Первый выпуск сериала — «Вишневый сад» — читайте в предыдущем номере.

---

Спустя неделю после публикации первых диктофонных записей на мой почтовый ящик пришло новое письмо. И снова — без всяких комментариев. Полагаю, отправитель удовлетворен тем, что я сделал с первыми файлами. Впрочем, возможно, он понятия не имеет, что его история была обнародована. Так или иначе, я снова перевел аудиозапись в текст, отредактировал, «причесал» и, вырезав очередную порцию смачного мата, представляю на ваш суд.

Признаться, в этот раз я кое-что написал таинственному адресанту. Не уверен, что получу ответ, но буду ждать. Хотелось бы, по крайней мере, понять, с кем я имею дело — с автором диктофонных записей или их случайным обладателем.

Файл № 2: «Старая церковь»

Расшифровка диктофонной записи от 27 июля 2018 года

Кажется, я говорила: иногда мы выполняем частные заказы. Даже таким самоотверженным борцам со злом, как Феликс, надо на что-то покупать жратву, бензин, шмотки и прочие вещи. Мой спутник, конечно, аскет, но под открытым небом нам приходится ночевать довольно редко. Впрочем, мне-то не привыкать: для гуля любые развалины — все равно что дом родной. Которого у меня никогда не было. Квартиры, что я снимала в последнее время, не в счет: временные пристанища, которые ты готов при необходимости в любой момент покинуть, домом считать трудно. Тем более родным. В отличие от ифритов, рожденных из огня, я появилась на свет из воды — вышла из грязного вонючего пруда на придорожном кладбище, расположенном в Аравийской пустыне. Там я и познала впервые вкус человеческой плоти. Мертвой, разумеется, но еще не совсем разложившейся. С тех пор прошло около тысячи лет. И вот я оказалась на провинциальной дороге в видавшем виды джипе в компании бородатого мужика, решившего посвятить остаток жизни истреблению нечисти. К счастью, ненадолго: однажды срок нашего с ним договора истечет, и я освобожусь. Может быть, через год или через два — да хоть через пять. Для меня это не имеет большого значения. В отличие от Феликса дни моей жизни продлятся до Страшного суда. Возможно, мы даже встретимся с ним тогда. Хотя это маловероятно.

Но я отвлеклась. Пора вернуться к нашим баранам.

В общем, у Феликса есть сайт. Тухленький, но есть. Иногда его отыскивают сумасшедшие и шутники, которые пишут, что их, мол, одолевает полтергейст или призрак невинно убиенной грузовиком кошки. Однако порой дело оказывается серьезным. Редко, конечно, но бывает. А еще Феликсу звонят знакомые знакомых, которые в курсе, чем он занимается. Его рекомендуют и так далее.

Короче, мы отправились в какой-то богом забытый Тумильск, расположенный всего в километре от плотины ГЭС, чтобы выслушать жалобы тамошнего бизнесмена по поводу невменяемой, но все равно горячо любимой дочурки. Не стану забегать вперед и выкладывать все карты разом, рассказывая, отчего с ней приключилась беда, — имейте терпение. Как говорится, сначала надо доехать.

Тумильск оказался на порядок выше, чем я ожидала. В том смысле, что не совсем грязной дырой, где по улицам бегают крысы, а шелудивые псины дохнут прямо у помоек, отравившись выброшенной колбасой. Просто дырой. Даже с претензией на уездный шик, который заключался в салоне красоты «Белла» и супермаркете. Но меня эти ухищрения не обманули: видала я вывески и получше, за которыми скрывались… да что только не скрывалось! Короче, Тумильск меня не поразил ни архитектурой, ни жителями: по улицам слонялись чумазые дети, похожие на киношных зомби алкаши и толстые бабы в пестрых лосинах, только что не трескавшихся на целлюлитных ляжках. К счастью, на красоты и достопримечательности мне плевать, а людей я рассматриваю исключительно с гастрономической точки зрения. Мы прибыли по делу, и я надеялась, что на этот раз награда окажется посущественней: в июне пришлось довольствоваться мертвечиной, а это, несмотря на расхожие убеждения, далеко не самый предпочтительный рацион гулей.

Проглотив слюну, я взглянула на Феликса. Он почти ничего мне не рассказал о предстоящей охоте. Это была его обычная манера. Я узнавала подробности либо по ходу дела, либо в самом конце.

— Почему мы не убиваем чудовищ в столице? — спросила я, когда Феликс свернул с главной улицы Тумильска, и джип покатил между рядами трехэтажных домов из потемневшего от времени и грязи кирпича. — Почему таскаемся по захолустьям?

Феликс взглянул на меня с легким удивлением: обычно я не заводила диалог первой.

— Потому что в больших городах трудно оставаться незамеченными, — ответил он нехотя.

Ну да, так-то мы приехали-уехали — и поминай как звали.

Автомобиль сделал еще пару поворотов, и впереди показались аккуратные новенькие коттеджи, обнесенные заборами из гофрированного железа.

Феликс подъехал к особняку с красной черепичной крышей, остановился возле ворот и достал телефон.

— Алло, — проговорил он спустя полминуты. — Мы прибыли. Стоим перед домом.

Створки с тихим жужжанием разошлись в стороны, и мы въехали во двор.

Уж не знаю, то ли дела у бизнесмена шли хорошо, то ли земля стоила в Тумильске дешево, но участок показался мне приличным — как в плане размеров, так и в смысле построек.

Хозяин вышел на крыльцо в трениках и футболке, обтягивавшей объемный живот. Лысый, приземистый, с волосатыми руками. Мясо-сало, короче говоря. Я облизнулась, но поспешно спрятала язык, когда заметила, что Феликс смотрит на меня.

— Пойдешь со мной, — сказал он.

Я вылезла из джипа вслед за ним. Потянулась, разминая мышцы после долгого сидения в машине. Где-то в спине хрустнуло. Эх, старость не радость.

Мы подошли к хозяину коттеджа. Тот протянул руку Феликсу.

— Николай. Я вас ждал.

