DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Майк Янсен «Медный оазис»

Mike Jansen, “The Copper Oasis”, 2013 ©

В здешних широтах день длился долго, закат был короток, и сразу же наступала чернильно-черная тьма. Мик знал истории о Старой Земле, в которых упоминались яркая звездная полоса, что носила название Млечного Пути, и лунный свет, заливавший ночное небо. В этой же части галактики звезд было немного, а любое их свечение поглощалось гигантскими облаками космической пыли. Три крохотные луны размером с небольшой астероид не отражали сколь-нибудь яркого света от местного солнца и обычно проносились так быстро, что даже не отбрасывали тени. Ночью царил холод: температура падала значительно ниже нуля.

Мик разъезжал по Сухой долине в самую сильную жару. Обжигающие солнечные лучи раскаляли все вокруг, и температура воздуха превышала сто двадцать градусов по Фаренгейту [Примерно пятьдесят градусов по Цельсию. — Здесь и далее примечания переводчика.], а это было вредно как для всадника, так и для лошади. Со временем Мик научился защищаться от дневного жара: в эти часы они с Холли — его верным, но дряхлеющим средством передвижения — старались оставаться в тени, например в выщербленных ветром и песком нишах в скалах, если те были достаточно велики, чтобы укрыть обоих.

На ранчо Мик проводил лишь несколько часов в сутки — сразу после рассвета и перед самым закатом. «Ранчо» состояло из трех низких бетонных зданий и смотровой вышки. Серые стены, будто оспинами, были изрыты ямками и трещинами, в них набивался красноватый песок. Мик столько раз забирался на вышку, чтобы обозреть окружающий пейзаж, что стальные ступени лестницы были отполированы до серебристого блеска.

Этот день начался точно так же, как и предыдущие четыре тысячи семьсот сорок два. Мик привязал Холли за уздечку к куску стальной арматуры, торчавшей из остатков четвертого бункера: теперь на его месте красовался лишь наполненный песчаной пылью кратер. Он забрался на вышку так, как делал это всегда: рюкзак перекинут через правое плечо, сначала левая нога, потом правая, вот и все шестьдесят две ступеньки. Сверху открывался прекрасный вид на пустошь вокруг. Далеко на севере — Синие горы, покрытые снегом; к югу пустыня тянулась до самого горизонта; на востоке раскинулась неровная каменистая равнина, там же находилась груда валунов, которую Мик использовал порой в качестве укрытия; на западе пологий подъем вел на возвышенность, переходившую в высушенное плоскогорье, что простиралось дальше на тысячу, а может и больше миль.

Мик просмотрел отчет вышки: в данных не было ничего необычного, так что он уселся в центре смотровой платформы, поджав под себя ноги, и приступил к одинокому бдению. Когда солнце поднялось над вершинами Синих гор, он надел шляпу так, чтобы прикрыть глаза.

Время шло, зной постепенно становился невыносимым. Редкие порывы ветра поднимали то здесь, то там небольшие песчаные вихри. Мик заметил далеко над вершинами дюн клубы пыли и понял, что надвигается песчаная буря. Это отвлекло его до такой степени, что он почти упустил появление влажного следа в небе, но разум его был сосредоточен, и он смог проследить путь падающего объекта. Мик заметил языки пламени, когда объект начал входить в плотные слои атмосферы, затем он поменял курс, и Мик привстал: это был не метеорит, а нечто, способное менять в полете собственную траекторию! Мик следил за тем, как огненный след пересекает небо с северо-востока на юго-запад — четко по направлению к Сухой долине, — и как только его след исчез за горизонтом, оценил координаты и принялся считать.

Потом он встал, попрощался с вышкой и спустился вниз. Уже внизу услышал приглушенный звук далекого падения. Холли терпеливо ждала его.

Мик проверил, не съехало ли седло, осмотрел седельные сумки и свою старую винтовку. Он взял лошадь под уздцы и повел ее мимо предательских, засыпанных песчаной пылью ям и руин, настолько старых, что даже он о них ничего не помнил.

Ветер усилился, и мелкий песок бил в лицо. Мик натянул болтавшуюся на шее бандану по самые глаза. Судя по тому, сколько времени понадобилось звуковой волне, чтобы достичь его слуха, ехать предстояло несколько часов.

Он знал, что, когда доберется до места, жара станет невыносимой, а столкновение неопознанного объекта с поверхностью планеты, по расчетам, должно было произойти в районе Глотки Дьявола, ущелья, опасного даже в тихий день. Опасного смертельно даже для самых стойких форм местной жизни, особенно когда через ущелье проносился раскаленный ветер с плоскогорья.

