уэса Крэйвена стал триллер «Последний дом слева» (The Last House on the Left, 1972), основанный на сюжете древней скандинавской баллады. Путь этой картины до широких экранов был долгим и непростым. Несмотря на то, что по нынешним меркам первый фильм Уэса Крэйвена кажется довольно банальным и наивным, в 70-х такое кино серьезно шокировало. В конце концов, вдумайтесь только: картина, повествующая о кучке бездушных отморозков, глумящихся, пытающих, насилующих и убивающих двух беззащитных девушек, лишенная при этом полноценных героев-протагонистов. Копы, которые могли бы олицетворять добро, в «Последнем доме слева» предстают, скорее, как комедийные персонажи, нелепые и не слишком сообразительные. Однако справедливая расправа все же настигает садистов. Правда, от рук родителей девушек, к которым злодеи случайно забредают. Ослепленные жаждой мести, шокированные и разъяренные цинизмом убийц, они вовсе не отдают их в руки представителей закона. Можно предположить, что сцена откусывания пениса одному из маньяков была довольно весомым аргументом против демонстрации ленты публике. И неудивительно: до такого даже вышедшим на год раньше «Соломенным псам» было далеко…

В конечном итоге (согласно легенде, режиссер попросту сам поставил своему детищу нужный для проката рейтинг, устав бороться с комиссией) Крэйвену удалось добиться выхода своего творения на экраны, хотя и с сокращениями. И лишь в 1981 году картина была переиздана в США именно в том виде, в котором задумывалась изначально. Во многих других странах официальный релиз состоялся куда позже. В Великобритании, к примеру, ценители темного кинематографа сумели приобщиться к наследию мастера легально лишь в 2002 году, а в Греции, славящейся своей строгостью относительно насилия на экране, еще на десять лет позже.

Второй полностью самостоятельной лентой Уэса Крэйвена является также триллер, имеющий статус легенды. Речь, разумеется, идет о фильме «У холмов есть глаза» (The Hills Have Eyes, 1977). В этой работе градус жестокости немного ниже, а фокус внимания перенесен больше на переживания героев и историю одичавшего семейства, терроризирующего путников. Кровавость, само собой, не исчезла вовсе, но многие сцены картины призваны воздействовать на зрителя тоньше, не шокируя, а, скорее, вызывая дискомфорт. К примеру, краткий эпизод, когда один из вырожденцев склоняется над мирно спящей девушкой, пристально глядя на лицо своей будущей жертвы. Стоит только зрителю представить себя на ее месте, и становится очень беспокойно даже в городской квартире. А перестать представлять чертовски сложно!

В двух первых фильмах уже виден, хотя еще и не окончательно сформировавшийся, фирменный стиль режиссера. Жесткая история, натуралистичное насилие и изрядная доля не всегда тонкого, но странным образом привлекательного и уместного юмора. Неудивительно, что в определенный момент именно этому творцу пришла в голову идея слэшера, в котором юмор и насилие тесно сплелись, наделив злодея невиданными доселе чертами характера.

Раз, два, Фредди заберет тебя

Спустя двенадцать лет и примерно десяток картин после своего дебюта, Уэс Крэйвен создал то, что одно могло навсегда вписать его имя в историю хоррора. «Кошмар на улице Вязов» (A Nightmare on Elm Street, 1984).

Фредди Крюгер по сей день вполне заслуженно считается одним из самых харизматичных и пугающих антигероев в истории. Образ обожженного мужчины в полосатом свитере и шляпе, размахивающего лезвиями на пальцах, оказался настолько удачным, что множество раз обыгрывался, пародировался и упоминался в самых разных фильмах и анимационных комедиях. Это не говоря уж о том, что педофил-балагур стал героем сверхприбыльной кинофраншизы, получил собственный комикс и несколько новеллизаций… А Индия и Беларусь, ничтоже сумняшеся, сняли, соответственно, неофициальные ремейк («Махакаал») и короткометражный спин-офф («Кешка и Фреди»). Словом, едва ли кто-то другой из кинозлодеев может похвастаться признанием такого уровня.

Возможно, секрет успеха Крюгера кроется в образовании создателя. Магистерская степень по психологии, несомненно, помогла мистеру Крэйвену спасти цельного и продуманного до мелочей злодея от «собирательности». Мотивы, образ мышления и особенности поведения Фреда были четко определены еще на старте, а значит, и «вертеть» персонажем, вкладывая в его голову мало подходящие вещи, было куда сложнее, чем когда путешествующий из фильма в фильм герой «досочиняется» на ходу.