— Поэтому мы и приехали, — Феликс пожал пухлую ладонь клиента. — Где ваша дочь? Полина, правильно?

Бизнесмен кивнул.

— В своей комнате. С ней врач.

— Что, ухудшения?

— Да вроде нет. Но и лучше не становится.

— По-прежнему бредит?

— Угу.

— А новое что-нибудь говорила?

— Нет, повторяет одно и то же.

Клиент провел нас к лестнице, ведущей на второй этаж, и остановился.

- Психиатра вызывали? – спросил Феликс. – Может, это и не по нашей части.

- Вызывали. Ничего толком не объяснил. Какими-то терминами сыпал. Предлагал в клинику поместить – я не отдал. Решил лучше вас вызвать. Ну, а если не поможете… Ну, тогда… - клиент махнул рукой. – Не знаю, в общем. Может, и в психушку придётся.

— Это всегда успеется, если что, - сказал Феликс. – Сначала поглядим на пациентку.

Николай кивнул.

— Хорошо, идемте.

Мы поднялись на второй этаж. Бизнесмен осторожно приоткрыл одну из дверей, заглянул в комнату, а затем вошел и поманил нас.

Переступив порог, я увидела лежавшую на кровати девушку с разметавшимися по подушке рыжими волосами и бледным лицом. Темные круги под глазами, безумный взгляд, запекшиеся губы — она явно была больна. Феликс сделал мне знак отойти в тень, а сам приблизился к постели.

Мужчина лет сорока вопросительно посмотрел на Николая. Это, конечно, был врач.

— Иди вниз пока, — кивнул ему бизнесмен. — Я тебе потом объясню.

Медик приподнял брови, но спорить не стал. Когда он убрался, Феликс сел на стул у изголовья.

— Полина, — позвал он. — Ты меня слышишь?

— Кто это?! — слабым голосом пролепетала девушка. — Я вас не знаю! Уходите!

— Эти люди тебе помогут, — вмешался Николай. — Поговори с ними, милая, пожалуйста!

Девушка повернула голову и уставилась на Феликса.

— Полиция? — спросила она.

— Нет-нет, — поспешно сказал бизнесмен. — Это…

— Мы помогаем тем, кто столкнулся со сверхъестественным, — закончил за него Феликс.

Я подумала, что девушка не похожа на бредящего человека, но в этот момент ее тело изогнулось, пальцы впились в одеяло, и Полина пронзительно закричала:

— И-и-и-и-й!..

Николай издал отчаянный возглас. На его пухлом лице появилось плаксивое выражение. Феликс вопросительно взглянул на него.

— Вот так все время! — сокрушенно сказал бизнесмен. — Пара нормальных фраз, а потом…

— Церковь, церковь, церковь… — завела девушка громким шепотом. — Церковь, церковь…

— О чем она? — насторожился Феликс.

— Понятия не имею.

— Она была в церкви?

— Я не знаю.

— Поблизости есть храм?

— Нет. То есть в городе есть, но не рядом. Километра полтора ехать надо, а может, и больше.

— Ваша дочь ходит в церковь?

— Не замечал.

— А вы?

Николай отрицательно покачал головой.

— Надо? Я могу. Свечки там поставить или…

— Как угодно, — Феликс поймал руку больной и нащупал пульс. — Учащенный, — сказал он спустя несколько секунд. — Что врач говорит?

— Что Полина в шоке.

— От чего?

— Откуда мне знать?! Если бы знал, не стал бы вас звать!

Феликс кивнул так, словно именно это и хотел услышать.

— Полина! — позвал он громко.

Девушка не реагировала, продолжая шептать всего одно слово — «церковь».

— Ну? — нетерпеливо проговорил клиент. — Что скажете?

— Гуля, принеси из машины чемодан, — обратился ко мне Феликс.

— И-и-и-и-й!.. — завопила Полина, снова выгнувшись дугой.

— Я подумал: может, одержимость! — дрогнувшим голосом сказал Николай.

— Ужастиков насмотрелись? — услышала я прежде, чем выйти из комнаты.

В чемоданчике Феликса чего только не было. Я не представляла, что именно понадобится ему на этот раз. Когда вернулась, увидела, что бизнесмен сидит на стуле, обхватив лысую голову руками, а Феликс связывает девушке ноги простыней. Руки он ей связать уже успел. Я поставила чемодан на тумбочку.

— Считаете, поможет? — спросил Николай.

— Задерните шторы, — сказал Феликс. — И перестаньте психовать, иначе мне придется выставить вас в коридор. Вы создаете нервозную обстановку, а сейчас требуются тишина и покой.

Клиент поднялся и принялся неловко дергать плотные занавески, пока в комнате не стало темно. Сквозь ткань проникало совсем мало света — можно было различить только очертания людей и предметов. То есть я-то видела нормально, но понимала, что Феликс и наш клиент оказались в полумраке.

— Я не верю в гипноз, — проговорил Николай, сев обратно на стул. — По-моему, все это шарлатанство.

— Я не шарлатан, — отозвался Феликс, открывая чемодан.

Он достал красную перчатку, к которой крепились многочисленные проводки, тянувшиеся к небольшой плоской металлической коробочке с одной-единственной кнопкой.

— Нет, я не хотел сказать… — Бизнесмен запнулся. — Да какая разница! Помогите ей, если можете.

— Постараемся, — Феликс подошел к девушке и положил одетую в перчатку руку ей на лицо, прикрыв глаза и часть носа.

Когда он включил прибор, тот издал тихое жужжание.

Полина продолжала шептать «церковь», но замерла, словно ее вдруг парализовало.

— Что это?! — встрепенулся бизнесмен. — Я думал, вы будете использовать маятник или…

— Есть средство получше, — перебил его Феликс. — Прошу, не мешайте. Гипноз — штука тонкая, и мне нужно сосредоточиться.

Николай замолчал, но не сводил глаз с Феликса, который начал произносить вполголоса обычные в подобных случаях слова. Как, например, «ваши веки наливаются тяжестью» и все в таком духе. Однако я знала, что основной эффект производила машинка, которую Феликс называл «Дланью Гипноса». Думаю, она каким-то образом воздействовала на мозговые волны «пациента». Во всяком случае, Полина перестала бубнить. В комнате на миг воцарилась тишина, когда Феликс замолчал и прислушался к ровному дыханию девушки.