Езда по Сухой долине была тем еще испытанием: мягкий песок скрывал острые края скал и камней (о них можно было с одинаковой легкостью порезать как одежду, так и плоть), а знойный воздух искажал истинную форму окружающих предметов. Среди этих миражей места, где были пылевые ямы, казались надежными и ровными, а небольшие песчаные холмики могли скрывать в своей сердцевине норы песчаных ползунов — насекомоподобных тварей, достигавших в длину двенадцати и более футов [ Около четырех метров.].

Солнце жарило немилосердно, и Мик порадовался, что его голову защищает шляпа. Она была подарком Дикого Билла [Имя — отсылка к Джеймсу Батлеру Хикоку (1837 — 1876), более известному как Дикий Билл Хикок — герою Дикого Запада, известному стрелку и разведчику.], первого человека, которого он встретил на этой планете много лет назад. Дикий Билл оказался единственным выжившим при катастрофе линейного крейсера «Престон Чарльз». Этот тяжело поврежденный корабль прогрохотал сквозь атмосферу и разбился среди дюн — его корпус возвышался над самой высокой из них на несколько десятков футов, и над песком можно было различить буквы «ЛЬЗ».

Мик вспомнил, как увидел посеревшее лицо Дикого Билла, когда прискакал к тлеющим обломкам корабля. Билл успел соорудить временное укрытие из отвалившихся от корпуса металлических пластин. Он собрал уцелевшие запасы пищи и воды, перетащил в убежище несколько ящиков и контейнеров. На плоской вершине дюны Билл соорудил тридцать восемь надгробий в память об остальных членах экипажа, разложив на них куски обшивки и личные вещи погибших.

Мик помог Биллу добраться до безопасного места и обосноваться на планете, а после ждал вместе с ним спасательную экспедицию. Когда они прощались, Билл подарил Мику свою шляпу: «Думаю, тебе лучше оставить ее себе, Мик, она еще послужит. Спасибо, что был со мной все это время».


Когда-то в долине было соленое озеро. В последние годы оно постепенно усыхало, пока на его месте не остался лишь очередной кусок пустыни, ослепительно белый, как высохшая кость. Мик заметил едва различимые клубы дыма вдалеке. Холли, подчиняясь команде, скорректировала курс, и они стали постепенно приближаться к месту, где разбился новый космический корабль.


Столкнувшийся с поверхностью планеты объект прочертил в земле глубокую борозду. Мик проехал вдоль нее и через несколько сотен ярдов увидел еще одну. Очевидно, корабль врезался в землю под острым углом и несколько раз подпрыгнул, будто плоский камешек по водной глади. Через час Мик добрался до точки, где из соляной пустоши торчал сам корабль — совсем небольшой, скорее спасательная капсула. При столкновении с твердой, как камень, солью металлические пластины отодрало от корпуса, а пассажирская кабина отлетела в сторону. Мик аккуратно направил Холли так, чтобы объехать следы крушения, одновременно высматривая трещины в соляной поверхности: иногда под толстой коркой скрывалась вода, и, хотя Мик был достаточно крепок, он знал, что концентрированный соляной раствор может ему повредить.


— Эй! — сипло окликнули его.

Обладатель голоса прятался за небольшим соляным столпом.

— Приветствую, незнакомец. — Мик попробовал начать общение на первом стандартном языке. Он внимательно разглядывал выжившего: высокий, худой, узкое бледное лицо, редкие темно-русые волосы, большие карие глаза. Исходя из этого, Мик сделал сразу несколько выводов: привычен к низкой гравитации и слабому освещению, большую часть жизни носил защитные костюмы, оттого и волос почти не осталось.

— Кто ты? — спросил незнакомец, подозрительно прищурившись. Его шлем сорвало при падении, остались лишь сильно перекрученные петли в тех местах, где тот крепился к костюму, но сработал шлем как надо: лицо человека не пострадало, не считая пары царапин.

Мик распознал язык — архаичная форма английского со Старой Земли — и ответил на том же наречии:

— Я встречаю посетителей этой планеты. Меня зовут Мик. Мик Якобсон. Для друзей — Безумный Мик.

— Я… меня зовут Майлз Гудфеллоу. Я не помню, как сюда попал. Да и где я — тоже понять не могу.

