DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

ПРОКЛЯТИЕ

И духов зла явилась рать

Что-то страшное грядет / Something Wicked This Way Comes

США, 1983

Жанр: фентези, ужасы, драма

Режиссер: Джек Клейтон

Сценарий: Рэй Брэдбери, Джон Мортимер (в титрах не указан)

В ролях: Джейсон Робардс, Джонатан Прайс, Дайан Лэдд, Ройал Дэно, Видал Петерсон, Шон Карсон, Пэм Гриер.

Похожие фильмы:

  • «Нужные вещи» (1993)
  • «Врата в 3D» (2009)

Разным писателям по-разному везет с адаптациями. Если устроить марафон экранизаций Стивена Кинга, можно обеспечить себя вечерним «смотриловом» на месяцы вперед (и это выкинув 78 эпизодов «Тайн Хэйвена»). Классикам «твердой научной фантастики» досталась короткая соломинка: фильмов по Артуру Кларку, Айзеку Азимову и Рэю Брэдбери настолько мало (в сравнении с количеством их печатных работ), что стоящие можно пересчитать по пальцам. Сегодняшний пациент – это экранизация классического детского романа Брэдбери. Назван он был в честь цитаты из шекспировского «Макбета», поэтому найти единый перевод «Something Wicked This Way Comes» не представляется возможным: есть минимум 8 переводов этой фразы в тексте самой трагедии. Крайний (и, на данный момент, общепринятый) вариант названия романа – «Надвигается беда» (по переводу Григорьевой/Грушецкого), фильм же на «Кинопоиске» откликается на «Что-то страшное грядет» Льва Жданова. И, субъективно, фраза

Кровь застыла, пальцы – лед

Что-то страшное грядет

действительно звучит, как минимум, жутковато.

Если рассматривать фильм в отрыве от, собственно, самого фильма, и обратить внимание только на его «ингредиенты», то на бумаге мы имеем беспроигрышную комбинацию. Сценарий писал сам Брэдбери, у руля постановки стоял Джек Клейтон (режиссер одного из величайших паранормальных фильмов ужасов – «Невинные» 1961 года, который сам по себе был экранизацией классического готического романа), а производственный бюджет составил 16 миллионов долларов (внушительные на тот момент деньги). Но, как уже мог догадаться внимательный читатель, на деле все вышло не столь гладко.

Начинается все более чем оптимистично. Под зловеще-волшебную музыку Джеймса Хорнера на зрителей надвигается из кромешной тьмы и дыма лобовой фонарь старинного паровоза. Мы встречаем главных героев – мальчишек Уилла Хэллоуэя и Джима Найтщейда – и следуем за ними по октябрьскому городу Гринтаун (родной город Брэдбери, который фигурирует в большинстве его произведений, включая «Вино из одуванчиков»). Эта сцена, которая знакомит нас с персонажами и городом, снята действительно великолепно, как с точки зрения мастерства съемочной группы (снятая одним дублем пробежка по Мэйн-стрит), так и осязаемой атмосферы детства, ярких осенних красок и пока еще теплого солнца. Уилл и Джим видят раскиданные по городу листовки, рекламирующие бродячий «Дьявольский карнавал Дарка», а затем сбегают ночью из дома, чтобы своими глазами увидеть пустой поезд, везущий тот самый карнавал в город. И вот эти сцены, без шуток, роскошны. Это именно та ностальгическая страшная сказка о детстве, которую ждешь от экранизации Брэдбери. Но по ходу развития сюжета всплывают не только достоинства.

Основная идея книги осталась неизменной: карнавал и его хозяева питаются человеческими страхами и желаниями, извращая мечты посетителей таким образом, что исполнение желаний приносит тем еще больше страданий. В книге эти способы были чуть более изобретательны, фильм же подает события «в лоб», превращаясь в своеобразную прото-версию кинговских «Нужных вещей». Инвалид получит отрезанную ногу, старая дева – красоту, но ни один из персонажей не сможет насладиться обретенным богатством. Волшебная атмосфера детской сказки-страшилки понемногу испаряется, а на ее месте остаются актеры, играющие знакомых персонажей и произносящие знакомые фразы, которые уже не вызывают знакомых эмоций.

