Мудрость толпы / The Wisdom of Crowds (роман)
Автор: Джо Аберкромби
Жанр: темное фэнтези
Издательство: Эксмо
Серия: Fantasy World. Лучшая современная фэнтези
Год издания: 2021
Перевод: В. Иванов
Похожие произведения:
- Джо Аберкромби «Первый закон» (трилогия)
- Джордж Мартин «Песнь льда и пламени» (цикл)
Согласно избитой поговорке, на детях гениев природа отдыхает. С книгой, завершающей трилогию Джо Аберкромби «Эпоха безумия», получилось именно так. Последняя часть цикла «Земной круг» обещала быть (согласно рекламе) самой яркой, темной и интересной из всех, что выходили из-под пальцев человека, которому удалось невероятное — написать что-то круче, чем «Песнь льда и пламени». «Первый закон», следуя наследию Толкиена, утюжил «Властелина колец», как танк, размазывая светлолицых эльфов по книжным страницам. Король оказывался не только голым, но и без кожи. Жестокость доводилась до абсолюта, «ядерное» оружие служило во благо, и пофиг было на мораль и принципы. Ссылки и метафоры считывали на раз-два, а темное фэнтези становилось не просто темным, а чернее черного. Первая трилогия была крута настолько, что Джо прощались все условности и допущения, лишь бы женщины с глазами цвета мочи смотрели на презираемый ими мир, не боясь ответочки.
Увы, в новой трилогии, сварганенной на руинах старой, политическая повестка и прочий БЛМный мусор вытеснили все прочее. Джо, мы, читатели, все понимаем, но Логен Девятипалый не оценил бы и не понял. Если в оригинальной трилогии «повестка» троллилась и простебывалась наряду с основными сюжетами фэнтези, то в последней книге «Эпохи безумия» — «Мудрость толпы» — на вытянутый овощ пошло все, что делало оригинальную трилогию такой безапелляционно крутой. И заключительная книга подвела толстую, как слой шоколада, черту. Основные персонажи, дети героев предыдущих книг, — лишь тени своих великих родителей, они встали на плечи гигантов, чтобы творить историю нового литературного мира, но сами — лишь прах. Вымученные страдания, размазанные по сотням бумажных листов не столько ради собственного развития, сколько ради лишних сотен фунтов в кармане автора. Савин, Лео, Орсо, Рикке — дети героев прошлого, на которых природа отдохнула, они лишь бледные тени своих родителей, творивших историю Земного круга тридцать лет назад. Из старой гвардии только Занд дан Глокта не сдает позиций и «тащит» повествование вперед.
Сюжет рассыпается на город осколков, каждый из них, очевидно, должен был сиять, но только светит отраженным светом, как помойная лужа, поймавшая лучик луны. Великая отсылка к Великой перемене французской революции с ее разбитым фарфором, разоренными дворцами и кровью королей не работает, так как книге не хватает обратной стороны медали, того животного, страшного крика «Хлеба!», что разносился над обглоданными, нищими полями. Жуткого призрака, рожденного из страдания, голода, отчаяния, безвыходной нищеты, что вырвалась на улицы Парижа. Что может знать сытый англичанин о голоде, о страхе, что он может рассказать о детях, скрежещущих гнилыми зубами, о бессонных ночах у станков, о падении на дно? Ответ на страницах «Мудрости толпы»: ничего. Карикатурные злодеи сражаются на карикатурных войнах и на карикатурных баррикадах, что на Севре, что в Союзе, ибо настоящие герои пали на войнах за границами выдуманных царств и игрушечных империй.
«Мудрость толпы» — компьютерная игра, притворяющаяся романом, стратегия для шестнадцатилетних подростков, прикинувшаяся настоящей войной, где умудренный опытом хитрый военачальник резко глупеет, обманутый пустячным трюком, а дорожки жемчужной пыли куда важнее политических интриг. Главные герои, которые должны двигать сюжет, двигают только чреслами в беспорядочной пляске, то ли сексуальной, то ли боевой, ведь у нас тут темное фэнтези, а значит, все должны без разбору трахаться и цинично шутить. Этого хватит, чтобы оправдать жанр, этого хватит, чтобы удовлетворить читателя. А если нет — всегда можно скормить ему добрых гурков-едоков, которые внезапно перестали быть вселенским злом и встали на строну добра и справедливости, а людей им можно есть и по-тихому: если никто этого не видит, то не считается. И эта новая картина мира, призванная раздавить старика Баяза, такая мелкая, такая верная, куда отвратительней, чем разрушенная Адуя, куда противней, чем все козни мага, ибо в ней слышится не голос Ткача, а всемогущий глас автора, собственными руками разрушившего созданную им вселенную и мир.
Комментариев: 0 RSS