— Еще бы! Возможно, ты хорошенько приложился головой, но не похоже, что ранение серьезное. Не жарко в этом костюме?

Майлз пожал плечами.

— Нет, нет, он холодный. В смысле, он охлаждает меня.

— Хорошо, это тебе пригодится. — Мик указал на корабль. — Вряд ли там осталось много ценного, но, быть может, тебе захочется забрать что-то с собой?

— А не лучше ли остаться у места крушения? На случай, если меня будет искать спасательная команда?

Мик слегка приподнял шляпу:

— К вашим услугам, мистер Гудфеллоу.

Майлз несколько мгновений мрачно смотрел вдаль. Затем направился к кораблю и взял несколько личных вещей, а также запасы пищи и воды.


За время их путешествия Мик показал Майлзу множество местных достопримечательностей. Пришелец брел вслед за Холли. Его костюм был тяжелым, но теплоизоляция работала отлично, так что жары Майлз почти не ощущал. Контейнеры с поклажей Мик привязал к спине Холли.

— Вон там нора песчаного ползуна, — Мик указал на пологую горку. — Сукины дети вырастают до десятков футов в длину и могут годами ждать, пока кто-нибудь ступит рядом.

Майлз отступил на пару шагов.

— Здесь безопасно?

— Мы в Глотке Дьявола. Опасность тут повсюду. Собирается песчаная буря. Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше.

Как будто в подтверждение этих слов, у их ног закрутился небольшой пылевой вихрь.

— Куда ты меня ведешь? — в голосе Майлза снова прозвучала тревога.

— Куда хочешь, — ответил Мик.

— Незадолго до столкновения я заметил на плато что-то зеленое. И небольшую деревню.

— Она называется Сухой Камень. Путь до нее неблизкий, но за день-другой доберемся. — Мик улыбнулся, и Майлз, казалось, слегка расслабился.

По дороге Мик рассказывал про Дикого Билла, который провел на планете много лет. И про Джесси Джеймса, что получил имя в честь совершившего множество дерзких налетов легендарного бандита со Старой Земли; он не задержался здесь надолго, как Дикий Билл, но Мику нравилось его общество. А еще — про Крепыша Стэна, которого сменил Покер Пит.

Пока они брели сквозь коварные пески, Майлз молча слушал эти байки. Он прервал Мика лишь однажды:

— А сколько всего человек потерпело тут крушение?

— Семнадцать, — ответил Мик без раздумий. — Тебя я буду называть Неженка Майлз, — лицо Мика осветила добродушная улыбка. — Я всегда даю прозвища гостям.

— И они все выжили?

— До единого. Я до сих пор общаюсь с каждым.

Остальную часть пути Майлз молчал, сосредоточенно переставляя ноги.


Они покинули Глотку Дьявола на закате, и как раз вовремя: вдали уже виднелась горячая завеса песка, поднятая ветром с плоскогорья. В лучах заходящего солнца она, казалось, светилась.

Ночь провели в укрытии среди валунов. Жара сменилась холодом. Мик наблюдал за беспокойным сном Майлза. Его костюм защищал тело, но лицо оставалось открытым для непогоды и мелких кровососущих тварей. Мик то и дело сбивал их у самого лица Майлза: крохотные насекомые всегда делали над жертвой два круга, а затем резко пикировали, нацелив жалящий хоботок; в последний момент Мик бесшумно испарял их лазером.


Ранним утром Мик легонько ткнул спящего гостя носком ботинка:

— Пора идти. Тогда доберемся до плато засветло.

Из своего ночного укрытия они выбрались с первыми лучами солнца.

К тому времени, когда они добрались до плато, лицо Майлза обгорело до красноты. Среди желтых и коричневых красок окружающего пейзажа — песка, камней и скал — стали попадаться зеленые и сине-зеленые пятна. Низкое солнце освещало крутые обрывы и слои породы — молчаливые свидетельства планетарной истории. Мик повел Майлза и Холли вверх по склону; через час, обойдя высокий утес, они поднялись на плоскогорье. Майлз, словно у него открылось второе дыхание, первым взбежал наверх, за ним последовал Мик, ведший Холли под уздцы.

Сквозь знойное марево можно было разглядеть вдалеке несколько зданий. Поверхность плато была темно-зеленой, эта зелень перемежалась редкими синеватыми пятнами. Порой ветерок доносил слабый запах серы.

— Аккуратнее с гейзерами. — Мик указал на холмики пирамидальной формы с кратерами на вершинах. — Это место сейсмически активно, так что оттуда частенько бьет раскаленный пар.

