Оригами - это молодое современное искусство, объединяющее математику и глубины подсознания.

О том, как сны обретают форму и воплощаются в бумажных скульптурах, рассказывает оригамист Ярослав Терехов.

Как мы представлям себе оригами? Журавлик. Дети. Древняя Япония.

В действительности современное оригами не имеет никакого отношения к традиционным японским ритуалам. Это очень молодое искусство, дитя глобализации, возникшее в нынешнем виде только после Второй мировой войны, когда старые границы начали стираться, а мир стал маленьким. Нашему поколению оригамистов невероятно повезло, целая новая культура возникает на наших глазах и в наших руках.

Вместе с границами и расстояниями исчезла и традиционная псевдосакральность. Ученик больше не нуждается в наставнике, теперь он учится всему сам, а результат зависит исключительно от его способностей и мотивации.

Оригами быстро разделилось на множество направлений, от гиперреализма до минимализма, и постепенно стало проникать в мир больших художественных музеев и выставок. Разумеется, предметное оригами, привычные публике звери и птицы, не очень вписывается в рамки современного искусства. Зато абстрактное оригами прямо-таки создано для художественных галерей.

Оригами в наши дни - это хайвмайнд, коллективный разум соцсетей и форумов, непрерывно создающий, интерпретирующий, перерабатывающий идеи, живое воплощение постмодернизма. Авторство этого гиперболического параболоида нам так и не удалось выяснить. Десять лет назад, окончательно уйдя из предметного оригами в абстрактное, я поначалу изобретал велосипеды и заново открывал подобные простейшие структуры. Оказалось, что минимум четыре автора независимо публиковали эту простую, но изящную пирамиду задолго до меня. Дело в том, что бумага сама принимает такую форму, если разметить на ней квадратную сетку для какой-то сложной модели. Обычно ее просто игнорируют и разглаживают, но можно предоставить ей свободу и поддержку, и тогда она станет самостоятельным арт-объектом.

Поддержка, заметим, становится нетривиальной технической задачей, если складывать оригами в человеческий рост из трехметровых листов.

Большинство современных оригамистов - математики или физики, это помогает им в проектировании сложных моделей. Я с осторожностью отношусь к сверхреалистичному оригами, спроектированному на компьютерах, оно часто получается перегруженным деталями и дисгармоничным. Меня как биолога по образованию больше привлекают простые органические формы и биомеханика в духе Гигера.

Оригами, разумеется, неразрывно связано с другими формами искусства и черпает из них вдохновение. Готическая архитектура с ее прямыми линиями и острыми углами не может не привлекать оригамистов. Этот цикл работ вдохновлен розетками из готических соборов. По сути это минималистичные гофрировки, а художественный эффект, как и в архитектуре, достигается благодаря игре света и тени.

Со временем оригами проникает глубоко в подсознание и остается там, как фоновый процесс. Когда контроль со стороны разума ослабевает (в первую очередь во сне, конечно, но и при сильном студенческом недосыпе или крайнем переутомлении тоже), перед внутренним взором появляются движущиеся, перетекающие друг в друга геометрические формы. Тогда автор приходит в сознание, хватает листок с заранее сложенной координатной сеткой и пытается зафиксировать фантазию, пока она не улетучилась. Чаще всего оказывается, что в трехмерно евклидовом мире такая структура невозможна. Например, однажды мне привиделись пчелиные соты, в уме они идеально складывались, но реальность оказалась к этому не готова. Модель пришлось переделать и назвать Protoss Tesselation. Большинство зрителей видит в ней цветок, но на самом деле автор имел в виду сияющий космический корабль с прихотливой шестиугольной симметрией, не обремененный законами тяготения, аэродинамики и здравого смысла.

Еще один художник, без влияния которого невозможно представить абстрактное оригами - М.К. Эшер с его бесконечными лестницами, оптическими иллюзиями, замощением плоскости геометрическими фигурами. Мое любимое семейство моделей с несерьезным рабочим названием "хоботы" появилось под непосредственным влиянием Эшера.

Кто-то из черепашек-ниндзя (кажется, Микеланджело) говорил, что скульптура - это очень просто: берешь камень и отсекаешь все лишнее. С другой стороны, есть живопись, когда на холст, наоборот, добавляют краски, то есть вносят что-то новое. А оригами - чистая алхимическая трансфигурация, превращение целого листа бумаги в нечто иное. Кстати, запрет разрезов - это современное ограничение, в традиционных японских моделях регулярно использовались ножницы. Именно наша западная культура, основанная на греческой философии и средневековой мистике, сочла это неизящным и жульническим решением. Искусство, магия и наука не терпят обмана.

В какой-то момент помимо вопроса "как?" в искусстве появляется и "зачем?" Мой собственный ответ на оба вопроса вынесен в заголовок. Бессмысленная готика в поисках смысла приходит к магическому реализму. Если заглянуть внутрь двух предыдущих работ, можно увидеть тоннель. Куда он ведет? Туда, откуда появляется вдохновение, в глубины подсознания, в страну снов, лавкрафтовский Dreamlands и кэрролловское Зазеркалье. Пытаться точно зафиксировать сны наяву, очевидно, довольно бессмысленная затея, но иногда удается подобраться достаточно близко.

Все работы созданы автором статьи. Ссылка на фотогалереи и соцсети: //linktr.ee/Capygami