— Полина, — сказал он, — ты меня слышишь?

— Да.

— Сейчас двадцать первое июля. Ты пришла домой, поболтала с отцом и отправилась в свою комнату. Что ты там делаешь?

Девушка разлепила губы, беззвучно пошевелила ими, а затем заговорила:

— Я беру телефон и звоню Игорю.

— Кто это?

— Мой жених.

Феликс бросил на Николая вопросительный взгляд. Тот кивнул, подтверждая слова дочери.

— Продолжай, — сказал Феликс. — Ты дозвонилась до него?

— Да.

— О чем вы говорите?

— Договариваемся о встрече. В кафе неподалеку.

— Дальше.

— Я начинаю собираться.

— Хорошо. Полина, вы уже в кафе.

Я понимала, что Феликс расспрашивает девушку о том дне, когда с ней случилось нечто страшное. Именно двадцать первого июля она вернулась домой в том состоянии, в котором мы ее застали.

— О чем вы говорите с Игорем?

— Он хочет, чтобы мы встретились завтра у него. Приглашает меня. Ему нужно уходить. Он спешит.

— Куда?

— Не знаю. Говорит, что по делам, но я не верю.

— Почему?

— Мне кажется, у него есть другая женщина. Думаю, он мне изменяет.

— Полина, почему ты так думаешь?

— Не могу сказать точно. Звонки, на которые он не отвечает при мне. Отходит подальше, чтобы поговорить. Эсэмэски. Работа допоздна, совещания. Эти ранние уходы со встреч…

— Ты подозреваешь, что он тебе неверен. Что дальше?

— Соглашаюсь встретиться с ним завтра.

— А потом?

— Он уходит. Я жду, пока он сядет в машину и отъедет. Потом иду к своей и следую за ним.

— Зачем?

— Хочу узнать, что у него за встреча.

— Ты подозреваешь, что он поехал на свидание с другой женщиной?

— Да.

— Ты следуешь за ним. Куда он направляется?

— За город. Не думаю, что на работу.

— А где он работает?

— Не знаю. Он сказал, что менеджер по продажам компьютеров. Я не была у него в офисе.

— Хорошо. Ты едешь за ним. Где вы?

— За городом есть старая церковь. Финская кирха. Она заброшена. Игорь едет к ней. Останавливается и выходит из машины. Я тоже остановилась. Он не видит меня, потому что я погасила фары.

— Уже темно?

— Да. Не знаю, сколько времени. Думаю, часов девять.

— Что делает Игорь?

— Идет к церкви. Я не понимаю, зачем он сюда приехал. Кирха заброшена, там никого нет.

— Что дальше, Полина?

— Он открыл дверь. У него есть ключ! Теперь возвращается к машине и открывает багажник.

— Продолжай.

Девушка застонала.

— Полина, что он делает? — требовательно проговорил Феликс. — Скажи мне!

— Он вытаскивает… вытаскивает…

— Что?

— И-и-и-и-и! — закричала вдруг Полина. — И-и-и-и-й!

Она заметалась на постели, вертя головой, так что рука Феликса соскользнула с ее лица. Он выругался.

— Что?! — Николай подскочил. — В чем дело?

— Транс прервался! — раздраженно ответил Феликс, стаскивая перчатку. — Потрясение слишком велико. Мы не сможем пробиться через психологический барьер.

— Как это понимать?!

Феликс убрал «Длань Гипноса» в чемоданчик.

— Что-то слишком напугало ее, — ответил он. — Просто до усрачки.

— Она сказала, что следила за Игорем, — растерянно проговорил бизнесмен. — Зачем он ходил в ту церковь?

— Это нам предстоит выяснить. Где он, кстати? Объявлялся после возвращения Полины?

— Да, конечно. Вот и вчера приходил. Очень переживает за нее. Ну, то есть… мне так показалось.

— Как ваша дочь отреагировала на его присутствие?

— Да никак. По-моему, не узнала.

— Возможно, подсознание Полины заблокировало образ жениха, если то, что ее напугало, связано с ним.

— Да что он мог такого сделать?

Феликс задумчиво погладил бороду.

— Они оставались наедине? Хоть ненадолго.

— Нет. Я был все время тут, с ними.

— Уверены?

Бизнесмен задумался. Потом кивнул.

— Да, я никуда не уходил.

— Ладно. Этот Игорь… обещал еще зайти?

— Кажется, завтра.

— Есть его адрес?

— Нет. Полина, конечно, знает, но… — Николай выразительно развел руками, взглянув на дочь: мол, сами видите — у нее не спросишь.

Феликс прошелся по комнате, отодвинул занавеску, впустив свет.

— А что вам известно про кирху? — спросил он.

— Ну-у… да ничего, в общем-то, — бизнесмен пожал плечами. — Она давно заброшена. Честно говоря, даже не помню, чтобы она когда-нибудь была открыта. Кажется, ее построили финны. А может, и нет.

— Надо выяснить об этой церкви все, — обратился ко мне Феликс. — Я этим займусь. Ты жди меня тут. К девушке не должны приходить посторонние. Только врач и отец.

— Поняла.

Феликс взглянул на Николая.

— У вас же найдется для нас комната на пару дней?

— Конечно. Считаете, Полине можно помочь?

— Постараемся. Но никому ни слова. Особенно жениху, если вдруг заявится раньше завтрашнего дня.

— Я понял.

— Это в интересах Полины.

— Ясно, ясно. Буду молчать как рыба.

— Вот и прекрасно, — Феликс подхватил чемоданчик. — Покажите, где нам бросить кости.

***

Я вышла из ванной, держа полотенце в руке. Вытираться не стала. Капли воды подрагивали на моей белой коже, сверкая в свете настольной лампы. Стройные ноги, плоский живот, грудь пятого размера, крепкая круглая попка — все как любят мужики, насколько я могу судить.