Одна из причин этого диссонанса – Джейсон Робардс, актер заслуженный и обладающий природным обаянием. Вот только по итогам просмотра складывается ощущение, что к работе над «Что-то страшное грядет» его привлекли кабальным договором, обязав работать за еду и сигары, поскольку единственное действие, которое Робардс выполняет на экране с видимым удовольствием, это курение. Чарльз Хэллоуэй – персонаж (и в книге, и в сценарии) сложный и неоднозначный. Это очень скромный человек, полный сожалений о жизни, прожитой впустую, который не может быть хорошим отцом для Уилла из-за разницы в возрасте. Он должен вызывать сочувствие и симпатию (поначалу), которые перерастают в настоящую любовь и восхищение к концу романа, когда Хэллоуэй-старший превозмогает все свои страхи и жалость к себе и становится защитником своего сына и его названного брата, спасая их жизни, души, а параллельно – и весь город. К сожалению, нельзя сказать, Робардс на сто процентов справился с этой задачей. Его актерскую игру здесь можно описать одним эпитетом – «монотонная». И в книге, и в фильме есть несколько сцен, показывающих одновременно и пропасть, отделяющую его от Уилла, и их робкое сближение, самая важная из них – разговор на лестнице в 3 часа ночи, сочетающий в равной степени нежность и боль. Экранный Чарльз Хэллоуэй не вызывает этих эмоций, не передает внутреннюю неуверенность, он просто монотонно ноет и разговаривает загадочными фразами, пудря мозги сыну. Проблема и актера, и сценария в том, что глубину переживаний героя, скрывающихся за произносимыми монологами, могут понять только люди, читавшие книгу, в фильме же настолько глубокие на бумаге мысли и фразы превращаются в брюзжание, и персонаж вызывает минимум сочувствия и, скорее, раздражает. Вторая проблема (которая от актера уже не зависит) – в самом кастинге. На момент съемок Джейсону Робардсу было 60 лет (выглядел он и того старше), а играть ему приходилось персонажа на 8 лет моложе (в сцене с вырываемыми страницами, Дарк останавливается на цифре 52, в книге же называется возраст 54). Резко теряет свой смысл сцена, где персонаж Джонатана Прайса заявляет Хэллоуэю: «Ты старик, потому что у тебя сердце старика!» – Чарльз стар не столько телом, сколько душой. Робардс выглядит в фильме именно дряхлым стариком (сказалось длительное злоупотребление алкоголем), что убивает на корню авторскую задумку.

Остальные актеры в фильме тоже не радуют. Хороших детей-актеров вообще очень мало, и оба главных героя, а также злобный мистер Кугер (который молодеет для воплощения в жизнь жутких планов карнавала), к их числу не относятся. Все попытки придать инфернальности образу Кугера разбиваются об абсолютно невыразительное лицо ребенка, которое не поменяло выражения за весь фильм. Уилл и Джим тоже играют достаточно средне и своих персонажей не «проживают», а «изображают». То же можно сказать и про актеров второго плана.

Единственный исполнитель, к которому нет претензий, это Джонатан Прайс, на тот момент еще довольно молодой и не слишком известный широкому зрителю. По нему не скажешь, что он в полном восторге от своего персонажа, но роль он отыгрывает с максимальным профессионализмом, превращая довольно карикатурного злодея в действительно жутковатого господина в шикарном костюме. Лучшая сцена фильма – его допрос Чарльза Хэллоуэя, где он предлагает повернуть вспять возраст библиотекаря, постоянно поднимая планку. Прайс одновременно угрожает и соблазняет, каждая цифра выкрикивается с энтузиазмом аукциониста, плюсы каждого возраста смакуются с интонациями сомелье, рассуждающего о сортах вина.

