Тонкие ценители смежной отрасли индустрии развлечений, а именно кинематографа, наверняка не раз сталкивались с предупреждающей надписью в начале фильма: «Основано на реальных событиях». Так уж повелось, что отдельные эпизоды бурной истории, которая творится здесь и сейчас, даже если зритель активно ничего для этого не делает, вызывают интерес у ушлых рассказчиков всех мастей. Плюсов от такого подхода немерено: лишняя реклама в общедоступных источниках, актуальный хайп в отдельных случаях, дополнительная слава героям или пропаганда нужных ценностей и взглядов, и, в конце концов, просто готовая история, которую не нужно выдумывать.

Однако если у среднестатистического игрока поинтересоваться, сколько он знает игр, основанных на реальных событиях, то ответ будет удручающе малым. Возможно, даже ничтожно микроскопическим. Что интересно: на самом деле интерактивных развлечений, в основу которых положены реальные события, как ни странно, очень много — все эти «FIFA», «NBA», «NHL» и прочие спортивные симуляторы различных видов спорта, включая даже целые Олимпиады. Прибавьте сюда именные спортивные игры.

Но даже без этого виртуальная реальность черпает чрезмерно много вдохновения в реальности обыденной. Возьмите, к примеру, исторические стратегии — они, конечно, привязаны к довольно длительным временным промежуткам и не слишком достоверно передают всё и сразу, но в целом опираются на конкретные, имевшие место события.

Или шутеры про Вторую мировую — кто не высаживался в Нормандии в Medal of Honor: Allied Assault и не штурмовал Рейхстаг в самой первой Call of Duty? Осада Сараево отображена в пронзительной This War of Mine. Готовящееся к выходу продолжение знаменитой серии ужастиков Amnesia: The Bunker окунет игроков в окопы Западного фронта Первой мировой войны. Даже бесконечно культовая Grand Theft Auto: San Andreas опирается в сюжете на печально известный лос-анджелесский бунт 1992 года, случившийся задолго до смерти Джорджа Флойда и расцвета движения BLM.

Но все-таки мы здесь собрались поговорить о жанре ужасов, поэтому сместим акценты на более подходящие проекты.

Первым можно, пожалуй, вспомнить детективный квест от украинской студии Frogwares под названием Sherlock Holmes versus Jack the Ripper. Величайший сыщик, созданный гением Артура Конана Дойла, неоднократно становился персонажем игр, но разработчики из Киева посвятили его похождениям львиную долю своих проектов. Гигант дедуктивного метода даже сталкивался в этих играх с другими литературными персонажами — коллегой-французом Арсеном Люпеном и великим Древним Ктулху, детищем Говарда нашего Филлипса Лавкрафта. Приобщение к великому, к слову, наложит на украинских девелоперов сильный отпечаток — они настолько проникнутся духом неописуемого космического ужаса, что в дальнейшем выпустят весьма недурственную вольную интерпретацию мифов Ктулху The Sinking City.

Но именно в пятой части этой серии Шерлок Холмс бросит вызов вполне реальному историческому маньяку, прозванному Джеком Потрошителем. Убийца наводил ужас на лондоский район Уайтчепел во второй половине 1888 года. Его жертвами были дешевые проститутки, но метод убийства намекал на то, что Потрошитель не был обычным их клиентом, неудовлетворенным качеством сервиса: хирургические познания, с которыми он потрошил тела (за что и получил прозвище), выдавали в нем человека небедного, а следовательно, знатного.

Похожий маньяк-убийца орудует и в послевоенном Лос-Анджелесе, где разворачивается действие нуарного детектива L.A. Noir. Главный герой, Коул Фелпс, служит в полиции обычным патрульным, но амбиции, внимательность и интеллект заставляют его продвигаться по службе вверх и расследовать всё более и более запутанные дела. Преступлений здесь много, и варьируются они от мошенничества до убийств. Последние, к слову, соединены волей сценариста в своеобразный трибьют вышеупомянутому Джеку Потрошителю и наиболее распространенной версии, что им был кто-то из приближенных к королевскому двору.