— Буду иметь в виду. — Майлз внимательно осмотрелся. — Я думал, тут есть растения, но ничего не вижу.

— Оксиды и соли меди — вот что ты видишь. — Мик фыркнул. — Прямо под нами большие залежи этого металла. Вода, магма, прочие минералы, сера и фосфор. Все это смешивается, взбалтывается и ищет выхода на поверхность.

— Так вот откуда здесь зелень, — прошептал Майлз.

— Дикому Биллу тут нравилось. Он часто сидел на рассвете под Деревом висельников.

— Деревом висельников?

— Билл сам придумал это название. В шутку. Это скальное образование в нескольких милях от Сухого Камня действительно похоже на мертвое дерево. Билл знал кучу историй про Дикий Запад со Старой Земли. Он и дал названия большинству мест на этой планете.

— Пойдем дальше. Я хочу посмотреть на деревню.


— Добро пожаловать в Сухой Камень, — на лице Майлза Мик прочел досаду, возможно даже отчаяние.

— Я думал, тут деревня…

— Это как посмотреть. Я воздвиг эти здания, вырезал их в окрестных скалах, со всей тщательностью следуя описаниям Билла.

— Но… это же не настоящие дома, — пробормотал Майлз.

— От солнца они спасают. Тут есть баня, а еще салун. Виски, к сожалению, нет, — подмигнул Мик.

— И долго Дикий Билл, Джесси Джеймс и остальные пробыли здесь? Пока их не спасли?

Мик на секунду задумался.

— У большинства были приличные запасы воды и пищи.

— Я не об этом спрашивал, — сказал Майлз. — Что с ними в конце концов стало?

— Не о чем беспокоиться. Как я уже говорил, я общаюсь с ними постоянно.

— Так где они?

— Сидят под Деревом висельников. Не только Дикому Биллу нравится открывающийся оттуда вид, знаешь ли.

— Я хочу увидеть их. Сейчас же!

— Ты здесь босс, Неженка. — Мик свистом подозвал Холли, отвязал поклажу Майлза и, удерживая за веревки все контейнеры одной рукой, перетащил их в вырезанное в скале укрытие. По задумке оно, наверное, должно было напоминать салун.

На площади в сорок квадратных футов [Примерно 3,7 кв. м.] под низким потолком валялись личные вещи предшественников Майлза: несколько книг, нерабочая электроника, пара пластиковых контейнеров, и еще — удивительное дело — в одной из стен была маленькая ниша, в которой располагалось, как на выставке, более трех десятков крохотных, аккуратно высеченных из зеленого камня статуэток. Статуэтки изображали животных. Некоторых Майлз узнал, но большинство видел впервые.

Майлз взял одну из них и принялся разглядывать в лучах вечернего солнца.

— Кто это?

— Центаурийский вращеглав. Судя по рогам на спине, самец.

— Кто сделал эти фигурки?

— Джесси Джеймс был отличным парнем. Перед уходом он оставил свою коллекцию мне, а я разместил ее здесь.

— Погоди. Ты только что говорил, что они все сидят под Деревом висельников, а теперь говоришь об уходе. Ничего не понимаю…

— Это… сложно… объяснить человеку, — медленно проговорил Мик. — Наверное, проще показать.


Мик забрался в седло, без видимых усилий поднял Майлза и усадил позади себя. Холли пошла неторопливым шагом, и через полчаса в лучах закатного солнца перед ними предстала гротескного вида ячеистая конструкция из зеленых «ветвей» с синими и желтыми прожилками.

Когда они подъехали ближе, Майлз различил ряд сидящих фигур, покрытых, словно полупрозрачным плащом, слоем соли. Голова каждой была наклонена к правому плечу, как если бы они внимательно прислушивались к каким-то звукам. В последних солнечных лучах Майлз сумел разглядеть размытые очертания лиц. На всех застыло одно и то же неопределенно-умиротворенное выражение.

— Что ты с ними сделал?! —вскрикнул Майлз. И, спрыгнув с лошади, отступил от Мика на несколько шагов.

— Дикий Билл пробыл со мной три тысячи двести семнадцать дней, потом у него отказало сердце. Последним его желанием было сесть под этим деревом с видом на заходящее солнце, — Мик снял шляпу и прижал ее к груди.

Майлз заметил этот жест/.

— Он дал тебе свою шляпу, так?

Мик кивнул.