Иногда я пытаюсь соблазнить Феликса. Он, конечно, не поддается, но мне нравится его дразнить. Меня это забавляет. Когда ты вроде гончей, развлечений не так уж много. В кино и по театрам мы не ходим, так сказать.

— Не хочешь расслабиться? — спросила я, покачивая бедрами. — А то прямо жизнь аскета ведешь! Ты не монахом был раньше?

— Нет, — ответил Феликс, взглянув на меня поверх книги.

Он читал какие-то сказки. Странный выбор для взрослого мужика, конечно. Книга выглядела потрепанной — должно быть, он взял ее в местной библиотеке.

Весь день Феликс где-то болтался, узнавая про кирху. Мне, естественно, о результатах своих изысканий ничего пока не рассказал — как я уже говорила, не в его это манере. Придет время — узнаю.

— Мы могли бы отлично провести пару часов, — сказала я, садясь на кровать возле Феликса и начав вытирать волосы. — Не будь ханжой. Разве мое тело тебе не нравится? По-моему, оно просто превосходное.

— Ты забываешь, что я видел тебя в истинном обличье, — отозвался Феликс.

— Ну и что? Сейчас-то я выгляжу как женщина. И у меня все, что надо, на месте.

— Угу. Включая копыта.

— А ты на них не обращай внимания.

— Гуля, хватит. Ты отлично знаешь, что я не собираюсь с тобой трахаться. Мы это уже проходили. Черт, да ты ведь даже не женщина! — Феликс усмехнулся. — И потом, я отлично понимаю, что ты меня на дух не выносишь и ждешь не дождешься, когда закончится срок действия нашего договора.

— И ты знаешь зачем, — пропела я, глядя Феликсу в глаза.

— Именно что знаю.

Я встала и направилась к стоявшему на стуле рюкзаку, чтобы одеться. Когда мы где-то останавливались, то никогда не распаковывали вещи — не раскладывали по ящикам и не развешивали в шкафу. Просто потому что нигде не задерживались надолго. Я натянула белье, футболку и свободные штаны.

— Сегодня вечером отправимся посмотреть на церковь, — сказал Феликс.

— Устроим засаду?

— Не знаю, приедет ли туда Игорь, но, если да, поглядим, что он там делает.

— Судя по реакции Полины, едва ли молится.

Феликс медленно покачал головой.

— Сегодня я съездил туда, осмотрелся. Дверь заперта, нижние окна заколочены. Церковь небольшая, но неплохо сохранившаяся. Пара башенок обрушена и проломлена крыша, а в остальном не такие уж и руины.

— Я почувствую, если с кирхой что-то не так.

— Знаю.

Феликс положил книгу на тумбочку и отправился в ванную. Когда он открыл воду, я взяла потрепанный томик. Собрание русских народных сказок под редакцией Афанасьева, том третий, в который включены истории про ведьм, мертвецов и упырей. Интересно, что Феликс хотел в них отыскать? Он не читал для развлечения — это я давно поняла. Просмотрела оглавление. Несколько названий привлекли мое внимание. Что ж, полистаем.

***

Джип подкатил к маленькой серой церкви в готическом стиле. Никаких наворотов — архитектура кирхи оказалась, как я и предполагала, очень простой. Крошечная «роза», правда, имелась, но без стекол — просто чернела над входом. Если когда-то там и был витраж, то теперь от него не осталось и следа.

Феликс объехал церковь и свернул на едва приметную тропинку, уходящую вглубь соснового леса. Там мы оставили машину, а сами пошли назад. Времени было восемь вечера — нарочно приехали заранее, чтобы не столкнуться с Полининым женихом, если он нагрянет. С девушкой оставили отца и доктора, наказав обоим не впускать к ней никого. И, разумеется, не говорить про нас.

Возле входа в кирху Феликс передал мне пластиковый чемоданчик, а сам достал отмычки. Ему понадобились две минуты, чтобы открыть замок — кстати, выглядел тот относительно новым. Не вчера, конечно, повесили, но и не сто лет назад. Феликс справился бы с ним и быстрее, но он старался не оставить на металле царапин, чтобы Игорь не заметил, что с механизмом повозились посторонние.

В ветвях сосен раздалось пронзительное карканье: вороны почуяли возможную добычу и начали слетаться. Мерзкие нахлебники. Никогда их не любила.

Мы вошли в церковь и прикрыли за собой дверь.

Было темно, под ногами что-то хрустело и шуршало. Феликс и я зажгли фонари. Бледные лучи запрыгали по полу и стенам, освещая голый камень: штукатурка почти везде обвалилась, никаких росписей или позолоты не осталось. Под потолком раскачивалась на ветру прикрепленная к темным стропилам паутина. Ее было много: похоже, пауков десятилетиями никто не тревожил.

Мы прошли по сухой листве, нападавшей сквозь пролом в крыше, мелким веточкам и мышиным скелетам. Ближе к алтарю место оказалось расчищено. Я даже заметила метлу, прислоненную к колонне чуть поодаль. Феликс наклонился и тщательно осмотрел потрескавшиеся плиты пола. Если он рассчитывал обнаружить следы мела, огарки свечей или воск, то его ждало разочарование: камень был чистым, если не считать покрывавших его больших темных пятен.

— Проверь, — сказал Феликс, распрямляясь.

Я послушно опустилась на четвереньки, а затем улеглась на пол. Пахло гнилью и кровью. Смертью, короче. Высунув язык, я провела им по шершавому камню. Рот наполнился слюной, желудок сжался.

— Это кровь, — сказала я, поднимаясь. — Человеческая. Свежая. Не сегодняшняя и не вчерашняя, но пролита недавно.

— Видимо, в ту ночь, когда Полина пришла сюда вслед за женихом.

— Вероятно.

Феликс пошарил лучом фонарика по сметенной в стороны листве. Подобрал торчавшую из нее палку и несколько минут ворошил мусор. Я поняла, что он искал останки. Хоть какую-нибудь улику, подтверждающую, что в старой кирхе убили человека. Наконец Феликс наклонился и что-то поднял.