Последующие части классической франшизы также вышли довольно бодрыми и вполне в духе первого фильма. Сторонние режиссеры отнеслись к доверенному им образу достаточно бережно и не превратили обгоревшего убийцу в посмешище, за что их можно искренне поблагодарить. Уэс Крэйвен же, в свою очередь, осознал, какой ошибкой было продавать права на создание продолжений (а сделал он это еще до официального выхода первой картины). Он вернулся к своему персонажу в 1994 году, выпустив ленту «Кошмар на улице Вязов 7», тем самым закрыв (на некоторое время) эпопею. До оригинала эта часть уже немного не дотягивала, так как идея за десять лет перестала быть свежей, но и назвать ее провальной язык не поворачивается.

Буду резать, буду бить

Раз уж речь зашла об успешных франшизах, запущенных Уэсом Крэйвеном, нельзя не упомянуть и еще об одной серии фильмов. Речь, разумеется, идет о квадрологии «Крик» (Scream, 1996–2011).

Собравшая огромную армию поклонников серия – это нечто большее, чем просто четыре кинокартины, связанные сквозным сюжетом. Большее, чем затянувшийся триллер о маньяке, и даже большее, чем квинтэссенция фирменного стиля знаменитого кинематографиста.

«Крик» – это четыре фильма, вместившие в себя целый жанр. Первая часть практически полностью состояла из цитат, которые без труда разгадает поклонник фильмов ужасов в целом и слэшеров в частности. Это, к примеру, визуальные отсылки к «Хэллоуину», «Пятнице 13» и даже легендарной «Суспирии» корифея джалло Дарио Ардженто. Многие персонажи как бы между делом бросают фразы, целиком позаимствованные из лент других режиссеров, а то и без стеснения рассуждают о том, что все продолжения «Кошмара на улице Вязов» – «полное дерьмо». Да чего стоит только образ маньяка, фанатеющего от ужастиков! Не в этом ли и состоит отчасти прелесть квадрологии, что почти каждый хорророман в какой-то момент может ощутить свою близость не с вопящими от ужаса жертвами, а с развлекающимся чудовищем?

Во время просмотра создается ощущение, что Уэс Крэйвен ведет со зрителем беседу, через намеки и прямое цитирование обсуждая с ним классику жанра. Он то подтрунивает над коллегами по цеху, то критикует их, то хвалит особенно удачные находки. Можно даже не побояться сказать, что «Крик» – это что-то вроде зашифрованного послания конкретной части аудитории. Но при этом ошибкой было бы думать, что люди непосвященные это послание не воспримут. Как показывает практика, те, кто не знаком даже с большей частью лент, так или иначе упомянутых мистером Крэйвеном, получают от просмотра не меньшее удовольствие, наслаждаясь картиной как крепким и весьма интригующим триллером.

Однако же, справедливости ради, стоит отметить, что не все фильмы франшизы смотрятся одинаково хорошо. Если первую часть можно смело относить к классике, то к финалу серии картины несколько… выдыхаются. Количество удачных отсылок стремительно снижается, фирменные шутки начинают «заходить» хорошо, если через одну. Триллерная составляющая, увы, тоже местами дает слабину, в логике повествования появляются недочеты и, что хуже всего, постепенно улетучивается атмосфера, которой так цепляла первая часть. Бытует даже мнение, что для того, чтобы сохранить о франшизе теплые воспоминания, лучше сделать вид, что последней, четвертой ее части не существует вовсе. Впрочем, это всего лишь одно из мнений, так что прислушиваться к нему или игнорировать, каждый должен решать для себя сам. Причем исключительно после просмотра первой, второй и третьей частей «Крика».

В один заход

Хотя франшизы, запущенные Уэсом Крэйвеном, несомненно, являются важнейшей частью его кинематографического наследия, нельзя не вспоминать и о лентах, не получивших продолжения. Или, по крайней мере, не получивших его моментально.

И тут первым делом вспоминается «Болотная тварь» (Swamp Thing, 1981) – кино, возможно, не самое удачное в фильмографии героя статьи, но яркое, самобытное и не лишенное любопытных моментов. На первый взгляд, сюжетно этот фильм балансирует где-то на грани между фантастикой старой школы и довольно мягким хоррором. Из-за налета злодеев на лабораторию ученый оказывается под воздействием только что изобретенного им вещества. Казалось бы, он должен умереть в муках, но вместо этого перерождается, мутируя в огромного роста непомерно сильную тварь и принимается терроризировать налетчиков.