— Но как же ты до сих пор можешь с ним общаться? — На всякий случай Майлз отступил еще на пару шагов. — Ведь он мертвый.

— Иногда ночью, как, например, сегодня, в воздухе чувствуется напряжение, — тогда он и говорит. И все остальные тоже, — Мик ухмыльнулся. —Постарайся ощутить дерево, и ты поймешь.

Майлз осторожно подошел к одной из жутких ветвей и вытянул вперед руку: волосы стали дыбом.

— Статическое электричество, — догадался он.

— Ага, — согласился Мик. — Через несколько месяцев после ухода Билла я снова проезжал здесь. К тому времени он покрылся толстым слоем солей меди. Была буря, гроза. После бури Билл и заговорил со мной. Я думаю, насыщенная ионами меди вода проникла ему в голову через ухо. — Мик указал на тонкий игловидный отросток, торчавший из уха одной из фигур. — Наверное, кусок ветки отвалился и угодил точнехонько туда. Соединения меди попали в его нервную систему. Ну а затем хватило лишь хорошего электрического разряда, чтобы снова пробудить старика к жизни.

— Я не понимаю. Билл мертв! Да они все мертвы!..

— Успокойся, Неженка, я тебя не обижу, — сказал Мик. — Твоя очередь и так настанет.

Майлз нервно сглотнул.

— Хоть кто-нибудь сумел выбраться с этой планеты?

— В этом уголке галактики было много сражений, — усмехнулся Мик. — Кругом полно обломков, но я ни разу не видел спасательного корабля.

— Так что со мной будет? — спросил побледневший Майлз.

— Когда закончатся припасы, ты умрешь. Либо от голода, либо от жажды. Но я буду рядом в твои последние минуты. Это я обещаю.

Оглушенный, Майлз поплелся обратно по направлению к Сухому Камню, что-то бормоча себе под нос.


Спустя шестьдесят один день Неженка Майлз Гудфеллоу смирился с судьбой. Спасательная команда за ним так и не прибыла. Он научился находить красоту в том, как лучи закатного солнца чарующе расцвечивают ландшафт плато. Планетарные пейзажи были прекрасны в своей изменчивости. Прошло не так уж много времени, прежде чем Майлз снова начал разговаривать с Миком. К тому же больше тут и не с кем было поговорить.

Когда у него закончилась вода и отказала перерабатывающая система костюма, Майлз стал пить воду, насыщенную минералами, которую выбрасывали на поверхность гейзеры. Затем его кожа пожелтела, и он понял, что настало время умирать. Вместе с Миком он очень медленно — быстрее идти не позволял утомленный и смертельно отравленный организм — проделал путь через пустынное зеленое плато к Дереву висельников. Майлз заметил, что Мик уже расчистил для него место, и, тяжело вздохнув, сел под жуткой конструкцией.

— Это всё… было хорошо, Мик, — прошептал Майлз.

— И это всё только начало, Неженка Майлз Гудфеллоу, — торжественно произнес Мик. — Тебя ждет то, чего желают многие. Нечто вроде бессмертия.

— Мик, я так и не понял твою роль во всем этом. Ты не мог бы объяснить? — Майлз устало облокотился на одну из медных ветвей.

— Разумеется, Майлз: я страж. Я делаю так, чтобы никто не покинул этих мест.

— Но зачем?

— Не знаю. Я просто следую программе.

— Так ты механоид?.. Впрочем, об этом я и сам догадывался, — Майлз согнулся от надсадного кровавого кашля. — Но зачем помогать нам? Почему?


Мик молча стоял рядом и ждал, пока Майлз закроет глаза и перестанет дышать. Он аккуратно ввел тоненькую веточку в левое ухо Майлза, расположил голову покойника под нужным углом и слегка нажал — природная игла пробила барабанную перепонку, и насыщенная медью вода получила доступ внутрь.


Мик скакал на Холли по пустыне в лучах закатного солнца.

— Неженка Майлз Гудфеллоу, — шептал он, — когда ты к нам вернешься, я всё объясню…

Потом солнце скрылось за горизонтом, и он стал насвистывать услышанную от Дикого Билла песенку об одиноком ковбое.


Перевод Ивана Кочетова

Комментариев: 0 RSS

Оставьте комментарий!
  • Анон
  • Юзер

Войдите на сайт, если Вы уже зарегистрированы, или пройдите регистрацию-подписку на "DARKER", чтобы оставлять комментарии без модерации.

Вы можете войти под своим логином или зарегистрироваться на сайте.

(обязательно)