— Фаланга пальца, — сказала я, когда он продемонстрировал мне находку. — Поищем еще?

— Нет, этого достаточно. Что ты чувствуешь здесь? Игорь — обычный убийца или есть еще что-то?

Вопрос следовало понимать так: вызывать полицию или найдется работа для нас?

— Я бы здесь не осталась ночевать.

— Почему?

— Очень плохое место. Тут поселилась смерть, причем давно. Многие умерли…

Я не договорила, потому что снаружи донесся звук мотора.

— Кто-то едет!

У Феликса слух не такой чуткий, как мой, но он, конечно, мне поверил.

— Валим отсюда.

Мы выскочили на улицу, и Феликс быстро защелкнул на двери замок. Из-за деревьями показался призрачный свет фар. Пока мы были в кирхе, совсем стемнело, сосны окружали церковь плотной черной стеной, над мохнатыми вершинами висел едва различимый за тучей месяц. Нетерпеливо крикнула ворона.

— Сюда! — Феликс побежал к ближайшим кустам.

Я последовала за ним. Едва мы улеглись в траву, показался автомобиль. Кажется, «Форд». Выехав на поляну перед кирхой, он остановился, освещая фарами на церковь. Из машины вылез парень лет двадцати семи, в камуфляжной ветровке и черных штанах-карго. На несколько секунд он замер, словно прислушиваясь, а затем направился к двери кирхи. В руке у него был фонарь. Я взглянула на Феликса. Он улыбался.

Игорь — разумеется, это был он — подошел к церкви, открыл замок и нырнул внутрь.

— Подождем, — проговорил Феликс в ответ на мой взгляд.

Спустя пару минут Игорь вышел. Он открыл багажник и с трудом выволок из него перетянутый в нескольких местах веревкой черный пластиковый пакет. Взвалив его на плечо, медленно вернулся в кирху.

— Я узнал, что эту церковь когда-то окружали легенды, — шепнул Феликс. — Почти сразу после постройки пошли слухи, будто она проклята. Местные утверждали, что место нечистое — будто бы раньше тут находилось языческое капище. Но купец, строивший церковь, видимо, решил, что христианский Господь сильнее Перуна и прочих старых славянских богов. Тем не менее многие не ходили в кирху, потому что младенцы, которых в ней крестили, быстро умирали, а браки, заключавшиеся в ней, заканчивались смертоубийством или еще каким-нибудь несчастьем. Потом, уже в советское время, поговаривали, что в церкви поселилось зло. Будто бы пропадали люди в округе, а в кирхе по ночам горели колдовские огоньки. Когда ее хотели снести коммунисты, ничего не вышло: динамит закладывали, но фитиль трижды гас.

— Мне кажется, Игорь отнес внутрь тело, — прервала я Феликса.

Тот кивнул.

— Наверняка. Но оно, судя по всему, мертвое. Впрочем, ты права: пора вмешаться.

Он встал и побежал к церкви, я последовала за ним. Мы остановились в нескольких шагах от входа. Из кирхи доносилось невнятное бормотание и тихое пощелкивание, словно кто-то лопал пузырьки на упаковочном полиэтилене.

— Я сниму три печати, — предупредил Феликс. — Не думаю, что понадобятся все твои силы, чтобы справиться с этим женишком.

Я приподняла голову.

— Люди в Тумильске и окрестностях до сих пор пропадают, — сказал Феликс едва слышно, отстегивая медальоны с моего ошейника и тем самым снимая ограничения, наложенные на меня договором. — В основном молодые женщины и девушки. Не очень часто — примерно четыре раза в год. Полиция не нашла ни одной.

— Я смотрю, ты времени даром не терял.

Феликс спрятал в карман три из пяти печатей Малика и достал из подмышечной кобуры пистолет. Кольт сорок пятого калибра, слегка модифицированный каким-то его знакомым.

— Давай, — шепнул Феликс, кивнув в сторону двери. — Дамы вперед.

— Ты настоящий джентльмен, — я растянула губы в подчеркнуто фальшивой улыбке и проскользнула внутрь церкви.

Только теперь я обратила внимание, что звуки, доносившиеся из кирхи, стихли. Игоря нигде не было видно. На расчищенном месте лежал пластиковый мешок. Я двинулась к нему. Мои глаза позволяли видеть неплохо, а вот Феликс брел за мной наугад — фонарь он включать не стал.

Если он рассчитывал застигнуть Игоря врасплох, то номер не прошел: тот либо услышал нас, либо просто отлучился в какое-то из помещений церкви и теперь, конечно, вернувшись, сразу должен был увидеть незваных гостей.

Лишившись части ограничений, я почувствовала, что в кирхе присутствовали не просто темные эманации. Все здание буквально пронизывало зло, оно сочилось изо всех щелей и пор. Я словно шла по черному маслянистому болоту, наполненному кровью и гноем. Разумеется, дело было не в Игоре: ни одному человеку не под силу создать такой негативный фон.

Когда я вступила на расчищенное пространство, послышался тихий шорох со стороны ризницы. Поднятой рукой я указала Феликсу направление.

В раскрытом пластиковом мешке виднелось бледное женское лицо. Даже с расстояния в пару шагов стало ясно, что это не только что убитый человек: его не было на свете уже несколько дней. Я быстро подошла и расстегнула мешок до конца. На большом пальце ноги болтался картонный номерок. Труп привезли из морга! Я сняла ярлык и показала Феликсу. Он кивнул и двинулся в сторону ризницы, на которую я ему указала. Раздалось тихое пощелкивание, и в тот же миг я поняла, что мне нужна вся моя сила, чтобы справиться с тем, что обитало в кирхе: отовсюду нахлынула тяжелый неприятный запах, она затекала в ноздри, струилась по пищеводу, заполняя желудок, резала глаза и обжигала ноздри. Древнее могущественное зло!

Я схватила проходившего мимо Феликса за рукав. Он резко обернулся.

— Снимай печати! Быстро!

— В чем дело?