Детектив Фелпс год за годом идет по следам таинственного убийцы, лишь подозревая, что цепочка разных происшествий с отличающимся методом действия имеет под собой нечто общее. Дела, расследуемые Фелпсом, также основаны на различных реальных случаях, случившихся в настоящем Лос-Анджелесе тех времен — разве что немного приукрашенных для драматического эффекта. Не все инциденты в жизни были такими печальными, как в игре (кое-что было простой инсценировкой), но самое известное убийство — «Дело Черной Орхидеи» — так и не было раскрыто. Черная Орхидея — это прозвище жертвы, девушки по имени Элизабет Шорт, чье изувеченное в лучших традициях Джека Потрошителя тело нашли 15 января на окраине города. Сюжет не раз будет возвращаться к данному инцидент и позволит герою (равно как и игроку) закрыть гештальт, объяснив попутно, почему дело числится нераскрытым.

С серийным убийцей сталкиваются и герои The Dark Pictures Anthology: The Devil in Me. Да не абы с каким, а с тем самым Генри Говардом Холмсом, владельцем отеля, прозванного позже «Замком убийств». Личность Генри Холмса примечательна не тем, что он является однофамильцем одного небезызвестного частного сыщика, а тем, что для определения характера его преступлений и был в конце XIX века придуман термин «серийный убийца». Злодей появляется непосредственно в игре собственной персоной, но большую часть времени приходится иметь дело с таинственным подражателем в нашем времени.

Действие разворачивается в тщательно воссозданном отеле Холмса, превращенном в своеобразный музей имени первого официально зарегистрированного маньяка. На этом, собственно, вся историчность четвертой главы антологии заканчивается. Но нельзя не отметить, что и предыдущие части так или иначе опирались на существующие мифы, легенды и реальные события, обросшие сомнительными подробностями в дальнейшем. Так, первая глава Man of Medan взяла за основу городскую легенду о затонувшем в 1947 году при загадочных обстоятельствах голландском грузовом пароходе, а вторая часть, Little Hope, использовала в качестве подоплеки печально известный процесс над салемскими ведьмами в конце XVII века.

Но не маньяками одними вдохновлялись разработчики игр. Вот геймдизайнер Филлип Морин, основатель канадской студии Red Barrels, при создании ужастика Outlast 2 некоторые элементы для описания религиозной секты позаимствовал из религиозной коммуны Джима Джонса, печально известной как Джонстаун. 18 ноября 1978 года без малого тысяча человек были обнаружены в поселении на восточном побережье Южной Америки, в Гайяне, мертвыми. По официальной версии произошедшего Джонс, духовный лидер коммуны, призвал последователей совершить религиозный акт самоубийства.

Однако в мире нашлось достаточное количество граждан, усомнившихся в такой интерпретации. Не все поверили, что почти тысяча человек безропотно решится на отчаянный шаг. Усугублял недоверие к официальной версии целый ряд прелюбопытных фактов: засекречивание большинства документов о расследовании, стремление Джонса перед этим организовать переезд коммуны в СССР, что могло не понравиться США в целом и ЦРУ в частности, смерть причастных людей, которые на момент совершения суицида находились вне коммуны, но тоже покончили с собой. Как бы то ни было, если правда отличается от официальной версии, то ее никто никогда и никому не расскажет, а простым людям остается лишь довольствоваться домыслами да вдохновляться, как Филлип Морин, на творчество.

Продолжая тему топонимов, нужно свернуть на Kholat. Проект польской студии IGMN.pro назван в честь горы Холатчахль на Северном Урале, на границе республики Коми и Свердловской области. Название пришло из мансийского языка, существует две версии перевода. Первая, «Мертвая вершина», относится к каменистой поверхности самой горы, покрытой редким лишайником. Второй вариант звучит еще мрачнее — «Гора мертвецов». Всему виной один из самых загадочных и трагичных эпизодов в истории СССР, когда в 1959 году на склоне Холатчахля при невыясненных обстоятельствах погибла целая группа опытных туристов-лыжников под предводительством Игоря Дятлова.