Но главная проблема фильма – это закулисная борьба. Начало производства «Что-то страшное грядет» было счастливым: Брэдбери мечтал увидеть экранизацию своей книги, а Джек Клейтон мечтал снять по ней фильм. Если бы фильм вышел в 70-х (когда студией «Парамаунт» была предпринята первая попытка приступить к съемкам), его судьба могла сложится иначе. Фильм 1983 года был снят на деньги «Диснея», а house of mouse уже в те времена обожал совать свой нос в процесс съемок и указывать творцам, как им нужно работать. Но начались проблемы еще раньше: Джек Клейтон разругался с Рэем Брэдбери, отказавшись следовать сценарию автора, и выписал из Англии своего компаньона по фильму «Невинные» Джона Мортимера. После этого возникли проблемы со студией. «Дисней» объявил, что фильм не годится для «семейной аудитории» и, добавив к бюджету, по разным данным, от 3 до 5 миллионов, потребовал переснять часть сцен. Закончилось это тем, что Клейтон и Мортимер, а также монтажер и оригинальный композитор, были отстранены от работы над фильмом, а пересъемками занялась совсем другая команда. Новая версия провалилась на тестовых просмотрах, и «Диснею» пришлось в очередной раз вносить изменения, в третий раз пересняв финал и добавив закадровый голос, текст для которого написал-таки сам Брэдбери.

Как итог – начиная где-то с 45 минуты фильм хоть и следует основной сюжетной канве романа, но при этом проскакивает некоторые значимые события «галопом по Европам». Во многом причиной тому стал минимальный хронометраж – еще одна диснеевская установка, призванная сделать фильм более динамичным. Особенно обидно за сцены с ведьмой, которых в тексте было больше (и они были страшнее).

Зато нельзя не отметить мастерский выбор локаций и декорации. Особенно это касается идиллического Гринтауна (чудесные осенние леса и поля снимались в городах Уотревилль и Морристаун в штате Вермонт, а сам город был выстроен на задворках диснеевской студии в Лос-Анджелесе) и «дьявольского карнавала Кугера и Дарка» со всем аттракционами и поездом. Брэдбери был в таком восторге от декораций родного города, что испытывал неподдельное чувство печали, когда их разбирали (потом он опишет эти ощущения в романе «Кладбище для безумцев»). Дома, которые зрители видят на экране, были построены полностью и в натуральную величину, со всеми внутренними комнатами, что очень нетипично для Голливуда (обычно фасады снимаются отдельно, а потом на соседней площадке строятся «внутренности» зданий). То же самое относится к полностью функциональной Мэйн-стрит, с баром, цирюльней, библиотекой, церковью и табачной лавкой. Скорее всего, на это ушла большая часть бюджета, поэтому всевозможные молнии, оптические иллюзии, торнадо и зеленые туманы вышли не столь убедительными.

Как итог, дать фильму объективную оценку достаточно сложно. Недостатки в нем имеются, и достаточно заметные, так что, чтобы не портить удовольствие от просмотра, стоит постараться не акцентировать на них внимание. Писательский стиль Брэдбери можно охарактеризовать как «словесный импрессионизм». Даже самые «жанровые» произведения Рэя написаны таким образом, что мы воспринимаем их через призму чувств персонажей. «Что-то страшное грядет», «Вино из одуванчиков», его детективная трилогия – вещи, по сути, неэкранизируемые именно из-за эмоционально-чувственной связи между читателем и автором посредством книги. «Что-то страшное грядет» стоит отметить уже за то, что оно имело шанс стать исключением из этого правила, но напряженный период производства, напоминающий басню «Квартет», где каждая сторона тянула одеяло на себя, не мог не сказаться на итоговом результате. Вернее, даже не так – мы могли получить сразу два гениальных фильма, авторский вариант Брэдбери или авторский вариант Клейтона. А остались с продюсерским вариантом «Диснея», который «купировал» авторское видение, прикрыв дыры спецэффектами. Впрочем, для того, чтобы получить премию «Сатурн» за лучший сценарий и лучший фильм в жанре фэнтези, хватило и этого.

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)