Феликс не чувствовал грозившей нам опасности и не понимал, зачем освобождать меня из-за обычного человека. Игоря он, разумеется, не боялся и три печати снял просто на всякий случай.

— Здесь есть кто-то еще! — быстро зашептала я, чувствуя, как сгущается вокруг нас вонь.

Однако Феликс, судя по всему, запаха не ощущал.

— Слушай… — начал было он, но тут по нам скользнул луч фонаря, и из темноты вышел Игорь.

Вид у него был растерянный.

— Вы кто такие?! — спросил он визгливо.

— Туристы, — ответил Феликс. — Осматриваем местные достопримечательности. А вы кто? Священник?

— Что? Какой еще священник?!

— Мы решили пожениться, — Феликс приобнял меня за плечи. — Обвенчайте нас, отче! Соедините священным союзом любящие сердца.

Он глумился, не понимая, что нам грозит. Мы теряли время. Надо было срочно снимать печати Малика, а не лясы точить.

— Убирайтесь! — закричал, наступая, Игорь. Фонарь в его руке дрожал. — Это… частное владение. Я…

— Что? — перебил Феликс. — Вызовешь полицию? — он красноречиво указал взглядом на труп в мешке.

Снаружи донесся протяжный волчий вой. Никогда бы не подумала, что в здешних лесах могут водиться звери крупнее белки, но мне было не до размышлений о фауне Тумильска.

— Да сними ты печати, идиот! — заорала я, сбрасывая руку Феликса.

Он от неожиданности отступил. Еще бы! Не привык, что я повышаю голос и вообще что-то от него требую.

И тут со стропил соскользнуло с тихим шелестом нечто оранжевое, длинное и блестящее. Оно шлепнулось между нами и Игорем, свившись крупными кольцами и с бешеной скоростью перебирая многочисленными ножками. Остро запахло сырой землей и гнилыми фруктами. Феликс, надо отдать ему должное, среагировал мгновенно: пистолет взметнулся, грянули выстрелы, кирха осветилась всполохами.

Игорь бросился к двери, но я настигла его в два прыжка и повалила. Очень хотелось сомкнуть на обнаженной шее зубы, но я понимала, что Феликс наверняка захочет допросить его. Если, конечно, мы оба не погибнем в этой проклятой кирхе!

Я ударила Игоря головой о каменные плиты и обернулась.

Тварь походила на гигантскую сколопендру, только передняя часть ее длинного тела напоминала человеческий торс. Покрытое бесформенными пластинами лицо казалось железным, как и длинные острые пальцы, растопыренные наподобие занесенных для удара львиных когтей. Тварь извивалась, возвышаясь над Феликсом. Оранжевый хитин переливался искрами в свете упавшего на пол фонаря. Я бросилась к твари, особо не рассчитывая на победу: для схватки с чудовищем такого уровня мне требовалась свобода трансформации. Но договор требовал спасти Феликса, который уже выпустил в монстра весь магазин и теперь отступал, доставая из кармана следующий. Пули, насколько можно было судить, не причинили чудищу особого вреда. Вероятно, потому что были обычными. Теперь, впрочем, Феликс достал красный магазин — так он маркировал пули, сделанные по специальной технологии. Подробностей он мне не раскрывал, да я и не интересовалась, но они поражали оборотней, упырей и некоторую другую нечисть, обладающую плотью.

По полу скользнуло, взметая ворох листьев, гибкое тело. Оно мгновенно обвило Феликса до пояса, острые конечности впились в него множеством огромных игл. Я услышала вырвавшийся стон. Феликс поднял руку и выпустил в монстра подряд шесть пуль, прежде чем тот вырвал у него пистолет и отшвырнул оружие в глубь кирхи.

Торс с железным лицом приблизился к Феликсу, и только теперь я увидела, что на этом лице нет глаз. Вернее, они были закрыты. Похоже, чудовище ориентировалось по запаху или звуку. Оно издало свист, а затем быстро и, как мне показалось, требовательно застрекотало. Феликс вскрикнул. Его лицо, освещенное падавшим сквозь узкое стрельчатое окно лунным светом, было бледным. На футболке расползались темные пятна: хитиновые конечности чудовища пронзили кожу и проникали все глубже в тело.

Из темноты вдруг выступил Игорь. По лбу у него струилась кровь, на щеке виднелись разводы. Я думала, если парень придет в себя, то задаст стрекача, но он, не замечая меня, направлялся к монстру с длинной палкой в руках. Феликс заметил его, когда тот вступил в круг лунного света.

— Гуля! — закричал он, извиваясь в объятиях чудовища. — Не дай ему коснуться лица этой твари.

В ответ кольца хитинового тела сжались сильнее, и Феликс захрипел.

По договору я должна всеми силами защищать своего «партнера», даже рискуя жизнью. К сожалению. Я бы, конечно, с удовольствием понаблюдала за тем, как чудище раздавит Феликса, но — увы! — пришлось кинуться на помощь.

Я метнулась к Игорю и сбила его с ног. Он выронил палку, и та покатилась по полу, наполовину зарывшись в листву.

Тварь зашипела, ее человеческие руки с железными пальцами потянулись ко мне.

— Ви-и-и-й! — со свистом вырвалось из ее рта, напоминавшего жвала огромного насекомого. — В-и-и-и-и-й!

Так вот что бормотала бредившая Полина! Она повторяла звук, издаваемый чудовищем. Должно быть, девушка заглянула в кирху и стала свидетельницей какого-то жуткого ритуала. Подозреваю, что Игорь кормил монстра мертвецами: либо покупал тела в морге, либо работал там. Впрочем, наверное, и живых чудовищу поставлял: недаром же в Тумильске время от времени пропадали девушки. Возможно, и его невесту ждала такая же судьба. Кажется, Полина подозревала жениха в неверности. Что, если он пару раз в год знакомился сразу с несколькими девушками и заманивал их сюда? Хотя богатую невесту он, вероятно, припас для себя: дочка бизнесмена как-никак. Все это пришло мне в голову, пока я уворачивалась от рук чудовища, которыми оно размахивало в попытках схватить меня. Игорь тем временем поднялся и подобрал палку. Надо было прикончить засранца сразу!

