Порочные игры / Stoker

Великобритания, США, 2013

Жанр: триллер, драма, детектив

Режиссер: Пак Чхан Ук

Сценарий: Вентворт Миллер, Эрин Крессида Уилсон

В ролях: Миа Васиковска, Мэттью Гуд, Николь Кидман, Дэвид Элфорд, Дермот Малруни

Похожий фильм:

• «Тень сомнения»

В доме, словно застывшем в середине прошлого века, живет семья Стокеров — Ричард (Дермот Малруни), его жена Эвелин (Николь Кидман) и их дочь Индия (Миа Васиковска). Отец и дочь все время проводят вместе, охотясь в лесу. Мать чувствует себя в собственном доме посторонней. На восемнадцатый день рождения Индии Ричард при загадочных обстоятельствах погибает, и тут же словно из ниоткуда возникает его младший брат Чарли (Мэттью Гуд), о котором никто ничего не слышал двадцать лет. Пока Индия с осторожным любопытством наблюдает за таинственным незнакомцем, ее мать, забыв все приличия, всерьез увлекается гостем и все больше пьянеет от оказываемого им внимания.

Южнокорейский режиссер Пак Чхан Ук — второе по весу имя (сразу за Ким Ки Дуком) в современном корейском кино, автор условной «трилогии мести» и самой известной ее главы — фильма «Олдбой». «Олдбой» принес постановщику международную славу, покорив в 2004 году сначала Канны и особенно председательствующего в жюри Квентина Тарантино (Тарантино в том сезоне говорил об «Олдбое» едва ли не чаще, чем о премьере второй половины своего «Убить Билла»), а затем и весь мир, не обойдя стороной и постсоветское пространство. Пак Чхан Ук сделал тем самым для популяризации корейского кинематографа, пожалуй, больше всех прочих коллег, спровоцировав на его продукцию огромный спрос, не спадающий и по сей день.

Пока в Голливуде готовят к производству ремейки на фильмы Пак Чхан Ука о мести (переснимать собрались все три), сам режиссер успел поработать за океаном. К данному делу он подошел более чем основательно: перебрал множество проектов и перечитал тысячи страниц, пока не наткнулся на «Стокера». Автором этого сценария оказался скрывшийся под псевдонимом Тэд Фолк актер Вентворт Миллер, известный миру по роли Майкла Скофилда в телесериале «Побег». «Стокер» в свое время занимал пятую строчку в «черном списке» лучших неснятых сценариев 2010 года. В таком же списке в другие годы побывали «Операция “Арго”», «Миллионер из трущоб», «Социальная сеть» и другие сценарии известных картин, получивших впоследствии престижные кинонаграды или номинации на них.

«Стокера» Миллер писал под впечатлением от хичкоковского триллера «Тень сомнения». Это же побудило режиссера остановить выбор именно на данном сценарии: по словам Пак Чхан Ука, решение стать режиссером он принял после просмотра «Головокружения» того же Хичкока. Знать сюжет «Тени сомнения» - значит знать главную интригу «Стокера», что оказывается совсем не существенной проблемой. Интрига и без этого разгадывается уже минуте на пятнадцатой, тут дело в нюансах. Вентворт Миллер — парень умный, и сценарий его не так прост, как кажется на первый взгляд. Хичкока он смешивает с неоготикой, историю о взрослении опутывает зловещими семейными тайнами и заключает все это в любовный треугольник с по-настоящему острыми углами. Пока зритель ждет проявления зловещих сил, о которых как бы намекает название, неожиданно пробуждается нечто более опасное — женская сексуальность Индии.

Нелюбимая многими вплоть до неприятия австралийка Миа Васиковска, оказавшись в шкуре Индии, вдруг показалась с неожиданной стороны, открыв в себе талант крепко вживаться в роль. Классический готический образ замкнутой девочки в белом платье (под другим ракурсом известный и азиатскому кино), она отыгрывает так, будто для нее он и был придуман. Никого другого в этой роли представить невозможно, а ведь когда-то ходили слухи о Руни Маре (единственная достойная альтернатива), другой австралийской миниатюрной «куколке» Эмили Браунинг и… Кристен Стюарт!