В чем-то эта лента отдаленно похожа на «Последний дом слева», при создании которого кинематографист, еще не имевший должного опыта, попытался смешать в гремучий коктейль чистокровный хоррор о бессовестных убийцах и морализаторскую притчу о воздаянии за грехи. Сделать это было несложно, благо исходный материал первого творения мистера Крэйвена именно притчей и был. В «Болотной твари» же он вышел на совершенно другой уровень, делая размышление о морали не одним из компонентов ленты, а, фактически, движущей силой сценария.

Причем посыл подается прямо, что называется, в лоб. Вещество, превратившее гениального ученого в непонятную штуковину, как выясняется ближе к финалу, действует довольно любопытным образом. Оно не просто трансформирует человека в машину для убийства, а вытаскивает наружу все его черты характера. Потому-то ученый, действующий на благо науки и человечества, превращается в рослого и сильного мутанта, покрытого пуленепробиваемой шкурой, бессовестный наемник – в антропоморфную крысу, а самовлюбленный и жадный антагонист, обладающий явно завышенной самооценкой – в мерзкого двуногого хряка. Простая и понятная мысль, завернутая в оболочку фантастического приключения с вкраплениями хоррора, воспринимается вполне однозначно.

Но творчество мастера вовсе не было однородным. Другую грань его таланта отлично может проиллюстрировать хоррор «Оборотни» (Cursed, 2005). Разудалое приключение брата и сестры, укушенных, собственно, оборотнями. Без трагического надрыва вышедшего на пять лет раньше «Оборотня» (Ginger Snaps) или пафосной готичности «Другого мира» (Underworld, 2003). Героев угораздило получить проклятие ликантропии, но относятся они к нему не как к великой трагедии или не менее великой возможности, а, скорее, как к досадной болячке, мешающей жить.

В некотором смысле «Оборотней» можно назвать не столько размышлением на тему оборотничества, сколько попыткой режиссера порефлексировать о том, как в целом изменилось восприятие хоррора в новом тысячелетии. Люди нового поколения, осознав случившееся с ними, не приходят в ужас и не впадают в эйфорию (хотя и таким персонажам нашлось место в картине), а вежливо улыбаются провидению и говорят, что им это проклятие, или дар, или что там это такое, совершенно ни к чему. У них куча дел, и на протяжное завывание на луну времени в плотном графике совершенно никак не найти. Совсем. Абсолютно.

И герои выигрывают. А оборотень старой закалки, несущий свое проклятие как печать избранности, и впавшая в восторг от новых возможностей неофит оказываются посрамлены. Чем не отличная иллюстрация того, как новое мировосприятие сменяет старое?

Впрочем, есть ли в «Оборотнях» глубокий смысл, можно спорить. Но что в этом кино точно есть, так это увлекательная история, харизматичные персонажи и огромное количество фирменного крэйвеновского юмора. Примерно такое же огромное, как и количество бутафорской крови в кадре.

* * *

Нам всем есть, за что помнить Уэса Крэйвена. Для многих представителей поколения, помнящего жужжание видеомагнитофона (в частности, для автора этих строк), порожденный его фантазией Фредди Крюгер стал настоящим проводником в мир хоррора.

Ужасы – очень разносторонний и плодовитый жанр кино. Новые фильмы выходят с завидным постоянством, хорошие и плохие, но среди них всегда особняком стоят ленты мастера слэшеров. Кровавые и жестокие, но при этом поразительно смешные. Содержащие массу понятных лишь фанатам жанра отсылок, но вместе с тем привлекательные для массового зрителя. Простые и прямолинейные, но неизменно несущие неочевидный посыл.

Не теряющие актуальность десятилетия спустя, вызывающие неослабевающий интерес и постоянно обретающие новых и новых фанатов, эти фильмы – пожалуй, лучший памятник творцу, который только можно вообразить. И именно в этом месяце было бы здорово уделить пару вечеров любимым классическим франшизам, чтобы почтить память их создателя.

Комментариев: 1 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)

  • 1 Аноним 27-08-2019 10:51

    Как можно было не упомянуть гениальный "Электрошок" с еще одним харизматичнейшим персонажем за авторством Крейвена?

    Учитываю...