Обнадеживало одно: воспользовавшись тем, что монстр отвлекся, Феликс сумел достать нож и теперь наносил в щели между хитиновыми пластинами один удар за другим. Тварь не была неуязвимой. Ее тело развернулось, инстинктивно пытаясь избежать боли, кольца разжались, и Феликс шлепнулся на пол.

Игорь подбежал к чудищу и поднял палку, пытаясь достать ею до железного лица. Он выкрикнул что-то на незнакомом мне языке. А это, кстати, редкость. Впрочем, теперь я полагаю, что это был древнеславянский. Тварь замерла. Полинин женишок ткнул концом палки ей в правый глаз и с видимым усилием поднял железное веко. Оно открылось, как у пластиковой куклы. Вспыхнул и несколько раз судорожно мигнул ярко-желтый зрачок. Листва и прочий мусор взметнулись и закружились во внезапно возникшем вихре.

Я кинулась на Игоря и на этот раз впилась ему зубами в шею. Он заверещал и начал вертеться, пытаясь скинуть меня, но, конечно, силенок не хватило. Когда мои вытянувшиеся зубы сомкнулись на его позвонках и раздался хруст, он рухнул на колени, пуская кровавые пузыри. Я перекусила ему позвоночник и вырвала приличный кусок мяса. В рот потекла теплая кровь, и голова аж закружилась на пару секунд.

Но мне не удалось продолжить пиршество, потому что в мою спину впились железные, острые, как копья, пальцы. Я закричала, когда они пронзили плоть и скользнули между ребер. Тварь подняла меня в воздух и поднесла к своему лицу, на котором горел желтый глаз. Стоило взглянуть в него, и силы меня покинули. Я обмякла, словно сломанная игрушка. Просто не могла пошевелиться. Ощущение беспомощности оказалось внове — впервые в жизни я испугалась! Чудовище могло сделать со мной все, что угодно. Судя по найденной нами обглоданной фаланге, его желания походили на мои. Стать пищей для неведомой твари — последнее, что я могла предположить в своей судьбе. Кто-то счел бы это забавным совпадением, но, когда висишь, пронзенный в нескольких местах, и истекаешь кровью, не будучи в состоянии пошевелить даже губами, чувство юмора как-то не срабатывает. Серьезно.

Раздался выстрел, и желтый глаз замигал, словно лампочка, в которой засбоило напряжение. Грохнуло еще раз, и тварь откинулась назад, выпустив меня и издав пронзительный вопль отчаяния и боли. Я рухнула на пол. Одежда была мокрой от крови, раны горели. Оглядевшись, увидела стоявшего на коленях Феликса. В одной руке он держал фонарь, а в другой — пистолет. Похоже, пока чудище занималось мной, он отыскал оружие. К счастью, стрелял Феликс всегда на удивление метко. Пару раз я пыталась отыскать его фотографию в интернете среди чемпионов по стрельбе, но не сумела. Либо он научился обращаться с оружием в армии, либо сам — путем упорных тренировок.

Я встала и, качаясь, направилась к Феликсу. Помогла ему подняться. Мы оба были в крови.

— Что это за тварь? — прохрипела я.

Похоже, минимум один из пальцев монстра пробил мне легкое, ибо звуки вырывались изо рта со свистом и хлюпаньем. Вместо ответа Феликс сунул фонарь под мышку и протянул руку к моему ошейнику, намереваясь снять печати Малика, но я остановила его.

— Не поможет. Эта тварь мне не по зубам. Я ведь не всесильна, знаешь ли.

— Ты ранена?

— Ерунда. Заживет, как на… гиене.

Феликс заковылял к бьющейся на полу твари. Она была жива, хотя пуля, разумеется, вошла через глаз в голову.

— Так что это за монстр? — повторила я.

— Слышала про вия? — не оборачиваясь, отозвался Феликс.

— Вия? Да, конечно. Гоголь написал. Честно говоря, плохо помню. Давно читала.

— Это он.

— Вот это?!

— Угу.

Феликс протянул мне фонарь, а сам подобрал палку и начал обходить чудище со стороны головы.

— Эй, ты что задумал? — насторожилась я. — Не собираешься же поднимать этому уроду второе веко? Когда он взглянул на меня, я…

— Надо выбить оба глаза, — перебил Феликс. — Ты права: место здесь дурное. Раньше тут находилось языческое капище, но не Перуна, а Велеса. Вий — его воплощение. Не знаю, как и почему, но он появился в кирхе и поселился под ней. На протяжении многих лет разные люди кормили его мертвечиной и живой плотью. Как жених дочери нашего клиента. Я ошибся, полагая, что он был упырем или кем-то в этом роде. Не ожидал встретить здесь эту тварь. Потому и снял только три печати. Помоги-ка мне.

Феликс протянул палку к лицу монстра, но ему трудно было удержать ее. Я поспешила подойти и тоже взяться за нее.

— Уверен?

— Ничего другого не остается.

— А это прикончит его?

— Надеюсь.

Однако поднять веко чудовищу нам не удалось: оно вдруг перестало кататься по полу и извиваться, перевернулось на брюхо и отскочило в сторону. На нас посыпался переставший кружиться по церкви мусор.

— Хватай его! — крикнул Феликс. — Не дай ему забиться под кирху!

Мне ничего не оставалось, кроме как бросить фонарь и кинуться за чудовищем. С моими ранами двигаться было не очень сподручно. Будь я человеком, уже сдохла бы, наверное. Но дети Иблиса живучи, как золотоносные муравьи Дансара.

Я схватила вия за хвост — вернее, за пару жестких отростков, торчавших из него. Тварь зашипела и развернулась. Снова ко мне потянулись железные пальцы. Было ясно, что монстр может разорвать меня, как леопард обезьяну. Я не стала этого дожидаться. Мельком заметив спешившего к нам Феликса, прыгнула вперед и, пробежав прямо по хитиновым кольцам, рухнула чудовищу на грудь. Она была холодной и на ощупь, действительно, напоминала металл. Уродливое лицо оказалось прямо передо мной. В одной глазнице зияла дыра, другую скрывало веко. Я вцепилась в него и изо всех сил потащила вверх. Только не смотреть! Пришлось для верности зажмуриться.