Восточный перевал вершины с тех пор так и называется перевалом Дятлова. Загадка гибели молодых, опытных, сильных и здоровых туристов, для которых роковой поход был далеко не первым, до сих пор терзает пытливые умы. Специалисты строят различные версии возможного развития событий, но ни одна из них не дает окончательного и убедительного объяснения всем нюансам и несостыковкам, имевшим место при обнаружении тел. Собственно, Kholat предлагает игрокам отправиться на Холатчахль под закадровый голос рассказчика Шона Бина и попытаться самолично установить истину.

Завершить подборку игр, основанных на реальных событиях и не менее реальных местах, хотелось бы чем-то фантастическим, жутко достоверным и, как ни странно, максимально реалистичным — серий игр S.T.A.L.K.E.R. В 2007 году компьютеры игроков постсоветского пространства потряс культурологический выброс неописуемой мощи — вышла первая часть франшизы Shadow of Chernobyl. И хотя действие начинается в недалеком на тот момент будущем, игра всё равно очень сильно завязана на реальных событиях. А именно на аварии на Чернобыльской АЭС, которая произошла 26 апреля 1986 года.

Радиоактивное заражение близлежащих окрестностей, включая город Припять, привело к созданию 30-километровой зоны отчуждения, закрытой и охраняемой территории вокруг станции и близлежащих населенных пунктов. Брошенные жилища, многоквартирные дома, автомобили и техника, обезлюдевшие площади города — все это помножилось на советскую эстетику, идею аномальной зоны из повести братьев Стругацких «Пикник на обочине» и жгучее чувство ностальгии. В итоге шутер-долгострой от первого лица породил феноменальное культурное явление на территории постсоветского пространства, которое давным-давно вышло далеко за пределы компьютерных игр: кроме бесконечных модификаций для игры пятнадцатилетней давности, существует множество официальных книг по миру, фанатских экранизаций, а также тематических игрищ на свежем воздухе — страйкбольных и пейнтбольных. В общем, игра вышла из рамок, став настоящим народным движением.

Бонусной в этом списке хочется отметить даже не столько полноценную игру, сколько интерактивный эксперимент. JFK: Reload в графе «жанр» может похвастаться записью «шутер» — и это одновременно и так, и нет. Проект студии Traffic Games не просто основан на реальных событиях, он посвящен одному конкретному событию — убийству Джона Кеннеди. Игрок, управляя стрелком Харви Ли Освальдом, должен выпустить три пули — причем так, чтобы они точь-в-точь повторили траекторию на самом деле выпущенных снарядов.

Собственно, основной целью проекта было при помощи тщательно проработанной баллистики наглядно доказать достоверность официальной версии, выраженной в отчете комиссии Уоррена, и навсегда прекратить кривотолки сторонников теории заговора о том, что Кеннеди убил не Освальд. Увы, попытка виртуально доказать реальность обернулась хитрым финтом — набрать нужное количество баллов игроки так и не смогли, что приводило к обратному от задуманного результату. Разработчики даже пообещали денежный приз за максимально точное убийство Кеннеди. Его получил 16-летний подросток из Парижа, как наиболее приблизившийся к идеальному результату.

Разумеется, JFK: Reload на момент выхода была подвергнута дежурному порицанию, а затем и вовсе тихо растворилась на задворках истории. Сейчас ее не так-то просто разыскать, да и вряд ли кому-то этот артефакт давно ушедших технологий нужен. А может быть, — тс-с-с, наденьте шапочки из фольги! — заказчики, не достигнув желаемого результата по отводу подозрений, просто тихо спустили все на тормозах, чтобы не будоражить чрезмерно живое воображение электората?

Но как бы то ни было, пусть лучше реальные поводы для компьютерных игр остаются на спортивных площадках, а вся жестокость и насилие пусть порождаются фантазией сценаристов и творцов — и не более.