Раскрыться Индии помогает персонаж Мэттью Гуда — демон-искуситель с прекрасными голубыми глазами, в которых, тем не менее, есть что-то «рептильное», что-то, раз за разом ускользающее, как ящерица между камнями. Когда нужно, Гуд демонстрирует элегантность и породу, но столь же легко — безумие и одержимость. Мы видим его глазами двух женщин, и для каждой из них он разный. Каждой он может дать все, что она хочет, вопрос лишь в том, кто его настоящая цель.

Третье звено истории — Эвелин в исполнении Николь Кидман. Эвелин зажата между Индией и Чарли, она как мотылек бьется между ними. Сгорит ли она от пламени Чарли или разобьется о стену, которую возвели они вместе с дочерью между собой — не имеет значения: конец для нее будет в любом случае трагический. Кидман тесно в выделенном ей пространстве: и крыльев не расправить, и передохнуть негде. Эвелин получилась слишком зажатой, и когда Индия начинает раскрываться, ей остается все меньше и меньше места.

При спорной увлекательности сюжета картина берет другим — визуальной составляющей. Корейцы всегда умели обращаться со светофильтрами, не разочаровывают они и на этот раз. Картинка невероятно красочная, фильм сочится цветами, каждый из которых — и образ, и символ. Работа постановщика, художников и оператора — выше всяких похвал. Весь этот гипперреализм — продукт слишком чувствительной психики Индии. Ее взгляд улавливает внутреннюю суть вещей, а слух — фиксирует все, что тайно или явно происходит в доме. Звуки тут записаны с оглушающей четкостью: от того же паучка на паркете до лопающейся на ступне мозоли или свернувшейся крови, скрипящей на лезвии карандашной точилки. Фирменного насилия, кстати сказать, в картине меньше, чем того ожидаешь, и оно не такое изобретательное, но все так же с ноткой эротизма. Насилие рифмуется с сексуальностью, что, конечно, весьма банально и избито, но работать продолжает.

На великолепный визуальный ряд ложится не менее мастерский саундтрек: музыку к фильму написал не нуждающийся в представлении Клинт Мэнселл, а партии на пианино — Филип Гласс. Музыка играет особую роль в раскрытии характера Индии. В своей игре она проходит путь от механического воспроизведения нот до какой-то глубинной предоргазмической музыкальной конвульсии. Дуэт на клавишных Чарли и Индии, когда головокружительный монтаж сливается с музыкой, вобрал в себя все, чем хороша эта картина. Предельно чувственно и естественно: эти тяжелые вздохи, томные скрещивания лодыжек и нечаянные касания бедер — пожалуй, самая эротичная сцена в кино в этом году.

В недостаток картине можно записать то, что «не корейские» актеры в корейском фильме всегда смотрятся не то чтобы странно, но немного не в своей тарелке. Корейская актерская школа использует несколько иные выразительные средства, которые с трудом даются европейцам. Экспрессия корейских актеров всегда убедительна, но если заставить так же играть, скажем, Николь Кидман, то выглядеть она будет, по меньшей мере, экстравагантно.

«Стокер» хоть и оказался не лишен недостатков, но попытка Пак Чхан Ука снять кино в Голливуде определенно удалась. Несмотря на некоторую шаблонность сюжетных ходов и постоянную оглядку на классику, «Стокер» выглядит свежо. Картина умело прикрывает свои драматургические недостатки техническим мастерством постановки: самая банальная по содержанию сцена берется в неожиданном ракурсе, а классика бережно переосмысляется. На вопрос, продолжит ли он снимать кино в Голливуде или вернется на родину, Пак Чхан Ук уклончиво отвечает, что не видит особой разницы где снимать — «лишь бы история была хорошая». В Голливуде много хороших историй, а вот действительно оригинальных режиссеров — единицы. Вполне возможно, что эту досадную ситуацию исправят азиатские постановщики. В конце концов, кино всегда было самым космополитичным из всех искусств.