Когда пальцы вия вонзились в меня с двух сторон, я закричала, выхаркивая в лицо чудовища кровь, но глаз не открыла. Над моим ухом раздался оглушительный выстрел, и я мгновенно оглохла. Зато почувствовала, как ослабла хватка монстра. Повернув голову, взглянула на тяжело дышавшего Феликса. Он показал большой палец. Значит, все было кончено: «партнер» выбил чудовищу второй глаз, и оно сдохло! Я взглянула в железное лицо то ли славянского бога, то ли его жуткого воплощения (впрочем, не знаю, в чем тут разница и есть ли она). Разошедшиеся жвала, между которыми виднелся тонкий, покрытый наростами язык, острые пластины и две зияющие дыры по бокам от крошечного выступа, лишь слегка напоминавшего нос. Я поднялась. В ушах зашумело, словно они наполнялись водой. А потом я снова начала слышать.

— Что будем делать с этой тушей?

Феликс усмехнулся и сел на хитиновый панцирь.

— Претендуешь на нее? — спросил он.

— Нет. Моей наградой станет женишок, — я взглянула в ту сторону, где остался труп Игоря. — Все по договору.

— Да. Надеюсь, ты удовлетворена.

— Буду, когда поужинаю.

— Вия придется порубить. Часть захороним, а часть предъявим клиенту. Голову, например. Может быть, еще руку.

— Ты в состоянии все это проделать? — скептически спросила я.

— Не сейчас. Позже. Запрем кирху и поедем в больницу. Кажется, мне нужна врачебная помощь, и чем быстрее, тем лучше.

— Сначала я поем. Надо восстановиться. Да и труп иначе начнет гнить.

— Конечно. Разве можно лишать гуля заслуженной трапезы, — Феликс встал и заковылял к выходу. По дороге подобрал фонарь. — Не затягивай.

Он никогда не оставался наблюдать, как я ем, если мог избежать этого зрелища. Не знаю почему — слабонервным Феликса назвать нельзя.

Я направилась к трупу. Придется Полине искать нового жениха. Если она восстановится после пережитого шока. Впрочем, говорят, время все лечит. А для нее папаша еще и наймет отличных психиатров.

Выпустив когти, я сорвала с мертвеца одежду и принялась за еду. С каждым проглоченным куском мое тело исцелялось и становилось сильнее. Когда на полу остались лишь кости (из некоторых я высосала мозг) и разбитый череп, я была совершенно здорова и чувствовала себя просто прекрасно.

Сверху донеслось хлопанье крыльев: несколько ворон перелетели с деревьев на верхние, незаколоченные окна кирхи. Что ж, они могут поживиться гигантской сколопендрой, если хотят и если сумеют добраться до ее мяса. Я бы не рискнула вкусить плоти этого чудовища, но птицы не слишком разборчивы, как мне кажется. Впрочем, им заодно достанется труп женщины, привезенный Игорем: жрать мертвечину, если есть свежая человечина, я не стану.

Снаружи раздался автомобильный сигнал: Феликс подогнал джип и торопил меня. Что ж, как раз вовремя.

Я вышла из кирхи и направилась к машине. Феликс, сидевший на пассажирском месте, уже успел оказать себе первую помощь: на его голом торсе белели бинты.

— У тебя на лице кровь, — сказал он.

— Неужели? Это не моя.

— Вытрись.

Я послушно провела по губам и подбородку рукавом.

— Так лучше?

— Ты поведешь, — сказал Феликс.

— Как прикажешь.

— Замок защелкнула?

— Конечно. Вернемся сюда через пару дней.

— Нет. Ты приедешь завтра утром и сделаешь, что нужно. Купишь в местном магазине лопату и топор… Нет, лучше возьми их у Николая.

— Ну хорошо, — я надавила педаль газа, и джип покатил прочь от церкви. — Привезу я твоему бизнесмену голову этого вия. Пусть хоть чучело из нее сделает и на стенку повесит.

— Надеюсь, не додумается. Руку тоже прихвати.

— Слушай, перед тем как эта тварь на нас свалилась, я слышала волчий вой. Не собачий, точно тебе говорю.

Феликс вяло кивнул.

— Появление вия всегда предваряется этим звуком. Думаю, в здешних лесах и правда водится пара волков. Видимо, они пришли в надежде… поживиться останками трапезы. Как вороны, которые слетаются…

— Да-да, все понятно.

— Ну… вот.

Взглянув на Феликса, я поняла, что он вколол себе обезболивающее и постепенно отключается. В кармане у него по-прежнему лежали снятые с моего ошейника печати Малика. Как же сильно искушение забрать их и выбросить! Или просто перегрызть глотку этому человечишке, возомнившему себя охотником на чудовищ. Но договор… Он скреплен волей Иблиса и огнем Джаханнама. Я тяжело вздохнула и вывела джип на трассу.

Сколько еще нас ждало подобных схваток? Выживем мы или погибнем раньше, чем закончится действие договора? Сегодняшний случай показал, что всегда может встретиться противник, сладить с которым не так-то просто.

Моя рука машинально коснулась места на груди, где засела воткнутая в меня Феликсом золотая игла. Древние верили, будто гулю достаточно попросить кого-нибудь вытащить ее, чтобы освободиться из рабства, но не всем сказкам можно верить. Пока не истечет срок контракта, она останется во мне. Не причиняя боль, но держа в повиновении. Зато когда все условия наконец будут выполнены, игла выйдет, и тогда…

Феликс заворочался и вдруг уставился на меня, прервав ход моих мыслей.

— Печати! — проговорил он.

Его рука скользнула в карман.

Я слегка наклонилась к нему и приподняла голову. Нет, Феликс никогда ничего не забывал. В этом плане на него можно было смело положиться. К сожалению.

---

Третий выпуск сериала — «Часовой» — читайте в следующем номере.